Я повернулась к Роду, чей взор был устремлён в землю. Его руки и плечи были опущены, он был похож на очень печальную статую, всем своим видом изображающую грусть и безысходность.

Я подошла к нему, мы находились всего в паре сантиметров друг от друга. Так близко за все эти месяца мы с ним ещё никогда не были.

Я собираюсь поцеловать тебя прямо сейчас, - шепнула я, и Род поднял на меня свои прекрасные голубые глаза.

Я надеялся, что ты скажешь это, - сказал он в ответ, и мы улыбнулись друг другу, - Лина, - сказал он, и от этого я почувствовала распространяющееся по всему телу тепло, - Что я буду делать без тебя?

Я сказала, не задумываясь: «Жить».

Наши губы встретились… это было прекрасное необъяснимое переворачивающее всё вокруг с ног на голову чувство блаженства. Я ощущала жар его губ, тепло его губ. Я чувствовала лёгкое прикосновение его языка к моему. Он провёл рукой по моей спине, что заставило её покрыться мурашками.

Это было даже лучше, чем я могла себе представить. Мой Род, наконец-то, нежно целовал меня. Второй рукой он обхватил мой затылок и прижал к себе ещё сильнее.

Не останавливайся», - подумала я.

Аромат яблок, который преследовал меня уже столько месяцев подряд, вновь захватил меня, только на этот раз вперемежку с белым светом Аэрис. Образы, которые сейчас вспыхнули в моём сознании, были воспоминаниями о нас с Родом. Словно кто-то сделал слайд-шоу наших с ним прошлых лет.

Мамины золотые серьги, потерянные в саду. Наши с ним танцы на балах. Смех под звёздами. Наши поцелуи и объятья. А вот мы сидим перед камином, и Род искренне смеётся над тем, что я сказала.

Это не было болью или смертью, не так ли? Это было настоящей любовью.

Род отстранился, и я могла почувствовать, что воздух между нами был тёплым, даже не смотря на утренний осенний холодок, пробивающийся сквозь одежду к телу. Его глаза были прикованы к моим.

Навстречу приключениям? – прошептал он, слегка приподняв один уголок рта. Он говорил мне эту фразы сотни, нет, даже тысячи раз за всю нашу с ним долгую историю жизни. Это заставило моё сердце пропустить ещё один быстрый удар.

Анем Кара, - шепнула я. Он лишь слегка улыбнулся мне, но для меня этого было достаточно. Мне не пришлось объяснять ему, что я имела в виду. Он и так всё понял. Для него теперь открывался совершенно новый, иной мир, где наша с ним история больше не имела никакого значения. Мир, в котором мы оба были свободны.

Лина… - сказал Сулинь, и я увидела, что золотой свет уже начал касаться горизонта. Может быть, потому что так мне сказала Стихия Огня, или же, потому что солнце само по себе было похоже на огонь, но я знала. Я знала, что должна была идти к этому яркому золотому свету. Я знала, что он вернёт меня домой.

Голубые глаза Рода буквально сверлили меня взглядом. Он любил меня. И теперь я могла спокойно вернуться в пятнадцатый век, зная, что когда-то по-настоящему любила сама и была также любима в ответ. Род обхватил моё лицо руками и начал целовать мои щёки, мой лоб, мой нос, а затем коснулся своими губами моих.

Я попятилась от него, моё тело сотрясалось от дрожи. Когда я посмотрела на Вайкена, то увидела слёзы, большие, словно хрустальные, слёзы, стекавшие по его лицу. Он вытер их и уставился на кончики своих пальцев, словно сам был поражён тем, что впервые за сотни лет вампирской жизни может по-настоящему плакать.

Сулинь взял меня за руку, притянул её к себе и прижал к своему сердцу. Золотое сияние солнца согревало меня; всё моё тело было окутано теплом. Я иду. Деревья за спинами Рода, Вайкена и Сулиня были размыты красными и оранжевыми красками рассвета на фоне неба.

Я в последний раз посмотрела на Рода. Я хотела, чтобы он был последним, кого я видела в этом мире. Его губы слегка раскрылись. Мы могли бы успеть сказать друг другу ещё что-то. Что-то очень важное. Но я быстро уходила куда-то. Я уже едва могла разглядеть Вайкена, он был захвачен ослепительным белым светом. Мне показалось, я почувствовала запах яблок.

Не осталось никаких слов, которые мы могли бы с Родом сказать друг другу. Потому что их всегда будет недостаточно. Я поднесла свою руку к груди, туда, где билось моё сердце. Род готов был умереть ради этого – ради моей способности дышать и жить. Я оставляла его здесь, в этом мире, не отрывая взгляда от его бездонных голубых глаз, которые я любила больше, чем могла объяснить на словах. Больше жизни.

«Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя»

Меня окружал белый свет.