О том, что грех мучает человека
том, буду я в Раю или в аду, меня не занимает. Я сам уже отбросил себя в сторону. Вопрос о том, буду ли я в Раю, не занимает меня не потому, что я не хочу быть рядом со Христом, нет. Но я не ставлю перед собой цели делать добро для того, чтобы таким образом заработать себе Рай. «Даже если Ты отбросишь меня в сторону, Христе мой, — говорю я,— я не буду в обиде: ведь Рая я недостоин».
Сегодня наша жизнь безрадостна и тяжела, потому что умалился героизм, любочестие. Даже духовные люди думают, как мелочные торговцы, и доходят до того, что живут якобы духовной жизнью. Они стремятся урвать от жизни любое удовольствие, пока оно не перешло в грех. «Это [уже] грех [или еще не грех]?— просчитывают такие люди. — Нет, [еще] не грех. Значит, я могу этим насладиться». Например, к посту относятся так: «Ага, завтра у нас что: пятница. Ну так что же, значит, сегодня до без пяти двенадцать ночи можно есть мясо. Неси, покушаем! Нет, после двенадцати уже нельзя — начинаются новые сутки и будет грех». То есть такие люди хотят и земной жизнью насладиться и Рая не лишиться. Тем самым они относятся ко греху и к адской муке подобно мелочным торговцам. Однако если бы они мыслили любочестно, то говорили бы [себе] так: «Христос претерпел Распятие и столько выстрадал ради меня! Так как же я смогу ранить Его своим греховным поступком? Я не хочу оказаться в адском мучении ни по какой иной причине, кроме той, что я не смогу выдержать страданий Христа, Который будет видеть, что я нахожусь в аду».
Не будем делать добро с расчетом, что мы получим за него мзду, но станем подвизаться ради любви ко Христу. Постараемся, чтобы все, что мы делаем, было чистым, совершалось ради Христа. Будем
внимательны, чтобы [в наших действиях] не было человеческого начала, самоугодия, своекорыстия и тому подобного. Будем помнить о том, что Христос видит нас, наблюдает за нами, и постараемся не огорчать Его. В противном случае наша вера и наша любовь расползаются по швам.
И если мы присмотримся ко всему, что делаем в духовной жизни: к подвижничеству, к посту, к бдению и тому подобному, то увидим, что все [эти средства] укрепляют и наше телесное здоровье. Кто-то [подвизаясь] спит на жесткой кровати? И врачи советуют то же самое: «Спи на жестком, потому что спать на мягком вредно». Кто-то делает поклоны? Многие занимаются гимнастикой, чтобы укрепились их мышцы. Кто-то еще довольствуется малым сном? Но долгий сон одурманивает человека. Разве не говорят: «Этот человек как сонная муха, а вон тот — молодец, не зевает?» То есть духовные упражнения, которые делает человек, укрепляют и его телесное здравие. А кроме того, человек получает большую пользу от воздержания. Ведь и те, кто занимаются научными исследованиями и тому подобным, стараются жить целомудренно, чтобы их головы были не заморочены, а имели ясность мысли. Конечно, не в этом цель нашего [монашеского] воздержания, но одним из результатов духовных упражнений, которые мы совершаем, является как раз та польза, к которой стремятся люди мирские. Мы совершаем духовное, и через это духовное получаем и телесное здравие.
Искушения в нашей жизни
Бог попускает искушения соответственно нашему духовному состоянию. В одном случае Он попускает нам совершить некую ошибку, к примеру, проявить
О ГРЕХЕ И ПОКАЯНИИ
О том, что грех мучает человека
небольшую невнимательность в чем-то, чтобы в следующий раз мы были внимательны и избежали или, лучше сказать, предупредили большее зло, которое готовился сделать нам тангалашка. В другом случае Он позволяет диаволу искушать нас для того, чтобы нас испытать. То есть [в этом случае] мы сдаем экзамены и вместо зла диавол делает нам добро. Вспомните-ка Старца Филарета, который скорбел: «Чадо, Бог оставил меня — сегодня не было ни одного искушения!»4 Старец хотел бороться с искушениями каждый день — чтобы получать от Христа победный венец.
Человек сильный, подобный Старцу Филарету, не избегает искушений, но просит Христа: «Христе мой, пошли мне искушения и дай мне силы бороться». Однако человек слабый скажет иначе: «Христе мой, не попусти мне впасть в искушение». «Не введи нас во искушение...»5. Однако часто, впадая в какое-то искушение, мы начинаем роптать: «Ну нельзя же так! Ведь я тоже человек, я больше не могу!», тогда как нам бы следовало сказать: «Я не человек, я человеческое отребье. Боже мой, помоги мне стать человеком!» Я не призываю к тому, чтобы мы сами стремились к искушениям. Но, когда искушения приходят, мы должны встречать их выдержкой и молитвой.
Во время любого духовного зимнего ненастья будем с терпением и надеждой ждать духовной весны. Самые большие искушения обычно проносятся, как ураган. И если в тот момент, когда они обрушиваются, нам удается их избежать, то бесовское полчище, пролетев [над нами], уносится дальше, а мы освобождаемся от опасности. Когда человек соединяется с
4 См. Старец Паисий. Отцы-святогорцы и святогорские истории.
Свято-Троицкая Сергиева Лавра. 2001. С. 63.
5 Лк. 11, 4.
Богом, у него уже не бывает искушений. Разве может диавол сделать зло Ангелу? Нет: [приближаясь к нему] он сгорает сам.
Духовная жизнь очень проста и легка. Это сами мы, подвизаясь неправильно, ее усложняем. Приложив немного старания и имея при этом многое смирение и доверие Богу, человек может очень преуспеть. Ведь там, где смирение, диаволу нет места. А там, где нет диавола, нет и диавольских искушений.
— Геронда, может ли человек впасть в какой-то грех по попущению Божию?
— Нет, говорить, что Бог попускает нам грешить, — это очень грубая ошибка. Бог никогда не попускает, чтобы мы впадали в грех. Это сами мы попускаем себе [давать диаволу повод], а потом он приходит и начинает нас искушать. Например, имея гордость, я отгоняю от себя Божественную Благодать, от меня отступает мой Ангел Хранитель, и ко мне приступает другой «ангел» — то есть диавол. В результате я терплю полную неудачу. Но это не Божие попушение, а сам я попустил диаволу [подтолкнуть меня ко греху].
— Геронда, а правильно ли говорить о каком-то своем падении: «Это искуситель меня подтолкнул?»
— Мне тоже часто приходится слышать от некоторых, что в их страданиях виноват искуситель, тогда как на самом деле мы сами виноваты в том, что неправильно относимся к тому, что с нами происходит. А кроме того, искуситель — он ведь и есть искуситель. Разве он станет удерживать нас от зла? Он делает свое дело. Не надо сваливать всю вину на него. Один послушник жил в каливе вместе со своим Старцем. Однажды, когда Старец ненадолго отлучился, послушник взял яйцо, положил его на кольцо ключа — помните те старинные амбарные ключи? — и стал поджаривать яйцо на свечке! Вдруг возвращается Старец и застает его за этим
О ГРЕХЕ И ПОКАЯНИИ
О том, что грех мучает человека
занятием. «Что это ты там делаешь?» — «Да вот, Ге-ронда, лукавый подбил меня испечь яичко!» — стал оправдываться послушник. Вдруг в комнате раздался страшный голос: «Ну нет, такого рецепта я раньше не знал! От него научился!» Диавол иногда спит, но мы сами провоцируем его [нас искушать].
У грешников есть много исходного материала для смирения
Те, кто прежде жили греховной жизнью, а впоследствии, покаявшись, начали жить духовно, должны с радостью принимать случающиеся с ними уничижения и скорби, потому что, принимая их, они расплачиваются с прежними долгами. Мы видим, что, когда жившая прежде греховно преподобная Мария Египетская покаялась и изменила свою жизнь, ее мучили мирские похоти. Однако, для того чтобы прогнать эти похоти, преподобная вступила в великую борьбу. Диавол говорил ей: «Ну что ты потеряешь, если одним глазком взглянешь на Александрию? Я ведь не подталкиваю тебя бежать туда на гулянки! Ты только немножко погляди на нее издалека!» Но Святая даже и не глядела в ту сторону. Какое же у нее было покаяние! У других преподобных жен, не живших прежде мирской жизнью, такой брани не было. А у преподобной Марии, которая мирской жизнью жила, была и брань. Это страдание [от брани] — прижигание греховных ран. Таким вот образом и первые и вторые подходят к концу в одинаковом [духовном] состоянии.
— Геронда, а в случаях, как с преподобной Марией Египетской, подвизающийся совсем не имеет божественного утешения?
— Да как же не имеет! Имеет, да еще сколько! Преподобная Мария достигла такой духовной меры, что при молитве поднималась на локоть от земли.
Большие грешники, познав самих себя, естественным образом имеют много исходного материала для смирения. Конечно, любое падение остается падением. Но падение — это еще и исходный материал, «сырье» для смирения и молитвы. Грехи, которые используются грешником для смирения, все равно что навоз, которым мы удобряем растения. Так отчего же не использовать это вещество для удобрения нивы своей души, чтобы она стала плодородной и дала урожай? То есть человек, совершивший большие грехи, прочувствовав, насколько велика его вина, и сказав: «Мне не должно поднимать главу и смотреть на человека», сильно смиряется и поэтому приемлет многую Благодать. Он устойчиво, без сбоев преуспевает и может достичь немалой [духовной] меры. А тот, кто больших грехов не делал, не расположив себя правильно, не будет говорить: «Бог сохранил меня от многих опасностей, а я настолько неблагодарен. Я грешнее самого великого грешника». Такой человек духовно уступает смиряющему себя грешнику.
Вспомните хотя бы фарисея и мытаря6. У фарисея были дела, но была и гордыня. А у мытаря были грехи, однако он признавал их, сокрушался, смирялся — а это и есть то главное, чего хочет от человека Христос. Поэтому — легким способом — мытарь спасся. Видели, как изображен фарисей на одной иконе? Он показывает на мытаря пальцем: «Я не такой, как он!» Бедный мытарь, прячась за колонной, и глаз не смеет поднять, чтобы поглядеть вокруг. А фарисей показывает Христу пальцем, где находится мытарь! Вы обратили на это внимание? Можно подумать, Христос Сам не знал, где прятался мытарь! И вот, несмотря на то что фарисей исполнял внешние предписания закона, все это не принесло ему никакой пользы. Что творит гордость! Грешник, у которого нет смирения, обладает
6 См. Лк. 18, 9-14.
О ГРЕХЕ И ПОКАЯНИИ
|
мытаревыми грехами и фарисеевой гордыней. Двойные «дарования»! Как говорят в Эпире7, «и вшивый и паршивый».
Чтобы стать духовно здоровыми, постарайтесь, насколько возможно, очиститься от духовных токсинов — то есть страстей.