Криминологическая характеристика рейдерства
Кардинальные изменения, происходящие в экономике, способствовали изменению сущности и структуры экономической преступности, появлению новых видов преступлений в сфере экономики, ранее не известных в России. К их числу следует отнести и рейдерство. Экономическая преступность расширилась в масштабах, выйдя на международный уровень. Актуальными стали межгосударственные связи, а также взаимовлияния экономической преступности зарубежных стран и России. Этому способствовала утрата государством монополии на внешнюю торговую и экономическую деятельность.
В настоящее время в России проблема недружественного поглощения эффективно функционирующих промышленных предприятий путем использования технологий рейдерства и гринмэйлинга, при недостаточной законодательной защите акционеров, продолжает обостряться*(103). На актуальность данной проблемы указывает и то обстоятельство, что вопросы криминального захвата предприятий стали объектом внимания высших должностных лиц государства. В феврале 2008 г., выступая на форуме в Красноярске, Д.А. Медведев отметил важность борьбы с рейдерством. "Необходимо скорейшее принятие антирейдерского пакета законов", - отметил он. По его словам, для предотвращения рейдерства необходимо создать реальный инструмент, который бы эффективно работал*(104). Позднее, 11 ноября 2008 г., на встрече с Президиумом Торгово-промышленной палаты России, Президент РФ Д.А. Медведев заявил: "Действительно, сейчас это зло (рейдерство) существует не только в столицах, оно существует в обычных провинциальных городах, и это показывает, что эта болезнь дала уже метастазы. Это очень опасная болезнь и, может быть, это прозвучит не вполне либерально, но за такого рода действия нужно сажать в тюрьму. Если по крупнейшим инвестиционным банкам разбираются - и по Lehman Brothers, по другим компаниям - и по ипотечным, инвестиционным, по отдельным заемщикам применяют весь арсенал уголовно-процессуальных средств, мы тоже можем относиться к этому по-серьезному. Какие-то вещи, которые можно было бы простить в другой ситуации, в текущей ситуации прощать нельзя"*(105).
Приведем мнение члена совета Межрегиональной общественной организации "Корпоративное развитие и защита" П. Федотова:
"Рейдерство - очень выгодный бизнес, с минимальной рентабельностью от каждого "проекта" от 500 до 1000%. Рейдеры для "захода" на предприятие чаще всего используют подложные документы: об изменениях в составе учредителей, изменении в долях собственности и т.п. Благо, в законодательстве немало тонких мест, позволяющих не только совершать подобные махинации, но и избегать ответственности за них. Дело в том, что имущественными спорами между юридическими лицами занимаются арбитражные суды. Арбитражный же суд имеет дело только с теми документами, которые представляют ему стороны. Проверка подлинности представленных документов при этом в задачу суда не входит. Если одна из сторон сумеет доказать, что бумаги, представленные противной стороной, подложные, то суд это учтет, а если нет... Правоохранительные же органы в этих ситуациях либо занимают позицию невмешательства в спор хозяйствующих субъектов, либо все упирается в то, что невозможно возбудить уголовное дело на юридическое лицо, а конкретное физическое лицо, занимавшееся подделкой документов, не так-то просто найти. К тому же в Уголовном кодексе просто нет такого состава преступления - "захват предприятия". Действия же рейдера состоят из целой цепочки последовательных шагов: изготовление подложных документов, шантаж, угрозы..."*(106).
Действительно, в последние несколько лет незаконное рейдерство получило распространение не только в крупных, но и малых городах. Сотрудник Санкт-Петербургского юридического института Генеральной прокуратуры РФ Е. Валласк, ссылаясь на данные консалтинговых агентств, констатирует, что в Российской Федерации ежегодно совершается 60-70 тыс. рейдерских атак*(107).
В 2003 г. только в правительство г. Москвы поступило 151 обращение, связанное с корпоративными конфликтами, в 2004 г. - 177, 2005 г. - 106 обращений. Наиболее активные участники рынка слияний и поглощений - группы компаний "Росбилдинг", "Сфера", "Системный проект", "Нерль", "Московское речное пароходство", "Вектор", "Сигма", "Милком-Инвест", а также ЗАО "Ваш финансовый попечитель", ООО "АНТИ", ИК "ОЛМА", Минфин, Роскомнедвижимость*(108).
По данным правоохранительных органов, в 2005 г. стоимость российских бизнес-активов, попавших под огонь рейдеров, составила от 120 до 200 млрд. руб. В 2006 г. оборот рейдерства вырос на 30-40%. Годовой оборот компаний, специализирующихся на рейдерском бизнесе, по мнению аналитиков, составляет около 4 млрд. долл.*(109) Вместе с тем, согласно исследованию Ernst&Young, за второй и третий кварталы 2005 г. сумма сделок слияний и поглощений составила $16 млрд., а четвертый квартал стал рекордным с цифрой в $28,8 млрд. (для сравнения: в 2003 г. сумма сделок составляла $12,9 млрд.)*(110).
По данным PricewaterhouseCoopers, за 2000-2006 гг. объем всех сделок по слиянию и поглощению в России вырос на 87%, в результате чего наша страна занимает доминирующее положение на центрально- и восточноевропейском рынке слияний и поглощений. Однако, хотя прозрачность сделок растет, а финансовая отчетность, корпоративное управление и информационное взаимодействие внутри компаний улучшаются, раскрытие данных о совершенных сделках с капиталом остается совершенно незначительным. Недостаточно прозрачна и информация о том, каков был механизм ценообразования при сделках слияний и поглощений, какова мотивация сторон, участвующих в сделках, каковы ожидания руководства компаний от совершения сделок. Все это позволяет рассматривать значительную часть российских сделок по слиянию и поглощению как результат рейдерских операций.
За 2004-2006 гг. по итогам рейдерских захватов Следственным комитетом при МВД России было возбуждено 871 уголовное дело, экспертная оценка стоимости конфликтных активов составила 7 млрд. долл.*(111)
Журнал "Слияния и Поглощения", который следит за развитием ситуации по 107 наиболее крупным корпоративным конфликтам в России, подсчитал, что общая стоимость вовлеченных в эти конфликты активов составляет около 6996 млн. долл. За период с 10 марта по 10 апреля 2007 г. было зарегистрировано два новых публичных корпоративных конфликта "стоимостью" 58 млн. долл. и объявлено о завершении одного конфликта на сумму 86 млн. долл. В лидерах среди конфликтных отраслей по-прежнему остаются пищевой сектор и сельское хозяйство. На втором месте - машиностроение, на третьем - топливно-энергетический комплекс (ТЭК). При этом ТЭК продолжает лидировать по объему вовлеченных в конфликты активов, стоимость которых превысила 2 млрд. долларов. Среди регионов по количеству корпоративных конфликтов первое место удерживает Центральный федеральный округ, на втором - Приволжский, на третьем - Уральский федеральный округ*(112).
За последние три года по фактам недружественного захвата чужой собственности правоохранительными органами России возбуждено около 900 уголовных дел. По состоянию на 12 ноября 2008 г., по информации Следственного комитета при МВД России, в производстве следственных органов находится 417 уголовных дел, возбужденных по фактам рейдерской деятельности*(113). Однако, как заявил корреспонденту "Российской газеты" директор Департамента экономической безопасности Торгово-промышленной палаты РФ Н. Гетман, "до суда доходит менее 10% этих дел"*(114). При этом, по словам Н. Гетмана, вернуть утерянное в результате рейдерских захватов имущество удается еще реже*(115).
Действительно, если количество прекращенных дел по экономическим преступлениям колеблется от 30 до 40%, то по захватам предприятий этот показатель составляет 60-70%. В условиях отсутствия достаточной практики расследования, по убеждению заместителя начальника отдела Следственного комитета при МВД России П. Сычёва, "30% дел, переданных в суд, - это объективно хорошая следственная работа, потому что на сегодня еще много дел в судах не рассмотрено, часто суды не знают, как к ним подходить, они или приостанавливают их, или под любыми предлогами пытаются вернуть обратно, на дополнительное расследование"*(116). Всего в 2008 г. правоохранительными органами России направлены в суд 56 уголовных дел по фактам криминального присвоения прав на управление и владение предприятиями и организациями, что составляет 12% от общего числа уголовных дел, возбужденных по фактам рейдерства*(117).
Оценивая приведенную статистику, необходимо иметь в виду, что бизнес по захвату предприятий в России отличается большой латентностью*(118). Поэтому с полной уверенностью можно заявить, что это лишь надводная часть айсберга - общее количество рейдерских атак исчисляется десятками тысяч. По словам экспертов, доходы от рейдерства во много раз превосходят доходы от продажи наркотиков. Потратив один миллион на корпоративный захват успешной компании, рейдер получает до 40 млн. прибыли*(119).
Изучение практики показывает, что в расследовании преступлений, связанных с присвоением прав на владение и управление предприятиями и организациями, имеются существенные недостатки. К ним следует отнести: нечеткое определение особенностей предмета доказывания; отсутствие установления всех преступлений, совершенных подозреваемыми; невнимание к преступным связям, особенностям, всей сложности и многоаспектности данной преступной деятельности. Дополнительные трудности по выявлению, раскрытию и расследованию преступлений вызваны и тем, что члены организованных преступных групп, осуществляющие свою противоправную деятельность в этом секторе экономической деятельности, обладают большими материальными ресурсами, высокой технической оснащенностью, обеспечивающей совершенствование криминальных способов недружественного поглощения и соответствующий уровень конспирации своей деятельности*(120).
Необходимо отметить, что рейдерство в российской юридической науке изучалось преимущественно в гражданско-правовом аспекте - с позиций правового регулирования реорганизации юридических лиц путем слияния и поглощения*(121). В криминологическом плане данная проблема только начинает подвергаться анализу, хотя, несомненно, в практике слияний и поглощений существует много не только сомнительных, но и откровенно криминальных приемов.
В этой связи предлагают различать "белое", "серое" и "черное" рейдерство. К "белому" (greenmail, или гринмэйл) рейдерству относят легальный корпоративный шантаж, и характеризуется оно как получение неосновательного обогащения или получение отступных в имущественной или неимущественной форме за отказ от претензий, либо продажа своего пакета акций по завышенной цене, либо получение таких выгод и преимуществ, которые не могут быть получены законно при существующих условиях хозяйственного оборота*(122).
Гринмэйл, в классическом понимании, представляет собой комплекс различных корпоративных действий, предпринимаемых миноритарным акционером в целях вынудить общество или основных его акционеров приобрести акции, принадлежащие этому миноритарию, по весьма высокой цене. Иными словами, гринмэйл представляет собой разновидность высокоинтеллектуального вымогательства*(123). Гринмэйл отличается от правомерного использования акционером или иным лицом своих законных прав наличием, как правило, финансового или иного имущественного требования (отступного), несоразмерного тому, на что лицо, действующее добросовестно, могло бы претендовать, а также совокупностью фактов, позволяющих рассматривать действия гринмэйлера (шантажиста) как "злоупотребление правом".
Гринмэйл и недружественные поглощения в России зачастую оказываются тесно связанными между собой. Одно может вытекать из другого: иногда первым этапом недружественного поглощения является именно агрессивный гринмэйл, который ведется с целью "продиагностировать" позиции менеджмента или основных акционеров предприятия, поэтому на практике порой бывает сложно разобраться, что происходит на самом деле: предприятие стало объектом нападок гринмэйлера (шантажиста) или на него началась атака с целью поглощения.
Корпоративный шантаж в российских условиях встречается относительно редко. Объясняется это тем, что пережившие время "становления капитализма" с его рэкетом директора захватываемых предприятий спокойно реагируют на угрозы осуществить манипуляции с миноритарными пакетами акций*(124), и рейдеры переходят к "серым" (нарушающим гражданско-правовые отношения) и "черным" (нарушающим Уголовный кодекс РФ) действиям. Так как эти действия в современных российских условиях более эффективны по сравнению с корпоративным шантажом, рейдеры, как правило, применяют их с самого начала, не утруждая себя относительно сложными и затратными легальными действиями.
У специалистов не вызывает сомнения, что рейдерство за рубежом и в России - два совершенно различных явления. В развитых странах, по словам Председателя Комитета Государственной Думы по собственности В. Плескачевского, "этот бизнес называется слияние и поглощение, а у нас - захват"*(125). Г. Греф отмечает: "Рейдерство есть во всем мире... Но рейдерство рейдерству рознь. Если это законное рейдерство, т.е. если на рынке перераспределяется собственность законным образом в пользу эффективных компаний, это нормальная деятельность"*(126). Компании, занимающиеся данным видом деятельности на законных основаниях, Г. Греф называет "чистильщиками рынка", поскольку с их помощью перераспределяется неэффективная собственность, что является одним из элементов повышения эффективности использования капитала. Однако, по его словам, проблема состоит в том, что в России рейдерство зачастую носит криминальный характер: незаконным образом отбираются активы у эффективных собственников*(127).
Кроме того, в нашей стране рейдерство проводится, как правило, не в производственных, а в спекулятивных целях: в крупных городах с дорожающей недвижимостью (сначала это наблюдалось в Москве, затем в Санкт-Петербурге, а теперь - во всей России) предприятия захватываются преимущественно ради их недвижимости. При этом производства (или исследовательские базы) уничтожаются как ненужное для рейдеров и только мешающее им "обременение", в результате чего государство лишается в том числе и уникальных производств, и научных групп, сохранившихся в самые тяжелые годы реформы и при относительно небольших инвестициях способных существенно повысить национальную конкурентоспособность.
Таким образом, ключевая особенность рейдерства в современном российском смысле этого слова заключается в нарушении закона, применении тех или иных мошеннических и иных криминальных технологий.
Примером использования таких технологий является ситуация с Самарским Домом печати. До мая 2006 г. ОАО "Издательство "Самарский Дом печати"" было типографским федеральным унитарным предприятием. В 2007 г., несмотря на то что 100% акций ОАО принадлежало Федеральному фонду управления имуществом, издательство фактически перешло под контроль самарского бизнесмена, владельца группы компаний "Техоборонпром" А. Леушкина*(128). В ноябре 2007 г. он объявил о переносе производственных мощностей типографии на принадлежащий ему оборонный завод "Экран". А уже весной 2008 г. новым владельцем здания стала группа "Самарский деловой мир" (СДМ), подконтрольная другому самарскому бизнесмену А. Шаповалову. Издательство же в ожидании переезда продолжало печатать газеты в Доме печати уже на правах арендатора. В конце 2008 г. представители СДМ неоднократно пытались с помощью сотрудников ЧОПов занять здание Дома печати, однако в конфликт хозяйствующих субъектов вмешались правительство области и правоохранительные органы. Несмотря на это ситуация вокруг Дома печати не улучшилась. Работникам издательства с декабря 2008 г. не выплачивают заработную плату. Из-за проблем в издательстве осложнен выпуск газет "Вестник Отрадного", "Советский спорт", "Земля и Доля", "Молва", "Молва. Капитал", "Труд-7" и "Междуречье". Указанные газеты печатаются со значительным опозданием.
25 декабря 2008 г. прошло собрание трудового коллектива ОАО "Издательство "Самарский дом печати"", на котором было принято пять обращений. Одно направлено руководителю фракции "Единая Россия" в Государственной Думе Б.В. Грызлову, так как в эту партию входит А. Леушкин. Работники хотят обратить внимание на действия А. Леушкина, по их мнению, позорящие эту партию. Обращения также направлены полномочному представителю Президента РФ в Приволжском федеральном округе Г. Рапоте, а также президенту России Д.А. Медведеву, Председателю Правительства РФ В.В. Путину и Генеральному прокурору РФ Ю. Чайке. Под обращениями подписалось белее ста человек.
Письмо в адрес Генерального прокурора РФ Ю. Чайки следующего содержания:
"Обратиться к Вам нас заставляет безнадежная ситуация, сложившаяся вокруг нашего предприятия, и практически полное отсутствие реакции на этот кризис правоохранительных органов. Уже около двух лет продолжается конфликт коллектива государственного издательства и команды его руководителей, неизвестно как появившихся в крупнейшей типографии региона. Мы с изумлением наблюдали, как были проданы загородная база отдыха, профилакторий, складские помещения. Наиболее выгодные заказы были переоформлены на принадлежащие тем же лицам ООО. В прошлом году стало известно, что по цене десятка однокомнатных квартир продано и само огромное здание Дома печати. Когда в декабре 2008 г. руководство наконец сменилось, оказалось, что в собственности государства вообще ничего нет: списано и передано все тому же ООО и почти все оборудование. Остались только несколько сотен человек трудового коллектива и миллионные долги. Но и после изгнания прежнее руководство не оставляет нас в покое. Они приходят на территорию издательства как хозяева, нагло пытаются вывезти остатки оборудования, постоянными провокациями мешают нам работать. Постоянно под угрозой срыва находится печать тиражей федеральных и местных изданий. При этом мы видим полное отсутствие реакции со стороны правоохранительных органов. Милиция только фиксирует отсутствие нарушений порядка, словно ожидая, когда наш конфликт с работниками ООО перейдет в горячую фазу. Прокуратура заявляет, что идет проверка, и в ситуацию не вмешивается. Мы не считаем такое положение дел нормальным и просим Вас срочно вмешаться в ситуацию.
Коллектив ОАО "Издательство "Самарский Дом печати"*(129)"
По сведениям газеты "Ведомости", ОАО "Издательство "Самарский Дом печати"" в марте 2008 г. подало иск в самарский арбитражный суд с требованием вернуть в собственность ОАО административно-редакционное здание Дома печати. Имущество, по мнению истца, было незаконно выведено из собственности компании путем проведения цепочки сомнительных сделок, использования мошеннических технологий*(130).
Следует отметить, что активной стороной правоотношений, связанных с рейдерским поглощением предприятия, выступает юридическое лицо, которое имеет определенный экономический интерес в отношении указанной организации и обладает соответствующими финансовыми и правовыми возможностями по реализации мер рейдерского поглощения (организация X). В юридической литературе приводятся различные варианты классификации указанных юридических лиц. По нашему мнению, наиболее правильной и соответствующей действительности является классификация П. Маркова:
В зависимости от фактора экономической заинтересованности различают:
1) финансово-промышленные группы. Экономический интерес таких участников выражен в построении вертикально-интегрированного отраслевого холдинга, где поглощаемая организация призвана стать определенным звеном в едином механизме;
2) юридические лица (как правило, ими выступают инвестиционные компании), основным видом деятельности которых является организация рейдерских поглощений предприятий.
Такие участники, в свою очередь, подразделяются на:
а) инвестиционные компании - посредники, действующие в интересах заказчика;
б) инвестиционные компании, действующие непосредственно в своих интересах с целью получения наиболее ценных активов предприятия и их последующей реализации заинтересованным лицам*(131).
Таким образом, активными участниками указанной совокупности правоотношений выступают субъекты предпринимательской деятельности, поведение которых обусловлено наличием определенных экономических целей, а достижение последних происходит при помощи злоупотребления правом и нередко путем прямого нарушения закона.
Еще одним обязательным участником отношений, связанных с рейдерским поглощением, является юридическое лицо - объект поглощения (организация Y). Отличительной чертой такого явления, как рейдерское поглощение, является то обстоятельство, что в роли объекта поглощения может выступать как организация, имеющая определенные финансовые затруднения и находящаяся в кризисной ситуации, так и абсолютно преуспевающий субъект экономического оборота.
Определяющими в данном случае будут следующие факторы:
- наличие у организации Y ликвидного имущества (имущественного комплекса);
- наличие налаженного производственного, торгового процессов;
- наличие неурегулированных конфликтов среди учредителей (участников), акционеров организации;
- пренебрежение механизмами обеспечения информационной прозрачности деятельности предприятия.
К разряду основных мотивов рейдерского поглощения можно отнести следующие: 1) увеличение доли на рынке; 2) устранение конкурентов; 3) корпоративный шантаж (гринмэйл); 4) приобретение ликвидных активов предприятия с целью их последующей реализации по более высокой цене.
Принципиально важно, что рейдерство в его специфически российском понимании в принципе не может существовать без соучастия представителей государства и, как правило, без систематической коррупции, поражающей принципиально значимые элементы либо судебной системы, либо правоохранительных органов и силовых структур. По мнению участников исследования, проведенного "Центром исследования корпоративных отношений", рейдерство не существует как отдельный процесс, в получении контроля над предприятием или собственностью задействован весь необходимый спектр поддержки, начиная от административного давления (в том числе и с привлечением правоохранительных органов) и заканчивая "нужными" решениями в судах*(132). На тесную коррупционную связь рейдеров и судей прямо указано в Постановлении Совета Федерации ФС РФ от 19 марта 2008 г.: "Коррупционные явления получили распространение и в судебной системе. Известны факты, когда судьи в арбитражах и судах общей юрисдикции решают дела в пользу более обеспеченной стороны. Отмечаются случаи затягивания дел по ходатайствам заведомо проигрывающей стороны процесса, что часто используется рейдерами для удержания незаконно захваченной собственности"*(133).
По словам депутата Государственной Думы Г. Гудкова, "зачастую определения, выносимые арбитражными судами, бывают более значимыми, объемными и детальными, чем их решения. Накладывается арест на имущество, счета, парализуется вся деятельность предприятий-мишеней. Положение можно поправить, если Верховный Суд даст необходимые разъяснения судьям на местах. Иногда же определения судов обставляются куда более крутыми мерами, чем того требуют материалы дела"*(134).
По оценкам специалистов, основные расходы рейдеров идут именно на подкуп судей и представителей правоохранительных органов. На определения и судебные решения существует такса, зависящая как от цены вопроса, так и от масштаба нарушения закона, на которое должен пойти судья, чтобы принять, как говорят рейдеры, "отмороженное" решение.
Так, мировой судья(!) в 2005 г. в Кизляре по иску одного физического лица к другому физическому лицу об отзыве доверенности арестовал все имущество Владимирского химического комбината, который даже не был поименован в иске как третье лицо*(135). Другой пример: вынесение неправосудного решения судьей арбитражного суда Ингушетии Б. Цицкиевым, который по иску московского ООО "Триона сервис" в сентябре 2003 г. к Кропоткинскому МЭЗу в Краснодарском крае на 913 тыс. руб. о якобы причиненном ущербе из-за поставки некачественного рапсового масла обратил взыскание на 43% акций завода "Кропоткинский", выдав в тот же день исполнительные листы, на основании которых спустя всего два дня состоялся силовой захват завода*(136). По данному факту неправосудного решения судьи Генеральной прокуратурой РФ было возбуждено уголовное дело в отношении Б. Цицкиева по ч. 1 ст. 305 УК РФ*(137).
К сожалению, судебная власть сегодня переживает кризис, и это признается публично. Как заявил Председатель Конституционного Суда РФ В.Д. Зорькин, "в российских судах сложился мощный коррупционный рынок. Судьи все менее свободны в принимаемых ими решениях. По нескольку раз в месяц их собирают на различные совещания и учат, как нужно вершить дела. Причем это не имеет ничего общего с правосудием. Есть установка сверху, которой нужно следовать, и чем ближе к "центру", тем жестче кадровая политика"*(138). Тот факт, что за последние 15 лет влияние исполнительной власти в целом, и отдельных чиновников в частности, на судебную систему значительно выросло, подтвердил Председатель Высшего Арбитражного Суда РФ А. Иванов на семинаре-совещании председателей советов судей субъектов РФ, проходившем 9 июня 2008 г. Последний пример: дело сотрудника Администрации Президента РФ В. Боева, подавшего в суд на теле- и радиоведущего В. Соловьева, который обвинил В. Боева в том, что он командует Высшим Арбитражным Судом РФ (ВАС РФ). После показаний свидетеля - первого заместителя Председателя ВАС РФ Е. Валявиной, подтвердившей факт давления, чиновник отозвал свой иск*(139).
При этом сам А. Иванов не отрицает наличия проблем с кадровым составом. "У нас судьи достаточно часто привлекаются к дисциплинарной ответственности. Если сравнить с любой европейской страной, то эти цифры будут удивительными, - отметил он. - В Италии с 1920-х годов были лишены статуса один или двое судей, у нас - сотня каждый год"*(140).
Как справедливо заметила Л. Айвар (доктор юридических наук, профессор, почетный адвокат России), "именно руками правосудия сегодня можно расправиться с конкурентом, "заказать" компаньона, произвести передел собственности. Рейдерство стало нормальным явлением, да и сами рейдеры не скрывают, что для достижения своих целей они используют административный ресурс и в правоохранительных органах, и в судах. Что примечательно, существуют расценки как за конкретное дело, так и за конкретного судью (Решения российской Фемиды дорожают: "прейскурант" на судей. "http://www. point.ru/forecasts/2006/10/25/1529"). Лишение статуса неугодных судей стало нормой. И сделать это не так сложно. В любом судебном деле имеется две стороны, одна из которых - проигравшая - всегда останется недовольной принимаемым решением. Одна-две жалобы, и уже есть формальное основание для отстранения неугодного судьи, позволяющего себе самостоятельность и беспристрастность в принятии решений.
Судебная система выстроена по вертикали, что используется как инструмент давления на судей. А на судей, которые не слывут взяточниками, вообще смотрят как на белых ворон. Причем славу о мздоимстве в судейском сообществе поддерживают на всех уровнях власти"*(141).
В такой ситуации граждане все меньше доверяют суду, а суд все стремительнее утрачивает авторитет в глазах общества. Безусловно, "слабая" судебная власть неспособна эффективно отправлять правосудие и обеспечить законные интересы физических и юридических лиц в условиях корпоративных конфликтов, связанных с рейдерством и корпоративным шантажом.
В дополнение к изложенному следует указать на деформацию судебной системы и процессуального законодательства, в силу чего достаточно велика вероятность коррумпированности судей.
На основании опроса 113 предпринимателей, проведенного в марте-апреле 2009 г. в Омске и Новосибирске, получены следующие сведения о неформальной связи различных органов власти с бизнесом (табл. 3).
Из таблицы следует, что уровень связи арбитражных судов с бизнесом оценен выше, чем судов общей юрисдикции. Это закономерно, учитывая, что именно арбитражные суды осуществляют экономическое правосудие в России. Однако по своему статусу судебная власть в России является независимой, она не должна быть связанной даже с органами государственной власти, не говоря уже о бизнес-структурах. Действительность, как видим, опровергает такую декларацию.
Данный вывод находит свое подтверждение в ответах на другие вопросы, заданные респондентам. Так, на вопрос: "Уверены ли Вы в том, что судебная власть в России самостоятельна и действует независимо от законодательной и исполнительной властей?" - были получены следующие ответы: а) абсолютно уверен - 4,1%; б) скорее уверен, чем не уверен - 19,2%; в) затрудняюсь ответить - 21,3%; г) скорее не уверен, чем уверен, - 36,8%; д) абсолютно не уверен - 18,6%.
Таблица 3. Показатели неформальной связи органов власти с бизнесом
┌─────────────────────────────────────┬─────────────────────────────────┐
│ Органы власти │ Оценка по 10-балльной шкале │
├─────────────────────────────────────┼─────────────────────────────────┤
│Органы милиции │ 7,75 _ 2,19 │
├─────────────────────────────────────┼─────────────────────────────────┤
│Органы прокуратуры │ 6,71 _ 2,14 │
├─────────────────────────────────────┼─────────────────────────────────┤
│ФСБ России │ 4,77 _ 1,67 │
├─────────────────────────────────────┼─────────────────────────────────┤
│Суды общей юрисдикции │ 5,15 _ 1,98 │
├─────────────────────────────────────┼─────────────────────────────────┤
│Арбитражные суды │ 6,13 _ 2,27 │
├─────────────────────────────────────┼─────────────────────────────────┤
│Налоговая инспекция │ 7,82 _ 1,95 │
├─────────────────────────────────────┼─────────────────────────────────┤
│Таможенные органы │ 7,33 _ 1,83 │
├─────────────────────────────────────┼─────────────────────────────────┤
│Местные органы власти │ 6,25 _ 2,39 │
├─────────────────────────────────────┼─────────────────────────────────┤
│Органы власти субъекта Федерации │ 5,96 _ 2,12 │
├─────────────────────────────────────┼─────────────────────────────────┤
│Федеральные органы власти │ 6,88 _ 1,79 │
└─────────────────────────────────────┴─────────────────────────────────┘
Большая часть опрошенных критически относится к тезису о независимости судебной власти в России, в чем их, очевидно, убеждает жизненный опыт.
Интересны ответы на вопрос: "Какие суды НЕ подвержены коррупции?": а) Конституционный Суд России - 46,1%; б) Верховный Суд России - 21,1%; в) Высший Арбитражный Суд РФ - 11,8%; г) краевые и областные суды - 2,2%; д) арбитражные суды субъектов Федерации - 2,6%; е) районные суды - 2,6%; ж) мировые судьи - 13,6%.
Эти ответы свидетельствуют о представлениях, существующих в среде предпринимателей, по поводу коррупционности тех судов, с деятельностью которых им непосредственно приходится сталкиваться.
В Таблице 3 приведены данные, указывающие на скептическое отношение субъектов предпринимательской деятельности к органам Федеральной налоговой службы. Следует отметить, что при своей "ангажированности" со стороны бизнес-структур деятельность налоговых органов в сфере рейдерства нередко является некомпетентной. Поразительны случаи, когда Федеральная налоговая служба - представитель государственных интересов в процедурах банкротства, голосуя на собрании кредиторов, нередко принимает решения о введении конкурсного производства, хотя в отдельных случаях можно и нужно было бы попытаться сохранить действующий и функционирующий бизнес и оздоровить предприятие. Стремясь выполнить намеченный руководством план сбора налогов, представители государства зачастую руководствуются только сиюминутной выгодой, не задумываясь о перспективе. Иногда такие действия совпадают с интересами рейдеров.
Кроме того, почти непременное условие успешной деятельности рейдеров - пресловутый "административный ресурс"*(142). В журнале "Эксперт" отмечается, что "административный ресурс по-прежнему играет решающую роль в конфликтах. На определенном уровне стоимости активов - от 70 млн. долларов - без него практически невозможно ничего добиться даже при наличии абсолютно понятной правовой позиции"*(143). В отчете о результатах исследования "Рейдерство как социально-экономический и политический феномен современной России", проведенного "Центром политических технологий" (г. Москва)*(144) в мае 2008 г., указано, что криминальные рейдерские захваты в 99% случаев проходят с помощью органов государственной власти. Участники организованного информационным агентством "Росбалт" в сентябре 2008 г. брифинга "Рейдерство как сектор коррупционного рынка" - Национальный антикоррупционный комитет и Следственный комитет при МВД России - также отмечают, что коррупция играет ключевую роль в рейдерских захватах*(145). Поэтому в современной России рейдерство, в отличие от традиционного бизнеса по слиянию и поглощению, по своему существу является криминальным бизнесом.
О том, что существенную криминогенную роль в развитии рейдерства играет коррупция, также свидетельствуют материалы многочисленных опросов граждан России*(146).
По данным анкетирования 537 человек, проведенного нами в 2008-2009 гг. в Омске, люди, пришедшие во власть, решают проблемы:
а) своих избирателей - 10,8%;
б) тех, кто привел их к власти, - 36,6%;
в) тех, кто платит им деньги, - 30,4%;
г) свои личные и своих близких родственников - 22,2%.
Как видим, только каждый десятый из числа респондентов испытывает доверие к власти и полагает, что ее действия соответствуют социальному предназначению данного института.
Коррумпированность государственного аппарата и руководящего управленческого звена в негосударственном секторе экономики является серьезным криминогенным фактором*(147).
Примером сращивания бюрократии и бизнеса являются всевозможные механизмы финансирования предпринимательским сообществом избирательных кампаний, и прежде всего покупка мест в избирательных списках. Нередко "покупка" места депутата для успешного и амбициозного бизнесмена - это лишь стартовая площадка для прыжка в исполнительные структуры, являющиеся "держателем ключей" от бюджетных ресурсов*(148). В сущности, этот феномен характеризует противоположную сторону и одновременно тенденцию такого сращивания - превращение бизнеса во власть.
С политологической точки зрения, приход представителей среднего и крупного бизнеса во властные структуры, назначение их на высшие посты в органах власти - процесс скорее позитивный. Однако этот вывод, на наш взгляд, верен лишь для случая, когда речь идет о представителях социально ответственного бизнеса, слой которых сегодня очень тонок.
"Центром политических технологий" (г. Москва) в рамках проведенного исследования "Рейдерство как социально-экономический и политический феномен современной России" были сформулированы следующие причины развития рейдерства в России:
1. Масштабная коррупция, слабость правоохранительной системы и судов.
2. Слабость законодательной базы.
3. Рост благосостояния, рост активов как производственных, так и недвижимости и земли.
4. Неэффективное использование собственности, потому что собственность в России не является неприкасаемой. Собственность - это то, что можно отнимать.
5. Низкий уровень предпринимательской культуры. Собственники компаний больше думают о развитии бизнеса и о взаимоотношениях с административными органами власти, и значительно реже - о потенциальном захвате.
6. Слабость рыночных институтов. Рыночные институты, по мнению экспертов, не являются сегодня настоящими регуляторами в рыночной среде.
7. Равнодушное, а местами даже агрессивное отношение общества к бизнесменам и в принципе частной собственности.
По мнению специалистов, увеличению количества рейдерских атак способствует отсутствие развитой экономической системы и авторитетной судебной системы, а также коррупция и низкая культура правоприменения*(149).
Распространению рейдерства способствуют и другие обстоятельства. Россия - страна с переходной экономикой. В ней не устоялись, слабо функционируют рыночные институты, прежде всего - институт собственности, предпринимательства. Многие предприятия не имеют чистой и прозрачной истории приватизации, рассматриваются как нелегитимные, имеют плохой имидж. Не добавляет стабильности и структура собственности, при которой контрольный пакет целевой компании принадлежит руководству. Систематически нарушаются права акционеров, не выплачиваются дивиденды миноритарным акционерам. Низок уровень предпринимательской культуры, ведется "черная" бухгалтерия, отсутствует корпоративная социальная политика. Предприятия работают в условиях слабой конкурентной среды, плохо развитого фондового рынка. Все это - благоприятная почва для незаконного рейдерского предела собственности и для экономической преступности.
В настоящий момент для захвата предприятий рейдеры в основном используют пробелы корпоративного законодательства. Корпоративному праву в нашей стране всего 15 лет. За такой короткий срок ни одному государству в мире не удалось бы создать полноценную правовую защиту собственника. Развитые государства строили эти отношения столетиями, у них корпоративное право на 80% вообще не право, а обычаи делового оборота. Поэтому нам ждать формирования этих обычаев, скорее всего, придется еще очень долго.
В связи с этим стоит согласиться с А.В. Желнорович в следующем: "Способствует рейдерству, даже провоцирует его, нечеткость, противоречивость, фрагментарность нормативно-правовой базы, регламентирующей отношения собственности, функционирование хозяйственных (особенно акционерных) обществ, обращение ценных бумаг, правоприменительную практику и т.д. Корпоративное право за десять лет своего существования не стало системным, охватывающим все многообразие и сложность отношений в корпоративной сфере, не определено понятие рейдерства или незаконного захвата предприятия, без чего нельзя отделить недружественное поглощение от бандитского захвата. Наиболее очевидными конфликтными зонами остаются: компетенция и ответственность органов управления хозяйственного общества, отношения между мажоритарными и миноритарными акционерами, конфликт интересов между акционерами и обществом"*(150).
После 70 лет социалистического строя отечественные собственники пока не до конца понимают, что защита своей собственности, своего имущества - прежде всего их непосредственная обязанность. Эта проблема заслуживает отдельного внимания и будет рассмотрена нами в рамках соответствующего параграфа.
Объективной причиной существования рейдерства в России служит также слабость государственных институтов, призванных поддерживать правила цивилизованного социально-экономического развития страны. Административная реформа и реформа государственной службы, направленные на совершенствование процесса управления в современном обществе, пока не дали ощутимых результатов. Международные рейтинги показывают высокий уровень коррупции в Российской Федерации. Именно коррупция, в том числе коррумпированность судов, судебных приставов, милиции, прокуратуры, налоговой службы делают возможным незаконный захват собственности.
Другая причина рейдерства связана с оборотом акций. В настоящий момент в России института защиты прав собственника акций, по сути, нет и захват предприятия в нашей стране сводится по большому счету к захвату реестра.
Дело в том, что в законодательстве акции определены как нематериальный объект. Это правильно, прогрессивно, позволяет совершать сделки в режиме реального времени - ведь скорость оборота акций неуклонно растет. Однако с обретением такого нематериального инструмента, который должен учитываться в реестре, мы получили огромное количество проблем.
На сегодняшний день в России, по статистике, 186 тысяч юридических лиц существуют в форме акционерных обществ. Для сравнения: в Германии их только 900*(151). Это, без сомнения, ошибка приватизации, когда большинство предприятий преобразовывалось именно в АО. Во всем мире данная публичная форма собственности используется в исключительных случаях, как правило, крупными обществами, когда, например, необходимо привлечь достаточные финансовые средства акционеров. У нас же из 186 тысяч юридических лиц лишь около тысячи полностью соответствует реальным мировым параметрам. Это означает, что у 185 тысяч предприятий - конфликт формы и содержания, что в свою очередь значительно повышает риски.
Вот один из "самых циничных" способов захвата таких акционерных обществ. Накануне праздников или выходных рейдеры силой входят на предприятие, уничтожают реестр, пишут новый, в ближайшие рабочие дни получают решение суда о действительности этого реестра, после чего у бывшего собственника нет никаких шансов доказать свои права*(152).
Эксперты отмечают, что рейдерству способствует и то, что в настоящее время, не регламентировано использование инсайдерской информации, в результате чего на фондовом рынке часто происходит манипулирование ценами на акции*(153).
Несмотря на принятие нового Арбитражного процессуального кодекса РФ, не исключена процессуальная практика произвольной подсудности - возможности рассмотрения одного и того же дела и в гражданском, и в арбитражном суде, что широко используется рейдерами для получения положительного решения в выборе "удобных судов", включая подачу исков в другом регионе страны. Так, предприятие в Санкт-Петербурге захватывается с помощью решения ингушского суда, а споры по земле подмосковных колхозов рассматривались по всей стране. При этом "часто собственник имущества даже не знает, что его недвижимость находится под судом"*(154).
Таким образом, рейдерами активно используются коррупционные связи с судьями. При использовании так называемого судебного ресурса можно выделить основные приемы.
Получение судебного решения (определения), вынесенного на основании принятых судом сфальсифицированных документов, которые судья формально обязан проверять на подлинность. Суд может вынести судебный акт на основании данных поддельных документов, без явного нарушения норм материального и процессуального права. Кроме того, суд может принять решение (определение) с нарушением правил подсудности, предусмотренных арбитражным и гражданско-процессуальным законодательством.
Например, на основании ст. 64 АПК РФ в качестве доказательств допускаются письменные и вещественные доказательства, объяснения лиц, участвующих в деле, заключения экспертов, показания свидетелей, аудио- и видеозаписи, иные документы и материалы. Формально не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона. Однако возможно предположить ситуацию, при которой представляются в суд поддельные протоколы общих собраний акционеров (участников) Общества, Совета директоров и других органов управления Обществом, а также поддельные трудовые контракты, выписки из реестров акционеров, договоры купли-продажи акций или предварительные договоры, гражданско-правовые договоры, якобы заключенные Обществом, в отношении которого применяются действия, направленные на рейдерское поглощение (далее - предприятие-мишень). Выполнены они будут профессионально, а противоположная сторона не станет их обжаловать или ходатайствовать о проведении экспертизы. В данном случае суд примет во внимание данные документы как истинные, потому что в соответствии со ст. 9 АПК РФ лица, участвующие в деле, самостоятельно несут риск наступления неблагоприятных последствий совершения или не совершения ими процессуальных действий.
В суд обращаются подставные лица, выдающие себя за акционеров, собственников имущества, работников предприятия-мишени и т.д. Одновременно с подачей искового заявления в суд подается ходатайство о принятии обеспечительных мер в соответствии с гл. 8 АПК РФ.
Согласно п. 1 ст. 93 АПК РФ заявление об обеспечении иска рассматривается арбитражным судом не позднее следующего дня после поступления заявления в суд без извещения сторон, причем оно рассматривается судьей единолично.
В соответствии с п. 5 ст. 93 АПК РФ по результатам рассмотрения заявления об обеспечении иска арбитражный суд выносит определение об обеспечении иска или об отказе в обеспечении иска. Исходя из положения п. 1 ст. 96 АПК РФ определение арбитражного суда об обеспечении иска приводится в исполнение немедленно в порядке, установленном для исполнения судебных актов арбитражного суда. На основании определения об обеспечении иска выдается исполнительный лист.
Это означает, что ответчик (предприятие-мишень) узнает об определении суда, как правило, в тот момент, когда на предприятие приходят судебные приставы для осуществления исполнительных действий.
Далее происходит исполнение судебного акта, имущество предприятия передается на хранение ответственному лицу - хранителю либо совершаются какие-либо сделки против предприятия-мишени, ослабляя или полностью лишая предприятие-мишень возможности вести и осуществлять хозяйственную деятельность.
Примером данной ситуации может служить Постановление Президиума ВАС РФ от 31 мая 2005 г. N 16872/04*(155). ООО "Агломератчик" (далее - Общество) обратилось в Арбитражный суд Челябинской области с заявлением о признании незаконными действий судебного пристава-исполнителя Межрайонного специализированного подразделения судебных приставов по розыску должников, имущества и взаимодействию с правоохранительными органами Главного управления Минюста России по Челябинской области (далее - пристав-исполнитель) по передаче недвижимого имущества на хранение гражданину И.Н. Вишнякову с правом пользования этим имуществом в соответствии с постановлением от 28 июля 2004 г. об установлении режима беспрепятственного доступа хранителя к арестованному имуществу.
Решением суда первой инстанции от 9 сентября 2004 г. по настоящему делу в удовлетворении заявленного требования отказано, поскольку ст. 51, 53 Федерального закона "Об исполнительном производстве" предусмотрено право судебного пристава-исполнителя передавать арестованное имущество на хранение и для Общества не установлено каких-либо ограничений в пользовании арестованным имуществом.
Федеральный арбитражный суд Уральского округа постановлением от 22 ноября 2004 г. оставил решение без изменения.
Суд кассационной инстанции сослался на то, что создаваемые хранителем препятствия в пользовании Обществом принадлежащими ему объектами недвижимого имущества не свидетельствуют о незаконности обжалуемых действий судебного пристава-исполнителя.
Еще одним примером данной ситуации может служить постановление ФАС Московского округа от 5 ноября 2004 г. по делу N КА-А40/9985-04*(156).
ООО "Асаки" обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с заявлением о признании незаконными действий судебного пристава-исполнителя ОССП по ЮВАО ГУ МЮ РФ по г. Москве Н.С. Чебан, выразившихся в наложении ареста на нежилое помещение площадью 3336,1 кв. м, расположенное по адресу: г. Москва, ул. Грайвороновская, д. 19. Решением суда от 24 мая 2004 г., оставленным без изменения постановлением апелляционной инстанции от 28 июля 2004 г., в удовлетворении заявленных требований отказано. ООО "Асаки", не согласившись с выводами суда, настаивает на отмене судебных актов по основаниям неправильного применения арбитражным судом норм материального права, а именно Федерального закона "Об исполнительном производстве". По мнению ООО "Асаки", судом не принято во внимание то обстоятельство, что приставом нарушены требования ст. 46 Федерального закона "Об исполнительном производстве", определяющей очередность наложения взыскания на имущество. Недвижимое имущество, на которое наложен арест, относится к имуществу первой очереди. Суд не применил подлежащие применению ст. 52, 54 Федерального закона "Об исполнительном производстве", закрепляющих обязанность оценки и реализации имущества. Выводы суда о соответствии действий судебного пристава закону, а наложенный арест, совершенный в соответствии с требованиями действующего законодательства, противоречит ст. 8, 35 Конституции РФ, ст. 209 ГК РФ, ст. 198 АПК РФ.
Несмотря на то обстоятельство, что в дальнейшем данные определения были отменены судами вышестоящих инстанций, за время судебного разбирательства хозяйственная деятельность Общества фактически была подорвана.
Вынесение решения судьей с явным неверным толкованием норм права наряду с неуведомлением ответчика неизбежно означает коррупционную договоренность с судьей, иное возможно только в случае крайней некомпетентности судьи. Вынесение таких судебных актов приобрело массовый характер. Привлечь к ответственности судью в этом случае практически невозможно.
В российской судебной практике есть множество примеров того, как по иску акционера, обладающего всего одной акцией предприятия, суд арестовывал все имущество предприятия, запрещал другим акционерам, владеющим контрольным пакетом акций, участвовать в работе общих собраний акционеров. При этом истец часто не являлся акционером, а все его документы, якобы подтверждающие право на долю в капитале компании, были поддельными. Часто паспортные данные граждан используются рейдерами, и они даже не представляют себе, что от их имени подан иск в суд.
Действия рейдеров основаны на том, что суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.
При этом судья может самостоятельно принять какие-то из предъявленных доказательств (несмотря на то, что документы являются явной фальшивкой), какие-то - отклонить, а какие-то заявления и ходатайства принять и отклонить без всяких пояснений и объяснений доказательства предприятия-мишени, принимать любые решения, не вникая в суть спора.
В конце 2004 г. к руководству ООО "Мега-Пласт" (г. Видное, Московская область) обратились представители компании "НБ-Ретал" с предложением продать бизнес по достаточно низкой цене. На настойчивые предложения поступил отказ, после чего на предприятие прибыли сотрудники Оперативно-розыскной части N 1 управления по налоговым преступлениям ГУВД МО и провели обыск на предприятии, "вывернув" содержимое столов, шкафов, сейфов. Для обыска были привлечены иногородние понятые из Брянской и Ярославской областей. Целью этих действий было обанкротить предприятие и "по дешевке" захватить бизнес с помощью силовых структур, используя административный ресурс в качестве реальной возможности практически парализовать хозяйственную деятельность ООО*(157).
Другой популярный у рейдеров способ захвата - подделка решения суда, вынесенного в другом регионе, желательно максимально удаленном, с максимальной разницей во времени. С таким решением, вынесенным, например, во Владивостоке, рейдеры приходят к приставу-исполнителю, который начинает обращать взыскание на имущество компании, находящейся в Москве. Проверить реальность такого решения очень непросто. Например, по одному делу аферисты использовали реальное судебное решение по бракоразводному делу. Они изготовили исполнительный лист с таким же номером, и когда звонили в суд, чтобы проверить решение, им говорили, что дело с таким номером действительно существует и по нему выписан исполнительный лист с таким же номером*(158).
Проблема участия органов государственной власти и управления в корпоративных конфликтах приобретает все большую актуальность, они оказываются втянутыми практически в любой корпоративный конфликт, иногда независимо от своего желания, но часто оказывая поддержку рейдерам.
Такая ситуация не способствует стабильности гражданского оборота и улучшению инвестиционного климата в стане. Западные инвесторы опасаются вкладывать капиталы в российскую экономику, так как могут их потерять в результате действий рейдеров, которым оказывают содействие суды, правоохранительные и охранные структуры. В корпоративные конфликты оказываются вовлеченными органы судебной власти, силовые структуры, фискальные органы, судебные приставы, чиновники многих агентств и служб. Причем только суды имеют право разбираться в корпоративных конфликтах, но часто их роль вызывает негативный резонанс из-за вынесения заранее неправосудных и неправомерных решений.
Примером является силовой захват в г. Москве ОАО "Гипромез" (бывший союзный институт), получивший большой общественный резонанс. Силовой захват был осуществлен на основании предъявления копии свидетельства о собственности на здание. Когда руководители ОАО запросили данные о новых собственниках, то Мосрегистрация подтвердила, что перерегистрация прав собственности на объект недвижимости была. А когда было запрошено само регистрационное дело, то оказалось, что его нет. Человек, который осуществлял регистрацию, сразу же после сделки уволился*(159).
Таким образом, компания-агрессор использует органы власти для достижения таких целей, как сбор информации в отношении компании-мишени, оказание давления на менеджмент компании-мишени и ее акционеров, создание различных проблем для компании-мишени, направленных на затруднение ее обычной экономической деятельности. Организуются на предприятии проверки со стороны различных контролирующих органов, силовая поддержка операции по перехвату управления в компании-мишени.
В настоящее время наиболее широкое распространение получила практика внесения изменений в учредительные документы организаций в отношении долей участия их учредителей (участников) или сведений о лице, имеющем право без доверенности действовать от имени юридического лица. Подобные действия осуществляются с целью завладения имуществом юридических лиц, выбранных в качестве жертвы. Как показывает практика, это может быть и преуспевающая фирма, и маленькая булочная. Большую роль в выборе объекта захвата, особенно в Москве или, скажем, Санкт-Петербурге, играет привлекательность земельного участка или здания, занимаемого юридическим лицом. При этом рейдеры, как правило, не стремятся развивать захваченный бизнес, во всяком случае, продажа недвижимости, в первую очередь, земли приносит гораздо более быстрый и значительный доход.
В результате заключения самозваным руководителем организации ряда последовательных сделок имущество поступает в распоряжение "добросовестного приобретателя", что создает почти непреодолимые трудности при попытках вернуть это имущество законному владельцу.
В ряде случаев внесение ложных сведений в реестр осуществляется с целью последующего вымогательства и шантажа в отношении добросовестных участников предпринимательской деятельности.
В этом случае практически сразу предлагается вернуть все в исходное состояние, но после уплаты крупной денежной суммы. Расчет строится на том, что пострадавшие лица пойдут на подобные условия из-за значительных расходов, необходимых для восстановления в Реестре правильных данных в рамках законных процедур. Ведь при внесении в реестр ложных сведений о юридическом лице часто изменяются сведения и о его месте нахождения, в результате чего юридическое лицо оказывается перерегистрированным в одном из отдаленных регионов Российской Федерации. Свои интересы в суде придется защищать "за тридевять земель", но пока пострадавший предприниматель преодолеет все правовые коллизии и хотя бы разберется, к кому можно обратить иск, рейдеры успеют "вывести" имущественные комплексы, а потом еще раз "перебросят" фирму в другой город*(160).
Правовые предпосылки злоупотреблений в этом случае следующие. В соответствии с Федеральным законом от 8 августа 2001 г. N 129-ФЗ "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей"*(161) (п. 5 ст. 4) обязанность по сообщению регистрирующим органам основных сведений, подлежащих внесению в Реестр, возложена на само юридическое лицо. Соответствующие документы представляются в регистрирующий орган непосредственно или направляются почтовым отправлением с объявленной ценностью при его пересылке и описью вложения (п. 1 ст. 9 Закона). Достоверность представленных сведений, соответствие документов установленным требованиям, законность и обоснованность вносимых изменений письменно подтверждается заявителем, в качестве которого выступает не само юридическое лицо, а физическое лицо, подписавшее заявление о государственной регистрации.
Согласно ст. 9 Закона к числу лиц, уполномоченных обращаться в регистрирующие органы с заявлением о государственной регистрации, относятся руководитель постоянно действующего исполнительного органа регистрируемого юридического лица или иное лицо, имеющие право без доверенности действовать от имени этого юридического лица; учредитель (учредители) юридического лица при его создании; руководитель юридического лица, выступающий учредителем регистрируемого юридического лица; конкурсный управляющий или руководитель ликвидационной комиссии (ликвидатор) при ликвидации юридического лица; иное лицо, действующее на основании полномочия, предусмотренного федеральным законом, или актом специально уполномоченного на то государственного органа, или актом органа местного самоуправления.
Таким образом, в качестве потенциальных заявителей Закон рассматривает исключительно физических лиц. Единственной нормой, призванной сдерживать злоупотребления, является установленное Законом требование нотариального свидетельствования подлинности подписи заявителя. То есть нотариусом подтверждается лишь тот факт, что заявление подписано названным в нем лицом без проверки его полномочий на свершение этого действия.
Процедура государственной регистрации включает в себя рассмотрение регистрирующим органом поступившего заявления и иных документов, вынесение решения о проведении государственной регистрации или об отказе в ней и внесение соответствующей записи в реестр. С момента внесения сведений в реестр государственная регистрация считается завершенной (п. 2 ст. 11 Закона), и соответствующий регистрирующий орган в течение одного рабочего дня выдает заявителю документ, подтверждающий факт внесения записи в Реестр. Примечательно, что документ о проведении государственной регистрации выдается именно заявителю, т.е. физическому лицу, обратившемуся с просьбой провести государственную регистрацию, а не самому юридическому лицу, в отношении которого данная регистрация проводится.