Послание к N. N. о наводнении Петрополя, бывшем 1824 года 7 ноября
О златострунная деяний знатных Лира!
Воспламеня певца безвестного средь Мира,
Гласи из уст его правдивую ты речь.
Я волн свирепство зрел, я видел Божий меч.
Владыка бурь восстал и сел на колесницу;
В Европе славную и первую столицу
Облек в унынье он, неизъяснимый страх;
К могиле близкие, младенцы в пеленах,
Все видят смерть, все зрят косы ее размах.
Вдруг море челюсти несытые открыло,
И быструю Неву, казалось, окрылило;
Вода течет, бежит, как жадный в стадо волк,
Ведя с собою чад ожесточенных полк,
И с ревом яростным, спеша губить оплоты,
По грозным мчит хребтам и лодки и элботы;
Растя в мгновение, приливная гора
Крутит водовики, сшибает катера
И одаль брызгами высоко к небу хлещет,
На камень, на чугун бесперестанно плещет.
Екатеринин брег сокрылся внутрь валов;
Мы зрим, среди Невы стоят верхи домов;
Непримиримые, бунтующие волны,
Из ложа выступя, порабощают стогны;
В частицах мелких пыль от влаги над рекой
Слилася в воздухе густою вскоре мглой;
По каменной стезе внезапно многоводной
Судам тяжелым путь уставился свободный.
Там ветры бурные, союзники реке,
С порывом ухватя плывущих на доске,
Сокроя от очей предметы им любезны,
В пределы мрачные свергают лютой бездны.
Все тонет, плавает по улице, рекам,
Спасенья нет коню, пощады нет волам.
…Цветущие красой три юные девицы
От страха мертвые лежали вдоль светлицы,
Хотя в нее еще не ворвалась река;
Одна в своей руке держала голубка,
И смерти вместе с ним подсечена косою…
Приятность островов Петрополь украшала,
Окрестности его и Муза возглашала;
Все быстрое стекло любили Невских вод
И Феба из морей торжественный восход.
Но там свирепое явяся наводненье,
Отягощая мысль, не утешает зренье.
Пред днем молитвенным бесплотных в свете сил,
В твой навечерний день, Архангел Михаил,
С Петрополем в полдни событие ужасно,
Повсюду зрится вод скопление опасно.
Хотел могущий Бог нас гневом посетить,
И в то же время зло щедротой прекратить;
Водами ополчась по беспредельной власти.
Он сердце людям дал ценить других напасти.
Все кинулись к судам, все, окрылясь, бегут,
Все жизнь, жизнь ближнего, как жизнь свою брегут;
Текут с стихией в брань, призвав на помощь Бога,
Сам сердобольный Царь от высоты чертога,
Покорности к Творцу, любви к народу полн,
Послал жертв исхищать из уст свирепых волн.
Посланник воин был, и близ царя в сраженье
Зрел смерть лицем к лицу, зрел ужас, истребленье;
Ступя на бурный вал, до катера достиг,
Схватил его, летел, в час гибельный и миг
Догнал он водовик, на коем утопали;
Пусть волны злобные к нему не допускали,
Мужаясь в подвиге, усердием горя,
Спас погибающих, - и спас в глазах Царя.
Коль злополучие Петрополя известно,
То исцеление, поистине чудесно,
Ты, лира, огласи на крылиях молвы
По красным берегам и Волги и Москвы.
…Ах нет! Петрополь цел от бедоносных вод
Зефира кротостью, наитием щедрот.
Кто помощи других себе в напасти просит,
Благотворителю мольбы свои приносит.
А здесь несчастному не слезы нужно лить,
Чтоб сострадание в соотчичей вселить;
Благотворения великое здесь дело
Текло прямой стезей, достигло цели смело
В бедах не надобно предстателя искать,
Здесь ищут тех, кому потребно помогать.
Умолк на Бельте рев и онемели стоны,
Посыпалися здесь с престола миллионы;
Среди Петрополя от ярости злых вод
Пусть есть погибшие, - но, верно, нет сирот.
Любовью чистою, небесною согреты
Все у пристанища, упитаны, одеты,
Все, благости прияв священнейший залог,
Рекут: "Средь тяжких зол есть милосердый Бог."
ноябрь 1824
Для сравнения приводим ниже текст Пушкина (отрывок из поэмы «Медный всадник»):
Ужасный день!
Нева всю ночь
Рвалася к морю против бури,
Не одолев их буйной дури...
И спорить стало ей невмочь...
Поутру над ее брегами
Теснился кучами народ,
Любуясь брызгами, горами
И пеной разъяренных вод.
Но силой ветров от залива
Перегражденная Нева
Обратно шла, гневна, бурлива,
И затопляла острова,
Погода пуще свирепела,
Нева вздувалась и ревела,
Котлом клокоча и клубясь,
И вдруг, как зверь остервенясь,
На город кинулась. Пред нею
Всё побежало, всё вокруг
Вдруг опустело — воды вдруг
Втекли в подземные подвалы,
К решеткам хлынули каналы,
И всплыл Петрополь как тритон,
По пояс в воду погружен.
Осада! приступ! злые волны,
Как воры, лезут в окна. Челны
С разбега стекла бьют кормой.
Лотки под мокрой пеленой,
Обломки хижин, бревны, кровли,
Товар запасливой торговли,
Пожитки бледной нищеты,
Грозой снесенные мосты,
Гроба с размытого кладбища
Плывут по улицам!
Народ
Зрит божий гнев и казни ждет.
Увы! всё гибнет: кров и пища!