Соотношение между функциями устной и письменной речи в трактовке О
Людвига
Взаимную обусловленность устной и письменной форм речи можно
продемонстрировать на примере рассмотрения функций письма О. Людвигом (Ludwig 1980:
74-92). Связующим звеном между этими двумя формами, согласно авторской концепции,
выступает внутренняя речь. Письмо в повседневной жизни может использоваться в качестве
средства, обеспечивающего следующие потребности автора:
1) психологическую разрядку, «выход» внутреннему напряжению (аш sich heraus
Schreiben); иллюстрацией такого письма является непроизвольное написание междометий
индивидом при восприятии высказывания;
2) осознание пишущим индивидом своего внутреннего состояния или своей позиции
относительно какой-либо проблемы (bewusstmachendes Schreiben);
3) оперативный поиск средств и методики решения возникшей проблемы (operatives
Schreiben);
4) общение с самими собой, например, посредством ведения дневника
(selbstvermittelndes Schreiben);
5) облечение мысли в словесную форму (Schreiben als Formulierungshilfe);
немаловажным фактором при реализации этой функции является отсутствие «временного
давления» (Zeitdruck), обусловленного возможностью вмешательства партнера во время
прямого общения, а также возможностью исправления текста в ходе работы над ним;
6) формирование концептуального плана речи (konzipierendes Schreiben), т. е.
письменная фиксация порядка следования отдельных частей текста (например, в виде
программы, набора ключевых слов и т. п.);
7) консервацию знания (konservierendes Schreiben) в целях а) запоминания каких-
либо событий или обстоятельств для их дальнейшего использования (записи в
еженедельнике, на клочках бумаги и т. п.), б) оформления договоров и
соглашений, чтобы иметь возможность в любой момент сослаться на любой пункт данного
договора или соглашения;
8) передачу знания другим лицам (transferierendes Schreiben); в отличие от
предшествующей функции, предусматривающей использование письма для собственных
нужд, данная функция обеспечивает передачу знания лицам, этим
знанием не обладающим, но желающим их усвоить;
9) воздействие на образ мыслей, позицию или поведение людей, читающих
данный текст (kommunikatives Schreiben); эту функцию, называемую также стратегической,
нелегко отграничить от предшествующей, она сродни перлокутивным актам в трактовке Дж.
Остина (1986: 97).
На основе анализа функций письменной речи О. Людвиг приходит к выводу, что в
большинстве случаев письмо нельзя рассматривать как специфическую форму
коммуникации, письменная форма речи функционально взаимосвязана с устной и
внутренней речью. Порядок следования представленных выше функций обнаруживает
наличие двух полюсов письменной коммуникации: с одной стороны, это письмо, не
предполагающее возможного читателя (т. е. письмо «для себя»), а с другой стороны, письмо,
в большой степени ориентированное на возможного читателя. Между этими полюсами
располагаются письменные формы, в разной степени учитывающие «фактор адресата»
(Ludwig 1980: 90-91).
В настоящее время особенности влияния внутренней речи на порождение и
восприятие высказывания (текста) подвергаются также экспериментальному изучению.
Внутренний диалог может рассматриваться как средство структурирования цельности /
замысла вне зависимости от устной или письменной формы предъявления текста (Волкова
1995: 20).
4. «Промежуточные» формы коммуникации
Внимательное изучение всего многообразия устных и письменных текстов приводит к
мысли, что в целом ряде случаев трудно определить «природу», действительное существо
текста. Нередко материальная манифестация скрывает истинное лицо текста. Ведь
необходимо признать, что в реальной коммуникации человек сталкивается с множеством
форм, носящих черты как устной, так и письменной коммуникации. Это обстоятельство,
конечно, не прошло мимо внимания лингвистов.
Результаты одного любопытного эксперимента по восприятию устных и письменных
текстов приводит И. Донат. Группе испытуемых студентов и слушателей курсов повышения
квалификации были предложены для оценки два специальных текста, написанных на одну и
ту же тему. Испытуемые должны были определить, какой из текстов полнее раскрывает тему
сообщения. Эксперимент проходил в два этапа: сначала испытуемые прослушали оба текста
в произнесении диктора, а затем самостоятельно прочитали те же самые тексты «про себя».
После каждого этапа тексты оценивались. Результаты эксперимента оказались весьма
примечательными: после прослушивания текстов три четверти участников отдали
предпочтение первому тексту, однако после основательного самостоятельного чтения тех же
самых текстов мнение испытуемых изменилось на противоположное, т. е. в пользу второго
текста. Это противоречие И. Донат объясняет тем, что в устной и письменной коммуникации
по-разному сочетаются логический, семантический и прагматический аспекты текста (Donath
1985: 6-7).
Для решения проблемы разграничения устных и письменных текстов исследователи
прибегают к различным ухищрениям. Одни лингвисты предлагают различать «письмо» и
«запись», положив в основу такого разграничения критерий отношения говорящего к
содержанию высказывания: в первом случае говорящий одновременно является автором со-
держания, во втором он выступает простым посредником между собственно автором и
аудиторией (Rahnenfuhrer 1986: 65-67). Другие ученые разграничивают «устные формы пись-
менной коммуникации» и «письменные формы устной коммуникации» (Bonczyk 1982: 776),
понимая под ними специфические формы, функционирующие в обеих ипостасях.
Г. Гейснер считает необходимым различать два .вида таких промежуточных речевых
форм. Первый вид представляет собой речевые произведения, по сути своей являющиеся
простой письменной фиксацией изначально устного словесного творчества (nriindlich
gepragte Schriftlichkeit); это протоколы, разнообразные записи речи, стенограммы, письма,
диалоги в сказках, радиопьесах, фильмах и т. п. Ко второму виду принадлежат речевые
произведения, в устной форме воспроизводящие результаты изначально письменного словес-
ного творчества (schriftlich gepragte Mundlichkeit); это лекции, публичные выступления,
диктанты, судебные решения (приговоры), т. е. все то, что подлежит оглашению (GeiBner
1988: 25).
Большую помощь в решении проблемы разграничения устных и письменных текстов
может оказать, по мнению И. Раненфюрер, «теория центра и периферии» (Rahnenfiihrer 1984:
28-29; 1986: 67). Можно сказать, что в данном случае речь идет о построении двух полей,
охватывающих соответственно формы устной и письменной коммуникации. В центре поля
устной коммуникации располагаются коммуникативные формы, обнаруживающие все
признаки устной коммуникации (например, спонтанный диалог), а на периферии находятся
формы, тяготеющие к письменной коммуникации (например, зачитывание резолюции). В
центре поля письменных коммуникативных форм располагаются научные публикации,
обнаруживающие признаки письменной коммуникации на всех уровнях. На периферии поля
письменной коммуникации находятся другие формы, обнаруживающие меньшее число
признаков устной коммуникации (например, неброски научных докладов, протоколы
заседаний и т. п.). Тем самым, по мнению II. Раненфюрер, появляется возможность набежать
излишне категоричного разграничения устных и письменных речевых форм.