Казанские ведомости, 27.1.2004 г

27 января 1944 г. советские войска окончательно разгромили гитлеровцев под Ленинградом. Закончилась 900-дневная блокада северной столицы нашей страны. О том, что в обороне Ленинграда и в сражениях по его освобождению участвовали десятки тысяч уроженцев Татарстана, свидетельствуют многие исторические факты и документы.

Мы уже писали об ин­тересных находках казанских поисковиков, бойцов «Снежного де­санта» КГПУ, - подшивке газеты Ленинградского фронта «На стра­же Родины» («Ватанны саклауда»), листовке на татарском язы­ке, которую немецкое командова­ние разбрасывало над позициями защитников города на Неве. При содействии редакции Книги Памяти Татарстана на мемориал «Пискаревское кладбище» в Санкт-Петербурге передан список, насчитывающий более 17 тысяч фамилий уроженцев нашей республики, погибших на территории Ленинградской области. Архивные изыскания свидетельствуют, что две трети погибших на фронтах до сих пор числятся про­павшими без вести. Значит, под Ленинградом погибло не менее 40 тысяч наших земляков.

Имя еще одного из них возвращено истории лишь в этом году. В рождественские дни на ст. Бу­рундуки Дрожжановского р-на прибыла делегация из Екатеринбур­га и Казани. Они привезли печаль­ную, но одновременно и радостную весточку жительнице станции Екате­рине Никифоровне Ашкеровой. Это маленькая полоска бумаги, на ко­торой ее брат -Василий Бутылкин - написал свои данные на случай смерти. Записка чудом сохранилась в солдат­ском медальоне и найдена свердловскими поис­ковиками вместе с останками бойца весной прошлого года на террито­рии урочища Гайтолово, что в Ки­ровском р-не Ленинградской об­ласти. Нашел медальон боец отряда «Факел» Алексей, ко­торый и приехал со своим командиром Ришатом Латыповым.

Судя по записке, солдат был родом из с. Малые Бюрганы Буденновского р-на Татарии, 1918 г. рожд. В графе «родствен­ники» указан Бутылкин Никифор (как выяснилось - отец). Не­большая нестыковка была в том, что свое отчество Василий указал как Михайлович. Все объяснили родственники солдата, найденные сотрудниками межрегионального информационно-поискового центра РТ «Отече­ство» в д. Малые Бюрганы. Две сестры и брат погибшего Ва­силия имеют отчество от имени отца Никифора, но в деревне отца иног­да звали и Михаилом. Видимо, это имя Василию нравилось больше, потому уже в 1938 г., когда его взяли в армию, он и назвался Ми­хайловичем.

У Екатерины Никифоровиы сохранилась довоенная фотография, на которой Василий еще в граж­данской форме, но уже со значка­ми «Ворошиловский стрелок» и «ГТО».

Гости из Екатеринбурга рассказали сестре солдата, как он был найден и похоронен с почестями на мемориале «Синявинские высоты». Лежал солдат вместе с вин­товкой в своем последнем окопчике, где и встретил смерть. Ребята передали с запиской личные вещи солдата - компас, еще один медальон с иголками. Пода­рили фотографии раскопа и захо­ронения.

Выслушав рассказ сестры с том, что Василий часто писал с фронта родителям, представитель центра «Отечество» Артем Лишафа подарил ей книгу «Все они хотели жить», в которой опубликова­ны письма солдат Татарстана. Со слов Екатерины Никифоровны, семья узнала о смерти Василия в1943 г. Его однополчанин со­общил в письме, что Василий по­гиб в боях по прорыву блокады Ле­нинграда.

В редакции Книги Памяти РТ ицентре «Отечество» имеются спис­ки сотен солдатских медальонов, найденных на местах боев, в которых обратный адрес - ТАССР. Идет поиск род­ственников этих солдат. О том, не ли в этом списке родных вам фа­милий, можно узнать по телефонам в Казани: 238-64-66 и 236-31-21.

ПАМЯТЬ – ЭТО ЦЕЛАЯ НАУКА

Выступление на конференции общества «Мемориал»,

2004 г.

По проекту «Возвращенные имена» мы работаем первый год, хотя книгу выпускаем уже четвертый. Получилось так, что к этой теме мы пришли от войны. И у нас представление о своих целях и задачах конкретное. Есть такая песня у «Любэ»:

«Мне копать траншею велено.

И я копаю, словно раб.

Кто за Сталина, за Путина,

а я за всех российских баб».

У нас такая цель: пока еще не умерли родственники репрессированных, эти книги успеть им вручить. Если не книги, то хотя бы справки, если не справки, то хотя бы в газете эти списки опубликовать в районах. Поэтому пытаемся в форсированном темпе охватить необъятное. Наверное, в ущерб академическому качеству. Но разве не для них – родственников жертв репрессий – замышлялась вся работа по реабилитации? Уверен в главном: если семья получит основную информацию о репрессированном, узнать подробности в архиве сможет и сама вдова, и тем более дочь или внуки. Архив, имеющий эту информацию, не откажется выдать справку.

Силами нашей редакции (это 6 штатных сотрудников) и с помощью программы «Мемориала» «Точка опоры», мы в 2002 г. работали одновременно в 6 архивах только в своей республике, по разным направлениям. Это и ФСБ, и МВД - раскулаченные и высланные. Наиболее интересные данные - это умершие на территории республики, у нас сведения о 23 тыс. человек. В том числе, в Казанской психбольнице и в ее филиале на острове Свияжск. Мы нашли материалы военного трибунала 20-30-х годов в своем архиве (так называемом архиве по личному составу). Как ни странно, именно там хранятся все эти приговоры.

Как руководитель рабочей группы, я придерживаюсь такой тактики: в каждом архиве работают конкретные 1-3 человека и они не меняются. Медленнее идет, но зато они знают свой архив досконально, знают эти дела, специфику. И я людей не дергаю на другие участки. Одна сотрудница, к примеру, работает в архиве МВД Татарстана с заявлениями от родственников на реабилитацию раскулаченных и компенсацию. Она работает третий год. Три сотрудницы работают в архиве ФСБ Татарстана, на компьютерах нашей редакции. Эта тактика оправдывается, потому что мы уже за 4 года выпустили 7-й том на двух языках – русском и татарском. Обработку архива ФСБ Татарстана уже практически завершили.

Материальных проблем у нашей редакции, в общем-то, нет. Правительство поддерживает полностью: и помещение, и техника, и компьютеры, и видеокамера - есть. Кроме приличной зар­платы и стратегического понимания цели. Пока мы с вами решаем, сколько полей заносить и насколько полно, нам закроют доступ в архивы. У нас это уже начинается. Прокуратура начинает намекать: может, хватит будировать общественное мнение, хватит говорить про репрессии, про психбольницу... Не пора ли завершать эту работу?

Хотя мне кажется, что реабилитация по-настоящему только начинается. У нас до сих пор еще осужденные по 58-й статье не все реабилитированы, а сколько осужденных по так называемым административным статьям, по указам и т.д.? В Татарстане еще военнопленных 50 тыс. не реабилитировано. Прокуратура считает почему-то не своим делом оправдывать тех, кто доведен до смерти в заключении всего лишь за то, что опоздал на работу, прихватил с поля несколько колосков или недоплатил налог. А таких только по Татарстану тысячи. Кто будет заниматься их реабилитацией? Или это не жертвы системы?

Начинается тихое наступление и на наши инициативы. Пока нам запретили вносить в Книгу Памяти, например, уроженцев других регионов, умерших у нас. Считается, что это чужие: кто их осудил, кто к нам прислал, тот пусть и реабилитирует. Возможность того, что их давно реабилитировали, скажем, на Украине или в Подмосковье, даже не рассматривается. Самое обидное, что решает это комиссия по реабилитации, в которую, в нарушение закона, назначены прокурор, министр МВД, директор ФСБ. В общем, те, кто не имеют права что-то решать. И это положение дублируется на всех уровнях - начиная с республиканского до районного. И в редколлегии Книги Памяти Татарстана то же положение.

Как с ними поспоришь, они «хозяева». Они авторитетное большинство. Я пытаюсь, конечно, сослаться на инструкцию Прокуратуры России, но результатов никаких.

Еще одной первостепенной задачей считаем распространение имеющейся у нас информации не только по республике, но и по другим регионам, выставление ее в Интернете. Напоминаю, что многие ваши земляки умерли в заключении на территории Татарстана. Мы тоже пытаемся их могилы искать, как-то их останки прибрать. Но главное – мы уже сейчас можем разослать списки всем желающим в текстовом виде. Обращайтесь к нам.

Только не путайте нас с казанским «мемориалом». Он, к сожалению, с нами не сотрудничает. У них свой сайт есть, конечно, но на этом сайте вы найдете только список расстрелянных, хотя у нас 43 тыс. репрессированных уже есть в компьютерном виде. Мы все это уже передаем в «мемориал» в Москву, но вот понимания с казанским обществом у нас, к сожалению, нет.

Если какие-то будут предложения о сотрудничестве, я обеими руками «за». С Новгородом мы давно сотрудничаем, с Санкт-Петербургом, с Омском, со Свердловском, с Нижним Новгородом у нас хорошие контакты. Я уж не говорю о Москве. Пожалуйста, милости просим.