Философия Высокого Возрождения
К середине 15 века происходит дальнейшая, хотя и не окончательная, секуляризация философии, т.е. уменьшение влияния религиозного сознания на сознание философское. Философы этого периода не теряют оптимизма в трактовке возможностей человеческой личности, утверждают принципы антропоцентризма, в основе которого находится жизнь во всех ее проявлениях.
Характерной чертой итальянской философии эпохи расцвета был пантеистический (в переводе с древнегреческого – Бог повсюду; «растворение» Бога в природе) взгляд на мир.
Философские взгляды Николая Кузанского.
Ключевой фигурой философской мысли Возрождения был Николай Кузанский (1401—1464), урожденный Николай Кребс (получил вошедшее в историю философии имя по месту своего рождения - небольшого селения Кузы на берегу Мозеля в Южной Германии). Его политическая, научная и философская деятельность была теснейшим образом связана с Италией, что позволяет рассматривать его философское творчество в рамках итальянской философии.
Получив образование в Гейдельбергском, Падуанском и Кельнском университетах, Николай Кузанский становится священнослужителем и впоследствии кардиналом римско-католической церкви.
Философская и общественная деятельность Николая Кузанского, несмотря на его религиозный сан, активно содействовала секуляризации общественного сознания в целом и философского, в частности. Кузанцу были близки многие идеи гуманизма, он занимался математикой, астрономией, медициной, географией.
Одно из центральных мест в философии Кузанского занимает учение о Боге. В согласии со средневековой схоластической традицией он утверждает, что божественное бытие играет решающую роль в становлении мира природы и мира человека. Однако Кузанец отходит от ортодоксальных схоластических идей в толковании Бога, который выступает у него как «неиное», «бытие-возможность», «сама возможность», а чаще всего как «абсолютный максимум», актуальная бесконечность. Мир же есть «ограниченный максимум», потенциальная бесконечность.
Кузанский приходит к мысли о противоречивости Бога, которая обусловлена тем, что абсолютный максимум, являясь бесконечностью, не страдает ни от каких конечных операций. Будучи в этом смысле неделимым, он также есть и абсолютный минимум. Бог, таким образом, представляет собой единство противоположностей — абсолютного максимума и абсолютного минимума. Совпадение максимума и минимума позволяет заключить, во-первых, что Бог пребывает во всем (принцип «все во всем», перекличка с Анаксагором, согласно которому каждая вещь в той или иной мере содержит в себе все остальные вещи) и признание мира вне Бога является непоследовательным; во-вторых, Бог есть единство причины и следствия, т. е. творящего и сотворенного; в-третьих, сущность видимых вещей и Бога совпадает, а это свидетельствует о единстве мира. Диалектическое понимание Бога как единства противоположностей ослабляет творящие личностные функции Бога, сближает бесконечного Бога и конечный мир и означает отход от принципа креационизма.
Идею генезиса универсума Кузанский развивает в соответствии с неоплатоновским принципом эманации. Божественное начало, будучи неограниченной возможностью всего сущего и абсолютным единством, содержит в себе все бесконечное многообразие природного и человеческого мира в свернутом виде, возникновение мира — результат его развертывания из божественных глубин. Происходит «вечное порождение» неограниченным ограниченного, единым множественного, абстрактно-простым — конкретно-сложного, индивидуального. Возвращение многообразного, индивидуального мира природы и человека к Богу представляет своеобразный процесс «свертывания».
Таким образом, утверждая, что «бытие Бога в мире есть не что иное, как бытие мира в Боге», Кузанский формулирует принципы, присущие культурной и философской традиции эпохи Возрождения, стремящейся понять мир духовный и мир земной как единое целое.
Пантеистические и диалектические идеи Николая Кузанского нашли свое дальнейшее выражение в космологии и натурфилософии. Низведя бесконечность Бога в природу, Кузанский выдвигает идею бесконечности Вселенной в пространстве. Он утверждает, что сфера неподвижных звезд не есть окружность, замыкающая мир: «...машина мира будет как бы иметь повсюду центр и нигде - окружность. Ибо ее окружность и центр есть Бог, который всюду и нигде». Вселенная однородна, в разных частях ее господствуют одинаковые законы, любая часть Вселенной равноценна, ни одна из звездных областей не лишена обитателей.
Исходные положения космологии Кузанского явились основанием для утверждения, что Земля не является центром Вселенной, она имеет такую же природу, как и другие планеты, в частности Солнце, и находится в постоянном движении. Подобный взгляд противоречил господствующему в эпоху средневековья представлению о конечности мироздания в пространстве и о Земле как о его центре. Кузанский в умозрительной форме переосмыслил аристотелевско-птолемеевскую картину мира и явился предвестником гелиоцентрического взгляда на мироздание, предвосхитив выводы Коперника.
Природный мир, согласно Кузанцу, представляет собой живой организм, одушевленный мировой душой. Все части этого мира находятся в общей связи и существуют в постоянной динамике. Природа противоречива, выступает как единство противоположностей. «Все вещи,— пишет Кузанский в работе «Об ученом незнании», — состоят из противоположностей... выявляя свою природу из двух контрастов путем преобладания одного над другим». Примеры совпадения противоположностей он черпает, как правило, из математики, ибо считает, что в основу всех явлений заложены математические принципы. Кузанец указывает, что прямая линия, треугольник, круг и шар в бесконечности совпадают в одно непрерывное тождество, так как «бесконечность заставляет нас полностью преодолеть всякую противоположность».
В учении о человеке Кузанский отказывается от христианской идеи креационизма и возвращается к идеям античности, рассматривающим человека натуралистически, как своеобразный микрокосм. Если философия средневековья мыслила человека как подобие Бога, а античность прежде всего интересовала взаимосвязь микрокосма и макрокосма, то Кузанец пытается связать микрокосм с божественной сущностью. Он вводит понятие (1) «малого мира», т. е. самого человека, (2) «большого мира», т. е. универсума и (3) «максимального мира» — божественного абсолюта. Согласно Кузанскому, малый мир — подобие большого, а большой — подобие максимального. Данное утверждение необходимо приводит к выводу, что малый мир, человек, не только воспроизводит, «стягивает» окружающий его многогранный природный мир, но и является подобием мира максимального — Бога. Человек, с точки зрения Кузанского, есть диалектическое единство конечного и бесконечного, конечно-бесконечное существо. Человек стоит выше всех остальных творений Бога, за исключением ангелов, и максимально приближен к Богу.
Николай Кузанский полагает, что человек, как микрокосм, обладает естественной способностью познания природы. Его познавательные возможности реализуются посредством ума, уподобляемому божественному, творческому уму. Ум — индивидуален, что обусловлено различным телесным устройством людей. Существуют три способности, три вида ума: чувство (ощущения плюс воображение), рассудок и разум.
Чувственное познание он считает наиболее ограниченной разновидностью ума, присущей даже животному. Рассудок опирается на чувства. В свою очередь, чувственное познание человека подчинено различающему и упорядочивающему началу рассудка. Деятельность рассудка оценивается Кузанским номиналистически — в результате абстрагирования, получаемого при помощи рассудка, возникает много слов, «имен». Но ни чувства, ни рассудок не способны познать Бога. Они представляют собой инструмент для познания природы. Кузанский не сомневается в возможности познания природы, методологическим стержнем которого является математика.
Разум — высшая познавательная способность человека. В его трактовке Кузанским можно обнаружить некоторые черты платонизма, интуитивизма: «Разум не может ничего постигнуть, чего не было бы уже в нем самом в сокращенном, ограниченном состоянии». Разум полностью изолирован от чувственно - рассудочной деятельности, являясь сугубо умозрительной, чисто духовной сущностью, порождением самого Бога. Он способен осмыслить всеобщее, нетленное, постоянное, приближаясь тем самым к сфере бесконечного и абсолютного. Присущее разуму понимание бесконечности приводит его к пониманию смысла противоположностей и их единства. В этом заключается превосходство разума над рассудком, который «спотыкается оттого, что далек от этой бесконечной силы и не может связать противоречия, разделенные бесконечностью».
Рассматривая основные познавательные возможности человека в их взаимодействии, Кузанский приходит к мысли, что процесс познания есть единство противоположных моментов — познаваемой природы и непознаваемого Бога, ограниченных способностей чувства и рассудка и более высоких возможностей разума. Эта противоречивость отражена в названии цитированного выше трактата Николай Кузанского «Об ученом незнании».
Проблема истинности знания решается Кузанским диалектически. В основе учения об истине находится положение, что истина неотделима от своей противоположности — заблуждения, как «свет неотделим от тени, без которой он невидим». Согласно Кузанцу, человек в познавательной деятельности способен лишь к более или менее точному представлению о сущности мира, ибо божественные пути непостижимы, их невозможно осмыслить точно и непротиворечиво. Противоречивость «ученого незнания» может понять только разум, который тем самым приближается к истине. Однако «наш разум... никогда не постигает истину так точно, чтобы не мог постигать ее все точнее без конца, и относится к истине, как многоугольник к кругу: будучи вписан в круг, он тем ему подобнее, чем больше углов он имеет, но даже при умножении своих углов до бесконечности он никогда не равен кругу». Что касается рассудка, то он догматичен, склонен рассматривать каждое из своих положений как истину в последней инстанции. Кузанский полагает, что разуму необходимо постоянно преодолевать догматическую самоуверенность рассудка относительно окончательной истинности суждений, тем самым способствуя пониманию истины как процесса все большего углубления познания на пути к недостижимому абсолюту. С точки зрения Николая Кузанского, способность человеческого ума к бесконечному углублению своих знаний значительно важнее претензии на обладание некоей неизменной истиной.
Философские воззрения Николая Кузанского сыграли существенную роль в преодолении схоластической традиции в философии, в развитии идей позднего Возрождения.
Лоренцо Валла его этические взгляды.
Лоренцо Валла (1406—1457) - философ, историк и филолог. Центральное место в его философии занимает учение о человеке. Противопоставляя учение Эпикура христианскому аскетизму и суровой этике стоиков, Валла ратует за полноценность жизни человека, духовное содержание которой, по его убеждению, невозможно без телесного благополучия, всесторонних проявлений человеческих чувств. В основе его этики находится принцип наслаждения, который Валла сводит к удовольствиям души и тела и нередко отождествляет с пользой, тем самым трактуя наслаждение в духе утилитаризма. Валла верил в силу человеческого разума, призывая к воспитанию воли, к действию. Вместе с тем, согласно духу времени, Валла нередко абсолютизирует человеческий индивидуализм, оправдывая даже асоциальные формы его проявления.
Платоновская Академия во Флоренции.
Значительную роль в развитии философских идей Возрождения сыграла Платоновская Академия во Флоренции. В духовную жизнь Флоренции 15 века платоновские идеи проникли благодаря влиянию приехавших туда греков-платоников. Тогдашний правитель Флорентийской республики Козимо Медичи, заинтересовавшись идеями Платона, санкционировал учреждение в 1459 году Платоновской Академии, созданной по образцу древнеафинской. Своего расцвета Платоновская Академия достигла во время правления внука Козимо Медичи — Лоренцо (1470—1480). «Платоновская семья», как называли себя члены Академии, включала в себя представителей различных сословий и профессий — духовных лиц, политиков, деятелей искусства, представителей деловых кругов.
Считая античную философию, своим теоретическим источником, флорентийские платоники развивали идеи пантеизма, учение об органическом космосе, призывали к веротерпимости. Их не интересовали естественнонаучные и натурфилософские проблемы, они ограничивались в своих размышлениях гуманитарной областью.
Глава флорентийской Академии Марсилио Фичино (1433—1499) был служителем католической церкви. Им переведены на латинский язык все диалоги Платона и большинство произведений неоплатоников. Фичино стремился организовать свою жизнь по образцу своего кумира. Современники называли его «вторым Платоном».
Фичино полагает, что, если Бог есть разум, который по природе везде одинаков, то этот всеобщий разум следует находить во всех религиях, а все своеобразное, специфическое в религиях необходимо отбросить, создав всеобщую «естественную» религию.
С одной стороны, он считает, что Бог в качестве бестелесного абсолютного единства находится вне мира. С другой — единым, абсолютом является не просто Бог сам по себе, но Бог в соотношении с миром. Данное соотношение трактуется Фичино с позиций мистического пантеизма — Вселенная, отличающаяся, но не отделимая от абсолюта, представляет иерархию убывающей духовности и нарастающей телесности. В нее включены космический ум, космическая душа, подлунное или земное царство природы и бесформенное и безжизненное царство материи. Душа связывает телесный мир с бестелесным, просветляет телесный мир, порождая любовь, красоту, наслаждение, сливающиеся в единство.
Категория любви занимает исключительное место в философии Фичино. Любовь охватывает и божество, и природу, и человека в едином порыве, связывая их неразлучно. Она есть та движущая сила, с помощью которой Бог заставляет себя излить свою сущность в мир и которая заставляет его творения, в свою очередь, искать всеединства с ним. Данная трактовка любви позволяет Фичино заключить, что мировая душа и душа человека тождественны. А если это действительно так, то человек занимает исключительное положение во Вселенной. Человек разделяет способности своей низшей Души с бессловесными живыми существами, свой Ум — с божественным разумом. Таким образом, Фичино приходит к выводу, что человек есть связующее звено между Богом и миром. Он может выходить в высшие небесные сферы, не отвергая низшего телесного мира. В то же время он может нисходить в низший телесный мир, не оставляя высшего.
Центральное место в философии Джованни Пико делла Мирандолы (1463—1494) занимает учение о человеке. Человек есть микрокосм, соединяющий в себе следующие начала: земное, состоящее из четырех традиционных элементов — земли, воды, воздуха и огня; животное и божественное. Будучи посредником между всеми созданиями, земными и небесными, человек в то же время находится как бы вне этих существ, ибо «чудеса человеческого духа превосходят чудеса небес... На земле нет ничего более великого, кроме человека, а в человеке — ничего более великого, чем его ум и душа. Если возвыситься над ними, значит возвыситься над небесами».
Исключительное положение человека обусловлено его свободой воли, которая позволяет ему творить самого себя, достигнуть того, к чему человек стремится, и быть тем, чем он хочет. В «Речи о достоинстве человека» Пико заявляет, что творец, ставя человека в центр мира, возгласил: «Не даем мы тебе... ни определенного места, ни собственного образа, ни особой обязанности, чтобы и место, и лицо, и обязанность ты имел по собственному желанию согласно твоей воле и твоему решению».
Признание неограниченной свободы воли человеческой личности приводит Пико к необходимости решения проблемы морального выбора. Человек, являясь своим скульптором и творцом, способен как снизойти до состояния животного, так и возвыситься до Богоподобного существа. Императивом для человека должен стать сократовский принцип самопознания, который Пико объявляет высшим благом и выделяет три этапа: первый — очищение разума от страстей при помощи этики, второй — совершенствование разума диалектикой и философией, третий, высший — познание божественного при помощи теологии.
Пьетро Помпонацци: учение о смертности души.
Пьетро Помпонацци (1462—1525), глава школы александристов, последователей Александра Афродизийского, трактовавших учение Аристотеля в материалистическом духе. Во многих работах Помпонацци высказывает приверженность номинализму, на базе которого он строит многие положения своего учения. Помпонацци отвергает существование разума вне отдельных людей и приходит к центральной идее своей философии — идее о смертности человеческой души, которую он развивает в работе «О бессмертии человеческой души» (1516).
Помпонацци согласен с Аристотелем в том, что душа — форма тела. Однако смертность тела, с точки зрения Помпонацци, означает и распад его формы, т. е. смертность души, которая также материальна. О бессмертии души человека можно говорить лишь в плане ее отличия от души животных, ибо человеческая душа способна к размышлениям о самой себе и к логическому мышлению в форме общих понятий.
Отвечая своим оппонентам, утверждавшим, что отказ от идеи бессмертия души приводит к утрате понятия высшего назначения человека, Помпонацци подчеркивал, что именно такой отказ и соответствует подлинной природе человека, так как цели человеческой деятельности находятся не в потустороннем, а в посюстороннем, земном мире. Истинная добродетель не нуждается в награде и не строится на страхе. Поэтому, считающие душу смертной, гораздо лучше защищают добродетель, нежели те, кто полагает ее бессмертной. Ведь надежда на воздаяние и страх возмездия привносят в душу нечто рабское, что противоречит самим основаниям добродетели. Трактат Помпонацци вызвал огромное количество протестов сторонников схоластического мышления и был публично сожжен в Венеции.