Сильная оппозиция — мост через овраги коррупции
Соединим тему макроэкономической стратегии с обсуждавшейся выше глубокой трансформацией нашего государства — формированием чиновничье-силовой олигархии, использующей государственные орудия и ресурсы сугубо в групповых и личных интересах.
В какой-то мере осознавая эту проблему, Белоусов все же надеется на построенную «властную вертикаль» и предлагает «создание механизма ответственности, закрепляющего новую роль региональных администраций в системе власти» и «обязательное представление губернаторами программ комплексного развития регионов с конкретными целевыми параметрами, мероприятиями и ресурсами». «Эти целевые параметры и должны стать обязательствами региональных администраций перед населением, законодательным собранием и федеральным центром»[21]. Вполне ясно, что, будучи фактически назначенцем Центра, губернатор будет чувствовать прежде всего эту «вертикальную» ответственность, а это не только не исключает, но даже предполагает «откаты» и «распилы» выделенных средств.
Поскольку государство уже «приватизировано» группировками чиновничье-силовой олигархии любые программы и стратегии развития будут рассматриваться ими с точки зрения групповой и индивидуальной выгоды. Реальная ответственность и действенный контроль могут появиться только при участии мирной, конструктивно-ориентированной оппозиции, объединенной с бизнес-сообществом, осознавшим свои долговременные интересы. Влиятельность оппозиции, разумеется, предполагает автономию СМИ и возможность апеллировать к общественному мнению.
В системных терминах тезис таков: необходимы ответы, нейтрализующие и снижающие негативные напряжения, которые способствуют усилению контуров деградации. А основные из этих напряжений — псевдогосударственный рэкет, соответствующее недоверие бизнеса к власти, экономическая пассивность населения и массовая поддержка авторитаризма.
Сильная и влиятельная оппозиция, направленная не на свержение власти и расправу, а на диалог, контроль и союз с оставшимися здоровыми силами в среде политиков и чиновников против приватизации государства, будет необходимым элементом для нейтрализации и снижения указанных негативных напряжений.
Необходимо отметить, что до сих пор власть достаточно эффективно дробит, дискредитирует в глазах широких масс и восстанавливает против себя оппозиционные силы. Достаточно прозрачны человеческие мотивы такой политики, хотя об этом редко говорится. Ключевым фактором является страх. Потеря власти у правящей группировки и приспешников четко ассоциируется с материальными потерями и гонениями вплоть до уголовного преследования. Этот страх подстегивается агрессивной пропагандой загнанной в угол оппозиции. Здесь есть свой конфликтный саморазгоняющийся контур, в предельной ситуации ведущий к вспышкам и эскалации насилия. Для его разрыва необходимы два принципиальных действия со стороны оппозиции.
Во-первых, необходимо отказаться от огульных обобщений («все властные и чиновнические структуры прогнили насквозь», «всех под суд» и т.д.), которые только сплачивают правящие элиты. Напротив, везде, где можно, нужно стараться поддерживать ответственных политиков и чиновников, обеспечивать им легитимность и поддержку, вступать с ними в коалицию против коррупционеров. Важной платформой для коалиции могут и должны стать долговременные стратегические программы (см. выше).
Во-вторых, нужен новый (пусть неформальный, но всем известный) «общественный договор», или «пакт о ненападении», между силами оппозиции и правящей группой (президентская администрация, силовые министерства, правительство и руководители партии власти): власть прекращает силовое давление на законно действующую оппозицию, не препятствует пропагандистской работе, соглашается на реальный общественный контроль над использованием административного ресурса и проведением выборов. С другой стороны, оппозиция отказывается от «мести» – репрессий и юридического преследования – в случае смены власти. Разумеется, должны быть оговорены взаимоприемлемые границы и рамки, касающиеся легальности или нелегальности имущественных приобретений.
Только снижение уровня страха «в верхах» и ненависти в кругах оппозиции позволят выйти из опаснейшего конфликтного контура, грозящего вызвать мегатенденцию «колодец» (см. сценарии 1 и 2).
Иными словами, лишь политические условия четвертого сценария, предполагающего диалог и сосуществование власти и оппозиции, позволяют надеяться на продуктивную реализацию каких-либо макроэкономических стратегий. Более того, откроются иные возможности, предусматриваемые моделью динамики исторического развития: социальный резонанс (расширяющееся сотрудничество разнородных социальных групп), мегатенденция «лифт» (взаимоусиливающие контуры расцвета), системная трансформация и переход общества на новый эволюционный уровень[22].
В противном случае — при сохраняющейся полной монополии власти — следует ожидать продолжения действия «закона Ибн Халдуна» и готовиться к первому (революция и распад государства), второму (кровавое подавление мятежа и тоталитарная реакция) или третьему («замораживание» ситуации с новым углублением кризиса) сценариям.
В каком именно направлении будут развиваться события, зависит от предпочтений и выбора множества людей, занимающих различные позиции и принадлежащих разным группировками со своим видением ситуации и интересами. Только специально выстроенные политико-социологические эмпирические исследования дадут возможность выявить вероятные векторы их взаимодействия и общего движения.
К списку публикаций
Примечания
[1] Ibn Khaldūn. ’Abd al-RahmanThe Muqaddimah: An Introduction to History. NY: Pantheon Books, 1958.
[2] Turchin P. Historical Dynamics: Why States Rise and Fall. Princeton, NJ: Princeton University Press, 2003. Turchin P. Dynamical Feedbacks between Population Growth and Sociopolitical Instability in Agrarian States // Structure and Dynamics, №1/2005. Коротаев А. В. Долгосрочная Политико-демографическая динамика Египта: циклы и тенденции. М. 2005.
[3] Коллинз Р. Социология философий: глобальная теория интеллектуального изменения (пер. Н.С.Розова и Ю.Б.Вертгейм). Сибирский хронограф, Новосибирск, 2002. Глава 1. Стр.70, 82-87.
[4] Turchin P. Historical Dynamics: Why States Rise and Fall. Pp.212 – 213.
[5] Коротаев А. В. Долгосрочная Политико-демографическая динамика Египта: циклы и тенденции. М., 2005. Глава 3. Стр. 52.
[6] Там же. Стр. 63.
[7] Ibn Khaldūn Цит. По Коротаев…2005. Стр.103.
[8] Гемпель К. Функция общих законов в истории // Время мира, вып. 1. Новосибирск, 2000, стр.13-26.
[9] Розов Н.С. Структура цивилизации и тенденции мирового развития. Изд-во Новосиб. гос. ун-та, Новосибирск, 1992. Стр.46-57. Розов Н.С. К интегральной модели исторической динамики // Время мира, выпуск 1, Новосибирск, 1998. С.291 – 300.
[10] «К концу 1999 года число частных охранных агентств достигло 11 652, включая 6775 частных охранных предприятий и 4612 частных служб безопасности, в то время как численность лицензированного персонала (то есть людей, имеющих разрешение на ношение огнестрельного оружия) составляла 196 266. К середине 2002 года общая численность охранных агентств достигла порядка 13 700, а численность охранников возросла до 313 000» (Волков В.В. По ту сторону судебной системы, или Почему законы работают не так, как должны // Неприкосновенный запас, 4 (42)/2005. Интернет-версия: http://www.nz-online.ru/index.phtml?aid=35011489. См. также: Коленникова О., Косалс Л., Рывкина Р. Коммерциализация служебной деятельности работников милиции // Социологические исследования. № 3/2004. С. 73 – 83.
[11] Волков В.В. Указ.соч. (раздел «Приватизация государства»).
[12] В.В.Волков четко формулирует эту закономерность: «В условиях приватизации государства его укрепление приводит к противоречивым последствиям, поскольку усиливается произвольное влияние отдельных его сегментов, а не правовой и административной среды в целом. Если государство становится бизнесом, то усиление его ресурсов и полномочий только способствует укреплению предпринимательских возможностей государственных служащих» (Указ. Соч., раздел «Укрепление какого государства?»
[13] Гудков Л. Негативная идентичность. Статьи 1997 – 2002 годов. М.: Новое литературное обозрение, "ВЦИОМ-А". 2004. Предисловие. Стр.9-10.
[14] «Торговля (сфера обращения) – наиболее масштабный сектор российской экономики. Здесь производится более 20% добавленной стоимости и работает 17% всех занятых. Это вторая крупнейшая точка концентрации капитала. Валовая прибыль без учета домохозяйств составляет здесь около 80 млрд долларов, из которых менее 10 млрд направляется на уплату налогов и в инвестиции (по официальным данным, инвестиции составляют около 2 млрд долларов, по экспертным оценкам – в три-четыре раза больше […] Расширение сектора торговли на 10%, наблюдающийся в последние годы, обусловлен потребительским бумом, связанным как с увеличением доходов населения, так и с увеличением потребительского кредитования». (Белоусов А.Р. Бизнес-идея развития // Эксперт. 38 (484) 2005. Интернет-публикация: http://www.forecast.ru/mainframe.asp).
[15] Делягин М.Г. Позывные революции // Завтра, 08.06.2005.
[16] Skocpol Theda. States and Social Revolutions. New York: Cambridge Univ. Press, 1979.
[17] Делягин М.Г. Там же.
[18] Там же.
[19] Белоусов А.Р. Бизнес-идея развития.
[20] Полтерович В.М. Окно возможностей: страны, которым удалось из развивающихся стать развитыми, отвергали стандартные рецепты // Политический журнал. 20 (23) 2004. Интернет-публикация: http://rusref.nm.ru/vic.htm.
[21] Белоусов А.Р. Бизнес-идея развития
[22] Описание полной схемы исторической динамики см. в работах: Розов Н.С. К интегральной модели исторической динамики // Время мира, выпуск 1, Новосибирск, 1998. С. 291 – 300. Розов Н.С. Философия и теория истории. Книга 1. Пролегомены. М., Логос, 2002, Глава 3. Стр.174-198! О перспективных стратегиях для России в XXI веке см.: Розов Н.С. Национальная идея как императив разума: Эскиз геоэкономической и социокультурной стратегии России для XXI века // Вопросы философии, №10/1997. Стр.13-28.