Мой банкир никогда не просил меня показать табель

В пятнадцать лет я провалился на экзамене по английскому. Я получил “неуд” потому, что не умел писать, а, говоря точнее, моему учителю английского не нравилось то, о чем я писал, к тому же, моя орфография была просто ужасна. В результате мне грозила перспектива остаться на второй год. Я был в отчаянии, а беды сыпались на меня со всех сторон. Во-первых, мой отец возглавлял местную систему образования. Он занимал должность начальника отдела образования острова Гавайи, и в его ведении находилось более сорока школ. Представляете, сколько было хихиканья и смешков, когда в отделе узнали, что сынок босса завалил экзамен. Во-вторых, провал означал, что мне придется перейти в класс моей младшей сестры. Другими словами, она двигалась вперед, а я назад. И, в-третьих, это означало, что я не смогу играть за школу в футбол, которому отдавал всю душу. Когда я получил табель успеваемости и увидел “неуд” по английскому, то спрятался за зданием химической лаборатории, чтобы побыть одному. Я сидел на холодной бетонной плите, подтянув колени к подбородку, прижавшись спиной к деревянной стене лаборатории, и плакал. Этого “неуда” я ожидал несколько месяцев, но его вид на бумаге вызвал внезапный и неудержимый всплеск эмоций. Я просидел один за стеной лаборатории больше часа.

Мой лучший друг Майк, сын богатого папы, тоже получил “неуд”. В том, что он тоже провалился, не было ничего хорошего, но, по крайней мере, в это тяжелое время у меня оказался друг по несчастью. Я помахал ему, увидев, как он идет через двор на автостоянку, но он лишь отрицательно покачал головой и направился к ожидавшей его машине.

Вечером, после того как остальные дети пошли спать, я рассказал родителям, что завалил английский и остался на второй год. Политика системы образования требовала, чтобы ученик средней школы, не сдавший экзамен по английскому или по обществоведению, полностью повторил последний год обучения. Моему папе эта политика была хорошо известна, ведь он сам отвечал за проведение ее в жизнь. Хотя родители и ожидали такого развития событий, подтверждение моего провала все равно явилось для них серьезным ударом. Папа сидел молча, с выражением отрешенности на лице. Мама, напротив, восприняла новость с явным огорчением. По ее лицу я мог понять, что она чувствовала и как ее уныние сменилось гневом. Повернувшись к папе, она сказала:

— Что же теперь будет?. Его в самом деле оставят на второй год?

— Такова политика. Но, прежде чем принимать какие-то решения, мне надо во всем разобраться, — всего лишь сказал папа.

В течение нескольких следующих дней мой папа, человек, которого я предпочитаю называть моим бедным папой, разбирался в этом деле. Он узнал, что в моем классе из тридцати двух человек учитель завалил на экзамене пятнадцать. Восемь учеников получили низший переходной балл. Одному он поставил “отлично”, четверым —“хорошо”, а остальным — “удовлетворительно”. Видя такой высокий уровень неуспеваемости, мой отец посчитал нужным вмешаться, но вмешался он не как отец, а как начальник отдела образования. Первым делом он приказал директору школы провести официальное расследование. Расследование началось с опроса большинства учеников класса, а закончилось тем, что учителя перевели в другую школу, а у нас организовали специальный летний класс для тех, кто хотел исправить отметки. Три недели этого лета я потратил на исправление оценки на “хорошо”, чтобы получить возможность перейти в одиннадцатый класс вместе со всеми ребятами.

В конечном итоге мой отец решил, что виноваты были обе стороны — как ученики, так и учитель. Однако возмутило его главным образом то, что большинство провалившихся на экзамене были лучшими учениками класса и собирались поступать в колледжи. Поэтому, вместо того чтобы принимать чью-то сторону, он пришел домой и сказал мне: “Пусть этот академический провал послужит тебе хорошим уроком в жизни. Он может научить тебя многому или ничему. Ты можешь возмущаться, винить во всем учителя и озлобиться. Но ты можешь и пересмотреть собственное поведение, больше узнать о себе самом и сделать необходимые выводы. Не думаю, что учитель заслуженно наставил тебе столько "неудов". Однако мне кажется, что тебе и твоим друзьям нужно больше внимания уделять учебе. Надеюсь, и ученики и учитель чему-нибудь научатся на этом опыте”.

Должен признаться, что я действительно озлобился. Я до сих пор терпеть не могу этого учителя и с того времени ненавижу ходить в школу. Мне никогда не нравилось изучать предметы, которые меня не интересовали, как и те, что не могли пригодиться мне после окончания школы. И все же, хотя переживания были глубокими, я сумел собраться и окончить среднюю школу вовремя.

Что самое важное, я внял совету моего папы и постарался извлечь максимум пользы из трудной ситуации. Оглядываясь назад, я вижу, что провал на экзамене в десятом классе в конечном итоге обернулся, для меня благом. Это происшествие заставило меня изменить отношение к учебе. Думаю, что если бы я этого не сделал в десятом классе, то наверняка вылетел бы из колледжа.

Мама обеспокоена

Все это время моя мама не находила себе места от беспокойства. Она беспрестанно твердила: “Отметки — это главное. Без хороших отметок ты не попадешь в хороший колледж и, значит, никогда не получишь хорошую работу. Хорошие отметки так важны для твоей будущей жизни”. Я слышал это от нее довольно часто. Но в то время страх и беспокойство в ее голосе звучали особенно отчетливо.

Для меня этот период был не менее болезненным. Помимо “неуда” на экзамене мне пришлось тратить время на занятия в летней школе, чтобы исправить отметку и перейти в следующий класс вместе с остальными ребятами. Летние занятия организовал мой папа для всех, кого этот учитель завалил на экзамене. Летнюю школу я возненавидел особенно сильно. Предмет был скучным, в классе было жарко и душно, английский упорно не хотел лезть в голову. Я смотрел в окно, и мои мысли улетали далеко за ряды кокосовых пальм, к океану, где мои друзья катались на серфах. И что самое обидное, многие из этих серфингистов при каждой встрече подкалывали нас, насмехались и обзывали “тупицами”.

После окончания последнего, четвертого, урока мы с Майком отправлялись через весь город в офис его отца и несколько часов делали все, что он говорил. Однажды, пока мы с Майком ждали богатого папу, разговор зашел о том, как плохие отметки повлияют на наше будущее. Заваленный экзамен и прозвище “тупицы” мы переживали очень болезненно.

— Друзья смеются над нами, потому что у них отметки лучше и они поступят в лучшие колледжи, — сказал Майк.

— Я тоже это слышал, — ответил я. — Думаешь, мы испортили себе всю жизнь?

Нам было всего по пятнадцать лет, и мы мало знали о реальном мире, но уже поняли, что ярлыки “тупицы” и “неудачника” крайне отрицательно воздействуют на психику человека. Мы получили серьезную травму в эмоциональном плане, в умственном плане потеряли веру в свои академические способности и в результате были готовы поставить крест на будущем. И моя мама полностью разделяла наши опасения.

Комментарий богатого папы

Богатого папу встревожила наша академическая неудача. “Неуд” сына по английскому сильно обеспокоил его. Он был благодарен моему отцу за вмешательство и организацию летней школы, в которой мы могли исправить свои отметки. Оба папы смотрели на вещи оптимистически, и оба считали, что этот случай должен послужить нам уроком, но они имели в виду совершенно разные уроки. До этого момента богатый папа не сказал почти ничего. Мне кажется, он просто наблюдал, как мы поведем себя в этой ситуации. Теперь, когда он случайно подслушал, что мы думали и чувствовали по поводу нашей академической неудачи, настало время для его комментариев. Усевшись в кресло в своем кабинете, богатый папа сказал: “Хорошие отметки имеют большое значение. Хорошая успеваемость в школе тоже имеет большое значение. Но когда вы выйдете из школы, хорошие отметки будут мало что значить”.

Услышав его слова, я чуть не упал со стула. В моей семье, где почти все, начиная с моего отца до его братьев и сестер, работали в системе образования, сказать, что отметки не имеют значения было равно святотатству.

— Но как это может быть? Ведь эти отметки останутся с нами до конца жизни, — добавил я ошарашенно, с какими-то жалобными нотками в голосе.

Богатый папа отрицательно покачал головой, а затем перегнулся через стол и строгим голосом произнес:

— Майк и Роберт, слушайте внимательно. Я открою вам обоим большой секрет.

Богатый папа сделал паузу, чтобы мы как можно внимательнее восприняли его сообщение.

— Мой банкир никогда не просил меня показать ему табель.

Этот комментарий буквально потряс меня. Уже несколько месяцев мы с Майком только и беспокоились, что о наших отметках. В школе отметки это все. Мои родители, родственники и друзья, все, как один, считали, что хорошие отметки — это главное. А теперь слова богатого папы полностью разбивали логическое построение моей мысли, мысли о том, что из-за плохих отметок рухнула вся моя жизнь.

— Что такое ты говоришь? — спросил я, не понимая, к чему он клонит.

— Вы меня слышали, — сказал богатый папа, откидываясь в кресле. Он знал, что мы его слышали и давал нам время обдумать его слова.

— Твой банкир никогда не просил тебя показать ему табель? — тихо переспросил я. — Ты хочешь сказать, что отметки не имеют значения?

— Разве я так сказал? — произнес богатый папа с явным сарказмом. — Я сказал, что отметки не имеют значения?

— Нет, — робко ответил я. — Этого ты не говорил.

— А что я сказал?

— Ты сказал: “Мой банкир никогда не просил меня показать ему табель”, — повторил я его слова.

Мне стоило большого труда произнести их, потому что для моей учительской семьи не было ничего важнее хороших отметок, успешно пройденных тестов и высоких баллов в табеле.

— Когда я прихожу к моему банкиру, — снова начал богатый папа, — он не говорит: “Покажи мне твои отметки”. Или думаете, мой банкир спрашивает, был ли я круглым отличником? Или просит показать ему мой табель? Или говорит: “Да, отметки у тебя хорошие. Давай-ка я одолжу тебе миллион”. Говорит он что-нибудь подобное?

— Вряд ли, — сказал Майк. — Во всяком случае, он ни разу не просил у тебя табель, когда ты привозил меня к нему в офис. К тому же я, знаю, он дает тебе ссуды не потому, что у тебя высокий средний балл.

— Тогда что же он у меня просит? — спросил богатый папа.

— Он просит у тебя финансовые отчеты, — тихо ответил Майк. — Он всегда просит твои последние финансовые отчеты. Он просматривает твои отчеты о прибылях, убытках и балансовые отчеты.

Ваш табель после окончания школы

Утвердительно кивая, богатый папа продолжил:

— Банкиры всегда просят показать финансовый отчет. Банкиры требуют финансовые отчеты у всех. Банкиров не волнует, богат ты или беден, образован или нет. Независимо от того, кем ты являешься, они хотят видеть твой финансовый отчет. Как, по-вашему, почему они это делают?

Мы с Майком молча покачали головами, ожидая объяснений.

— Я никогда об этом не задумывался, — наконец сказал Майк. — Ты скажешь нам?

— Потому, что ваш финансовый отчет — это ваш табель успеваемости после окончания школы, — тихо, но отчетливо произнес богатый папа. — Вся проблема в том, что большинство людей оканчивают школу, не имея понятия о том, что такое финансовый отчет.

— Значит, когда я выйду из школы, мой финансовый отчет станет для меня все равно, что табель? — Спросил я, опасаясь подвоха. — Ты хочешь сказать, что это вроде как табель успеваемости для взрослых?

Богатый папа кивнул.

— Это и есть табель для взрослых. И опять же, проблема в том, что большинство взрослых плохо понимают, что такое финансовый отчет.

— Это единственный табель, который есть у взрослых? А другие табели у них есть?

— Да, есть и другие. Ваш финансовый отчет — это очень важный табель, но не единственный. Таким же табелем успеваемости являются результаты вашего ежегодного медицинского обследования, когда у вас берут анализ крови и проводят разные процедуры, чтобы определить состояние вашего здоровья и что нужно для его улучшения. Еще один табель — это ваша карточка результатов в гольф или боулинг-клубе. В жизни много разных табелей, и ваш личный финансовый отчет — один из самых важных.

— Выходит, что у человека в школьном табеле могут быть круглые пятерки, а в финансовом отчете сплошные “неуды”? — спросил я. — Ты это хочешь сказать?

Богатый папа еще раз кивнул.

— Это случается сплошь и рядом.