Описание Десятисловия

 

Первая заповедь: “Да не будет у тебя других богов пред лицем Моим ”. В отличие от второй заповеди, которая обращается к тому, “каким образом” поклоняться, эта заповедь говорит о том, “кому” поклоняться.

Ничто другое или никто другой не должны притязать на обладание или требовать предельной верности от Божьего народа. Сам тот факт, что этот запрет существует, и даже возглавляет список, предполагает, что верующие действительно склонны свидетельствовать почтение тому, что заменяет Бога. (Это слово обращено не к моавитянам или филистимлянам, а к тем, кто заключил завет с Богом.) Подобным образом, установление предельной скорости на автомагистралях вызвано тем (не считая экономии энергии), что без ограничений многие водители превратили бы дороги в скоростные шоссе вроде “Индианаполис 500”.

Заповедь не почитать других богов имеет смысл только тогда, когда такая возможность действительно существует, временами является привлекательной, и в человеке существует склонность, заставляющая его идти в этом направлении.

Вторая заповедь: “Не делай себе кумира”. Религия Ветхого Завета является неиконической. Конечно, религиозное искусство разрешено — РѕР± этом свидетельствуют украшения РІ СЃРєРёРЅРёРё Рё храме — РЅРѕ изображения Бога противозаконны. Потому что РІРѕ РІСЃРµ времена патриархи Рё Моисей говорили СЃ Богом “лицом Рє лицу”, Рё РЅРё разу РЅРё РѕРґРёРЅ РёР· РЅРёС… даже РЅРµ намекнул РЅР° то, что РѕРЅРё видели или как РћРЅ выглядел.

Авраам Хешел РїСЂРѕРІРѕРґРёС‚ различие между “реальными” Рё “условными” символами. Используя национальный флаг РІ качестве условного символа, РѕРЅ предполагает, что этот СЃРёРјРІРѕР» представляет реальность РЅРµ потому, что РѕРЅ обладает качествами, свойственными реальности, которую РѕРЅ символизирует, Р° РЅР° РѕСЃРЅРѕРІРµ предлагаемой РёРј ассоциации, соотношения или условности. Реальный СЃРёРјРІРѕР», СЃ РґСЂСѓРіРѕР№ стороны, является “видимым предметом, который представляет что-то невидимое, нечто присутствующее, представляющее нечто отсутствующее ... тот, Сѓ РєРѕРіРѕ есть образ, имеет бога”[85].

В Библии нет недостатка в насмешках относительно идолопоклонства. Последние главы Книги Пророка Исаии ими изобилуют. Например, в 46:1,2 мы читаем о вавилонянах, убегающих из Вавилона во время вторжения царя Кира. Они положили своих богов на спины своим животным. Для чего? Богам что-то угрожало? Несут ли люди ответственность за безопасность своих богов? Если люди не позаботятся о своих богах в этот критический момент, то кто это сделает? И боги являются дорогими, хотя и сделаны человеком. Через это Бог говорит Своему народу: “Вы не носите Меня на своей спине. Я ношу вас на Своей спине”.

Имея доступ к образу Божьему, таким богом можно управлять и манипулировать. Вероятно, мы не можем дать идолопоклонству лучшего определения, чем дал Августин: “Идолопоклонство — это поклонение тому, что должно быть использовано, или использование того, что предназначено для поклонения”.

Третья заповедь: ‘‘Не произноси имени Господа, Бога твоего, напрасно”. Предположительно осуждается нечто большее (в современном смысле), чем богохульство или вульгарность. Часто встречающееся утверждение о том, что эта заповедь запрещает ложную клятву или принятие клятвы на суде, также является верным, но его значение не исчерпывающее.

Слово напрасно происходит от древнееврейского корня, означающего “быть пустым” в смысле “не иметь содержания, быть бесполезным”. Любое обращение к Божьему присутствию, любой небрежный призыв Его имени — произнесение Божьего имени напрасно, то есть использование Божьего имени для чего-то или в чем-то, в чем нет жизненности, реальности или сущности. Так, Элтон Трублад может сказать, что “самым худшим богохульством является не опошление священных понятий, а служение губ”[86].

Четвертая заповедь: “Помни день субботний, чтобы святить его ”. Чайлдс представляет “чтобы святить его” как каузальный пиэль в иврите и переводит: “Чтобы сделать святым”[87]. Законные заботы предыдущих шести дней должны быть немедленно отложены в сторону ради того, что Герман Вук красочно называет “отступлением к восстановительной магии”[88].

Умберто Кассуто указывает на связь между субботой, то есть седьмым днем, и количеством живых существ, которые должны наблюдать ее — семеро: ты, сын твой, дочь твоя, раб твой, рабыня твоя, скот твой (даже животные наблюдают субботу!), пришелец[89].

Не стоит уделять слишком много внимания различным побудительным предложениям в Книгах Исход и Второзаконие. Мы уже заметили, что Исход связывает субботу с седьмым днем покоя после сотворения мира, а Второзаконие связывает ее с исходом из Египта. Как утверждает Б. Непер, “фундаментальным предписанием субботы в обоих утверждениях является созидание: во Второзаконии — созидание людей, а в Исходе — созидание мира”[90].

Израиль не был единственным народом, соблюдающим свои особые и священные дни. Немало было написано о возможной связи между библейской субботой и вавилонской шапатту. Айхродт пишет:

В Вавилоне “седьмые” дни (т.е. седьмой, четырнадцатый, девятнадцатый, двадцать первый и двадцать восьмой дни месяца) имели характер деис нефастус (вав. уму лимну), и к ним нужно было подходить с особенной тщательностью, в частности, царь должен был соблюдать различные меры предосторожности (например, не взбираться на колесницу, не приносить жертвы и т.д.). Об общей приостановке работы не содержится никакого упоминания. Только на пятнадцатый день в Вавилоне приостанавливалась работа, но далеко не потому, что этот день носил радостный, праздничный характер; очевидно, это было вызвано совершенно другими мотивами, а именно, что в этот конкретный день не должно было везти, а также необходимо было умиротворить богов (откуда и название ум нух либби — ‘день усмирения сердца’) и смягчить их гнев посредством дня раскаяния и молитвы”[91].

Пятая заповедь: “Почитай отца твоего и мать твою ”. Читатель Библии, возможно, ожидал здесь встретить “повинуйся твоему отцу и матери”. Но повиноваться легче, чем почитать. Можно ненавидеть, но подчиняться. Но нельзя ненавидеть и почитать.

Серьезность заповеди усиливается выбором глагола почитать. Он используется несколько раз, а в качестве объекта действия выступает Бог (1-я Цар. 2:30; Пс.49:23; Прит.3:9; Ис.29:13; 43:20, 23). И Бог, и родители достойны почитания. Это древнееврейское слово иногда переводится как “прославлять” и описывает, как нужно прославлять Бога (Пс.21:24; 49:15; 85:9, 12; Ис.24:15).

Это РЅРµ значит, что родители достойны поклонения. Иисус цитировал Рё РѕРґРѕР±СЂСЏР» пятую заповедь (Мтф. 15:4; Марк.7:10; также Павел РІ Ефес. 6:2). РќРѕ РћРЅ также сказал: “Кто любит отца или мать более, нежели Меня, РЅРµ достоин Меня” (Мтф. 10:37). Родители превращаются РІ ничтожных Р±РѕРіРѕРІ, если РёС… сделать теми “другими богами” перед РќРёРј.

Шестая заповедь: “Не убивай”. Некоторые богословы переводят этот глагол как “не совершай умышленное убийство”. То есть запрещены не все формы убийства (такие как смертная казнь за определенные преступления или участие в войне), а лишь ненужное убийство в порыве гнева или жадности. Время от времени этот глагол описывает не заслуживающее наказания убийство (Чис.35:11; Втор.4:42; Иис. Нав.20:3, 5), о чем говорят определения вроде “непреднамеренное” либо “по незнанию или нечаянно”. Другой пример можно найти в Книге Чисел (35:27) — мститель за кровь невиновен, если он убивает человекоубийцу, который бродил за пределами города убежища.

Но это исключения. Обычным значением является заслуживающее наказания убийство, и заповедь, таким образом, лучше всего перевести: “Не совершай умышленного убийства”, особенно учитывая негативную частицу ло.

Каин убил прямо. Давид убил косвенно. Бог запрещает человеку убивать другого человека и убивать себя. Интересно, что в Ветхом Завете упоминается только один случай самоубийства — Ахитофел (2-я Цар. 17:23).

Иисус расширил шестую заповедь, включив в нее чувство гнева, словесное оскорбление другого человека либо унижающее других поношение (Мтф. 5:21-26). Его увещевание призывает: “Мирись с соперником твоим скорее”.

Седьмая заповедь: “Не прелюбодействуй ”. Если предыдущая заповедь утверждала неприкосновенность жизни, а предшествующая ей говорила о священном статусе дома, то эта заповедь поддерживает священные узы брака. Брак не является просто взаимоотношениями для удобства, и к нему нельзя относиться несерьезно. Неверность влечет за собой серьезные последствия.

Иисус развил этот запрет, включив в него как визуальное, так и физическое (Мтф. 5:27-30). Похоть носит собственнический характер и стремится к удовлетворению личных желаний.

Обратите внимание на поведение Давида по отношению к Вирсавии. Она превращает человека в вещь. Обоюдные обязательства и преданность перестают существовать.

Восьмая заповедь: “Не кради ”. Подтверждается право на собственность. Осуждается попытка приобрести что-то даром. Эта заповедь выступает против принципа “все твое — мое, и я это возьму”.

Противоядие воровству выражено в словах Павла филиппийской церкви: “Бог мой да восполнит всякую нужду вашу” (Фил.4:19), но подобное обетование касается только нужд, а не алчности.

Девятая заповедь: “Не произноси ложного свидетельства”. Вероятно, первоначальное применение этой заповеди касалось ложного, вводящего в заблуждение свидетельства в суде или во время официальных сделок и обмена на рыночной площади. Но, конечно же, допускается более широкое и более общее истолкование.

Эта заповедь включает любой злобный разговор, намеренный или непреднамеренный, который ставит под сомнение целостность чьего-либо характера. А злостная клевета является такой же древней, как и 3-я глава Книги Бытие.

Не без причины Иаков называет язык поджигателем. Необузданный язык сеет раздор. Несдержанный язык становится наиболее смертельным оружием, разрушающим единство в общине верующих.

И вновь мы обращаемся к словам апостола Павла, чтобы услышать обратное тому, что эта заповедь запрещает. Вероятно, это его слова: “Почитайте один другого высшим себя” (Фил.2:3). Подобная позиция удержит от искушения быть лжесвидетелем.

Десятая заповедь: "Не пожелай ”. Совершенно очевидно, что эта заповедь отличается от предыдущих девяти или, по крайней мере, от предыдущих пяти хотя бы в двух отношениях. Во-первых, она, очевидно, запрещает даже внутреннее, субъективное отношение, в отличие от других заповедей, которые обращены к конкретным, видимым поступкам. Во-вторых, она касается средств, с помощью которых можно установить вину, а затем обвинить в пожелании.

Первые девять заповедей не представляют никакой проблемы.

Первая: “Да не будет у тебя других богов”. Сравните Исход (22:20): “Приносящий жертву богам, кроме одного Господа, да будет истреблен”.

Вторая: “Не делай себе кумира”. Сравните почти гибельный результат в случае с золотым тельцом (32-я глава Книги Исход).

Третья: “Не произноси имени Господа, Бога твоего, напрасно”. Сравните со второй половиной стиха: “Ибо Господь не оставит без наказания того”.

Четвертая: “Помни день субботний, чтобы святить его”. Сравните Исход (31:15): “А в седьмый — суббота покоя ... кто делает дело в день субботний, да будет предан смерти”.

Пятая: “Почитай отца твоего и мать твою”. Сравните Исход (21:15, 17): “Кто ударит (или проклинает) отца своего или свою мать, того должно предать смерти”.

Шестая: “Не убивай”. Сравните Исход (21:12): “Кто ударит человека, так что он умрет, да будет предан смерти”.

Седьмая: “Не прелюбодействуй”. Сравните Второзаконие (22:22): “Если найден будет кто лежащий с женою замужнею, то должно предать смерти обоих”.

Восьмая: “Не кради”. Сравните Исход (22:1-3): “Если кто украдет вола ... то пять волов заплатит за вола...” Смотрите также Исход (21:16): “Кто украдет человека ... то должно предать его смерти”.

Девятая: “Не произноси ложного свидетельства”. Сравните Второзаконие (19:18, 19): “Если свидетель тот свидетель ложный, ложно донес на брата своего, то сделайте ему то, что он умышлял сделать брату своему”.

В Декалоге прослеживается следующая схема: прямой запрет или предостережение, без ссылки на какое-либо наказание за нарушение. Впоследствии мы встретимся с нарушением заповеди, представленным как возможность, с точным объяснением последствий подобного нарушения.

Может ли эта схема продолжаться и до последней заповеди: “Не желай ... Если человек пожелает... он должен умереть (или быть приговорен к смерти)”? Подобный стих был бы удивительным, однако в рассказах, подтверждающих эту идею, нет недостатка. Это истории о Еве, Ахане, Ахаве и Иезавели, пожелавших виноградник Навуфея, Иуде Искариоте.

Некоторые экзегеты предполагали, что этот глагол подразумевает как действия, так и эмоции, основываясь на таких стихах, как Второзаконие (7:25): “Не пожелай взять себе серебра или золота ...” и Книга Пророка Михея (2:2): “Пожелают полей, и берут их силою...”.

Но у нас может закрасться подозрение, что это объяснение продиктовано не столько экзегезой, сколько желанием понять запрет с точки зрения ответственности перед требованием закона. Кроме того, два разных глагола обозначают в Декалоге Второзакония (Втор.5:21) “желать”. Первый совпадает с тем, который дважды использовался в Книге Исход (20:17) — хамад. А второй — хитаввех (“не желай дома ближнего твоего”). И оттенок значения этого глагола, синоним хамад во Второзаконии (5:21), выражает эмоции, что совершенно далеко от внешнего поступка. Как утверждает Чайлдс: “Критический пересмотр текста Второзакония делает более определенной субъективную сторону запрета, которая уже содержалась в первоначальной заповеди”[92].

Вероятно, именно по этой причине эта заповедь помещена последней. Эта самая исчерпывающая из всех заповедей, и она включает то, что опущено в остальных заповедях. И кто из нас не признает, что за многочисленными убийствами, прелюбодеянием, воровством и ложью стоит алчность? Это и есть корень проблемы.

Я обращался к апостолу Павлу в поисках некоторых положительных формулировок запретительных заповедей. И вновь я могу обратиться к нему и вновь использовать стих из Послания к Филиппийцам (4:11): “Ибо я научился быть довольным тем, что у меня есть”. Это и есть разница между тем, что значит быть хозяином и слугой своих желаний.

 

Книга завета (20:21—23:33)

 

Название, данное этому разделу Книги Исход, взято из самой книги (24:7): “И взял книгу завета, и прочитал в слух народу”.

В отличие от Декалога, который Бог передает Своему народу непосредственно, этот раздел Книги Исход вновь сообщает о посредническом служении Моисея: “Так скажи сынам Израилевым” (20:22). Он не является ни автором, ни собирателем законов, а лишь передающим лицом. В действительности здесь было бы вполне уместно изречение Петра: “Ибо никогда пророчество не было произносимо по воле человеческой, но изрекали его святые Божии человеки, будучи движимы Духом Святым” (2-е Пет. 1:21).

Библия, и особенно эти главы Книги Исход, всячески пытается подчеркнуть, что Моисей является лишь лицом передающим, а не изобретающим истину.

Тем не менее, многие христиане рассматривают 21-23-ю главы так же, как едят рыбу. Кости надо выбросить вон, и только мясо переварить. Если воспользоваться этим сравнением, тогда десять заповедей 20-й главы — это мясо, “вечное слово Божье”; а следующие три главы — это кости, неназидательные, неприятные, анахронические и, следовательно, ненужные. То, что в самом библейском тексте не встречается подобной иерархии, не вызывает вопросов. Трудно, например, представить эти три главы как золотой рудник для описательной проповеди.

Виды законов в Книге завета

В этом разделе содержатся следующие законы:

1. Запрещение идолов и закон о жертвеннике (20:22-26);

2. Закон о рабах мужского и женского пола (21:1-11);

3. Запреты, касающиеся убийства, физического и словесного оскорбления родителей, похищения людей, все из которых несут смертное наказание (21:12-17);

4. Законы, наказывающие тех, кто ранит или увечит других: соседа, раба, беременную женщину (насилие, которое не влечет за собой смертного наказания) (21:18-26);

5. Закон о бодливом воле, который затаптывает насмерть человека, с виной, лежащей также на беспечном владельце (21:28-32);

6. Закон о раскрытой яме, в которую падает, не подозревая о ней, животное (21:33, 34);

7. Закон о животном, которое смертельно ранит другое животное, и вина лежит на владельце животного, убившего другое животное, если этот владелец не соблюдал необходимых мер предосторожности (21:35, 36);

8. Запреты о краже, требующие возмещения (22:1-4);

9. Закон, касающийся уничтожения посевов другого человека, которое было вызвано незаконным выпасом скота или поджогом (22:5, 6);

10. Закон в отношении одалживающих и тех, кому вверяется имущество другого человека (22:7-15);

11. Закон, касающийся обольщения девицы, ведущего к добрачной половой связи (22:16,17);

12. Собрание законов относительно религиозных и социальных вопросов, таких как магия, скотоложство, идолопоклонство, дурное обращение с пришельцем и ростовщичество (22:18-31);

13. Справедливость на суде, как во время дачи свидетельских показаний, так и на судейской скамье (23:1-9);

14. Законы о субботе (23:10-13);

15. Требование соблюдать празднества по календарю трижды в год (23:14-19);

16. Эпилог (23:20-33).

 

В то время как совершенно бесполезно искать какое-то значение в последовательности законов, не будет банальным заметить, что первый и последний законы параллельны по содержанию. Свод законов начинается и заканчивается призывом к поклонению, который приводит поклоняющегося прямо в присутствие Божье: должное поклонение — закон о жертвеннике; поклонение в определенное время — три ежегодных праздника.

И хотя нет определенного порядка в последовательности законов, заметна определенная норма литературных форм, в которых эти законы изложены. Обратите внимание, что формулировка первого закона (закона о жертвеннике — 20:22-26) очень похожа на одну из десяти заповедей: “Не делайте предо Мною богов серебряных ... И не всходи по ступеням к жертвеннику Моему”. Я уже раньше говорил об этом типе закона как об аподиктическом законе.

Но начиная с 21:1 и вплоть до 22:17 законы составлены условным способом (за исключением 21:12,15,16, 17). Этот вид закона обычно называется казуистическим. То есть вместо того, чтобы сделать обобщение, казуистический закон обращается к конкретной ситуации. Таким образом, большинство этих законов имеют в самом начале протазис — часть, которая излагает рассматриваемую ситуацию. Обычно описывается нарушение заповеди, которое вводится словами “когда” или “если”: “когда дерутся люди”, “если кто ударит раба своего”. Иногда речь идет о законной сделке: “Если купишь раба еврея”.

Вторая часть закона называется аподозисом. Обычно эта часть закона обстоятельно излагает последствия нарушения заповеди: “А если кто ударит раба своего ... и раб умрет (протазис) ... он должен быть наказан” (аподозис). Часто включены дополнительное условие или смягчающие вину обстоятельства. Аподозис, следующий за законной сделкой, излагает права всех сторон.

Начиная с 22:18 и вплоть до 23:19 отмечается возврат к аподиктическому закону: “Ворожеи не оставляй в живых”. Итак, законы начинаются с аподиктического 20:22-26, переходят к казуистическому 21:1—22:17 и затем возвращаются к аподиктическому 22:18—23:19.

Из этого можно предположить, что когда-то 21:1—22:17, казуистические законы, существовали отдельно от остальных и только впоследствии были включены одним из редакторов в их нынешнюю позицию. Такого мнения придерживаются большинство исследователей Библии.

Но возможно ли другое решение? Сайрес Гордон обращает внимание на стиль древней литературы Ближнего Востока, включая части Библии, и предостерегает от поспешного деления текста[93]. Так, Книга Иова начинается и заканчивается прозой, а в средней части содержит поэзию. Книга Пророка Даниила начинается и заканчивается на иврите, а средний раздел написан на арамейском языке. Возможно, та же самая литературная структура и в Книге Завета?

У начала и конца похожие формы. Средний раздел отличается как от предшествующего ему раздела, так и от последующего. (Декалог начинается тремя отрицательными заповедями, за ними следуют две положительные заповеди, и завершается Декалог пятью отрицательными заповедями.)