Глава 19. Заблуждение, ценою в жизнь
Я бежал по холодным улицам Фолмута, но уже догадывался что опоздал. Слишком поздно! Нет, я не могу в это поверить! Этого не может быть, я не мог опоздать, не мог, не мог… Не для этого я убивал людей, которые даже не понимали, за что дерутся, за кого. Я смог оставить Марию практически одну, я уничтожил всю ее армию не затем, чтобы опоздать. Мое плечо дико болело, наверно срастаются кости, но сейчас это не важно, я должен успеть. Должен.
Я выбежал на улицу, где стоял заброшенный дом. Но его там не было, по крайней мере, ничего на него похожего. На месте этого дома была груда обгорелых развалин, из окон бывшего второго этажа еще шел дым. Я перестал дышать… я перестал жить. Ее не было внутри, я это знал, я это чувствовал… больше нет. Мои ноги стали ватными, я едва мог устоять. Я схватился руками за маленький кованый забор, окружающий дом, и уставился на догорающие остатки здания. Этого не может быть… просто не может. Элис ведь не… нет, она не могла… она не может… Дождь бил по лицу, я уже насквозь промок, но не замечал ничего. Ее больше нет… нет… нет… с каждой дождевой каплей мне становилось все хуже. Я пытался защитить Элис от своего прошлого, но не смог… Когда человек есть, тебе кажется, что ты дал ему все что мог, но когда он исчезает, понимаешь, что не сделал ровным счетом ничего. Меня разрывало от боли, волна отчаяния накрыла меня с головой. Я бы закричал, но силы внезапно покинули меня. Я все так же стоял, схватившись за забор, наблюдая, как клубы дыма уносят прочь мою надежду, мою жизнь, мою любовь…
Не понимая, что делаю, я влетел в дом. На второй этаж было невозможно пройти из-за упавших горящих балок. Я знал, что дом с минуты на минуту рухнет, но какое это имеет значение? Если я сгорю вместе с ним, будет гораздо проще. Я почувствовал знакомый запах, его практически невозможно было узнать, но я не мог не понять что это ЕЕ запах. Что это Она. Элис… Я наклонился и поднял с пола маленький медальон. Я дал ей его сегодня утром… я дал его Элис, чтобы она помнила обо мне, а вышло наоборот. Что за глупая насмешка небес? Зачем давать людям все, о чем они могли только надеяться, могли мечтать, а потом отнять это вот так?
- Возьмите лучше меня! Меня, а не ее! Вам нужен я, так к чему это все?! Меня без нее нет! Она - единственная надежда! Вы забрали самое светлое, что только могло быть! Могло быть…
Я упал на колени и крепко сжал медальон в руке. Это был крик моей души, которую разорвали пополам, разорвали, не оставив ничего. Они забрали, самую светлую половину, оставив ее почерневшую часть прозябать здесь в полном одиночестве…
Я вышел на тихую безлюдную улицу. Все люди прячутся от дождя вместе со своими семьями, со своими любимыми… Я бежал по опустевшим улицам Фалмута, совершенно не понимая, что происходит.
Люди, покидая какое-то место, оставляют о себе память, не какую-то вещь или запах. Их эмоции. Особенно очень сильные, они еще какое-то время остаются, эхом отражаясь от пустых стен. Сейчас, я как никогда желал никогда не обладать этим даром, никогда не понять, что произошло. Но я знал, я чувствовал смерть, боль, страх, злость, разочарование… смерть. Все эти чувства были настолько сильными, что даже после ухода их хозяев, остались висеть в воздухе, рассказывая, что произошло.
Я прижался к холодной каменной стене одного из домов в переулке, и закрыл глаза. В голове непроизвольно появились картины недавнего прошлого… лицо Элис… ее прекрасное лицо… я вспомнил наш недавний разговор. Я говорил, что никогда не позволю ей умереть, я обманул ее. Я обманул себя. Больше никогда ее не увижу, ее больше нет.
Все мое тело было изодрано и ужасно болело. Но что такое физическая боль, в сравнении с душевной? Я готов драться еще долго, хоть всю эту чертову вечность! Лишь бы никогда не искалечить мою душу, лишь она всегда была рядом. С ней я готов выдержать все, а теперь? А теперь ее нет.
Я ударил кулаком по каменной стене, на ней появилась трещина. Я долго вглядывался в нее. Так же я разрушаю жизни. Жизни тех, кого люблю. Именно люблю, а не любил. Потому что, где бы Элис не была, я всегда буду ее любить, и ничто это не изменит.
Я услышал, как где-то вдалеке дом окончательно рухнул, и я еще сильнее сжал в руке медальон. Я знаю, что это не конец, все не может так закончится, и я найду тебя… где бы ты ни была, я клянусь тебе, Элис, клянусь, что мы снова будем вместе. Неважно где и когда, неважно, кем мы будем, и в какой жизни. Это не важно, потому что я всегда буду любить тебя.
Я почувствовала, как чьи-то сильные руки подняли меня. Я поняла, что это кто-то знакомый, что я его знаю… Это тот парень… тот парень, который заставил меня смотреть эти картинки из прошлого. Я попыталась оттолкнуть его, вырваться. Где-то вдалеке я услышала его голос
- Я подозреваю, эти странные телодвижения - твоя попытка вырваться? Элис, я спасаю тебе жизнь, так что лежи смирно и позволь мне выбраться из этого горящего ада. Я, конечно, собирался туда попасть, но чуть позже.
Он хочет спасти меня? Нет, это не так… ведь не так. Он хотел меня убить, но не спасти. Неужели я что-то путаю. Я сжала руку в кулак и вдруг поняла, что то, что я сжимала, исчезло. Медальон… я уронила… Мне его оставил… Я попыталась объяснить этому парню, что нужно вернуться, но я едва могла произнести хоть слово.
- Меда… медаль… он.
- Что ты сказала?
- Медальон… там… меда…
- Ты хочешь, чтобы я вернулся за какой-то побрякушкой? Ну, уж нет!
- Это… Джаспер… он.
- Элис… его больше… нет… мне очень жаль. Саманта сказала, что все шло по плану Марии. А по этому плану Джаспер не может быть живым. Мне очень жаль.
Я хотела закричать, но изо рта вырвался только хриплый стон. Этого не может быть. Он не может умереть! Он не мог умереть! Я же видела… видела наше будущее! В этом будущем я догнала его… догнала, и он вернулся… но я ведь… ведь так и не догнала… но как такое возможно? А Каллены?! Я же видела… Он врет… этот парень точно врет… но я так и не догнала… тогда к чему эта жизнь… к чему эта вечность без него…
- Вер... верни меня… назад.
- Назад в дом?! Еще чего!.. Послушай… я понимаю, как тебе плохо, я знаю, как ты его любила, я видел… но его больше нет, а твоя жизнь есть. И будет.
- Смысл…
- Ты найдешь смысл, Элис. Уверен, что найдешь. В конце концов, ты у нас видишь будущее, я прошлое. Послушай, мне жаль… жаль, что так получилось. Если бы я узнал тебя так хорошо, как знаю сейчас, я бы этого не допустил. Прекрати вырываться! Его нет! Нет, пойми же! Да, ты видела в будущем его, но будущее изменчиво, попробуй увидеть его сейчас, и ты ничего не увидишь! Я пытаюсь спасти тебе жизнь, а ты недовольна?! Мария наверняка пошлет сюда еще кого-то, дождь сбивает наш след. Его невозможно почувствовать, но в городе оставаться нельзя. В паре сотен километров мое семейное поместье… выслушай меня!.. Я поставлю тебя там на ноги… я мог бросить тебя там, но не бросил! Даже не спрашивай почему… так или иначе ты будешь жить, Элис. И мне плевать, что ты об этом думаешь.
Буду жить… нет, не буду… я никогда больше не буду жить, потому что жизнь без него, какая это жизнь, где Джаспера нет?
Все мое тело горело, я чувствовала, как каждый миллиметр моего тела восстанавливается, заживает. Могу ли я это остановить? Никогда не хотела умереть так, как хочу сейчас. Потому что я хочу попасть в тот мир, где есть Джаспер. Потому что здесь меня уже нет, и только глупое тело удерживает меня в этом мире, не давая взлететь. Не позволяя быть с ним.
Холодные капли струились по моему лицу, я не могу плакать, тогда пусть дождь станет моими слезами. Я поняла, что уже давно не дышу, а зачем? Я не видела смысла в своем существовании. Сильные руки крепко держали меня, унося в неизвестном направлении. Дальше от города, дальше от всех тех воспоминаний, которые у меня остались. Это все что у меня осталось, мои воспоминания… С годами картинка не будет такой четкой, я забуду, что значит прикасаться к любимому человеку, забуду, как Джаспер улыбается, забуду его… Нет! Я никогда его не забуду. Потому что я люблю его. Он это знает, но я ни разу не сказала это вслух… Люблю, Джаспер… я люблю тебя…
Пролог
Любовь — как дерево, она вырастает сама собой, пускает корни глубоко, во все наше существо, и нередко продолжает зеленеть и цвести даже на развалинах нашего сердца. © Гюго В.
Я не смогу без него, я старалась... я пыталась прожить без него долгие пять лет, но как можно жить, существуя только наполовину? Каждый вдох, каждое движение, каждый жест... я вижу его во всем. Мне говорят, что нужно жить дальше, но никто не может объяснить как. Я застряла здесь, застряла между двумя мирами: его и моим. Я существую только ради него, я живу только нашими воспоминаниями, и Джаспер навсегда останется во мне. Потому что по-другому нельзя, я живу для него, потому что он пожертвовал собой ради меня. И я никогда ему этого не прощу. Как можно так сильно любить, и ненавидеть одновременно? Я ненавижу его за то, что он так оставил меня, бросил здесь совсем одну. А люблю... я не могу сказать, за что я люблю его... я просто люблю. И всегда буду благодарна за тот чудесный мир, который он открыл для меня, за последнюю в моей жизни улыбку, за последнюю радость, и последнюю любовь.
Нужно жить всегда влюбленным во что-нибудь недоступное тебе. Человек становится выше ростом от того, что тянется вверх. © Горький М.
Я хотел ее убить, хотел стереть с лица земли. Кем я был? Как мог даже подумать об этом? Она до сих пор страдает, я вижу. Но его больше нет, и нужно жить дальше, жить хотя бы ради меня. Ведь теперь она для меня все. Хотя и знаю, что ничего для нее не значу. Она стала, словно слепая, осталась в темноте, где единственным светом для нее был Джаспер. Она думает о нем каждый день, каждую минуту ее драгоценной жизни. А что я могу, как я могу облегчить ее страдания? У меня на руках нет ни одного козыря… Как помочь ей забыть... но она никогда не забудет, потому что любит... потому что любит его до сих пор. Но я вижу, что сейчас ей лучше, и может теперь наша жизнь изменится? Возможно она... нет, не буду дарить себе пустые надежды. В конце концов, я реалист, а романтиком никогда не был... и не буду. Но если я реалист, почему не скажу прямо? Не скажу прямо, что от ненависти до любви действительно всего один шаг. Шаг длиной в тридцать секунд... ведь столько мне нужно, чтобы узнать о человеке все... Но готов ли я сделать этот шаг? Или я его уже сделал?
Зарождающееся влечение таит в себе неизъяснимое очарование, вся прелесть любви — в переменах. © Мольер.
Кто я? Глупый философский вопрос. Я та, кто получает все. Если мне что-то нужно, я это получу. Я даже готова продать душу… хотя ее я уже продала. Мне никогда и никто не говорил нет, и если такой человек найдется, он навсегда завоюет мое сердце. Я люблю сложные загадки, и если мне нужно тебя разгадать, я не успокоюсь, пока не сделаю это. То, что ты еще не со мной, это только вопрос времени, и я буду ждать. Мой талант... я знаю, что тебе нужно. Я могу стать твоим желанием, разве ты сможешь отказаться от этого? Еще никто не смог... Не пытайся, Джаспер, ты будешь моим, я уверена... Я была создана, чтобы быть рядом с тобой. Я могу дать тебе все, что ты хочешь, и даже кого ты хочешь. А мои тайны и мое прошлое... они есть у всех, даже у тебя.
Любовь, подобно огню, не знает покоя: она перестает жить, как только перестает надеяться или бояться. © Ларошфуко.
Я долго и упорно бежал от себя, и что в итоге? Прошлое догнало меня и отняло мое настоящее и мое будущее, не оставив ничего. Без Элис я никто, и это невозможно изменить. Эти места, это время... кто же я, зачем я заставил ее так долго ждать? Я помню каждое ее слово, помню нашу первую встречу, помню ее запах, ее улыбку, ее смех. И я живу этим. Этим и… и смертью невинных людей… Я снова убиваю, потому что больше незачем останавливать себя. Я монстр, чудовище, которое обречено на вечные страдания. Я пропал без нее. Я пытался отгородить себя от своих же чувств к ней, и что в итоге? Я сам украл у нас драгоценное время… Я пытался отомстить за нее, новые рубцы будут моим доказательством... Но Мария ускользает, постоянно ускользает... у меня впереди вечность, и рано или поздно я доберусь до нее, обещаю, а потом... потом найду способ быть с ней. Потому что быть без нее невыносимо, я разодран на части, и все мое существо стремится к ней. И мы будем вместе, это обещание я выполню. Пусть моим последним словом будет, что «я верю в твою любовь».
Назови мое имя
Сколько времени уже прошло? Сколько его уже нет со мной? Пять лет, прошло только пять лет, но для меня это целая вечность. Как же невыносимо жить, невыносимо существовать там, где нет... Джаспера. Я глубоко вдохнула, его имя... каждый звук, каждая буква эхом отдавалась в моем пустом сердце. Сегодня, ровно пять лет назад, я потеряла его, отпустила... я никогда не прощу себе этого... никогда. Я посмотрелась в зеркало, и провела рукой по своим коротким темным волосам. Интересно, чтобы Джаспер сказал, когда увидел бы меня такой? Понравились бы ему мои короткие волосы? Я потрясла головой, он их никогда не увидит. Хватит уже думать о нем... зачем я мучаю себя? Затем, что люблю, и это невозможно изменить... затем, что не могу не видеть его лица, глядя на себя в зеркало, затем, что не могу не слышать его голос в каждом звуке, в каждом шорохе.
Из раскрытого окна подул ветер, принося с собой нежный, сладкий запах сирени. На закате запах сиреневых кустов становится еще сильнее, по крайней мере, мне так всегда казалось. Я подошла к окну, и глубоко вдохнула. Мне всегда нравился этот запах, Говард говорил, что я любила сирень еще, когда была человеком. Но я этого не помню... Он спас мне жизнь тогда, пять лет назад, хотя сначала пытался забрать ее. И лучше бы забрал... Говард ненавидит, когда я так говорю, и я стараюсь не злить его. Он заботился обо мне, заботился, когда я этого совершенно не заслуживала. После того, как я поняла, что произошло с... Джаспером, первые несколько месяцев я не могла прийти в себя. Я и сейчас не могу… Если бы не моя слабость, я бы покончила с собой. Но Говард всегда следил за мной... однажды, я убежала в Фалмут, и пыталась найти Джаспера. Но ничего... совершенно ничего. Я попыталась найти в развалинах старого дома, где мы с Джаспером ночевали, медальон, но он исчез. Я обыскала все, но ничего не нашла... там Говард и нашел меня. Он сказал, что Мария настолько злопамятна, что теперь никогда не перестанет искать нас, он подумал, что она уже добралась до меня. Я увидела, в каком смятении он был, как переживал, когда я ушла. С тех пор я начала доверять ему, он стал для меня другом, опорой, без которой я рухну, как старый обгоревший дом. В конце концов, я обязана ему жизнью.
- Элис? - Говард стоял в дверях, и напряженно всматривался в мое лицо.
- Уже пора?
- Если ты не хочешь…
- Я в порядке. Просто… нет… идем.
Я закрыла окно, и подошла к двери, Говард все так же смотрел на меня. На нем был черный костюм, белая рубашка, и неумело завязанный галстук. Я посмотрела на него с укором, и поправила узел.
- Ты никогда не научишься завязывать галстук.
- Потому что не понимаю, зачем их вообще придумали! Я догадываюсь, что однажды, женщины всего мира решили придумать самое смертоносное оружие, поражающее только мужчин, и пожалуйста! Галстук! Стоит только потянуть…
Говард поднял галстук, и сделал вид, что душит себя. Я покачала головой, и вышла в коридор.
- Эй, Элис, а… ты не поправишь?
- Поправлю ли я это смертоносное оружие? Ну уж нет, сам выкручивайся!
- Даже так…
Говард подскочил ко мне, поднял на руки и начал кружиться.
- Коридор же узкий!
- Ничего, я все равно хотел его расширить!
- Поставь меня! Ну же, Говард, мы опоздаем!
- Переживаешь, что опоздаем к ужину? Признайся, все эти приемы тебе не интересны, просто, если мы не будем на них ходить, люди начнут шептаться.
- Ага, еще подумают, что мы вампиры!
- Да уж! Какая у людей бывает изощренная фантазия! Вампиры! Кто бы мог подумать!
Говард засмеялся, и поставил меня на пол. Я прижалась к стене и усмехнулась. Вдруг Говард перестал улыбаться, и серьезно посмотрел на меня. Он подошел ко мне, облокотившись рукой о стену, перекрыв мне выход. Он долго смотрел на меня, а потом на его лице появилась довольная улыбка.
- Ну, наконец-то, Элис.
- Что наконец-то?
- Я увидел, как ты радуешься, не из твоих воспоминаний, а по-настоящему.
- Я… я часто радуюсь.
- Но никогда не… улыбаешься.
- Просто… просто…
- Не нужно объяснять.
- Спасибо… ладно, мы уже опаздываем, догоняй!
С этими словами я прошмыгнула мимо него, и спустилась с лестницы. Я впервые улыбнулась… впервые…
Я старалась понять, о чем говорят девушки вокруг меня, но меня все время что-то отвлекало. Или кто-то. Я обернулась на Говарда, он так старается ради меня. Он разговаривал с двумя мужчинами лет тридцати, у обоих были каменные лица и надменный взгляд… наверное, они с его работы. Несмотря на то, что мы в этом городе уже два года, я, почему-то, никак не могла запомнить людей вокруг. Я повернулась к девушкам, рядом с которыми стояла. Они уже привыкли, что я редко говорю, и практически не обращали на меня внимания. Хотя и поговорить с ними было особо не о чем, их интересовали только красивые платья, дорогие автомобили и мой «брат». Говард всегда пользовался популярностью среди девушек. Высокий блондин с отличным телосложением, огромным наследством, и невероятной харизмой. Говард всегда носил темные очки, так как якобы у него были какие-то серьезные проблемы со зрением… Но девушек не отталкивало даже это, да и работодателей тоже. Конечно, ведь у Говарда прекрасная репутация, он не проиграл еще не одного дела. Он мог бы сделать прекрасную карьеру, если бы захотел, но он считает всю эту человеческую жизнь просто игрой, пока я не сдамся и не соглашусь…
Я пыталась отговорить его убивать людей, но на мои уговоры он обычно только злился, и пытался убедить меня, что это я поступаю неправильно, наступая своей природе на горло. Из-за этого мы довольно часто ссоримся, и вряд ли когда-нибудь придем к согласию. Я бы никогда не стала жить под одной крышей с человеком, который убивает людей, но Говард стал для меня семьей, даже больше чем просто семьей. И наверно, я готова простить ему даже это.
Я еще раз обернулась на него. Я повернулась как раз в тот момент, когда он выливал вино из своего бокала, прямо в огромный цветок у окна. Он сделал это с таким невозмутимым выражением лица, что начинало казаться, что ради этого люди и берут вино у официантов. Чем же еще поливать фикусы? Хотя, вряд ли кто-то из присутствующих мог бы сделать это с такой же скоростью что и Говард. Это было заметно, только мне… и фикусу, конечно. Говард посмотрел на меня, закатил глаза, и снова повернулся к тем двум мужчинам, с которыми разговаривал. Я повернулась к девушкам, и попыталась понять, о чем они говорят. Но мои мысли в очередной раз унесли меня на несколько метров от них. Я представляю, как Говарду сейчас тяжело, вокруг столько людей. Хотя он недавно… охотился. Когда я об этом подумала, то невольно поморщилась. Говарду намного легче в человеческом обществе, чем… ох, ну когда же я перестану постоянно думать о…
- Элис?
- Да, ты что-то сказала, Аманда?
- Неужели у нас с Амандой так похожи голоса?
Девушки вокруг меня глупо засмеялись. Я обернулась и увидела Говарда, он кивнул мне, и протянул руку.
- Думаю, твои подруги не будут против, если я украду тебя, всего на один танец.
Я радостно взяла его за руку, поскорее бы уже уйти от них. Я больше не смогу слушать о превосходстве Говарда над остальными молодыми людьми снова и снова. Нет, я не имею ничего против, даже наоборот, я согласна с ними, что Говард намного интереснее всей этой серой массы. Но слушать это в сотый раз становится невыносимо.
Мы прошли в центр зала, и присоединились к остальным танцующим парам. Девушки, с которыми я сейчас стояла, теперь не сводят с нас взгляда ни на секунду.
- Говард, мы уже скоро уйдем?
- Если ты хочешь, мы можем уйти сразу после танца.
- Да, спасибо. Просто у меня весь день кружится голова, не знаю что это.
- Элис, после моего… вмешательства, восстановление может занять годы…
- Нет… это что-то другое… не важно… знаешь, было бы здорово, если бы ты, хоть раз пригласил на танец кого-нибудь, кроме твоей сестры.
- А потом бы я случайно укусил этого кого-нибудь. У меня не такая железная выдержка, как ты можешь вообразить. Хотя, Элис, признайся, тебе тут просто кто-то не нравится, да? Аманда? Ты только скажи, я сразу же с ней потанцую!
- Опять шутишь?
- Я могу быть и серьезным, Элис.
-Ну, попробуй, попробуй.
- Хорошо… что вы думаете, об агрессивной внешней политике Италии в Европе?
- Ну, мне кажется, что у Эфиопии нет шансов, это только начало завоеваний Италии, возможно, дальше она заключит союз с Германией, в любом случае, мы вовремя уехали из Англии обратно в Америку.
- Черт возьми, Элис! И ты прикидываешься, что ничего не понимаешь в политике?!
- А ты думал, я разбираюсь только в красивых туфлях?
- Ну, еще в сумках и платьях… Ты наверно самое удивительное создание в этом зале!
- Неужели я слышу комплимент?
- Просто скажи спасибо.
- Спасибо, Говард.
Мы вернулись домой около двух ночи, Говард сразу же пошел в кабинет, разбирать какие-то бумаги. Я поднялась наверх, в свою комнату, голова все еще кружилась и я никак не могла понять что это. Я подошла к зеркалу, сняла маленькие жемчужные сережки, и положила их в резную шкатулку, стоящую на туалетном столике. Я провела пальцем по ее черной лакированной крышке. Говард никогда не говорил мне, откуда у него столько денег. Даже в годы Великой депрессии, у нас было абсолютно все.
Я посмотрела на себя в зеркало. На меня смотрела молодая девушка лет восемнадцати, с очень бледным лицом, короткими, темно-каштановыми волосами, и задумчивым взглядом. Я провела рукой по шелковой бретельке платья. Вдруг в голове появились какие-то неясные картины из прошлого. Шелк… я помню, я была в похожем платье в ту ночь. И вдруг я провалилась куда-то, я никак не могла понять куда. Но комната вокруг меня изменилась… я стояла на улице, в каком-то темном переулке. Я попыталась понять, что произошло, но ничего не получалось. Я оглянулась вокруг, и увидела молодого человека. Он стоял, прислонившись к холодной каменной стене одного из домов, и смотрел куда-то вдаль. Бледная кожа, непослушные светлые волосы… я знаю кто это. Я едва устояла на ногах. Я хотела подойти к нему, хотела закричать, но тело не слушалось меня. Вдруг парень посмотрел прямо на меня, его глаза… они стали такими яркими, их алый цвет сообщал об опасности, исходившей от их владельца. Но меня это не испугало. Это же он! Я хотела подойти к нему, но внезапно, откуда-то из-за угла появилась молодая девушка, опередив меня. Она была невысокого роста, у нее были длинные темные волосы и бледная кожа. С каждым ее шагом яркое синее платье словно скользило по ее идеальной фигуре. Мы с ней были так похожи, но в ней было что-то не так, и я никак не могла понять что. Какая-то деталь все время ускользала от меня. Девушка прошла мимо меня уверенным шагом, направляясь к той стене, где стоял молодой человек. Блондин поднял на нее глаза, и тут же отскочил в сторону. Он напряженно осматривал девушку, наконец, чуть пригнулся, готовясь к прыжку. Сейчас он убьет ее… Но девушку это нисколько не напугало, на ее лице появилась довольная улыбка.
- Что же, Джаспер, не узнаешь меня?
- Нет.
- А мне, кажется, узнаешь… ну же, назови мое имя…
- Это невозможно… невозможно…
- Как меня зовут, Джаспер?
- …Элис.
Вдруг я почувствовала, что земля словно исчезает у меня из-под ног. Я открыла глаза, и поняла, что снова нахожусь в своей комнате. Я попыталась восстановить дыхание, но ничего не получалось. Я опустилась на пол, и отбросила со лба прядь волос. Нужно успокоиться… возможно, это была какая-то картинка из прошлого, но я этого не помню… Может я просто об этом забыла, но когда это могло произойти?! Это не может быть будущим, потому что мои волосы… потому что там Джаспер. Но эта девушка! Это была я! Джаспер назвал мое имя! И вдруг я поняла, в чем самое главное различие между мной, и той девушкой. Ее злые красные глаза.
Мое желание? Элис!
Я шел по холодной ночной улице Трентона, погруженный в свои мысли. Несмотря на поздний час, вокруг меня было много народу, и это не могло не раздражать. Что они делают в такой поздний час на улице? И главное, интересно, как отреагируют, если я вдруг вцеплюсь одному из них в горло? Я усмехнулся, представляя себе их реакцию. Крики, ужас, страх… нет, в таких количествах я этого не вынесу. Даже смерть одного для меня целое испытание… я не люблю убивать, кого я обманываю? Но для чего же тогда я существую? Меня создали, а значит кому-то это все-таки нужно. Нужно, чтобы людей убивали. Меня передернуло. Кому-то это нужно… какой бред… зачем создавать человека, чтобы потом он превратился в жертву таких чудовищ, как я? Так происходит, если судьбе вдруг разонравилось свое творение, и она захотела начать чью-нибудь жизнь сначала. Наверно мы просто выполняем ее грязную работу. Но ждет ли нас в конце хоть какая-нибудь награда?
Навстречу мне шла молодая девушка, на вид лет шестнадцати, у нее были рыжие, словно из меди кудри, и темно-серые глаза. На ней было длинное бежевое платье с высоким воротником, и легкое темно-зеленый плащ. Как-то слишком тепло она одета для мая… Когда мы с ней поравнялись, она подняла глаза, и, встретившись со мной взглядом, тут же покраснела. Мое тело инстинктивно напряглось, похоже, ее кровь сама тянется ко мне. Я опустил шляпу на глаза и зашагал еще быстрее. Если судьбе угодно убить эту девушку, то пусть сама с ней разбирается, я никогда не трону это невинное создание. Следом за девушкой шел высокий молодой человек лет двадцати пяти, казалось, он не замечает ничего кроме нее. У него были черные волосы, и темные, почти черные карие глаза. Он засунул руки в карманы брюк, и ни на шаг не отставал от молодой девушки. Парень был немного напуган, в его кровь постоянно впрыскивался адреналин. Он испытывал небольшое волнение, но оно казалось скорее приятным. Наверно, эта девушка будет его не первой жертвой.
Я немного замедлил шаг, а затем и вовсе остановился. Я обернулся, и посмотрел на девушку, которая была уже практически в самом конце улицы. Не сворачивай в переулок, не сворачивай… и почему меня никто не слушается? Неужели она не замечает, что этот парень ее преследует? Лучше бы она осталась здесь, где много людей. Похоже, судьба всерьез решила от нее избавиться, и раз я отказался, она поручила это еще какому-нибудь монстру. Я посмотрел, как парень прошмыгнул в темный переулок следом за девушкой. Вряд ли он идет за ней, чтобы пригласить в кафе или парк. Хотя, вариант с парком вполне возможен… Я хотел развернуться, и идти своей дорогой, но сделав пару шагов, вновь остановился. Ей никто не поможет… как никто не помог… Элис. Я зажмурился, отгоняя мрачные воспоминания.
Ладно, сегодня мне все равно нечем заняться, так что можно нарушить планы судьбы еще раз. Я быстро пробежал вниз по улице, и повернул в тот же переулок, куда минуту назад свернул темноволосый парень. Я пробежал практически до самого конца переулка, когда нашел их. Парень уже успел стащить с девушки плащ. И теперь прижал ее к стене, одной рукой вываливая содержимое ее сумочки прямо на мокрый тротуар. Я подошел к ним, наклонился к девушке, и вежливо поздоровался:
- Доброй ночи, не правда ли, сегодня ужасная погода? Весь день был такой ливень, ну какой это май? Хотя, признаюсь честно, я люблю дождь, а вы? Кстати, я бы на вашем месте отпустил девушку, стена очень холодная.
Девушка и парень уставились на меня. Парень от неожиданности ослабил хватку, девушка вырвалась из его цепких рук, и встала мне за спину. Честно говоря, я был готов к тому, что она начнет орать от ужаса, упадет в обморок, но никак не к этому. Она предпочла убийце и насильнику - вампира!
- Зачем ты встала мне за спину? А если я такой же, как он? Убегай!
- Нет, ты не такой. Я разбираюсь в людях… ты не можешь быть таким.
Парень, оправившись от шока, сейчас судорожно соображал, что ему делать: убегать, или убить еще и меня. Наконец, он, похоже, выбрал второй вариант. У него был низкий хриплый голос, но охрип он скорее от волнения.
- Отойди, щенок.
- Для щенка я староват…
- А не маловат?
- Вы мне льстите, девяносто три года - маловат? А я переживал, что уже постарел.
- Да, он намного взрослее тебя! - стоя у меня за спиной, девушка чувствовала себя гораздо смелее. Это еще сильнее разозлило ее несостоявшегося убийцу.
- Да заткнись, ты! Я и до тебя доберусь!
- Попробуй! Уверена… как тебя зовут?
- Джаспер Уитлок, мисс.
- Да… уверена, Джаспер намного сильнее тебя!
Последние слова девушки, и мое спокойствие, окончательно довели этого парня, он вытащил из кармана нож, и собрался наброситься на меня. Но я с силой оттолкнул его, парень влетел в каменную стену, и со стоном упал на тротуар. Каждый мой мускул напрягся, когда я почувствовал запах его крови. Я старался не смотреть на парня, и повернулся к молодой девушке.
- Уходи отсюда.
- Как ты это сделал?! Я говорила, что ты сильнее, только, чтобы разозлить его! Там даже стена треснула! Как?!
- Я спас тебе жизнь и… прошу… только одного… чтобы ты поскорее ушла отсюда.
- Ты меня не проводишь?
- Что?!
- Джаспер, твои усилия совершенно напрасны, если ты сейчас позволишь мне уйти, в Трентоне самое большое количество нераскрытых преступлений.
- Хорошо… я… я догоню тебя…
- Кейтлин.
- Да, Кейтлин… иди, я догоню тебя через пару минут.
- Собираешься спрятать труп?
- Ты можешь просто послушаться меня?!
- Слушать тебя, только потому, что ты спас мне жизнь?.. Ладно, но ты обещал проводить.
- Я помню… иди.
Кейтлин собрала разбросанные вещи, подняла плащ, и ничего не говоря пошла дальше по переулку. Я дождался, пока она окончательно не скроется из виду, и тогда подошел к умирающему парню ближе. Я склонился над ним, и прислушался к его сердцебиению. Сердце билось все медленнее и медленнее, через минуту оно окончательно остановится. Я склонился над парнем еще ниже…
Девушка стояла прямо под большим уличным фонарем и ждала меня. Когда я появился, она скорчила недовольную рожицу, развернулась, и пошла дальше по улице. Я шел рядом с ней, и все никак не мог понять ее странное поведение.
- Кейтлин, почему ты не испугалась?
- Тебя?
- И меня тоже. Ты же знала, что он идет за тобой.
- Ну, я верю в судьбу. И если это должно было произойти, значит так и должно быть.
- В судьбу… ну да… ты ведь могла убежать, могла не сворачивать в переулок.
- Но это все равно произошло бы, пусть и при других обстоятельствах. А так мне повезло, и появился ты, потому что ты не мог не появиться.
- Опять судьба?
- Да… Джаспер, скажи, тот парень… он ведь не вернется?
Я заметил, как по лицу девушки потекли слезы, она схватила меня за руку и разрыдалась. У нее прошел шок, Кейтлин начала падать прямо на дорогу. Я подхватил ее на руки, совершенно не представляя, что делать дальше. Я мог бы успокоить ее, но будет лучше, если она успокоится самостоятельно, таких перепадов настроения ее нервная система может не выдержать.
- Кейтлин… где твой дом, в какой он стороне?
- Отсвидж-холл… это так ужасно… так ужасно…
Как ее туда занесло? В этом районе живут только бедняки, проститутки, танцовщицы. Словом все те, кого город стесняется, и поэтому загнал их всех туда, в надежде, что о них никто никогда не узнает. Хотя, даже самые богатые и уважаемые люди Трентона, нередко там появляются, и конечно, не за тем, чтобы рассказывать жителем Отсвидж-холла о морали и добродетели. У этого места такое благозвучное название из-за огромного старого особняка на одной из улиц района. Дом был оставлен его хозяевами из-за их банкротства, после Великой депрессии. Теперь в нем живут все те, кто развлекает богатых горожан, не имея денег даже на маленькую квартиру. В особняке много комнат, которые бедняки распределили между собой. Невозможно представить места хуже, грязнее и порочнее, чем Оствидж-холл. Наверно поэтому, я и бываю там так часто.
Я подошел к огромному обветшалому особняку, казалось это единственный дом здесь, где люди спят. Из окон соседних развалюх доносились крики, смех, музыка, Отсвидж-холл засыпает только утром… Кейтлин показала на плотно занавешенное окно на втором этаже, сказав, что это окно ее комнаты. Я зашел в темный дом, и поднялся по лестнице. В одной из комнат я слышал громкий женский смех, когда я проходил мимо этой комнаты, он тут же стих. Я занес Кейтлин в ее комнату и положил на кровать. Я уже собирался уйти, когда она схватила меня за руку.
- Джаспер, пожалуйста, не уходи. Мне так страшно.
Я сел на старый сломанный стул около ее кровати, и оглядел комнату. Темно-сиреневые обои, мягкий диван из фиолетового искусственного шелка, с несколькими разноцветными заплатками. Около окна стоял светлый деревянный стол с резными ножками, и два стула, на одном из которых я сидел. Рядом с дверью стоял огромный темно-коричневый шкаф, у него не было одной створки, и из него вываливались всевозможные блестки, перья и платья. Кейтлин увидела, куда я смотрю, и тихо произнесла:
- Это все мамы, она танцовщица в ночном клубе.
- Ты живешь здесь с ней?
- Да, еще у меня была старшая сестра Ники, но она уехала отсюда, когда-нибудь и я уеду.
- И куда же?
- Папа живет в Нью-Йорке, и много раз звал к себе. Он богатый человек, и никогда не отказывался от меня, мне повезло больше чем Ники. Она даже не знает кто ее отец. Но мама не хочет меня к нему отпускать, боится, что я о ней забуду, и она останется совсем одна. Я пыталась ей объяснить, что она моя мама, и я никогда о ней не забуду, но она не понимает. А у тебя есть семья, Джаспер?
- Была.
- И что же случилось?
- Из родителей я помню только отца. Но он уже давно умер, а… в общем вот и вся история.
- Ты что-то хотел добавить?.. Был кто-то еще?
- Нет… кхм… это все… Кейтлин, я бы на твоем месте не доверял так незнакомцам.
- Но я ведь знаю, как тебя зовут, значит, ты не незнакомец.
- Сейчас тебе просто повезло, но впредь…
- Да знаю я, знаю. Я хорошо разбираюсь в людях, Джаспер, я вижу, кто может причинить мне вред, а кто нет. И я видела, что ты ничего плохого мне не сделаешь. Почему ты прячешь глаза?
- Потому что, если ты их увидишь, то поймешь, как сильно ошибаешься.
- Неужели, ты считаешь себя плохим? Ты пришел на помощь совершенно незнакомому человеку, сейчас такие люди редкость… Скажи… он умер… тот парень?
- Да.
- Ты не должен был его убивать, Джаспер, он же просто человек, не то, что ты.
Я посмотрел на нее, пытаясь понять, что она имеет в виду. Кейтлин грустно усмехнулась и продолжила.
-Ты отбросил его одной рукой, ты проломил им стену! Ты спас меня, появился так внезапно, и так вовремя. Принес меня домой, и теперь сидишь рядом, и ждешь, когда я усну, чтобы навсегда исчезнуть. А твоя внешность… светлые волосы, такие совершенные черты лица, кожа, словно высеченная из мрамора. И наконец… твое сердце, ты не можешь быть человеком… оно не бьется! Пока ты нес меня, я не услышала ни одного удара, я не слышала ни одного твоего вдоха!
- И тебе не страшно?
- Разве ты не ангел?
- Разве ангелы убивают, Кейтлин?
- Чтобы спасти невинных.
- Закрой глаза.
Кейтлин послушно закрыла глаза, и тут же заснула. Так будет лучше… пока она не наговорила еще каких-нибудь глупостей. Я положил на стол двадцатидолларовую купюру, и вышел из комнаты. Я бы оставил больше, но это все что у меня было. Теперь Кейтлин в безопасности, она дома. Я бы хотел сказать ей правду, сказать, что я никакой не ангел, но зачем разрушать веру, когда это единственное что есть у человека?
Я тихо закрыл за собой дверь, и начал уже спускаться по лестнице, когда почувствовал, что за спиной у меня кто-то стоит. Я резко обернулся. На меня смотрела молодая девушка лет двадцати, у нее были длинные вьющиеся волосы, правильные черты лица, и пухлые губы. Платье с глубоким декольте, выгодно подчеркивало ее фигуру и бледную кожу. Из-под длинных ресниц были видны ее зеленые выразительные глаза… Но мои инстинкты не могли меня обмануть, я весь напрягся, следя за каждым ее движением…
- Кейтлин назвала тебя Джаспером, это так?
- Да.
- Как она? Что произошло?
- На нее напали, но с ней все в порядке, она просто напугана. Сейчас она спит.
- Напали… а ты помог?.. Не отвечай, это риторический вопрос… что ж спасибо.
Она протянула мне руку, ожидая, что я пожму ее. Я нерешительно сделал шаг в ее сторону, и ответил на рукопожатие, возможно я просто ошибся… но у нее такая холодная кожа. Я быстро убрал руку, кивнул ей, и уже развернулся, чтобы уйти, когда она снова заговорила со мной.
- Скажи, если бы я могла выполнить одно твое желание, чтобы это было?
- Желание?
- Твое желание… мне кажется, я знаю, чего ты хочешь. Просто подожди, Джаспер. Она появится… она обязательно появится, и я помогу тебе.
Что значит любить?
Я потрясла головой, пытаясь собраться с мыслями. Все было так… реально, у меня никогда не было ничего подобного. Что же произошло? Это видение буквально сбило меня с ног, я ничего такого не помню… что же это было? Я закусила нижнюю губу, там был Джаспер, он был таким… настоящим, таким подавленным. Я обхватила себя руками, что же это было?! Неужели просто игра моего воображения? Тогда, как заставить свое воображение повторить эту картинку? Я согласна просто смотреть на него, мне хватило бы даже этого… Я просидела так, погруженная в свои раздумья, наверное, часа два, потеряв счет времени. Наконец, я решила пойти к Говарду, и спросить его об этом. Он помнит многие вещи куда лучше меня, у нас как будто одни воспоминания на двоих. Но для него они похожи на обычную книгу, которую он прочитал, и поставил пылиться на книжную полку, а для меня это жизнь. Моя жизнь.
Я зашла в его кабинет, казалось, он не замечал моего появления. Говард сидел на столе, уставившись в свои бумаги, хмурясь, и периодически оставляя какие-то заметки на полях. Я прошла вглубь комнаты, и села на небольшой кожаный диван у стены. Я быстро провела взглядом по комнате, мне был известен каждый уголок нашего большого дома, но в кабинете Говарда я бываю очень редко. На стенах были темно-синие обои, но комната не казалось мрачной. На потолке была большая хрустальная люстра, которая светила так ярко, что обои как будто отливали серебром. Рядом с бордовым кожаным диваном, на котором я сидела, стояло несколько книжных шкафов из красного дерева, у окна стоял огромный письменный стол, заваленный кучей бумаг. Тяжелые бархатные портьеры, плотно занавешивали окно, выходящее на шумную улицу.
Рядом с окном висел портрет отца Говарда, он взял его из старого дома, в котором мы жили в Англии. Говард до сих пор не может простить себе, что в последнюю встречу с отцом, они расстались чуть ли не врагами. Отец требовал от него, чтобы тот занялся хоть каким-нибудь делом, потому что, после того как Говарда выгнали из Кембриджа, он занимался только тем, что транжирил семейные деньги. Раздосадованный отец даже пытался отправить сына служить, но из этого тоже ничего не вышло. Наверное, сейчас вся семья гордилась бы Говардом. Уважаемый адвокат, как мечтал его отец… но Говард никогда не признается, что скучает по семье, ему проще спрятаться за железной маской равнодушия и сарказма…
- Элис, подожди, я уже заканчиваю.
- Хорошо.
Говард вроде бы и поглощен своей работой, но все замечает. А как же иначе, с нашим обонянием, чутьем, зрением… вряд ли можно упустить хоть что-то из виду. Но что же тогда упускаю я в своем видении? А если это все-таки игра воображения, это же не может быть картинкой из будущего? Там же… там же Джаспер. Я впилась пальцами в бархатную подушку, лежащую на диване.
- Элис, не порти фурнитуру. Если не нравится интерьер, просто скажи.
- Ох, прости, я не…
- Что случилось?
- Долго… рассказывать.
- Ну, думаю, я смогу выделить для тебя лет пятьдесят в своем расписании, тебе хватит?
- Я видела Джаспера.
- Что?!
Я пересказала Говарду свое видение, он напряженно слушал, потом отложил бумаги, подошел к дивану, и сел рядом. Он не смотрел на меня, вероятно, он пытался найти ответ в воспоминаниях, как недавно делала я. Наконец, он поднял голову и посмотрел на меня.
- Элис, я не могу найти ничего, хоть примерно похожее на то, что ты описала.
- Тогда что же это?
- Не на все есть ответы. Хотя… знаешь, когда люди часто думают о ком-то, то через какое-то время могут начать видеть какие-то несуществующие вещи, слышать голоса.
- По-твоему, я сошла с ума?
- Нет… ведь в твоем случае все гораздо сложнее. Но это ведь не может быть будущим, там же…
- Там Джаспер.
- Да… а твои волосы? Они ведь не могут отрасти, хотя может там парик?
- Зачем мне надевать парик?! Тем более, у нее были такие волосы… таких париков просто не бывает.
Говард провел рукой по моим волосам, и усмехнулся.
- Ну, значит это никак не будущее. Тем более, ты же у нас вегетарианка.
- Да, и я от этого никогда не отступлюсь.
- Даже… даже ради него?
- Нет… ради него… я… это не имеет значения.
- Элис… ты все время задаешь себе вопрос: «а что если бы он был?» Ты все время думаешь о нем, поэтому и видишь все это! Так никогда не начнешь жить!
- Не начну жить?! А как, по-твоему, я могу жить… когда его… его нет!
- Прошло уже пять лет, а ты все еще ждешь чего-то… кого-то! Я прошу тебя, Элис… я умоляю тебя… вернись в реальность! Начни жить, пусть не ради меня… ради себя… но хотя бы ради него! Ты живешь лишь пустыми мечтами, но посмотри правде в глаза: его больше никогда не будет! Джаспер умер, а ты никак не смиришься с этим!
Говард вскочил с дивана, и уставился на меня. Он ждал от меня какого-то ответа, ждал, что я закричу, скажу, что он не прав. А я не смогла… Я просто выскочила из комнаты, пулей пролетела по коридору, и выбежала на улицу. Я просто бежала, не понимая, что делаю. Наконец, я остановилась, совершенно не понимая, где оказалась. На улице не было ни души, город еще спал. Я шла босиком по холодному тротуару, пытаясь прийти в себя. Я ничего не ответила Говарду, просто убежала… почему? Почему я не нашлась что ответить? Может, потому что я понимала, что Говард прав? Может, я согласна с ним, просто не могу согласиться с собой? Но как же жить дальше? В моем сердце нет ничего кроме воспоминаний о Джаспере, не могу же я их просто так выкинуть! Не могу его забыть, не могу… не хочу. Такой любви больше нет… такой любви больше не будет. Мое тело будет вечно молодым, моя душа будет вечно любить его. Уже слишком поздно что-то изменить, от этого вечного всепоглощающего чувства нет спасения. Оно слишком сильное, оно часть меня. Но неужели во мне нет ничего, кроме этой вечной неразделенной любви? Я закрыла глаза, и попыталась найти ответ. Уже много лет я не думала ни о ком кроме себя, не думала о близких людях, которые рядом со мной. Неужели, во мне не осталось ни капли любви, которую я могу подарить другому. Кажется, отдала Джасперу все… Но есть человек, который готов отдать за меня все, и я сделаю для него все что угодно. Но что это? Просто нежная привязанность? Теплая дружба? Или… Я хочу сделать Говарда счастливым, но не знаю как. А разве любовь – это не стремление подарить кому-то счастье? «Не на все вопросы есть ответы».
Я обернулась, почувствовав что-то уже такое знакомое и родное… С другой стороны улицы ко мне шел Говард. Он шел не торопясь, засунув руки в карманы брюк. Белая рубашка, с подвернутыми до локтя рукавами, взъерошенные волосы… все как обычно, но кожа… Только сейчас я заметила, что солнце уже встало. Ко мне как будто шла серебряная статуя, а я как зачарованная смотрела на ее приближение…
- Элис, мы должны уйти, солнце встало. Я понимаю, шесть утра, суббота, но мало ли какому-нибудь идиоту не спится, и он решит пройтись. И что он увидит? Ходячие бриллианты, величиной с человека?
- Да, пойдем…
- Послушай… мне очень жаль, что я наговорил тебе все это, просто…
- Ты был прав.
- Что?
- Наверное… наверное, я должна начать… жить, но это так… так тяжело.
- Но я всегда буду рядом, я обещаю.
- От этого становится еще тяжелее.
- Ты хочешь, чтобы я оставил тебя?
- Нет! Ты… ты самое дорогое, что у меня осталось.
- Ты говоришь это не потому, что сейчас я выгляжу на пару сотен карат?
- Нет, ты всегда рядом, когда… нужен, и столько для меня сделал. Ты заботишься обо мне, никогда не задумываясь о себе, о своих желаниях. А я ничем не могу тебе отплатить.
Говард усмехнулся, поцеловал меня в макушку, потом наклонился еще ниже, и посмотрел мне в глаза, наши лица практически соприкасались. Он никогда не был так близко…
Мое прекрасное безумие
Девушка смотрела на меня и улыбалась. Что она имеет в виду? Кто появится? Сейчас она буквально упивалась моей растерянностью и напряженностью. Потом красавица наклонилась к самому моему уху и тихо прошептала:
- Я бы на твоем месте не покидала город так скоро, ты можешь такое пропустить…
- И что же я пропущу?
- О, нет! Я не хочу портить сюрприз, но уверяю, он тебе очень понравится... Это то, чего ты так долго ждал, Джаспер, на что уже перестал надеяться… но, имей терпение…
Она развернулась и пошла вглубь темного тихого коридора, оставив меня в полном одиночестве. Я прислушивался к ее затихающим шагам, и еще долго стоял на лестнице, пытаясь понять, что только что произошло. Я хотел понять, хотя бы с кем я только что говорил! Ведь она… она слишком совершенна для человека, но слишком живая для вампира.
Я вышел на улицу, уже начало светать. О том, что наступило утро, можно было понять не только по посветлевшему небу, а скорее по тишине, наступившей в Оствидж-холле. Больше не было слышно ни музыки, ни смеха, ни криков… Когда весь город просыпается, Оствидж-холл засыпает. Единственным источником шума были двое, слегка подвыпивших молодых человека во фраках в обнимку, с какими-то разряженными в разноцветные платья и блестки девицами, которые шли мне на встречу. Хотя девушками их назвать сложно, каждой наверно уже далеко за тридцать, но килограммы макияжа скрывают истинный возраст дам. Около дома, из которого я только что вышел, парочки разделились, я был уже достаточно далеко от них, но все равно мог слышать разговор тех, кто остановился у двери дома.
- Ну, Мари, почему мы не можем продолжить наше развлечение?
- Глупый, у меня же дочка спит, я же говорила тебе, Эндрю!
- Ну, скажи Кейтлин, чтобы пошла, развеялась, уже утро, она большая девочка, прекрати ее опекать… ну Мари, я ненадолго…
- Нет, уйди!
- Ну, Мари!
Она заскочила в дом, и громко хлопнула дверью. Ее кавалер громко выругался, и пошел догонять своих друзей. Секунд через пять дверь дома отворилась, и из нее выглянула улыбающаяся Мари.
- Эндрю, ну ты же придешь завтра?
- Черт… ладно… приду.
- Тогда до завтра?
- До завтра, Мари.
И довольная Мари закрыла за собой дверь. Наверное, только что я видел мать Кейтлин, тогда я понимаю ее старшую дочь, которая от них сбежала. Вряд ли эта Мари может уследить за собой, не то, что за детьми. Такие как она, будут вечно корчить из себя молоденьких глупых девочек, пока однажды их хозяин не выбросит их на улицу, поняв, что те больше не приносят дохода. Тогда, скорее всего, Мари научит своему мастерству младшую дочь, забирая все ее заработанные деньги, и транжиря их на наркотики и алкоголь. Единственная надежда для Кейтлин, единственный способ избежать исполнения моего злого пророчества - как можно скорее уехать к отцу… Но я не понимаю, почему Мари отказалась впускать этого парня к себе? Неужели, она все-таки заботится о дочери? Неужели, в гниющих разлагающихся душах Оствидж-холла еще осталось что-то светлое?
Я шел по мокрой мостовой, ветер продувал меня насквозь. Я не мог чувствовать холода, но почему же тогда я весь дрожу? Наверно дело не в физических ощущениях, а в том, что происходило сейчас где-то в глубине меня, там, куда смог попасть всего один человек. В мою душу… Слова той девушки в старом доме… «Она появится… она обязательно появится, и я помогу тебе». Что эта девушка имела в виду, понимала ли, о чем говорит? Когда она это сказала, передо мной возник всего один образ, но люди ведь не могут знать, чего я хочу… кого я хочу… Когда же я смирюсь?! Когда же отпущу ее? Отпущу… Элис… Почему, когда она была рядом, она освещала мой путь, но когда исчезла, воспоминания о ней прожигают душу? Почему они не могут греть меня в такие моменты, как сейчас? А если бы я оставил ее раньше, и Мария не добралась бы до нее? Что было бы между нами? Если бы она была до сих пор жива, смог бы я быть от нее так далеко? Нет… нет… не смог бы, я был ослеплен желанием спасти ее. Я бы вернулся, по-другому быть не могло. Я был бы с ней, если бы она простила… а сейчас… простит ли она меня за то, что я сделал… и не сделал…
Сейчас мой мир полон тьмы и одиночества, я погрузился в вечную ночь. Когда я видел что-нибудь красивое, чистое, неземное? Я поднял голову к небу… на протяжении этих пяти лет не видел ничего красивее звезд, и в каждой звезде я видел ее. Звезды исчезают с небосклона не потому, что встает солнце, а потому что появляется Элис… появляется где-то глубоко во мне… заставляя смеяться от счастья, что она была, и кричать от боли, что ее нет.
К моему глубокому разочарованию, минут через тридцать тучи рассеялись, и вышло солнце. Мне весь день пришлось прятаться в каком-то мокром и темном подвале… даже в таких холодных и мрачных городах как Трентон, иногда бывает солнечно. Когда солнце зашло, я наконец-то смог выйти из своего убежища. Я решил, что та девушка, просто шутила, к тому же у меня не осталось никакого желания оставаться в этом городе. Еще чуть-чуть, и местные жители начнут здороваться со мной, и называть по имени… сколько я здесь пробыл? Кажется, полгода, все города, все места смешивались в одно большое серое воспоминание, и уже сложно разобрать, где Трентон, а где Палмвиль… люди умирают везде одинаково…
Я шел сквозь сумерки, опустившиеся на город, почему мне вдруг стало так тяжело уйти отсюда? Неужели, я, правда, чего-то жду? Неужели, правда, не могу выбросить из головы ту девушку, с ее въедливыми словами… они как будто пропитали мое замерзшее сердце. «Она появится…», да нет же! Нет, не появится… нельзя вернуть человека из другого мира, а вдруг… вдруг ей там хорошо? А я пытаюсь найти способ вернуть Элис сюда? А если она не хочет? Если уже забыла меня? От этих слов мне стало так больно, что я не смог больше идти. Я прижался к стене какого-то высокого мрачного здания, и закрыл глаза. Если бы я мог вернуть ее, зная, что ей там лучше, вернул бы?.. Я не хотел отвечать на этот вопрос даже себе… хотя знал ответ… как можно быть таким эгоистом? Если она счастлива, то я тоже должен быть счастлив… Но как же успокоить эту жгучую боль, мои собственные воспоминания, мои мысли стали для меня злейшими врагами… Как же я могу отпустить Элис?! Как забыть ее, подарив ей вечный покой и забвение?
Я открыл глаза, потом сильно зажмурился, и снова открыл. Но мое видение не исчезало, более того, оно приближалось ко мне, оно улыбалось… я не верил в приведения, но похоже, я уже давно должен был перестать быть атеистом. Каждый мускул в моем теле напрягся, как будто напоминая, что это реальность. Девушка подошла ко мне, она грустно улыбалась, затем прикусила нижнюю губу и усмехнулась. Она долго смотрела на меня, как будто не решаясь заговорить…
- Что же, Джаспер, не узнаешь меня?
- Нет.
- А мне, кажется, узнаешь… ну же, назови мое имя…
- Это невозможно… невозможно…
- Как меня зовут, Джаспер?
- …Элис.
Я смотрел на нее, боясь даже пошевелиться. Что же происходит? Она… Девушка подошла ко мне, провела рукой по моей щеке. Такая холодная, даже холоднее чем моя кожа, я помню этот холод… Она встала на цыпочки, и прошептала мне на ухо:
- Я так много должна рассказать тебе… Джаспер… так много… ты простишь меня?
- За что?
Прекрасное видение дотронулось губами до моей щеки, и поцеловала меня в губы. Я понимал, что отвечаю на поцелуй, что руки вот-вот сожмут ее в объятиях, я чувствовал ледяное сияние, исходившее от ее тела… этот холод... я понял что происходит.
Что-то начинается
Говард усмехнулся и взъерошил мои волосы.
- Элис, сомневаюсь, что если я буду думать о своих желаниях, кому-нибудь будет хорошо. Нам нужно идти.
Он шел чуть впереди меня, напряженно размышляя о чем-то. Если бы я хоть раз могла прочесть его мысли… Говард знает обо мне все, но что знаю я о нем? Он не любит говорить о себе, о своем прошлом. Да и о моем прошлом он тоже говорит с неохотой. Что же такого ужасного могло со мной произойти, что он не хочет мне рассказать? Однажды он сказал, что я сама заставила себя все забыть, но как же заставить себя вспомнить? Я просила его рассказать, что же со мной произошло, но Говард сказал, что если он скажет, я его никогда не прощу. Он говорил, что самое светлое и радостное, что со мной происходило, случилось уже когда я стала вампиром, а грустные воспоминания мне ни к чему. Конечно, это так… наверное, по другому быть не может, когда встречаешь настоящую любовь…
Домой мы могли попасть только пройдя, по всегда шумной и многолюдной Вестен-стрит. Поэтому, дойдя до нее, мы практически зашли в тупик. Выйти на солнечный свет невозможно, при таком скоплении народа, поэтому нужно просто подождать, пока солнце зайдет за тучу, и в тени пробежать. Даже в такой ранний час, да еще и в выходной, на Вестен-стрит было настоящее столпотворение, а мы ведь вроде специально выбирали район потише. Что же тогда творится на остальных улицах города? Я редко выходила за пределы Мервинтон-хиллз. Это самый престижный район города, который не идет ни в какое сравнение с остальными. Но об этом я могу судить только по рассказам людей вокруг. Я не особо интересовалась достопримечательностями города, да и вообще городом. За эти пять лет, я потеряла интерес абсолютно ко всему. Меня даже начали раздражать звуки пианино, которое я когда-то так любила, я ненавижу рисовать, потому что, чтобы я не попыталась изобразить, в итоге получается одно и то же лицо… всегда одно и то же.
- Черт, нам же нужно просто попасть в тот переулок, а мы застряли тут!
- Ты куда-то торопишься, Говард?
- У меня встреча в десять… давай, перед тем как ты опять решишь побегать по улицам, ты посмотришь прогноз погоды?
- Они не всегда точные.
- Как твои предсказания, Элис?
- Ну я же стараюсь, думаешь это так легко?
- Ты должна посмотреть в будущее непредвзято, как если бы ты открыла книгу, совершенно не задумываясь о том, что делаешь, и что это невозможно.
- Решил научить меня как пользоваться моим же даром?
- Ну если ты сама не можешь…
- Ладно… как-нибудь попробую… а как ты научился заглядывать в прошлое людей?
- Не знаю… как-то само пришло… глаза - зеркало души, просто, кроме своего отражения, которое привыкли видеть люди, я могу увидеть нечто более глубокое… Я смотрю дальше… наверно так… но в этом мало чего хорошего… Людей мое вмешательство вообще убивает, а вампиров… это ты и сама знаешь… Лет через десять все пройдет окончательно, полностью восстановишься и опять будешь непробиваемой… надеюсь… Черт, при такой ветреной погоде, и не одного облака…
- Кстати, а как ты попадешь на встречу в такую погоду?
- Ну, там где вершится правосудие, света не бывает… а уж добежать до здания, думаю, смогу.
Мы простояли в тени домов, наверное, еще минут пятнадцать, пока в конце концов не появились тучи. Как только солнечный свет пропал, мы вышли на Вестен-стрит. За то время, что мы ждали тучи, людей на улице появилось еще больше, приходилось практически прорываться через толпу, никогда не думала, что эта улица такая широкая…
Вдруг я почувствовала, что кто-то дергает за подол моего платья, я обернулась, и увидела маленькую девочку лет восьми. У нее были длинные спутанные каштановые волосы, и большие темно-синие глаза. На ней было зеленое платье, все в дырках и заплатках, и темно-синие туфли, которые явно были велики ей на пару размеров. Девочка была перепачкана в грязи и саже. Наверное, ей нужны деньги. Но у меня не было ни гроша, я дотронулась рукой до уха, на мне не было даже сережек… Девочка смотрела на меня чуть нахмурившись
- У тебя короткие волосы, и ты очень красивая… как тебя зовут?
- Элис.
- А я Амелия.
- Привет… прости у меня нет с собой денег.
- И ничего ценного?.. Мама болеет…
- Прости… я могу сходить, и принести тебе что-нибудь, ты будешь здесь, Амелия?
Тут Говард снял с руки свою любимые золотые часы, и протянул девочке. Амелия тут же схватила подарок, и убрала в карман платья. На ее лице появилась довольная улыбка. Она смотрела то на меня, то на Говарда. Но его эта сцена совершенно не трогала, Говард сделал то, что посчитал нужным, не задумываясь хороший ли поступок совершил или нет. Он развернулся, взял меня за руку, и потянул за собой. Я посмотрела на небо, солнце вот-вот опять выйдет. Но девочка никак не хотела отпускать меня, да и мне почему-то не хотелось расставаться с ней.
- Элис… ты хорошая… ты очень сильно заблуждаешься. Есть кое-что… в чем ты совсем не права.
- Что ты хочешь сказать?
Девочка засмеялась, и поманила меня к себе. Я обернулась на Говарда, тот отпустил мою руку, и как-то странно уставился на маленькую девочку. Его взгляд блуждал по ее лицу, он нахмурился, и скрестил руки на груди. Я наклонилась к Амелии, она внимательно посмотрела на меня, затем протянула руку, и провела рукой по моим волосам.
- Элис, солнце вот-вот…
- Да, Говард, сейчас… уже иду…
Девочка наклонилась к моему уху и прошептала:
- Хочешь, расскажу секрет? Только никому не говори. Обещаешь?
- Обещаю.
- Он жив, Элис. Он жив и очень скучает.
- Кто?
- Ты же знаешь кто… он хотел тебя спасти, но не успел.
- Ты говоришь о…
Тут Говард схватил меня за руку, и буквально утащил с улицы. Он не отпускал меня, даже когда мы оказались в переулке .
- Говард, нужно вернуться! Мы должны вернуться, ты же ее слышал! Отпусти же!
- Солнце вышло, мы не могли там больше оставаться.
- Но ты же слышал… нужно найти ее, когда солнце зайдет… мы найдем ее?
- Элис… найти ее - большая ошибка… с ней что-то не так…
- Но она знает, она что-то знает… она сказала… сказала, что он жив… думаешь она имела ввиду…
- Мы не можем знать наверняка. Ты не должна ее искать. Так будет безопаснее… для всех.
Я еще раз обернулась на шумную улицу… Говард может отрицать что угодно, но не может отрицать, что что-то происходит. Сначала мое видение, теперь Амелия… Не знаю как и где мы снова встретимся, но знаю, что что-то начинается…
Назови свое имя
Нет, это невозможно, этого не может быть… это не… Я с силой оттолкнул от себя девушку. Она непонимающе уставилась на меня.
- Джаспер, я не понимаю…
- Как тебя зовут?
- Что?
- Ты слышала вопрос.
- Ты же сам назвал мое имя.
- А до того, как я назвал его, ты ведь не знала.
- Как же я могу не знать своего имени, Джаспер? Что за глупости…
- Потому что Элис - это не твое имя.
- Совсем с ума сошел?
- У Элис глаза не красные, эмоции у нее намного ярче, она совершенно другая. Ты просто играешь свою роль… надела ее маску.
- И как я прокололась…
Девушка сделала шаг назад, она как будто вышла из тела Элис, которое растворилось в воздухе словно дым. Как будто сняла маску, показав себя настоящую. Я уже видел эту девушку… сегодня. В Остивдж-холле, она интересовалась, что произошло с Кейтлин. Сейчас блондинка сложила руки на груди, и серьезно смотрела на меня. Она чувствовала какое-то разочарование, удивление, страх. Она правильно делает, что боится…
- Зачем ты это сделала?
- Можешь просто сказать спасибо.
- Спасибо?! За что?!
- Ты получил то, что хотел.
- Я этого совершенно не хочу.
- Все хотят, Джаспер. У всех есть какой-то образ, о котором они мечтают. А это был твой.
- Это только внешность, иллюзия.
- Еще никто не жаловался.
- Наверное потому что еще никто не разоблачал тебя.
- Да… Мне есть чем гордиться.
Я развернулся, и пошел по дороге, идущей из города. Я мог бы убить ее, но похоже, я все еще под впечатлением от того, что видели мои глаза. Лучше убраться отсюда, потому что не представляю, что я сделаю с этой девушкой, когда приду в себя. Вдруг я понял, что она не осталась за моей спиной, сейчас она шла рядом, и напевала какую-то мелодию. Я резко остановился, и уставился на нее.
- И что ты делаешь?
- Ты ведь уходишь из города?
- И?
- Мне тут тоже надоело. Я пойду с тобой.
- Ну уж нет. Я сейчас едва сдерживаю себя, чтобы не убить тебя. Не хочу испытывать свое терпение.
- Ангелина.
- Что?
- Меня зовут Ангелина, ты же спрашивал.
- Сейчас это уже не имеет значения.
- Почему же? Очень даже имеет! Ты сам сказал, что сдерживаешь себя, чтобы не убить меня. А убить кого-то, чье имя знаешь, намного труднее.
- Я бы на твоем месте просто ушел.
- Но ты не на моем месте. И к тому же ты первый, кто раскусил меня, я хочу узнать как.
- Если скажу, ты отстанешь?
- Хм… наверное, нет. Разве тебе не интересно мое общество?
- Нет.
- А ее?
Через секунду на меня снова смотрела Элис. Больше я этого выдержать не мог. Я с силой толкнул ее к ближайшему дому, и прижал ее к стене. Но на меня испуганно смотрели ее глаза… ее лицо сейчас в страхе следило за каждым мои движением… ее руки сейчас пытались оттолкнуть меня… я не смог бы… Я отпустил девушку. Как только я разжал пальцы, Элис тут же превратилась в Ангелину. Она провела рукой по шее, и злобно посмотрела на меня.
- Мог бы просто сказать.
- Могла бы просто уйти.
- Почему ты так ненавидишь эту девушку? Кто эта Элис?
- Я ненавижу ее?! Я ненавижу ее… это просто смешно…
- Тогда почему ты так реагируешь?
- Она… умерла… а ты….
- Неправда.
- Споришь со мной?!
- Дискутирую.
Я покачал головой, и пошел дальше, но Ангелина не отставала от меня. Неужели она не видит в каком я состоянии? Еще одна такая выходка, и я убью ее! Хотя нет… пока… пока она выглядит как… я не смогу… Я ведь поверил, сначала я думал это правда она. Где-то в глубине души я знал, что это не так… но как же хотелось верить… После этого во мне как будто что-то надломилось. Как если бы это правда была Элис. Я потерял всю жестокость, которую выращивал в себе все эти годы. Потерял в один момент. Я увидел всю чудовищность своих поступков, весь ужас убийств. Все это отражалось в глазах Элис. Я испугался, что больше не достоин ее… Красавица и чудовище… Но ее глаза, ее взгляд, ее эмоции… понять, что передо мной всего лишь маска не стоило труда. Не понимаю, как другие ее «жертвы» не заметили подвоха? Может, были слишком… ослеплены? Ведь сначала я тоже поверил, но как можно жить с неправдой? Неужели кто-то счастлив, видеть рядом с собой подделку, предпочтенную настоящей любви? Картинку, в которой нет ничего кроме отражения твоей мечты? Жить в счастливом неведении… я мог бы притвориться, что ничего не понял, мог бы соврать самому себе… но, видеть ее слишком больно. Видеть что-то безумно дорогое тебе в таком дешевом исполнении…