Сведения о жизни Тертуллиана
О жизни Тертуллиана сохранилось мало сведений. Исследователь должен основываться почти исключительно на его собственных произведениях, которые дают материал преимущественно для определения внутреннего развития этой примечательной личности; но для изображения внешних обстоятельств его жизни недостает ни фактов, ни дат. Особенно много неуверенности в хронологии, так как и в установке времени написания его произведений достигнуто очень мало прочных результатов. Неизвестно даже время рождения и смерти Тертуллиана. Блж. Иероним утверждает, что он был особенно славен в царствование Септимия Севера и Каракаллы (De vir. ill. 53). Это указание согласуется с непрямым свидетельством самого Тертуллиана: почти все хронологические данные в его произведениях относятся ко времени этих двух императоров. Так как Тертуллиан опубликовал большую часть своих произведений одно за другим около 200 г., будучи тогда во всей силе и зрелости своего таланта, то обычно время рождения его полагают около 160 г.
Тертуллиан (Quintus Septimius Florens Tertullianus) был сыном римского офицера (Hieron., De vir. ill. 53: patre centurione proconsulari[798]), т. е., очевидно, начальника одного из отрядов третьего легиона, которые были в распоряжении проконсула Африки. Произведения Тертуллиана показывают, что Карфаген был и родиной его, и местом всей его жизни и деятельности. Только на короткое время он посетил Рим (De cultu femin. I, 7). Вообще Африку он знал хорошо — и не только христианское общество и гонения на него, но и страну, ее города, памятники, нравы и т. д. Он любит свою родину, гордится ее прошлой славой и настоящем благоденствием; восхищается древним Карфагеном, с удовольствием называет его героев и особенно героинь. В родном городе он получил широкое и основательное образование, о котором свидетельствуют его произведения (cf. Hieron., Epist. 70[, ad Magnum, cap. 5J). Многочисленные цитаты и указания в них дают понять, что он читал и знал поэтов греческих и латинских, философов и историков; обладал он сведениями и в медицинских науках. Он как будто стремился сложить в своей памяти всю науку своего времени, чему много содействовало знание греческого языка. Но в особенности в Тертуллиане должно отметить широкую осведомленность в юридических науках — он как бы проникнут юридическим духом, почему ставят вопрос, не был ли он адвокатом. Евсевий называет Тертуллиана «точным знатоком римских законов» (Hist. eccl. II, 2.4). Он совершенно свободно и в изобилии применял свои юридические познания в многочисленных произведениях, писанных в защиту христианства и Церкви, а также и против православных: весь характер его доказательств, в которых он шаг за шагом теснит противника и часто более поражает и ослепляет, чем убеждает, выдает в нем опытного деятеля форума. В «Пандектах» сохранилось два отрывка юридических произведений (Quaestionum libri VIII [8 книг вопросов] и De castrensi peculio [Об имуществе, приобретенном на военной службе]) некоего Тертуллиана[799]; и давно уже занимаются решением вопроса, не тождествен ли этот юрист с карфагенским христианским писателем. Фрагменты — незначительного объема и чисто технического характера, так что в них нельзя найти точки опоры для определенного ответа; по всей вероятности, он должен быть отрицательным; может быть, автором их был отец Тертуллиана.
Юридические познания были некоторым противовесом пылкости его красноречия и язвительности его риторики. В руках Тертуллиана юриспруденция явилась сильным оружием борьбы за права христиан: она сделала из него опасного для противников полемиста и дала ему возможность в полноте возобновить, после греков, и расширить методы христианской апологетики.
Родившись в языческой семье, Тертуллиан оставался язычником до зрелых лет, и притом язычником страстным, воинствующим — он сам вспоминает об этом в своих произведениях (Apologet. 18; De poenit. 1). По собственному признанию, он любил театральные зрелища и гладиаторские бои и провел юность бурно и весело, испив до дна чашу греховных наслаждений (De resurr, carnis 59; De spectac. 19). Время обращения Тертуллиана в христианство точно не установлено. Оно должно на несколько лет предшествовать написанию им «Апологетика», который не может быть произведением нового прозелита и, напротив, предполагает основательное знание христианского вероучения и священных книг. «Апологетик» с большой вероятностью относят к 197 г., — поэтому обращение Тертуллиана в христианство можно полагать между 190 и 195 гг. Тертуллиан нигде не говорит, что привело его к христианству. Обычно о мотивах обращения его заключают из знаменитого выражения Тертуллиана: semen est sanguis Christianorum [кровь христиан есть семя (Церкви)] (Apologet. 50). Можно думать, что Тертуллиан был поражен твердостью христиан во время гонений и естественно задавался вопросом, откуда у столь бедных людей такая сила сопротивления. Это привело к знакомству с содержанием христианства; здесь его должна была поразить прежде всего христианская мораль, новое понимание жизни, призыв к любви, к самопожертвованию. Пылкий и мятущийся, он искал в христианстве успокоения души, искал такой истины, которая дала бы ему силы к победе над грехом и миром, так как борьбе с мирозуон отселе посвятил всю свою жизнь. Процесс разрыва с язычеством, при файней[800]горячности Тертуллиана, не мог быть продолжительным. Новой религии он отдался со всем жаром и безраздельно. Образованный, красноречивый, ревностный, новый приверженец христианства должен был скоро получить известность в карфагенской Церкви. Может быть, он сначала был учителем катехизической школы в Карфагене и потом сделался пресвитером, вероятно, около 200 г.; когда Тертуллиан писал «Апологетик», он, кажется, был еще мирянином (впрочем, это оспаривается)[801].
Сделавшись христианином, Тертуллиан всю свою деятельность и весь свой талант отдал на служение Церкви. Среди гражданских войн, последовавших за смертью Коммода, в Африке с новой силой поднялись гонения на христиан. В это именно время начинается христианская деятельность Тертуллиана. Прежде всего он обращается против язычников: чрезвычайно смело он бросает в лицо магистрату Карфагена и обществу две обвинительные речи. Он требует пересмотреть дело христианства, оспаривает пункт за пунктом обвинения и клеветы, доказывает нелепость общего предубеждения против христиан, раскрывает противозаконность судопроизводства над ними. Он переходит даже в наступление, обращает против язычников все их обвинения, высмеивает их мифы и противоречия в них, языческий культ. Возбужденный борьбой и успехом, он нападает потом на других врагов Церкви — иудеев и еретиков, с которыми он боролся всю свою жизнь. Сделавшись пресвитером, он посвящает себя наставлению верных посредством речей и трактатов всякого рода, разражается против злоупотреблений, разрешает проблемы морали и дисциплины. Всех своих противников он преследует убийственной иронией.
Представляется удивительным и непонятным, что Тертуллиан, несмотря на такую энергичную деятельность по защите христианства против язычников, среди кровавых и систематических гонений, поражавших африканскую Церковь, ни разу не был привлечен к суду: ни сам он, ни кто-либо из церковных историков ничего не говорят об этом. Он не скрывался. В 197 г., когда темницы Карфагена были переполнены христианами и многие из верующих были казнены, Тертуллиан выбрал именно этот момент, чтобы опорочить все, что было дорого для язычников, поглумиться над их богами и законами, осудить то, что все рассматривали как наибольшее доказательство политической благонадежности — жертву на алтарях императоров. Он не был человеком, который способен был отказаться от авторства тех произведений, в которых не было пощады ни начальству, ни обществу.
От внешних врагов Церкви Тертуллиан обратился против нее самой, собственно против ее предстоятелей. Он упрекал их, в сущности, в том, что они были слишком рассудительны, остерегались во всем преувеличений, не толкали верующих на неуместные манифестации, не жертвовали всем для возвышенного идеала, приближали христианство к земле, чтобы лучше вкоренить его. Тертуллиан принадлежал к разряду тех людей, которые в проведении овладевшей ими идеи не останавливаются перед крайними выводами. Привыкший говорить свободно по всем вопросам, он незаметно пришел к оспариванию авторитета епископов и клира, к защите для каждого верующего права иметь свое мнение и с ним сообразовать свое поведение. Все это принесло свои плоды при знакомстве Тертуллиана с монтанизмом, поставившим своей задачей борьбу с обмирщением Церкви. К концу II в. монтанизм проник в Африку, вызвал споры в лоне карфагенской Церкви и мало-помалу привел к резкому разделению на две партии. Тертуллиан увлечен был строгими нравственными требованиями монтанистов и увидел в них истинных преемников первенствующих христиан. Трудно объяснять переход его в монтанизм только его темпераментом; разрешение этого вопроса скорее заключается в том, что «новый закон» традиционного христианства казался Тертуллиану недостаточным в области морали и что Параклит дает дополнение к нему. «Правило веры» должно оставаться неподвижным и неизменным, а Параклит должен присоединить к нему, соответственно потребностям времени, новую дисциплину. По сообщению блж. Иеронима (De vir. ill. 53), Тертуллиан примкнул к монтанизму, когда достиг середины своей жизни. В своих произведениях приверженцем нового учения он выступает с 207 г. (Adv. Marcionem I, 29[802]). Окончательно Тертуллиан отделился от Церкви не ранее 213 г. Иероним говорит, что поводом к отделению послужила зависть и оскорбления римского клира [(De vir. ill. 53)]. Но в собственных произведениях Тертуллиана на это нет никаких указаний; между тем он едва ли умолчал бы, если бы это было так.
Беспокойный духом, неутомимый борец, неисправимый спорщик, Тертуллиан окончил разрывом со всем миром: он не нашел успокоения и в монтанизме; по крайней мере, и в нем он основал свою секту или партию тертуллианистов, которая имела в Риме свою базилику, — партия продолжала существование до дней Августина (August., De haeres. 86). Со времени отпадения в монтанизм Тертуллиан не переставал нападать на кафолическую Церковь.
О последних годах жизни Тертуллиана источники не сообщают никаких сведений. Последние полемические произведения его написаны около 220 г. С этого времени следы его теряются. Иероним весьма осторожно сообщает предание, что Тертуллиан дожил до весьма глубокой старости (De vir. ill. 53: fertur vixisse [usque] ad decrepitam aetatem).