Столкновение цивилизаций. Проблема единства в многообразии. Необходимо остановиться на теории неоатлантизма, сформулированной директором института при Гарвардском университете С.Хантингтоном в статье «Столкновение
Необходимо остановиться на теории неоатлантизма, сформулированной директором института при Гарвардском университете С.Хантингтоном в статье «Столкновение цивилизаций. Суть ее заключается в следующем: видимая геополитическая победа атлантизма на всей планете (с падением СССР исчез последний оплот континентальных сил) на самом деле затрагивает лишь поверхностный срез действительности. Стратегический успех НАТО, сопровождающийся идеологическим оформлением, - отказ от главной конкурентной коммунистической идеологии – не затрагивает глубинных цивилизованных пластов. Западная идеология (либерал-демократия, рынок и т.д.) стала безальтернативной лишь временно, так как уже скоро у незападных народов начнут проступать цивилизационные и геополитические особенности. Отказ от идеологий коммунизма и сдвиги в структуре традиционных государств – распад одних образований, появление других – не приведут к автоматическому равнению всего человечества на универсальную систему атлантических ценностей, но, напротив, сделают вновь актуальными более глубокие культурные пласты, освобожденные от поверхностных идеологических клише.
Хантингтон утверждает, что наряду с западной (=атлантической) цивилизацией, включающей в себя Северную Америку и Западную Европу, можно предвидеть геополитическую фиксацию еще семи потенциальных цивилизаций: славяно-православной, конфуцианской (китайской), японской, исламской, индуистской, латиноамериканской, африканской.
Эти цивилизации неравнозначны. Они едины в том, что вектор их развития и становления будет ориентирован в направлении, отличном от траектории атлантизма и цивилизации Запада. Хантингтон считает, что атлантисты должны всемерно укреплять стратегические позиции своей собственной цивилизации, готовиться к противостоянию, консолидировать стратегические усилия, сдерживать антиатлантические тенденции в других геополитических образованиях, не допускать их соединение в опасный для Запада континентальный альянс.
Суть проблемы единства в многообразии состоит в том, что современный мир характеризуется формированием новой всепланетарной цивилизации с разнообразием элементов ее составляющих, т.е. специфических особенностей, присущих каждой стране и каждому народу, а также как западной, так и восточной цивилизациям. Иными словами, почему всепланетарная цивилизация должна быть единообразной и в то же время многообразной.
Первостепенное значение здесь имеют особенности духовной, культурной жизни людей. Попытки достижения духовного, культурного единства не могут не встречать самое решительное и непримиримое сопротивление народов.
Технологии, важнейшие элементы экономики и политики можно свободно заимствовать, не подвергая себя риску духовного закабаления, поскольку они оперируют вещами и понятиями, лежащими на поверхности. Сложнее обстоит дело с внутренней силой культурного развития народов. В данном аспекте, очевидно, невозможно создать некое единое человечество, основанное на уничтожении или нивелировании всех и вся под один ранжир.
Существуют различия между отдельными типами людей и народов, прежде всего расовые, культурные, психологические и др. Поэтому немецкий философ И. Гердер считал всемирное гражданство нелепостью.
Люди производятся, живут и общаются в определенной среде. Как писал И. Берлин, «если возникает общество, в котором люди не являются продуктом определенной культуры, не имеют родственников и близких…и не имеют родственного языка, то возникает угроза засухи и исчезновения всего того, что делает человека человеком». «Если, - продолжал Берлин, - на смену множеству языков придет единый универсальный язык, который вряд ли даст возможность всем людям земли выражать оттенки, эмоции, внутреннюю жизнь, то это будет означать не создание общемировой универсальной культуры, а смерть культуры».
Несмотря на высокую степень интенсивности передвижения естественных ресурсов, товаров и информации, немаловажным препятствием на пути ускорения процессов унификации и космополитизации, а также широкомасштабных миграций населения остаются языковые и культурные барьеры, традиции, обычаи и т.д.
В мире, особенно на Западе, есть не мало космополитически ориентированных людей, которые называют себя гражданами мира. Но все же подавляющее большинство людей продолжают считать себя представителями определенной нации или народа.
Разумеется сфера общечеловеческого шире сферы племенного национального, но без последнего само общечеловеческое в реальном значении этого слова не существует и не может существовать.
Процессы космополитизации и унификации стилей жизни, форм поведения, моды и т.д. в масштабах целых народов, стран и регионов порождают и обратную реакцию – возрождение и интенсификацию приверженностей национальным культурным ценностям и традициям, стремление подчеркивать свою уникальность, различия и т.п. Более того, чем сильнее тенденции к универсализации внешних сторон жизни, тем люди склонны больше дорожить такими внутренними характерообразующими компонентами, как традиции, религия, язык, культура своего народа.
Не может быть единого мира с единой верой, системой мировоззрения и миропонимания, нормами, ценностями, жизненными установками. Единый мировой порядок возможен лишь как открытое, динамичное пространство для свободного сосуществования и самосуществования разнообразных народов, культур, религий, форм миропонимания, ценнотно-нормативных систем.
Люди все одинаковы по заложенным в них человеческим первоначалам и в то же время разные по формам и путям реализации данных первоначал. Это еще в большей степени верно, когда речь идет о различных народах, культурах и цивилизациях. Каждый народ, равно как и каждый человек, имеет собственное понимание добра и зла, правого и неправого, справедливого и несправедливого, поэтому попытки найти для них объективные основания и обоснования сопряжены с противоречиями, зачастую неразрешимыми.
Заимствую друг и друга различные технологии, элементы экономики и политики, европейские народы сохранили сущность и основы своего характера, культуры и т.п. и именно это дало им возможность быть членами единой европейской цивилизации, оставаясь одновременно французами, итальянцами, англичанами, немцами т.д. Каждый из них внес свой особый, уникальный вклад в общее дело.
То же самое относится и к восточным народам. Они также могут внести каждый свой уникальный вклад в формирующуюся всепланетарную цивилизацию, сохраняя при этом свои национальные и другие особенности.
Исторический опыт показывает, что не может быть и речи о механическом перенесении цивилизационных параметров одного типа, особенно перешагнувшего рубеж молодости, на другие типы, либо вновь возникающие, либо параллельно существующие. При этом необходимо подчеркнуть, что важнейшие условия жизнедеятельности и расцвета цивилизации – это разнообразие составляющих национальных, культурных, религиозных и других элементов, объединенных стран и народов.
Особенность нынешнего этапа универсализации всепланетарных масштабов состоит в том, что для многих народов национальный суверенитет, требование национального самоопределения сохраняет позитивную значимость в качестве необходимого условия самовыражения, утверждения своей идентичности и важной интегрирующей силы.
Любая система, чтобы сохранить жизнеспособность и динамичность, должна быть открыта для воздействия извне. Если же она отгораживается от внешних воздействий и замыкается в самой себе, то она обречена на бесплодие. Ее самосознание переходит в самолюбование, при поиске истины о себе и о мире она обращается к зеркалу, вместо того чтобы смотреть в окно.
Это может быть применимо и к целой цивилизации. Достоинством и гарантом жизнеустойчивости евроцентристской цивилизации является то, что ей был чужд социально-исторический или культурный нарциссизм (самовлюбленность). На всех этапах своей истории она была открыта во всех направлениях, что служило важнейшим генератором жизненной энергии.
И сейчас конец евроцентристского мира не есть смерть или исчезновение с исторической арены западной цивилизации, ее превращение в факт истории. Германский теолог профессор К.Ранер отмечал, что невозможно сколько-нибудь точно предвидеть, предсказать перспективы и судьбы европейской культуры, но эта «неизвестность еще не дает права на отречение и покорность», право на смерть перед «неизбежностью». Необходимо противопоставить этой неизвестности свою волю, выбрать борьбу, хотя ее результат пока и не ясен. Но оптимизм в этом аспекте внушает хотя бы тот факт, что если в прежние эпохи упадку цивилизаций сопутствовали стагнация, упадок техники и производства материальных благ, то в наше время совершенно иная ситуация – конец евроцентристского мира и формирование новой всепланетарной цивилизации сопровождаются беспрецедентным скачком научно-технического прогресса.
Мысль о конце евроцентристского мира нельзя представлять как восхождение восточно-центристского мира. Речь идет об оригинальном синтезе Западного и Восточного начал, не о замене одной цивилизации другой, а о двух непрерывных и последовательных главах истории одной и той же цивилизации.
Мир становится одновременно более единообразным и более многообразным. Интеграция экономики, технологических и индустриально-производственных процессов сопровождается существенной дифференциацией на региональном и национальном уровнях.
Подводя итог сказанному выше, можно отметить, что мировое сообщество не может быть жизнеспособным и динамичным, если западная и восточная цивилизации, народы и страны, их составляющие, не будут, идя к новой всепланетарной цивилизации, учитывать взаимно и творчески использовать присущие им специфические особенности развития. В этом и состоит разрешение проблемы единства в многообразии.