ОБЩАЯ КОНЦЕПЦИЯ РЕЛЕВАНТНОЙ ИСТИНЫ
Истина[129] — это интерпретативно-реферетное отношение имманентных виртуальных реальностей к актуальным реальностям, функционализированным в базовой структуре реальности, возникающее в ходе имманентной апперцепции. Истина — онто-логическое отношение, истинность — логическая оценка. Релевантная истина — отношение, исследуемое в структуризационной (релевантной) онтологике, то есть в его выразительном и радикальном отличии от лингвистического нормирования[130]. Референтная истинность — оценка отношения, исследуемого традиционной пропозициональной логикой предикатов и теориями дву- и многозначной истинности в отношении пропозиционализации. Дискурсивная истинность — оценка отношения, исследуемого структурификационной логикой. Более того отношение релевантной истины находится также за пределами соответствия рассудка (самой формы всеобщности и необходимости) и чувства (эмпирического многообразия ощущений, возникающих в априорных формах времени и пространства) — то есть истина возникает до феноменологически-апперцептивной функционализации через структурный континуум, на дообъектном уровне нормирования.
В виртуальной онтологике истина-адекватность не что иное как восполнение прерванного или нарушенного процесса имманентной и концептуальной апперцепции на уровне реальностного нормирования (шаги с 1-го по 4-ый).
Здесь мы произведем онтологическую реконструкцию отношения истины как нормирование материала в основных, на наш взгляд, аксиомах для ряда бывающих ситуаций. В данной работе мы не ставим задачу исчерпывающего перечня таких аксиом[131] ни для всех бывающих ситуаций как позиционного знания, ни даже для выражаемых. Однако так или иначе необходимо выразить все бывающие ситуации для целей создания искусственного интеллекта.
Здесь мы покажем аксиомы истинности через формализацию для таких релевантных виртуальных реальностей, актуализация которых указана или устанавливается любым способом. Это отношение существует как относимость виртуальных реальностей мышления, высказывания, действия к актуальной реальности. Остальные три концептуальные реальности не подлежат выражению через релевантность, поскольку для них отношение истины не является имманентным отношением. Это означает, что наука об опыте вообще, язык (лингвистика) и логика — сами вырабатывают свои представления о своей истинности.
Мы покажем отношение истинны через аксиомы истинности, применяя упрощенный вариант ава-модели — ав-модель[132] — в структурно-континуумной нормативной онтологии. Везде, где мы употребляем V как предмет виртуальной реальности, мы понимаем под ним перечень допустимых имманентных предметов: мысль (M), высказывание (S), действие (A).
1. Аксиома достоверности. [F]i(V) 
[F]i=1S(V)Ú[F]n(V) или так:
[F]i(V) [F]i=1(V)Ú[F]i=0(V)
В онтологике достоверность может быть разложена на реферирующее соответствие различных имманентных виртуальных реальностей актуальной реальности феноменов. Для реферирующей виртуальной реальности релевантно реальности феноменов референтность на соответствие необходимо есть отношение достоверности или виртуальная реальность оказывается нереферирующей.
2. Аксиома логичности: [T]i(V) [T]i=1(V)Ú[T]i=0(V)
Для реферирующей виртуальной реальности релевантно логической реальности референтность на соответствие необходимо есть отношение логичности (логической правильности, которая описывается в правилах логики) или виртуальная реальность оказывается нереферирующей.
3. Аксиома грамматичности: [N]i(V) [N]i=1(V)Ú[N]i=0(V)
Для реферирующей виртуальной реальности релевантно языковой реальности референтность на соответствие необходимо есть отношение грамматичности (грамматической правильности, которая описывается правилами грамматики) или виртуальная реальность оказывается нереферирующей.
4. Аксиома искренности: [M]i(V) [M]i=1(V)Ú[M]i=0(V)
Для реферирующей виртуальной реальности релевантно реальности мышления референтность на соответствие необходимо есть отношение искренности или виртуальная реальность оказывается нереферирующей.
5. Аксиома ясности: [S]i(V) [S]i=1(V)Ú[S]i=0(V)
Для реферирующей виртуальной реальности релевантно реальности высказывания референтность на соответствие необходимо есть отношение ясности или виртуальная реальность оказывается нереферирующей.
6.Аксиома прагматичности: [A]i(V) [A]i=1(V)Ú[A]i=0(V)
Для реферирующей виртуальной реальности релевантно реальности действий референтность на соответствие необходимо есть отношение прагматичности или виртуальная реальность оказывается нереферирующей. В частном случае, когда V=S, мы получаем сопрагматические высказывания в ситуации [A]i(S).
Таким образом отношение истины можно выразить через так называемую апперцептивно полную матричную ав-модель истины — ав-модель, демонстрирующая отношение истины с точки зрения базовой структуры реальности:
[F]i(V); [T]i(V); [N]i(V); [M]i(V); [S]i(V); [A]i(V), где i=1
Эта матричная ав-модель и есть та самая метафизическая проблема истины, которую не одно столетие осмысляли философы.
Такой подход к отношениям истины через ав-модели, которые суть сокращенные ава-модели технологического процесса имманентной апперцепции, позволяет нам выразить связанные с отношениями истины отношения адекватности и соответствия или концептуальной истины через ва-модели как сокращенные вав-модели процесса концептуальной апперцепции. Для ТВ ав-модели и ва-модели не просто разные с точки зрения континуумного нормирования, но также и разные с точки зрения морфологического нормирования (первые четыре шага процессов апперцепции).
Адекватность — это структурное дообъектное реализующе-референтное отношение концептуальных виртуальных реальностей к актуальным реальностям, функционализированным в базовой структуре реальности, возникающее в ходе технологического процесса концептуальной апперцепции.
Причем его более подробное и полное описание выходит пока за пределы задач ТВ. Мы покажем лишь некоторые случаи.
7. Аксиома деятельностной адекватности: (V)r[A] (V)r=1[A]Ú(V)r=0[A]
Для реферирующей актуальной реальности феноменов релевантно виртуальной реальности действий реализующая референтность есть отношение адекватности или реальность оказывается нереферирующей.
Если виртуальную реальность мы функционализируем как рече-текстовую, то получим аксиому успешности: (S)r[A] (S)r=1[A]Ú (S)r=0[A] — перформативные высказывания как частный случай деятельностной адекватности.
Для реферирующей актуальной реальности действий релевантно виртуальной реальности реализующая референтность на соответствие есть отношение успешности или реальность оказывается нереферирующей.
Сопрагматичность и прагматичность — взаимно обращаемые отношения при той же актуально-виртуальной паре. Причем адекватность высказываний относительно деятельности изучает область структурной лингвистики и логики, называя высказывания перформативными. При этом мы отличаем сопрагматические высказывания в ситуации [A]i(S) от перформативов (S)r[A].
8. Аксиома эмпирической адекватности имени Ван Фраассена: (V)r[F] (V)r=1[F]Ú (V)r=0[F]
9. Аксиома мыслительной адекватности:
(V)r[M] (V)r=1[M]Ú(V)r=0[M]
10. Аксиома дискурсивной адекватности:
(V)r[S] (V)r=1[S]Ú(V)r=0[S]
11. Аксиома лингвистической адекватности:
(V)r[N] (V)r=1[N]Ú(V)r=0[N]
12. Аксиома логической адекватности:
(V)r[T] (V)r=1[T]Ú(V)r=0[T]
Кроме того, как вы заметили, в записи у нас отсутствует объектно-атрибутивное содержание. Мы выразили общий вид истины и адекватности в структурно-континуумной нормативной онтологии. Однако мы можем также выразить в объектной нормативной онтологии объектную истинность и объектно-атрибутивную истинность через технологически-апперцептивный морфологический уровень нормирования структуры. Формально это показать несложно: в случае объектной истинности мы должны будем показывать объектное соответствие (соответствие перечня объектов) в ав-модели, а в случае объектно-атрибутивной истинности мы должны будем показывать объектно-атрибутивное соответствие (соответствие перечня объектов и их атрибутов) в ав-модели.
Существование парадоксов импликации связано исключительно с рассмотрением однопозиционной концепции истинности, где, скажем, из ложного суждения может следовать что угодно, а истинное суждение само может следовать из чего угодно. Пока у нас еще нет инструментов для полного раскрытия влияния «следования» на создание парадоксов импликации, однако различие релевантности и референции, а также интерпретация истинности как сложного отношения объектно-атрибутивных выражений, дирекциональность референции которых меняется релевантно, позволяет избежать чисто референтного понимания «лжи» и «истины». Ложь и истина не являются чем-то, что может как-то «следовать» друг из друга, даже если они выступают значением высказывания. «Следуют» содержания выражений, а «ложь» или «истина» показывают исключительно управляемость референтностью к той или иной области нормирования выражений (актуальной реальности), поэтому парадокс, по крайней мере, не является содержательным, то есть относящимся к содержанию самих выражений.
Парадокс является содержанием релевантной референции выражений, которая не относится к самому содержанию выражений. Вскрыть такие релевантные условия управления референтностью и есть задача ТВ. В дальнейшем мы лишь кратко покажем, что парадоксы материальной импликации не разрешаются, а устраняются переходом на новое эпистемологическое основание теории.
Покажем, что в онтологике следует из ложного выражения через ав-модель:
[R]i=0O(a1...) [R]nO(a1...)
Правая часть — действительно то самое «что угодно», которое следует из ложного отношения в ав-модели, однако это виртуальное «что угодно» для нереферирующей виртуальной реальности, но релевантной виртуальной реальности. Именно неразличение релевантности «что угодно» и ее нереферентности создавало парадоксы материальной импликации для логики, пользующейся такой эпистемической моделью как множество или даже «модельное множество» (Хинтикка).
Покажем, как истина следует из чего угодно (истинное выражение из любого выражения).
[R]nO(a1...)Ú[R]i=0O(a1...)Ú[R(a1...)]i=1O(a1) [R(a1...)]i=1O(a1)
Альтернативы антецедента есть нереферирующая VR, отрицательная VR (превращающаяся по сути при переходе от ав-модели к ава-модели в ту же нереферирующую VR) и положительно реферирующая VR. Из всего этого следует лишь одна альтернатива. И никакого парадокса при этом не возникает по той простой причине, что ложь у нас оказалась различенной на две альтернативы, а то самое «что угодно» на две альтернативы лжи и одну альтернативу истины. Мы бы могли еще более усложнить альтернативы истины (по известным референтностям), однако, это просто усложнило бы вывод, который тоже был бы альтернативным. То есть парадокс не возникает в силу различения релевантно-референтных альтернатив лжи и истины как отношений ав-моделей, а не как значений некоторого p.
Таким образом ТВ исходит не из того, что некоторое структурное содержание в структуризации порождает «истину» или «ложь», что некоторая виртуальная реальность имеет то или иное нерелевантное или релевантное отношение к актуальной реальности, и для релевантности имеется то или иное отношение референтности. Истина, адекватность или соответствие является не значением, а смыслом, причем, этапным нормативным смыслом в процессе структуризации, то есть структурного переноса и замещения в их реальностном выражении.
Исходя из этого мы можем показать отличие правды от истины. Правда всегда неполная истина, правда всегда неполное объектно-атрибутивное содержание, но которое в данном случае может быть принято за полное: [R(a1...)]i(V)(a1...)
Наконец, истину и адекватность необходимо отличать от актуальности, которая формализуется с интерпретативным или реализующим типом референтности однако в выразительном различии спецификации базовой структуры реальности:
[R]i(V) или (V)r[R] — актуальность выражения, в зависимости от R={M, S, A, F, N, T} — выражение актуально для мышления (M), речи-текста (S), деятельности (A), опыта (F), языка (N), логики (T) или в той или иной спецификации: например, реальность деятельностная, социальная область, этика (ASE — act (A) social (S) ethic (E)) или right (R) — [ASR]i(V) или [ASE]r(V) или [ASE]e(V)т.п. Актуальность суть только указание на актуальную реальность в детальной спецификации базовой структуры реальности.
В концептуальной апперцепции как ее сочетание с имманентной апперцепцией мы можем выделить отношение сущностной референтности, которое выражает случаи так называемого соответствия:
[M]e(V) — эпистемологическое соответствие.
[S]e(V) — дискурсивное соответствие.
[F]e(V) — феноменологическое соответствие.
[N]e(V) — лингвистическое соответствие.
[T]e(V) — теоретическое соответствие.
[A]e(V) — практическое соответствие
В связи с этим только впервые и становится понятной вся та путаница в классификации соответствующих областей знаний, построенных на выражениях, для которых важно не отношение истины через интерпретативную референтность, а отношение актуальности и адекватности через реализующую референтность или отношение соответствия. Так в онтологике истина есть три типа истинности: собственно истина, адекватность и соответствие, а также актуальность как указание на релевантность специфицированной актуальной реальности.
Рассматривая истину как конфигурирование мы должны указать на изменение всех уровней нормирования с позиции нормирования материала в некотором новом виде — с позиции истины-адекватности-соответствия все четыре уровня нормирования подвергаются конфигурированию через операции с континуумами. То есть, когда мы строим истинностные выводы, то тем самым мы преобразуем конструкт-семиозис как материал — строим, видоизменяем или уничтожаем сами многопозиционные континуумы.
ПОСТМЕТАФИЗИЧЕСКИЕ ВОПРОСЫ ИСТИНЫ
В связи с выше рассмотренной проблемой истины мы вынуждены сделать философское отступление, чтобы объяснить смысл того, что нами сделано. Что есть истина для нас, является ли практика ее критерием, и является ли истина критерием социальной эффективности постижения?
Что касается практики как критерия истинности Теории Виртуальности, то здесь нужно сказать следующее. Как мы уже говорили, каждая теория порождает свой тип практики, не соответствующий, а иногда и вступающий в противоречие с другой теорией. Теория преодолевается не только другой теорией, то есть не только в теоретической области. Теория преодолевается также тем, что создается иная теория с иной практикой, которая на практическом уровне преодолевает практику изначальной теории. Марксизм как теория перестал быть влиятелен не столько потому, что был теоретически опровергнут, сколько потому что был практически изжит, то есть экзистенциально не доказал такую же социальную эффективность, демонстрируемую извне иной практикой иной теории. Однако в пределах своей практики социальная теория Маркса была непреодолима.
Практика для теории является критерием истины в концептуальной апперцепции. Выше мы показали, что истина суть релевантно-референтное соответствие имманентно-апперцептируемого различия многообразия базовой структуры реальности. Однако истина нас не интересует больше ни в качестве концептуальной, ни в качестве имманентной истины.
С точки зрения концептуальной апперцепции истина суть обратное отношение теории и практики. То есть в имманентной апперцепции предмет должен соответствовать опыту или в «языке» ТВ — актуальный объект должен в структуре базовых реальностей соответствовать виртуальному на аспектно-атрибутивном уровне концептуализации. В концептуальной апперцепции все сложнее — актуальное событие, устанавливающее актуальный объект, должно быть теоретически предположенным как одна из гипотез, а после эксперимента (суть активно порождаемого исследователем события) должно соответствовать общей расширенной теории.
Тем самым мы на основании теории истины концептуальной апперцепции должны пересмотреть и теорию истины имманентной апперцепции: мы должны рассмотреть чувственный опыт как набор активных со стороны коммуникации, сознания и телесной чувственности человека экспериментальных событий. А раз так, то картина мира человека, способ его мировоззрения, его принадлежность к культуре, исторический тип образовании (дорефлексивный, рефлексивный, виртуальный) оказывают существенное влияние на собственно имманентное представление об истинности. Это меняет практику человеческой социальной жизни кардинально. Ибо оказывается, что разные культуры могут отстаивать и бороться за свой тип имманентной истины, и ни одна не может иметь превосходства. Чтобы культурам понять друг друга поверх их имманентной и концептуальной истинности, порождающих различные и порой конфликтующие практики, им необходимо институализированное виртуальное мышление.
Истина всегда конкретна — говорил Гегель. Однако конкретность при этом не является ответом на вопрос, какова она — простая или сложная. Истина не просто конкретна, она должна быть достаточно сложной для своей эпохи. В этом смысле сложная истина противостоит не лжи, а заблуждению. Заблуждаться означает не справиться с эпохальной сложностью истины. Побудительным мотивом любого пытливого ума должно быть представление — простая истина бессмысленна, осмысленная истина всегда сложнее, и для каждой эпохи — своя сложность смысла.
Нам представляется более плодотворным искать критерии социальной эффективности постижения не в истине, а в смысле, заданном не только теоретически, но и внешними условиями теории. Смысл суть такое внешнее соотношение разных истин, которое сохраняет их все, не уничтожая ни одну. Истина — продукт онтических условий человека и его теорий, подтверждаемых практикой, смысл — продукт цивилизации. С точки зрения ТВ смысл суть взятые в единстве и непротиворечивости все аксиомы истинности, но взятые не абстрактно, а в единстве их разных комбинаций в разных культурах, живущих и взаимодействующих в человеческом (и не только) мире. Истина должна иметь не только социальные критерии постижения отдельно взятой культуры, но и социальные критерии совместного развития разных культур (и не только человеческих).
Однако, как бы ни был современным вопрос об истине и смысле с точки зрения интеркультурного понимания в значении ныне присутствующих в мире культур, необходимо говорить о новой культуре виртуального мышления. В этом контексте истина и смысл будут проявлять себе как контрарефлексивное различие разномерного мира. Истина и смысл шестимерного мира допустимо не таковы, каковы истина с смысл четырехмерного мира. А это означает иную смысловую практику постижения[133].
Таким образом, смысловая практика Теории Виртуальности еще только должна будет появиться. И именно смысловая практика ТВ будет утверждать и опровергать те или иные части нашей теории.