Глава 8. Плетка, танец и ревность 4 страница
***
Подойдя к двери своего офиса, Белла остановилась, сделала глубокий вдох и затем нажала на ручку. Войдя внутрь, она принялась за утреннюю рутину. Шеф должен был прийти через полчаса, но когда время истекло, Каллен так и не появился. Потянулся один час, затем второй и вот, наконец, дверь офиса распахнулась. Белла подпрыгнула на стуле и, вскочив, вытянулась у стола, как солдат. В комнату вошел вице–президент и выглядел он как черное с густившимися грозовыми тучами небо перед близкой грозой.
– Эдвард уехал в загородный дом, – объявил он Белле.
Секретарша от шока чуть приоткрыла рот.
– Но сегодня понедельник… – пробормотала мисс Свон. – Президент должен был провезти мистера Вольтса по нескольким торговым точкам Империала.
– Но вместо этого уехал на ранчо, – констатировал Джаспер.
Утром он обнаружил Эдварда в обычных джинсах, клетчатой синей рубашке и в коричневой кожаной куртке. Карлайл и Эсме уже стояли рядом со старшим сыном и, когда появился младший, мать только растерянно развела руками. Вскоре в прихожей собралась вся семья, но никто так и не узнал, почему вдруг Эдвард решил уехать на несколько дней, и никому не удалось его отговорить. Его странная воскресная меланхолия, что напоминала начальную стадию депрессии, вылилась в понедельничный отъезд из города.
– Ранчо? – эхом повторила за начальником Белла. – Но зачем? – спросила она, дергая скромные колечки на своих пальцах.
– Мы не знаем, – таким же ровным тоном ответил Джаспер, но Белла понимала, что под привычной невозмутимостью скрывалось раздражение. – Зато вам, наверняка, это известно, – заявил вице–президент.
– Мне?
– Не играйте со мной, мисс Свон, – предупредил Каллен. – Эдвард не мог выбрать худшего времени, чтобы впасть в депрессию: Вольтс готов заключить союз, а президент Империала плевал на все и скрылся в деревне.
– Но, мистер Каллен, – отдергивая пиджак, неровным голосом обратилась к нему Белла. – Нянчить вашего брата не входит в мои обязанности.
– Вы нарываетесь на неприятный разговор, мисс Свон, – предупредил вице–президент, прямо смотря в глаза секретарши. – Ваши отношения с президентом Империала давно вышли за границы деловых, или я не прав?
Белла уже успела заметить, что в последнее время Джаспер был явно не в духе. Он не отличался таким вспыльчивым нравом как Эдвард, но определенно мог вести себя очень решительно. Только недавно вице–президент заставил одного из замов написать заявление «по собственному желанию» из–за того, что тот проиграл в суде небольшое дело. Никакие уговоры не смягчили младшего Каллена, а старший не пожелал ссориться из–за такой мелочи с братом, почувствовав его упрямый настрой.
– Итак? – в спокойном голосе Джаспера скользнули стальные нотки.
– У меня может ничего не выйти, – проговорила Белла, до боли ломая пальцы.
– Если вы вогнали мистера Каллена в это состояние, то, будьте любезны, вытащить из него, – поправляя ворот рубашки, проговорил первый зам. – Эта сделка с Бургундом – десятки тысяч рабочих мест, новый масштаб для компании, сотни миллионов дохода и, в конце концов, престиж. Компания не может упустить такую возможность, а без своего президента, у Империала не будет шансов.
Беллу придавила тяжесть слов Джаспера, она чувствовала себя маленькой девочкой, которую посылали в лес к медведю, уговорить его не впадать в спячку.
– Собирайтесь, вот адрес, – протянул Каллен ей листок бумаги, – привезите его обратно.
Белла растерянно смотрела на листок бумаги.
– Но если… если я не смогу?
– Сможете, – отрезал Джаспер. – Сегодня я сам провезу Вольтса по торговым домам Империала, но я не знаю, сколько смогу тянуть время. Арон вряд ли польстится, если узнает, что глава Империала послал всех, включая его вместе с Бургундом, к чертовой матери и уехал доить коз.
– Там есть козы? – собирая со стола необходимые ей вещи, поразилась Белла.
– Не знаю, – развернувшись, направился Джаспер в свой кабинет, – но там точно есть один козел.
***
Белла обхватила руль руками и несколько раз стукнулась об него головой.
Вот уже больше десяти часов она искала дом Калленов, три четверти этого времени ушло – только чтобы доехать до нужного городка, и Белла предполагала, что там ей подскажут, где находилось ранчо. Оказалось, что оно было не одно в этой округе и хотя местный житель, как ему казалось, вполне толково объяснил девушке, где находилась земля Калленов, она до сих пор так и не добралась до места. Электронная карта с попеременным успехом ориентировалась в местности и в результате, благодаря ей, девушка подъехала со стороны поля, а не дома. К тому же осенний дождь сделал свое дело: дорогу размыло и Белла, с ее удачей, забуксовала недалеко от лошадиного загона.
– Я ненавижу тебя, мерзкий подлый рыжий таракан, – бормотала она себе под нос, открывая дверь машины и глядя на грязь, в которую ей предстояло ступить.
***
Придерживая кусок мяса вколотой в него вилкой, Эдвард сосредоточенно водил по нему ножом, счищая гарь. Он сидел в роскошной гостиной во главе огромного стола, рассчитанного на дружную семью, которая осталась в Нью–Йорке. Большая часть стола находилась в тени, лишь край, где сидел Эдвард, освещался позолоченным подсвечником. Мужчина постелил кремовую скатерть, положил одну изящную папирусовую салфетку себе на колени, а вторую, поменьше, – под свой бокал с вином. Вокруг тарелки были разложены различные необходимые приборы и, словом, все было бы совсем по–домашнему, если бы его не подвели кулинарные способности – еда явно уступала той, что подавали в особняке Каллен.
Настойчивый стук в дверь заставил мужчину отвлечься от своего куска мяса, это испортило и без того сомнительное настроение. Поначалу Эдвард думал даже не открывать, – в конце концов, достойный его внимания человек не додумается приходить в гости во время ужина, если его не звали. А Эдвард никого не звал, поэтому он снова взялся за телятину и, крепче сжав остро наточенный нож, принялся выкраивать из отбивной не подгоревшие кусочки.
Однако прошло около четверти часа, а стук не прекратился. Судя по характеру ударов, Эдвард даже предполагал, что нахал теперь не просто барабанил кулаками, но и пустил в ход ноги, дубася тяжелую дверь. Расправившись со своим ужином, мужчина вытер нож дорогой салфеткой и направился к входу. Готовый в случае чего пустить в ход холодное оружие, Эдвард резко распахнул дверь, из которой прямо ему в руки упала его секретарша, уже приготовившаяся снова долбить в дверь. Эдвард выпустил нож и успел подхватить Беллу, на лице которой смешались ошалелая ярость и шок.
– Нет–нет, – оправившись от собственного удивления, помотал головой Эдвард, – я вас не звал, мисс, – проговорил он и, подхватив Беллу на руки, вынес за дверь и опустил на скамью возле дома.
Каллен, поправив свитер, направился обратно в дом. Однако он никак не ожидал, что незваная гостья, которая чуть не выбила ему дверь, обогнет его и, наплевав на приличия, полетит обратно в дом Каллена. Эдвард ускорил шаг и, войдя в дом, не смог сдержать эмоций: лицо его вытянулось от удивления. На белоснежном полу серели следы сапог его оборзевшей в конец секретарши и, идя по этим следам, он обнаружил девушку на кухне, жадно поедающей свежий хлеб. Несколько секунд Эдвард в шоке наблюдал за тем, как растрепанная, шипящая какие–то проклятья женщина, отрывала от буханки куски и глотала, едва прожевывая. Все, что мог разобрать Эдвард, звучало как: «сукин сын», «подонок» и уже ставшее привычным, «рыжий таракан».
– Послушайте, мисс Свон, вы испортили мне ужин своей докучливой долбежкой в дверь, – зарычал шеф, медленно наступая на Беллу. – Затем ворвались ко мне в дом, я не хочу даже смотреть на свой пол, – он поднял голову выше, чтобы в его поле зрения не попадала испачканная часть кухни, – а теперь, как какая–то дикарка набросились на мою еду! Вы вообще слышали о приличиях, в конце концов?!
Белла с детства страдала от голода, нападавшего на нее, когда она была очень расстроена или зла. К тому же, девушка и в самом деле провела в дороге целый день, а шефу снова удалось ее пристыдить. Она отложила хлеб и выпрямилась, бросив на него высокомерный взгляд.
– Не вам говорить о приличиях, – отчеканила Белла.
– По–моему, настала моя очередь указать вам на дверь, – ткнул в сторону прихожей Каллен.
– Ваш брат послал меня за вами, – холодным голосом заговорила Белла. – Сделка с Бургундом требует вашего участия.
– Мне все говорили, что я постоянно работаю, – проговорил Эдвард. – Теперь я решил отдохнуть и прошу вас оставить меня в покое, – снова указал на дверь Каллен.
– Я оставлю, – открыла свою сумочку Белла и достала сложенный лист бумаги. – Сразу после того, как вы подпишете это, – положила она документ на столешницу рядом с шефом.
– Что это? – спросил Каллен, хотя заранее знал ответ на свой вопрос.
– Увольнение по собственному желанию, – ответила Белла. – Если вы хотите, чтобы я раз и навсегда оставила вас в покое, все, что вам нужно сделать – поставить свою подпись.
Обогнув шефа, Белла направилась к лестнице. Сегодня ей в любом случае не выбраться отсюда: машина забуксовала, а дождь только набирал силу. К тому же, девушка не чувствовала, что способна к такому подвигу – провести еще десять часов за рулем. Белла промокла и мечтала о горячем душе и теплой постели. Правда этой ночью она не намеревалась пускать насекомое в свою постель и даже знала, как обезопасить себя от него.
***
От Элис не могло ускользнуть, что в последние дни Джаспер вел себя холодно и отстраненно, особенно с ней. Но сегодня, кажется, это заметила и Розали. Сестры сидели в кабинете вице–президента, слушая его распоряжения касательные сегодняшней встречи с Вольтс.
– Да что с тобой? – надавила Роуз на брата, услышав в его обращении к Элис стальные нотки. – У тебя какие–то разногласия со своей любимой сестрой? – слегка поддела она.
Младшая из присутствующих Каллен посмотрела на брата: Элис не привыкла, чтобы Джаспер хоть как–нибудь игнорировал ее или отказывался от общения. Она проглотила ком в горле и, поджав губы, ждала от Джаспера ответного взгляда, но он так и не посмотрел на нее.
– Вы так и будете молчать? – переводя взгляд с брата на сестру, спросила Роуз. – Ну, что ж, – поднялась она с кресла. – Тогда разбирайтесь сами, – пожала она плечом и направилась к двери.
– Ты тоже можешь идти, – бросил Джаспер Элис, не отрывая взгляда от бумаг.
Но сестра махнула Розали рукой, давая понять, что задержится и вскоре дверь за Роуз закрылась. Несколько минут Элис просто смотрела на Джаспера, а тот делал вид, что читает документы.
– Иди, Элис, – натянуто проговорил старший брат, не глядя на нее, – я прошу тебя.
Она едва ли понимала, чего хотела от него. Элис желала, чтобы все между ними было как раньше, но понимала, что что–то необратимо изменилось. Последние дни ей казалось, что Джаспер стал отталкивать ее, и этого Элис боялась больше всего. Она отказывалась от любви мужчины, чтобы сохранить любовь брата, а теперь Джаспер словно лишал ее всего разом.
Элис осторожно потянулась к брату и накрыла его руку своей.
– Может, пообедаем вместе? – тихо попросила Элис, чуть улыбнувшись. – Я отдам тебе половину бифштекса, если ты поделишься десертом.
– Я не голоден, – лаконично отозвался брат и убрал свою руку.
– Тогда просто погуляем вместо обеда, – снова попробовала сестра, – Нью–Йорк «сгорает» в осени.
– Я занят, Элис.
– Нет, ты не занят! – вскочила на ноги сестра и решительно направилась к брату.
– Элис, – предупреждающе проговорил Джаспер, инстинктивно отъезжая от нее на своем кресле, но оно уперлось в стену.
Девушка подошла вплотную и осторожно опустила руки на плечи брату, чуть сжимая их и чувствуя под пальцами напряженные каменные мышцы. Он, наконец–то, посмотрел на нее: голубые глаза встретились с карими, в которых плескалась мольба и страх быть отвергнутой.
– Джаспер, – шепотом, словно боясь спугнуть момент доверия, позвала Элис, – пожалуйста, – запнулась она, не зная, чего хочет от него, но слова вырвались сами собой, – не отталкивай меня, я не могу так…
Мужчина смотрел на маленькую девушку, в ее огромные влажные от слез карие глаза как в бездну, в которой мог кануть в любое мгновение. Но Элис сейчас остро нуждалась в его любви, какой бы она не была, поэтому, когда сестра бессильно опустилась к нему на колени, он крепко обнял ее, давая то, что ей нужно. Так бывало всегда. Дорвавшись до него, Элис перестала плакать и притихла, крепко вцепившись в черную рубашку. Она чувствовала себя так комфортно и спокойно, все переживания и страхи последних дней, когда Джаспер скрылся в себе, отступили и Элис облегченно вздохнула.
– Мы погуляем в обед? – тихонько пробормотала она ему в грудь, вычерчивая на ней что–то тоненьким пальчиком.
– Посмотрим на «горящий» Нью–Йорк? – чуть усмехнулся брат.
Элис кивнула, спрятав довольную улыбку.
– Собирайся, пойдем сейчас, – проговорил Джаспер.
Сестра отстранилась, улыбнувшись такому сюрпризу, и посмотрела в глаза брата, в которых светилась усталость от многолетней борьбы с самим собой.
Что–то в нем сломалось.
Именно этого он боялся с того первого поцелуя, пытался сладить с собой, но попробовав запретный плод на вкус, мужчине теперь хотелось большего. Ладонь, лежавшая на спине Элис, напряглась и надавила, притягивая девушку к сильному телу, она уперлась руками в грудь брата, едва заметно мотая головой. Но Элис становилась все ближе к Джасперу, а тонкая ниточка все еще связывающая их с прошлым родных любящих друг друга людей натянулась как струна.
– Нет, – одними губами пробормотала Элис, сжав руки в кулаки и пытаясь отодвинуться назад, но ее сила была ничтожна мала по сравнению с его силой. – Нет, Джаспер… – отклоняя назад голову, прошептала она.
Его руки обвили ее, словно кокон, он рушил их отношения, больше неспособный притворяться и лицемерить. Элис вскрикнула, когда его рот накрыл ее губы, ей показалось, будто она прыгнула в ледяную воду и дыхание прервалось. Осознание того, что он ее брат накрыло Элис с головой, она попыталась отстраниться, но Джаспер удерживал ее рукой за затылок. Его поцелуй становился все более требовательным, Элис всхлипнула, почувствовав, как он поймал ее нижнюю губу меж своих, нежно лаская мягкую плоть. Голова Элис закружилась, когда Джаспер скользнул языком между ее приоткрытых губ, издав низкий стон. Он чуть наклонил ее голову в сторону, еще больше углубляя поцелуй. Широко–раскрытые глаза Элис затянуло поволокой и, словно сквозь туман, она видела, как мужчина зажмурился от нетерпения, будто дорвавшийся до воды путник. Его рука осторожно поглаживала ее спину, а поцелуй становился все настойчивее, Джасперу хотелось добиться от нее ответа, и он терпеливо изводил ее своей нежностью. Элис чувствовала, словно все ее тело вибрирует в его руках, новое ощущение поцелуя полностью овладело ею, глаза прикрылись, и она отдалась происходящему целиком.
Джаспер почувствовал, как напряжение в ее теле ослабло, и оно стало податливым, губы приоткрылись чуть шире, а руки на его предплечьях перестали быть преградой. Словно проверяя, насколько доверилась ему Элис, Джаспер провел ладонью по ее спине ниже по боку и остановился на бедре. Не встретив сопротивления, мужчина испытал острый приступ искушения. Его пальцы чувствовали грань платья и обнаженной, покрытой лишь тонкой лайкрой ноги. Джаспер обхватил ее лицо обеими руками, его поцелуй набирал неведомую ей силу, и она крепко сжала колени, пытаясь унять зарождающуюся пульсацию между ног. Элис соскользнула с колен брата и, резко оторвавшись от него, покачнулась, едва не упав навзничь.
– Нет, – задыхаясь, выпалила она, когда он оказался рядом, подхватывая ее. – Отойди от меня!
Джаспер убедился, что она стоит на ногах и, ступая назад, отошел от нее на несколько шагов, не отрывая взгляда от лица Элис. Сестра смотрела куда угодно, но только не на него. Она начала медленно пятиться назад, попутно натыкаясь на предметы в комнате.
– Элис, – позвал ее старший брат, – ты никуда не сбежишь от этого.
Она нащупала за своей спиной ручку двери и, нажав на нее, выскользнула из кабинета.
***
Чертыхаясь и проклиная весь женский род, Эдвард оттирал следы, оставленные секретаршей.
Увольнение! Эта мерзавка хотела вот так, вильнув хвостом, уйти от Каллена, послав и его, и Империал к дьяволу! Эдвард даже знал, куда она уходила. Бургунд! Наверняка, итальяшка сделал ей выгодное предложение. А значит, если у них ничего еще и не было, то оно, черт возьми, непременно случится!
Каллен яростно тер пол, вымещая на нем и на тряпке свой гнев. Этот чертов пол! Если бы Эдвард был способен просто оставить его в таком виде и не думать о мерзких серых отметинах, которые простирались от входа и до самой лестницы на второй этаж. Но он не мог, вероятно, Каллен и в самом деле страдал самой–самой начальной стадией обсессивно–компульсивного расстройства.
Около часа спустя, прибрав пол и стол после своего быстротечного ужина, Эдвард поднялся наверх, чтобы обнаружить исчадие ада в своей постели. Она, укутанная в его халат, сидела, откинувшись на подушки, на ее коленях покоился ноутбук, и девушка что–то самозабвенно печатала.
– Я решил, что не стану выставлять вас из дома, на ночь глядя, – стараясь сдерживать раздражение, заговорил Каллен. – Но это моя спальня и здесь буду спать я.
– Пожалуйста, уверенна, за плинтусами вы найдете себе местечко, – брезгливо бросила Белла.
Эдвард боролся с желанием силой вытащить эту девчонку из своей постели.
– Я сейчас пойду в душ, – проинформировал Каллен, – когда вернусь, вам лучше здесь не быть, – предупредил он.
Каллен направился в свою ванную, но Белла остановила его.
– Там засорился слив, – предупредила она.
Проворчав что–то нечленораздельное, Эдвард забрал свой шампунь и гель для душа, которым не изменял вот уже лет десять и направился в общую ванную. Войдя внутрь, закрыл дверь и с неудовольствием отметил, что на ручке не было язычка, с помощью которого закрывался замок.
Тем временем Белла, проводив шефа взглядом. Она осторожно сползла с постели и последовала за шефом. Услышав, как тот включил воду, Белла повернула ключ в замке двери. Теперь она спокойно могла выспаться в теплой постели, так как была застрахована от приставаний Эдварда и к тому же, если он пока не был уверен, что хочет избавиться от нее, то после этой ночи у него не останется никаких сомнений.
***
Спустя пару часов, Эдвард запустил пальцы в волосы и тяжело выдохнул: долбиться в дверь больше не имело смысла. Он испробовал все: поковырялся в замке палочкой для чистки ушей, попытался выбить дубовую дверь, во все горло голосил смертнице, что это последняя пакость, которую она сделала в своей жизни, и что как только Каллен выберется, то пустит ее не только на шерсть, но и на мясо. Все впустую.
Итак, достав из шкафа все имеющиеся полотенца, мужчина расстелил их в ванной и, сложив руки на груди, закрыл глаза, надеясь, что сон поможет скоротать ему часы принудительного заточения. Ничего… Эдвард всегда смеялся последним, так что ничего, пусть Белла злорадствует… пока что, но очень скоро улыбаться будет он. Каллен, кажется, уже давно знал, что хотел сделать, хотя и гнал это желание. Но теперь, когда Белла положила перед ним заявление об уходе, он решился, и внутри него возродилось давно забытое спокойствие.
Ближе к рассвету усталость все же сморила Эдварда, и несколько часов он видел беспокойные сны, но и в них его преследовал образ Беллы.
***
Проснувшись, Каллен вылез из ванной и, набравшись сил, начал снова долбить в дверь. Только спустя какое–то время он дернул чертову ручку, и она вдруг с лёгкостью повернулась. Эдвард застыл на месте, чувствуя себя полным идиотом.
Спустившись вниз, мужчина обнаружил Беллу за обеденным столом на месте хозяина дома, где вчера сидел сам. Она спокойно пила кофе, заедая его Орео – любимым печеньем Каллена.
Белла не одарила мужчину даже взглядом, она была не в настроении начинать очередную словесную пикировку и потому просто проигнорировала его появление. Он тоже не намеревался говорить о ее выходке, да и что ему сказать?
«Как вы посмели запереть меня?!»
Какая разница как? Посмела же. Зато у Каллена было несколько слов о том, что ожидало Беллу.
– Я подпишу ваше прошение, – сказал он, пару минут спустя, усаживаясь рядом с ней за стол и наливая чашку свежего кофе.
Напускное равнодушие вмиг слетело с Беллы.
– Правда? – осторожно спросила она.
– Правда, – подтвердил Каллен. – Но с одним условием.
Белла тяжело сглотнула, продолжать завтрак вмиг расхотелось, и от плохого предчувствия желудок неприятно сжался.
– Каким условием?
– Вы станете моей женой.
Белле показалось, что огромный церковный колокол свалился сверху, накрывая ее, и кто–то с силой ударил по нему.
– Что? – тряхнула головой Белла, и звон в ушах стих.
– Перед этим вы должны получить образование в приличном университете и пройти курс светского поведения, думаю, этому вас может обучить моя мать.
– То есть условие не одно, а три?! – нервно усмехнулась Белла, не веря словам шефа.
– Условие одно: стать моей женой, а все остальное, это лишь следствие, необходимое, чтобы стать ею, – разъяснил Каллен, сделав очередной глоток бодрящей жидкости. – Я куплю вам с отцом приличный дом, машины, и вы, мисс, получите достойное образование. О вас никто толком ничего не знает, лишь то, что вы – моя секретарша, но Таня тоже работала секретарём, хотя была из приличной семьи. К тому же, через три года я женюсь уже не на своей секретарше, а на примерной выпускнице Йельского Университета или, может быть, даже Гарварда, – поведал Каллен, прикидывая, какие деньги и связи понадобятся для того, чтобы устроить Беллу в первый университет Америки, да что там, мира!
– Вы как будто бредите наяву! – заявила Свон. – Я не хочу за вас замуж, и я никогда не стану примерной выпускницей таких университетов, у меня нет ни таких мозгов, ни желания это делать.
– С мозгами я вам помогу, – успокоил ее Эдвард, – с вами будут заниматься лучшие репетиторы и лекторы проявят лояльность и отзывчивость к будущей миссис Каллен. Что же до желания, – улыбнулся он одними губами, – то это вам выбирать: либо оставаться моей секретаршей и любовницей, либо поднапрячь мозги и стать моей женой, – изложил варианты Эдвард. – Женой, которую не стыдно вывести в люди, – уточнил он.
Белла медленно поднялась со своего места, не отводя горящего взгляда от Каллена.
– Вы, кажется, возомнили себя хозяином мира, сэр? – дрожащим от ярости голосом, спросила Белла.
– Нет, но в Америке я могу многое, – уменьшил масштабы Каллен.
– Мне не нужна ваша подпись под заявлением, сэр, – заявила Белла. – Я просто перестану ходить на работу и все.
– То есть работать вы не будете? – поинтересовался Каллен. – Намерены рисовать деньги или сядете на шею отцу до того, как его уволят?
– Не трогайте моего отца! – зазвенел голос Беллы. – Я сама найду работу за пределами Империала даже с моими среднестатистическими мозгами, не сомневайтесь!
– Не забывайте, мисс Свон, мое влияние распространяется далеко за пределы этой
компании.
Ее глаза светились ненавистью, она даже не могла ее скрыть. Именно поэтому
женщины – слабый пол, они вечные заложницы своих эмоций.
– Это просто бизнес, – бесстрастным голосом напомнил Эдвард. – Ничего личного.
– Бизнес? – проговорила Белла. – До этого вы предлагали мне секс как сделку, а теперь так же предлагаете брак?!
– Кстати, у нас будет брачный договор, – подметил Каллен, хотя он, в общем–то, и не представлял, как это – жениться без контракта.
Белла резко оттолкнула свой стул, и он с грохотом упал позади нее.
– Я не буду ни вашей женой, ни любовницей, – отрезала она.
– Будете, мисс Свон, – ровным уверенным голосом отозвался Каллен, допивая свой кофе. – Будете, это решил я, вам остается выбрать, кем именно вы хотите быть.
Он поднялся из–за стола и глянул на девушку с высоты своего роста.
– Вы влюбили меня в себя, – лицо Каллена оставалось холодным, но его глаза горели зеленым огнем, – Напрасно вы это сделали, напрасно, мисс Свон. Я даю вам неделю, чтобы принять решение.
Белла уже знала, что она должна была делать. Каллен не врал, когда говорил, что в Америке его возможности практически безграничны. Однако мир не заканчивался на этой стране, и даже на этом материке.
– И если вы вдруг вздумаете бежать, – словно читая ее мысли, проговорил Эдвард, – то сразу прихватите с собой и родителей, и Рагацци, потому что иначе заставить вас вернуться будет слишком легко. Хотя, в любом случае, я буду вас искать столько, сколько потребуется, – склонившись, он коснулся ртом ее холодных губ. – И я все равно найду тебя, Белла, найду и верну.
Девушка на негнущихся ногах отошла от Каллена и попятилась к двери. Он вдруг что–то кинул в ее сторону, и, рефлекторно поймав это, она обнаружила в своих руках ключи от машины Каллена, по крайней мере, от одной из них.
– У тебя одна неделя, Белла, – проговорил ей вслед Эдвард. – Жена или любовница.
Она бросилась с места и, выбежав на улицу, помчалась к гаражу. Пульт на ключах помог ей выбрать нужную машину, которой оказался черный Феррари, скользнув в него, Белла вырулила из гаража, зачем–то дико мчась к дороге. Только через полчаса она сбавила скорость, осмысливая слова Каллена о побеге: она действительно не способна скрыться от такого человека, как Эдвард.