Новый выбор: одинокие долгожители
Мир не меняется; меняемся мы.
Г. Д. Торо
Так ли уж мрачны наши перспективы? Очень похоже на то. Окиньте взглядом названия книг на полках местного книжного магазина, и вы увидите заголовки типа: «ЧП длиной в столетие. Как пережить катастрофы XXI века », «Катится ли весь мир к чертям? » и моя любимая – «Как пережить бунт роботов ».
Но на самом ли деле наша жизнь становится хуже? Насколько тяжело будет пережить наступившее столетие? Нет сомнения, многое вокруг нас вызывает серьезное беспокойство: таяние полярных льдов, пандемии гриппа, распад представлений о неприкосновенности частной жизни, слишком высокая продолжительность жизни, терроризм, мировой экономический кризис и даже высокие процентные ставки, из-за которых мало кто сможет позволить себе купить второй дом. По мнению выдающихся умов нашего времени, мы должны добавить сюда уменьшение запасов нефти, организованную преступность, утрату биологического разнообразия, космическую погоду, контрафакцию, электромагнитные поля, землетрясения, ураганы, туберкулез, малярию, СПИД и Китай.
Кажется, все… Нет, далеко не все. Некоторое время назад один адвокат, которому давно перевалило за семьдесят, обвинил меня – правда, очень вежливо – в том, что я живу на другой планете и не замечаю этого. Где то напряжение, о котором я твержу? Где доказательства увеличивающегося темпа жизни и как можно сравнивать страх перед терактами со страхом ядерной катастрофы, с которым он жил на протяжении 50-х и 60-х годов XX века? Трудно спорить с человеком, который не летает на самолетах, не имеет мобильного телефона и не пользуется электронной почтой.
Будущее для всех будет разным. Люди одного и того же возраста, одной и той же профессии, живущие на одной и той же улице, по-разному воспримут и переживут то, что выпадет на их долю. Будущее для каждого во многом определят события личной жизни и в непосредственном окружении. И потом, не стоит забывать, что каждый из нас сам творит свое будущее. Некоторым придутся по вкусу техника и глобализация, другие будут делать все, что в их силах, чтобы существовать вне того и другого. В определенном смысле в будущем мы увидим битву между теми, кто постоянно стремится вперед, и теми, кто мечтает отправиться в обратное путешествие во времени в облагороженный и уютный вариант своего личного прошлого.
Но самое важное то, что нас уже сейчас парализуют будущие возможности. Будущее должно стать местом, где возможно все. К несчастью, именно это в каком-то смысле и происходит. Худшие сценарии все чаще рассматриваются как самые вероятные, и мы потихоньку начинаем забывать о нашей сегодняшней реальности и в особенности о возможностях и опасностях, которые сейчас существуют рядом с нами. Поэтому мы дрожим от ужаса перед пандемиями гриппа, которые грядут в каком-то неопределенном будущем, и забываем о том, что в 2006 г. 2,6 миллиона человек умерли от СПИДа, а из 4,9 миллиона вновь заразившихся в предыдущем году 700 000 были дети моложе пятнадцати лет.
Воздух, которым мы дышим ныне, во многих случаях гораздо чище, чем он был сто лет назад, но мы почему-то решительно отказываемся признавать эту неудобную истину. Количество серьезных преступлений – в особенности преступлений против несовершеннолетних – во многих регионах нашей планеты достигло самого низкого уровня за целый ряд десятилетий. И вновь мы стараемся не обращать внимания на упомянутый факт. Откуда же взялся подобный «неопессимизм»? Я полагаю, все объясняется очень просто: когда речь заходит о будущем, гораздо безопаснее и проще быть пессимистом. Оптимизм всегда требует труда. Для оптимизма необходимы энергия, идеи, убеждения.
Однако довольно. Вам, вероятно, хочется узнать о ключевых тенденциях будущего и о том, что должно вами рассматриваться в качестве главнейших угроз и возможностей. А если вы относитесь к числу сверхзанятых людей, то вы, скорее всего, эту книгу и взяли-то ради ее последних страниц в желании получить краткий обзор будущего.
Лично для меня на первый план выходят три основных тенденции и одна неопределенность. К тенденциям относятся техническая, демографическая и этико-экологическая. Главная неопределенность заключается в меняющейся природе риска и, в особенности, в социальных последствиях новых технологий.
Начнем с техники. Хотя некоторых негативных последствий отдельных технологий, скорее всего, удастся избежать, я в данный момент не вижу ничего, что смогло бы остановить всеобщее наступление машин. Станут ли компьютеры со временем умнее людей, или у машин сформируется некая рудиментарная форма сознания, пока сказать трудно, да и на сегодняшний день не так уж важно.
Чем бы вы ни занимались в будущем, все так или иначе будет связано с техникой, а в ряде случаев она перевернет ваш привычный мир с ног на голову. К примеру, все разновидности бизнеса в будущем в большей или меньшей мере станут электронными, нравится нам это или нет. Рассматриваете вы подобное развитие событий как дополнительную возможность или как риск – исключительно ваше личное дело, но в некотором смысле упомянутое отношение будет определяться вашей целостной философией будущего, оптимистической или пессимистической. Короче говоря, реальностью, скорее всего, станет то, во что вы верите.
При всем том, в какой-то момент в обществе неизбежно возникнет отторжение наступления техники. Порой свидетельства этого будут достаточно очевидны – когда некоторые люди будут демонстративно отказываться от пользования техникой, – но чаще наши реакции негативного плана не будут бросаться в глаза в течение многих десятилетий.
В более близком нам будущем ключевым вопросом для многих организаций станет вопрос, до какой степени люди (клиенты, сотрудники и поставщики) готовы принести в жертву технике чисто человеческое общение. Другими словами, предпочтем ли мы машины ради удобства и быстроты обслуживания или же отвергнем дальнейшую механизацию ради более медленного, но зато более осмысленного и человечески значимого общения с живыми людьми?
Вторая ключевая тенденция – демография в том смысле, что вряд ли что-то способно остановить неудержимое старение населения большинства развитых стран. Демография пока еще остается нашей судьбой. Если не случится какой-то глобальной пандемии или ядерной войны, то можно с уверенностью предсказать, что в будущем пожилых людей станет во много раз больше, чем ныне. И снова вы сами должны решать, рассматривать данный прогноз как источник проблем или дополнительных возможностей. Вопрос заключается в том, насколько сложно вам будет найти свое место в мире, где пожилым людям будет принадлежать баланс силы в таких сферах, например, как голосование и потребление.
И, конечно же, дело не только в том, что в будущем станет больше старичков. Люди станут жить дольше и дольше будут чувствовать себя молодыми. Лично я считаю, что в целом жить дольше не так уж и плохо, хотя далеко не всегда можно ставить знак равенства между количеством и качеством.
Гораздо серьезнее, нежели старение населения, меня беспокоит рост одиночества в обществе. В будущем все большее число людей станут жить в полном одиночестве. Упомянутая тенденция будет иметь несколько очевидных последствий, например большую потребность в жилплощади. Но главное – все больше людей будет замыкаться в своем маленьком мирке, изолированном от окружающего мира.
Сила двоих не только в способности порождать новую жизнь, но и в способности порождать новые идеи. Новые идеи рождаются в столкновении мнений и требуют общения, иногда случайных совпадений, в общем, активного взаимодействия двух или более человеческих сознаний.
С другой стороны, старение населения и рост числа одиноких предоставляет дополнительные возможности в том смысле, что обе группы будут нуждаться в продуктах и услугах, адаптированных специально под их потребности и интересы. Однако названные социальные сдвиги станут причиной серьезного напряжения в области предоставления населению наиболее значимых услуг, от медицинских и жилищных до образовательных. Возникнут определенные проблемы и в сфере занятости.
Третья ключевая тенденция – этико-экологическая. Мне попадалось множество пророчеств относительно того, что этика, ответственность корпораций перед обществом, корпоративное управление и даже духовность станут ключевыми тенденциями бизнеса в будущем. Я не спорю, названные концепты с каждым годом приобретают все большую значимость, однако я вижу их в более широком этико-экологическом контексте, который и станет глобальным фактором перемен во всех отраслях промышленности и во всех странах. Если смотреть на ситуацию в дальней перспективе, то это знамение конца эры использования невозобновляемых ресурсов.
Пока основной темой для обсуждения в СМИ остается изменение климата, однако нам уже стоит задуматься над такими серьезнейшими проблемами, как эрозия почв, уменьшение запасов пресной воды, над проблемами транспорта и вреда, наносимого упаковочными материалами окружающей среде. Мы должны сегодня искать альтернативы дешевой рабочей силе, более рационально и эффективно использовать полезные ископаемые путем минимализации расхода материалов и повторного использования отходов. Любая компания, которая не задумывается над этим, не только по-страусиному прячет голову в песок, но и на песке строит свою деятельность.
Данная тенденция также подразумевает, что в будущем особое значение приобретут этический аспект поведения и социальная ответственность как перед вашим непосредственным окружением, так и перед всей планетой в целом. В будущем все окажется связанным со всем, что повлечет за собой значительно большую прозрачность деятельности компаний, и различные организации будут вынуждены соблюдать определенные этические нормы. У всех брендов появится этический компонент, а компании будут стремиться искупить свои грехи большей заботой о благополучии работников, клиентов и общества в целом.
Что касается основных рисков и неопределенностей, то здесь есть из чего выбирать. Первый пример – противоречие между процессами глобализации и локализации. С другой стороны, всеобщая связь всего со всем и взаимозависимость может знаменовать начало новой эры всеобщего сотрудничества.
Хотя все может сложиться и совсем по-другому. Человечество может устать от статуса мировой деревни и начнет больше внимания обращать на различия между национальностями и культурами, чем на сходство. Мы живем в мире, где главной ценностью является индивидуальность, но, с другой стороны, в нем процветают патриотизм, национализм и экономический протекционизм. В последнее время в мире явно начали преобладать консервативные тенденции, и кто знает, к чему они могут привести. Как только полезные ископаемые типа нефти начнут иссякать, многие страны будут пытаться защитить остатки своей собственности, и общемировая торговля может сузиться до локальной, как только транспортировка ресурсов, рабочей силы и товаров станет экономически невыгодной.
До сих пор я избегал вдаваться в подробности относительно экономических тенденций и факторов, так как прекрасно понимаю, что существует масса людей, лучше меня способных обсуждать и анализировать данную тематику. Тем не менее деньги принадлежат к числу главнейших факторов будущих рисков, и потому, вероятно, на них стоит остановиться подробнее.
В данный момент деньги довольно дешевы – сверхдешевы по историческим стандартам, – и это способствует экономическому росту и активному потреблению товаров по всему миру. Сочетание ликвидности и инноваций чрезвычайно облегчает процесс получения ссуд и займов, что хорошо, так как капитал инвестируется в физические активы (к примеру, в новые предприятия), и в результате возникают новые компании.
Но так как деньги очень дешевы, многие – как отдельные предприниматели, так и целые корпорации – начинают делать рискованные вложения. В некоторых случаях подобные действия выглядят как разбазаривание средств, и в целом это означает, что заимодавцы гораздо менее серьезно и ответственно относятся к тому, кому они выдают кредиты и при каких обстоятельствах, что, в свою очередь, дает возможность плохим компаниям и безответственным семействам довольно долго оставаться на плаву и избегать разорения.
Если деньги останутся столь же дешевыми на протяжении следующих пяти, десяти или двадцати лет, в подобной ситуации нет ничего особенно страшного. Но если стоимость денег (и долга) начнет значительно возрастать, тогда нынешнее положение может стать серьезной катастрофой для таких молодых рынков, как Китай, Индия, Россия и Бразилия. В данный момент деньги потоком вливаются в экономики упомянутых государств, но бо льшая часть иностранных инвестиций вкладывается в недвижимость, а не в основные виды услуг и инфраструктуру.
То же самое можно сказать и об инвестициях, идущих из названных регионов. Что произойдет, если «пузыри» недвижимости лопнут или такие страны, как Китай, перейдут к внутренним инвестициям для решения своих чрезвычайно запутанных и дорогостоящих экологических проблем?
Но главным фактором риска остается техника. Как я отмечал ранее, человеческая история – прежде всего история науки и техники, изобретений и открытий. Другими словами, новаторские идеи и технические новшества определяют наше поведение, нашу философию и в каком-то смысле формируют личность.
Наука и техника продолжат активно воздействовать на будущее, хотя, возможно, и не столь очевидными для нас методами, однако все мы неизбежно будем задумываться над отдаленными последствиями подобного воздействия. Однако, скорее всего, большинство из нас будет молча ждать наступления катастрофы – нанотехнологической, биотехнологической или порожденной искусственным интеллектом, – и только тогда мы по-настоящему поймем, что происходит, и осознаем весь масштаб рисков, связанных с новыми технологиями, многие из которых еще даже не изобретены.
С другой стороны, конечно, техника даст невиданные ранее возможности. Она поможет нам решить проблемы изменения климата, нехватки ресурсов, но на смену названным проблемам придут новые проблемы и опасности.
В целом я остаюсь циником-оптимистом. На горизонте маячат идеи, открытия и события, которые мы пока не можем ни представить, ни понять. И все-таки если будущее нам пока неизвестно, мы, тем не менее, уже можем ощутить его очертания и набросать некую хотя бы приблизительную его схему. Конечно, в будущем не обойтись без проблем – они всегда были и всегда будут, – но все-таки я уверен, будущее – очень интересное место. А если оно окажется неудобным и опасным, нам некого будет винить, кроме самих себя.
Дополнение
С чего начать? Возможно, лучший способ закончить книгу – составить еще один список того, что, по моему мнению, выйдет на первый план в ближайшем будущем. Этот список будет включать перебои в снабжении электроэнергией; крупные сбои в Интернете; еще один мыльный пузырь (возможно, основанный на «чистой технологии»); еще один крупный теракт; еще одну природную катастрофу; несколько пандемий (как реальных, так и воображаемых); и в конце концов еще один мировой экономический коллапс.
Нынешний экономический спад рано или поздно закончится. Цены на нефть начнут подниматься (а вместе с ними процентные ставки и инфляция), и вновь одним из первых приоритетов станет защита окружающей среды (в первую очередь потому, что нам нужно будет о чем-то беспокоиться после того, как наладится экономика). Экономический протекционизм будет нарастать, Ближний Восток и Африка по-прежнему будут пребывать в хаосе, но 21 декабря 2012 г. конец света, тем не менее, не наступит, несмотря на многочисленные предсказания в книгах и на различных сайтах.
Конечно, по последнему из упомянутых здесь вопросов я могу и ошибаться, но если я действительно ошибаюсь, все остальные наши заботы и проблемы потеряют всякий смысл. Тем не менее нельзя просто так отмахиваться от того страшного напряжения и страха, которые маячат за подобными жуткими пророчествами.
Я все еще абсолютно убежден в том, что темп жизни в мире будет нарастать и связь всего со всем будет становиться все более тесной, а в результате мы будем чувствовать себя все более одинокими и уязвимыми. Многие начнут превращать свои дома в убежища и крепости и вместе тосковать о прошлом.
Но, конечно, не все. И я могу сделать еще одно предсказание: настоящее станет полем битвы между прошлым и будущим. Отдельные группы населения будут стараться оттолкнуть общество назад, в сторону слегка «отредактированного» и идеализированного прошлого, тогда как другие будут на всех парах лететь вперед. Машины сделаются еще умнее, и будет продолжаться бесконечный спор о том, не становятся ли люди глупее (и не меняет ли техника человеческую природу), электронные книги станут обязательной частью образовательного процесса, а компьютеры мы будем носить, как одежду.
Если конец света не наступит 21 декабря 2012 г. (что особенно неприятно, если на эту дату приходится ваш день рождения), то мы станем свидетелями массовых перемещений населения планеты из одних ее уголков в другие. Отчасти они будут вызваны политическими и экологическими факторами, но также и потребностью в массовой иммиграции с целью компенсации острой нехватки трудовых ресурсов.
Китай совершит нечто такое, чего от него никто не ожидает (возможно, там произойдет экономический коллапс или, что гораздо вероятнее, он вновь уйдет в экономическую изоляцию), Россия станет еще более националистическим государством (что проявится в нарастании милитаризма во внешней политике), и мы создадим еще парочку новых государств.
Во всем остальном жизнь останется такой же, как и раньше.
Источники
Стоит заметить на будущее, что творческий импульс, который переполняет вас, бурля и доставляя столько наслаждения, в начале работы над книгой, со временем утихает, и дальше все идет гораздо спокойнее. Затем вас начинают мучить сомнения. Потом смиряешься и с ними. Решимость не сдаваться и ощущение того, что ваш труд обретает некую определенную форму, заставляют вас продвигаться вперед.
Вирджиния Вулф
Я знаю, каким вопросом задаются многие из вас: а где же ссылки на источники? Мой ответ – везде. Непосредственным источником почти всего цитируемого в данной книге являются мои доклады по главнейшим тенденциям развития. Кроме этого, мои источники включают мириады газет, журналов докладов и веб-сайтов. Но если бы я попытался перечислить их все, книга бы увеличилась ровно вдвое, поэтому полный список источников, заметок и дополнительных рекомендаций я привожу на сайте www.futuretrendsbook.com.
Если вас заинтересовал какой-то конкретный вопрос, я бы вам посоветовал начать с указанного сайта, а если вам его будет недостаточно, свяжитесь прямо со мной.