VIII. Проверка выполненных заданий.
— Больше 2 млн. жителей Беларуси погибло в годы Великой Отечественной войны.
Если почтить минутой молчания каждого, кто погиб только в Белоруссии, то придется
молчать четыре года.
Более шести десятилетий минуло со дня окончания войны, но память о ее героях и жертвах не угасает в человеческих сердцах. Мы должны быть благодарны тем, кто завоевал для нас мир.
IX. Работа с текстом.
1. Чтение «цепочкой» рассказа Л. Кассиля «Никто
2. Обсуждение прочитанного.
— впамять о ком горит Вечный огонь у могилы Неизвестного солдата?
— О чем задумываются люди, стоя у этой могилы?
— Почему нужно ухаживать за могилами погибших воинов и партизан?
— 1418 дней и ночей продолжалась Великая Отечественная война. Тысячи
Километров преодолели воины на пути к победе. Справедливая, освободительная борьба
была завершена в 1945 г. И с первого до последнего дня наши люди совершали
бессмертные подвиги во имя победы над фашистами — врагами всего человечества. Все
меньше остается тех, кто сражался за нашу Родину. Мы не должны забывать об их
подвигах.
X. Подведение итогов урока.
— Прочитайте эпиграф к уроку. Это слова великого полководца А. Невского. Как вы их понимаете?
— Ответьте на главный вопрос урока «Почему наш народ победил врага?».
Прошла война, прошла беда. Но боль взывает к людям: Давайте, люди, никогда
Об этом не забудем.
Помните! Через века.
Через года, — Помните!
О тех, кто уже не придет никогда, — Помните! Не плачьте!
В горле сдержите стоны. Горькие стоны.
Памяти павших будьте достойны! Вечно достойны! Хлебом и песней. Мечтой и стихами. Жизнью просторной. Каждой секундой, Каждым дыханьем Будьте достойны!
Люди! Покуда сердца стучатся, — помните, Какой ценой завоевано счастье, — Пожалуйста, помните!..
Р. Рождественский
Пусть навек исчезнут войны. Чтобы дети всей Земли Дома спать могли спокойно. Танцевать и петь могли! (Звучит песня «Пусть всегда будет солнце».)
XI. Домашнее задание.
Кроме перечисленных можно прочесть книги о маме других авторов. Рекомендательный список:
1. Баруздин С. «Наша мама на работе».
2. Благинина Е. «Посидим в тишине», «Вот какая мама».
3. Драгунский В. «Тайное становится явным».
4. Осеева В. «Волшебное слово».
5. Пермяк Е. «Мама и мы».
6. Платонов А. «Еще мама».
Приложение 5
На боевом посту
К вечеру разразилась гроза. Мощные порывы ветра срывали листья с деревьев, бросали их на сырую землю. Сверкала молния. Артиллерийскими залпами грохотал гром.
Ночью гроза утихла. Мрачные темные тучи ушли на запад. За лесом показался бледный рог месяца. И вдруг ночную тишину деревни прорезало:
— Хальт! Хальт!
В небо взмыла ракета. На одну минуту свет выхватил из темноты серые домики, стройный ряд тополей. Послышался лай сторожевых овчарок, чужая речь.
Короткими очередями застрочили автоматы. Немцы кого-то преследовали.
По огородам, осторожно перелезая плетни, пробирался человек. Он тяжело дышал и беспокойно оглядывался.
Недалеко от маленького дома, притаившегося в зелени вишен и яблонь, человек остановился. Постоял с минуту, прислушался. Кругом тишина. Тогда он подошел к окну и постучал.
Никто не отозвался. Человек постучался сильнее.
— Кто там?.. — к окну прильнуло бледное испуганное лицо женщины.
— Мама, мама! Открой, это я, Ваня! Чуть слышно скрипнула дверь.
— Ваня, сынок, живой...
— Мама, я на одну минуточку, меня ищут немцы. Они могут зайти сюда.
Мать опустила шторы. Зажгла маленький фитилек, заправленный в гильзу крупнокалиберного патрона.
Ваня устало опустился на стул. Правая рука по-прежнему сжимала пистолет, левая повисла как плеть.
— Что с рукой у тебя? — испуганно вскрикнула мать.
— Зацепили, гады. Перевяжи, пожалуйста.
Мать разорвала белую рубашку, крепко стянула раненую руку.
— А теперь пора идти, мама.
— Куда же ты пойдешь раненый! Останься, сынок.
— Нельзя, мама. У меня важное донесение. Нужно срочно передать командиру.
...Утром по деревне ходили полицаи. Ругаясь, они сдирали листовки с заборов, с телеграфных столбов.
Листовки с сообщениями о положении на фронте появились и на другой день. Только теперь в соседнем селе.
На ноги были подняты все полицаи. Они долго рыскали по селам, хватали подозрительных людей:
Юный разведчик уходил незамеченным.
Но однажды Ваню увидели полицаи из его деревни. Ваня в это время «прогуливался» возле немецкого штаба.
Полицаи подозревали, что Ваня связан с партизанами, и решили его схватить.
— Иди сюда! — поманил Ваню полицейский.
«Попался... — мгновенно пронеслось в голове. - И как глупо попался».
Неожиданно из двора дома, где помещался немецкий штаб, выехала грузовая машина. В кузове никого не было. На повороте машина чуть замедлила скорость, и Ваня на ходу прыгнул в нее.
Полицейские опешили. Такой дерзости они не ожидали от мальчишки.
Когда они опомнились, машина выезжала из деревни.
Полицейские боялись стрелять в немецкую машину. Они подняли стрельбу вверх. Но было поздно.
Ваня выпрыгнул из машины и скрылся в лесу.
А осенью 1942 г. Ваня Капля появился на берегу Немана. Он долго искал лодку, чтобы переехать на другой берег. Но немцы уничтожили все, на чем можно было бы переправиться. Тогда Ваня, не долго думая, бросился в холодную воду. Короткими саженками он быстро добрался до другого берега.
Через несколько дней на берегу Немана загремели взрывы. В воздух взлетали склады боеприпасов и горючего.
Неделю спустя партизаны разгромили полицейские и жандармские посты, а сами скрылись в лесу.
Немцы лютовали. Они расставили патрулей по обоим берегам Немана. Но поймать Ваню им не удалось. Юный партизан еще трижды переплывал Неман, доставляя партизанам ценные сведения о фашистах.
...1944 год. Красная Армия освободила родное село Вани и погнала фашистов дальше на запад.
Сразу же после освобождения Ваня ушел в Красную Армию. Он погиб на боевом посту.
Н. Ткачев
Приложение 6
Хатынь
Это была небольшая белорусская деревня в 26 дворов, прикрытая от ветров белоствольными березами и вознесшимися вверх соснами, уютная и компактная, с журавлями над колодцами возле хат, с густыми кустами сирени в палисадниках. Ее мужчины пахали поля и косили луговые травы, женщины растили детей и доили коров. Под ее крышами справляли свадьбы и плакали над покойниками. В ее околицах плели купальские венки и собирали ядреные боровики...
22 марта 1943 г. Хатыни не стало. Не стало солнца в ярких стеклах окон, скрипучих калиток, распахнутых на улицу, белых рушников в углах, широких беседных столов и скамеек, дровяников, оград, ульев. Не стало 149 хатынцев, 75 из них были детьми... Карательный отряд эсэсовцев оберштурмбанфюрера Оскара Дерливангера все это безжалостно сжег, слепо веря, что в огне сгорели не только хозяева и летописцы Хатыни, но и ее будущее.
Глядя, как истлевали на предвесенней земле последние угли, нацистские головорезы, видимо, тешились уверенностью, что ничто уже не взойдет здесь после них: ни колос, ни цветок, ни песня, — что так и не вспомнит никто ни Каминских, ни Желобковичей, ни Яскевичей, ни Иотков, которых они пеплом развеяли на холодном ветру.;.
Но как справедливо и сурово учит история разного рода нелюдей и завоевателей! Имена простых селян Хатыни, выбитые в броню, сегодня знают миллионы людей, они неугасающими огоньками светятся из далека годов, и перед ними склоняют головы паломники из десятков стран.
Она не умерла, испепеленная и расстрелянная Хатынь. Взошли ее травы. Прилетели весной ее жаворонки. Пробились сквозь песок ее кринички. И поднялись на своих старых усадьбах срубы 26 ее хат — только уже не со звонких сосновых бревен, а из немого серого бетона. Точно там, где стояли до 22 марта 1943 г., наполнились водой колодцы. Там, где были всегда, пролегли тропинки... Только вот так и не зазвучал ни один из 149 оборванных голосов, и не ожила ни одна из обугленных печных труб.
186 белорусских деревень были сожжены гитлеровцами вместе с жителями и уже не воскресли — некому было поднимать их к жизни, не с кем было заново ставить хаты и садить сады. Горстями песка и золы легли они в урны единственного в мире Кладбища деревень в Хатынском мемориале. Пройдите по его скорбным рядам и прочтите названия: Коренево... Папоротное... Устье... Задобрие... Муроги... Ралля... Смуга... Братки... Зеленый Гай... Бортное... Веселово... Май... Долгое Поле... Закриничье... Любча... Какие мирные и поэтические названия! Сколько в них доброты и гостеприимства, спокойствия и трудолюбия! И за всеми ими — люди, старые и молодые, веселые и озабоченные, говорливые и молчаливые, нахмуренные и улыбчивые, счастливые и грустные, озорные и стеснительные - где 34, где 68, а где и 175, а то и 366. -. Их испепелили вместе с их хатами и родственниками, с их мечтами и талантами. Испепелили только за то, что они любили свободу и родной край.
209 городов и городских поселков, 9 200 сел и деревень сровняли с землей фашисты в Белоруссии, уничтожили 2 млн. 230 тыс. ее сыновей и дочерей — погиб каждый четвертый житель республики.
На траурной горке из черного мрамора весело лепечут зеленой листвой три молодые березки. Там, где должна была стоять четвертая, вскидываются в небо багряные языки Вечного огня. Близко и согласно соседствуют бесконечная, неистребимая жизнь и бессмертная горькая память, как суждено этой героической и терпеливой земле.
Мало где в мире бывает такая задумчивая, напряженная тишина, как в Хатыни, — только шорох шагов по бетонным тропинкам, только глухие удары колоколов.
Мемориал был открыт 5 июля 1969 г., и в нем побывало уже свыше 26 млн. человек. Людской поток памяти растет. В борьбе с фашистской чумой советский народ потерял 20 млн. Эту страшную цифру помнит каждый. Будто посланцы от погибших побывали в Хатыни — и седые однополчане тех, кто пал на горьких и героических рубежах войны, и давно уже взрослые дети погибших в партизанских лесах, и внуки замученных в гитлеровских концлагерях, и ошеломленные туристы из-за океана, до которых орудийные канонады и свист пуль долетали только с экранов кинотеатров. Хатынь многих заставляет задуматься и оглянуться на исторический опыт человечества.
«Люди добрые, помните: любили мы жизнь, и Родину нашу, и вас, дорогие. Мы сгорели живыми в огне. Наша просьба ко всем: пусть скорбь и печаль обернутся в мужество ваше и силу, чтобы смогли вы утвердить навечно мир и покой на земле. Чтобы отныне нигде и никогда. о оилр.- и^.^^., ,„„„ „„.,-.^ эти слова наказа мертвых живым начертаны на Венце памяти из белого мрамора, возложенном на горке, в которой схоронены останки жителей Хатыни.
Перед ним останавливаются все.
Навечно возле него застыл Иосиф Каминский, единственный из хатынцев, кто чудом спасся из охваченного пламенем и прошитого пулями сарая — будто сама судьба специально сберегла свидетеля народной трагедии. На тридцать лет пережил он свою деревню, своего Адася, которого, еще живого, поднял на руки, чтобы выйти с ним навстречу людям, чтобы бессильно стать среди онемевшего родного леса. Невысокий, неразговорчивый, Иосиф Каминский лег в землю недалеко от своих односельчан. Бронзовый Каминский с сыном на руках остался, чтобы вечно вглядываться с тревогой в каждого, кто идет к нему, вечно напоминать о своем неизбежном отцовском горе, чтобы стоять неотрывным от Кладбища деревень, от Стены памяти узников концлагерей, от черного мрамора на месте сарая, от трех зеленых березок. Там суровые надписи, холодные цифры, молчаливые плиты, а тут он — человек, измученный, обессиленный, но непокоренный и живой...
В Хатыни должен побывать каждый.
Хатынь должен увидеть каждый. Хатынь должен помнить каждый!
Г. Буравкин
приложение 7