СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ СТРУКТУРА КРЫМСКОГО ХАНСТВА
Характерной чертой кочевого, в частности татарского феодализма было то, что отношения между феодалами и зависимыми от них народами долгое время существовали под внешней оболочкой родовых отношений.
Еще в XVII и даже в XVIII веке татары, как крымские, так и ногайские, делились на племена, членившиеся на
роды. Во главе родов стояли беи — бывшая татарская знать, сосредоточившая в своих руках огромные массы скота и пастбищ, захваченных или пожалованных им ханами. Крупные юрты — уделы (бейлики) этих родов, ставшие их вотчинными владениями, превратились в небольшие феодальные княжества, почти независимые от хана, со своей администрацией и судом, со своим ополчением. Ступенью ниже на социальной лестнице стояли вассалы беев и ханов — мурзы (татарское дворянство). Особую группу составляло мусульманское духовенство. Среди зависимой части населения можно выделить улусных татар, зависимое местное население, и на самой нижней ступени стояли рабы-невольники.
СОЦИАЛЬНАЯ ЛЕСТНИЦА КРЫМСКОГО ХАНСТВА
ХАН
КАРАЧ-БЕИ
МУФТИЙ(духовенство)
МУРЗЫ
ЗАВИСИМЫЕ ТАТАРЫ
ЗАВИСИМЫЕ НЕТАТАРЫ
НЕВОЛЬНИКИ
Таким образом, родовая организация татар была лишь оболочкой отношений, типичных для кочевого феодализма. Номинально татарские роды с их беями и мурзами были в вассальной зависимости от ханов, они обязаны были выставлять войско в период военных походов, но фактически высшая татарская знать являлась хозяином в Крымском ханстве. Господство беев, мурз было характерной чертой политического строя Крымского ханства. Главные князья и мурзы Крыма принадлежали к немногим определенным родам. Старейшие из них давно обосновались в Крыму; они известны были уже в XIII веке. Какие из них занимали первое место в XIV веке, на это нет однозначного ответа. К старейшим можно отнести прежде всего род Яшлавских (Сулешев), Ширинов, Барынов, Аргынов, Кипчаков. В 1515 году великий князь всея Руси Василий III настаивал, чтобы были выделены поимённо Ширин, Барын, Аргын, Кипчак, т. е. князья главных родов, для вручения поминков (подарков). Князья этих четырех родов, как известно, назывались «карачи». Институт карачей был общим явлением татарской жизни. В Казани, в Касимове, в Сибири у ногаев главные князья так и назывались — Карачи. При этом — как правило, допускающее, впрочем, исключение, — карачей всюду было четыре.
Но карачи не все были равны по своему статусу и значению. Наиболее важным было звание первого князя Орды. Понятие и звание первого князя или второго лица в государстве после государя — очень древнее у народов Востока. Это понятие мы встречаем и у татар. Первый князь в Крымском ханстве был по положению близок к царю, т. е. к хану. Первый князь получал право и на определенные доходы, поминки должны были присылаться с таким расчетом: две части хану (царю), а одна часть — первому князю.
Великий князь по своему положению царедворца сближался с избранными, надворными князьями.
Как известно, первыми среди князей Крымского ханства были князья Ширинские. Причем князья из этого рода занимали ведущее положение не только в Крыму, но и в других татарских улусах. При этом, несмотря на разбросанность по отдельным татарским царствам, между всем родом Ширинских сохранялась известная связь, известное единство. Но основным гнездом, откуда распространялся род этих князей, был Крым.
Владения Ширинов в Крыму простирались от Перекопа до Керчи. Солхат — Старый Крым — был центром владений Ширинов. Как военная сила, Ширинские представляли собой нечто единое, выступали под общим стягом. Независимые Ширинские князья и при Менгли-Гирее, и при его преемниках часто занимали враждебную позицию по отношению к хану. Владения Мансуровых охватывали евпаторийские степи. Бейлик Аргынских беев находился в районе Каффы и Судака. Бейлик Яшлавских занимал пространство между Кырк-Ором (Чуфут-Кале) и рекой Альмой. В своих юртах-бейликах татарские феодалы обладали, судя по ханским ярлыкам (жалованным грамотам), определенными привилегиями, творили суд и расправу над своими соплеменниками.
Номинально татарские роды и племена с их беями и мурзами были в вассальной зависимости от хана, но фактически татарская знать обладала самостоятельностью и являлась настоящим хозяином в стране. Беи и мурзы в сильной степени ограничивали власть хана: главы наиболее могущественных родов, карачи, составляли Диван (Совет) хана, который являлся высшим государственным органом Крымского ханства, где решались вопросы внутренней и внешней политики. Диван являлся и высшей судебной инстанцией. Съезд ханских вассалов мог быть полным и неполным, и это не имело значения для его правомочности. Но отсутствие важных князей и прежде всего родовой аристократии (карач-беев) могло парализовать выполнение решений Дивана.
Князья не только оказывали влияние на решения хана, но и на выборы ханов, и даже неоднократно свергали их. Особенно отличались беи Ширинские, которые не раз решали судьбу ханского престола. В пользу беев и мурз шла десятина со всего скота, находившегося в личной собственности татар, и со всей добычи, захваченной во время грабительских набегов, которые организовывались и возглавлялись феодальной аристократией, получавшей также выручку и от продажи пленников. Главным видом службы служилого дворянства была служба военная, в гвардии хана. Орду тоже можно рассматривать как известную боевую единицу, во главе которой стояли ордынские князья. Многочисленные уланы командовали ханскими конными отрядами (к ним еще применялся старинный монгольский термин —улан правой и улан левой руки).
Такими же служебными ханскими князьями были и ханские наместники городов: кырк-орский князь, Феррик Керменский, князь Ислам Керменский и Ордабазарский наместник. Должность наместника того или иного города нередко так же, как и звание князя, передавалась членам одной и той же семьи. Среди близких к ханскому двору феодалов было и высшее духовенство Крыма, которое в той или иной степени оказывало влияние на внутреннюю и внешнюю политику Крымского ханства. Крымскими ханами всегда были представители рода Гиреев. До османского вторжения крымские ханы или назначались своими предшественниками, или избирались представителями высшей аристократии, прежде всего карач-беями. Но со времени турецкого завоевания Крыма выборы хана осуществлялись чрезвычайно редко, это было исключением. Высокая Порта назначала и смещала ханов в зависимости от своих интересов. Падишаху обыкновенно было достаточно через знатного придворного послать одному из Гиреев, предназначенному быть новым ханом, почетную шубу, саблю и соболью шапку, усыпанную драгоценными камнями, с хатти шерифом, т. е. собственноручно подписанным приказом, который читался собранным в Диване кырыш-бегал; тогда прежний хан без ропота и противодействия отрекался от престола. Если же он решался сопротивляться, то большей частью без особых усилий приводился к послушанию гарнизоном, стоявшим в Каффе, и посылавшимся в Крым флотом. Низложенных ханов обыкновенно отсылали на Родос. Было чем-то чрезвычайным, если хан сохранял свой сан более пяти лет. За время существования Крымского ханства на престоле побывало, по В. Д. Смирнову, 44 хана, но правили они 56 раз. Это означает, что одного и того же хана то убирали с престола за какую-то провинность, то вновь водворяли на престол. Так, трижды на престол возводились Менгли-Гирей I, Каплан-Гирей I, а Селим-Гирей оказался «рекордсменом»: его возводили на престол четырежды. К ханским прерогативам, которыми они пользовались даже будучи под османским владычеством, принадлежали: публичная молитва (хутба), т. е. возношение ему «за здравие» во всех мечетях во время пятничного богослужения, издания законов, командование войсками, чеканка монеты, стоимость которой он пожеланию повышал или понижал, право устанавливать пошлины и облагать по своему произволу своих подданных. Но, как указывалось выше, власть хана была крайне ограничена турецким султаном, с одной стороны, и карач-беями — с другой. Помимо хана существовало шесть высших чинов государственного сана: калга, нураддин, орбей и три сераскира или генерала-ногайца.
Калга-султан — первое лицо после хана, наместник государства. В случае смерти хана бразды правления по праву переходили к нему до прибытия преемника. Если хан не хотел или не мог принять участие в походе, то калга брал на себя командование войсками. Резиденция калги-султана была в городе недалеко от Бахчисарая, называлась она Ак-Мечеть. У него были свой визирь, свой диван-эфенди, свой кади, его двор состоял из трех чиновников, как и ханский. Калги-султан заседал каждый день в своем Диване. Дивану подведомственны были все решения о преступлениях его округа, даже если дело шло о смертном приговоре. Но дать окончательный приговор калга не имел права, он только разбирал процесс, а хан уже мог утвердить приговор. Калгу хан мог назначать только с согласия Турции, чаще всего при назначении нового хана стамбульский двор назначал также калгу-султана.
Нураддин-султан — второе лицо. По отношению к калге он был тем же, что и калга по отношению к хану. Во время отсутствия хана и калги он брал на себя командование армией. Нураддин имел своего визиря, своего диван-эфенди и своего кади. Но он не заседал в Диване. Он жил в Бахчисарае и удалялся от двора только в том случае, если ему было дано какое-либо поручение. В походах он командовал небольшими корпусами. Обычно являлся принцем крови. Более скромное положение занимали орбей и сераскиры. Указанных чиновников, в отличие от калги-султана, хан назначал сам. Одним из важнейших лиц в иерархии Крымского ханства был муфтий Крыма, или кадиескер. Он жил в Бахчисарае, являлся главой духовенства и толкователем закона во всех спорных или важных случаях. Он мог смещать кадиев, если они судят неправильно.