Акты для выяснения политического положения Великого княжества Фин ляндского. СПб., 1908. С. 13
Там же. С. 14—15.
Цит по.: Минаева Н. В. Правительственный конституционализм... С. 142.
ституциею... Сохранение религии и законов, создание Сейма, учреждение правительствующего Совета среди нации, неприкосновенность судебного и административного порядка суть доказа-тель- ства, которые должны обеспечить за финской нацией права политического ее существования». Относительная политическая независимость Великого княжества Финляндского подтверждалась и рескриптом Александра I финляндскому генерал-губернатору от 14 сентября 1810 г. В нем, в частности, говорилось: «Намерение мое при устройстве Финляндии состояло в том, чтобы дать народу сему бытие политическое, чтоб он считался не порабощенным Россией, но привязанным к ней собственными его очевидными пользами, для сего сохранены ему не только гражданские, но политические его законы».63
Содействуя установлению конституционного строя в Великом княжестве Финляндском, Сперанский и его единомышленники могли надеяться, что по образу и подобию установленной там формы правления могут со временем возникнуть аналогичные отношения между Александром I — императором, признающим «коренные законы», и Россией, которой он станет управлять как «свободным народом». В свете этих настроений можно и действия Сперанского, связанные с передачей Великому княжеству Финляндскому в 1811 г. Выборгской губ., которую финны называли «Старой Финляндией», рассматривать как попытку поставить одну из русских губерний в условия, определяемые наличием конституции, с тем чтобы по этому образцу можно было постепенно преобразовывать и другие российские губернии. Указывая, что опыт с Финляндией был не единственной,попыткой создания автономий, А. Е. Пресняков писал: «В то же время обсуждалось аналогичное с финляндским автономное устройство Великого княжества Литовского, вводилось особое управление в Тарнопольской области — восточной части Галиции, отошедшей к России по Шен-бруннскому миру 1809 г., разрабатывалось будущее устройство Молдавии и Валахии, в присоединении которых к империи были
тогда уверены».64
* ♦ ♦
Настроение той части дворянства, которая была против реформ, нашло отражение в составленной в 1810—1811 гг. Н. М. Карамзиным записке «О древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях».65 При посредстве вел. кн. Екатерины Павловны Карамзин передал «Записку» Александру I, который, как предполагал М. П. Погодин, познакомился с ней 19 марта 1811 г. Ссылаясь на свидетельства И. И. Дмитриева, П. А. Вязем-
63 Акты для выяснения политического положения Великого княжества Фин
ляндского. С. 34—35, 36.
Пресняков А. Е. Российские самодержцы. С. 187.
Карамзин Н. М. Записка о древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях. М., 1991.
Власть и реформы 225
ского и,К.'С. Сербиновича, М. П. Погодин писал, что к «Записке» Александр I отнесся холодно и не скрыл этого от Карамзина.66
Рассуждения о роли самодержавия в России Карамзин начинал ' с напоминания о его исторических заслугах: «Россия основывалась победами и единоначалием, гибла от разновластия, а спасалась самодержавием».67 Ко времени написания «Записки» он уже проникся убеждением в папубном влиянии Французской революции на Европу и в том, что ее роковые последствия стали для европейцев оче-видными. Это, по его мнению, должно было укрепить самодержавие в России, если бы не злоупотребления в царствование Павла I.
Карамзин критиковал как внешнюю, так и внутреннюю по- \ литику Александра I. Он .сетовал на ошибочные, с его точки зре- \ ния, действия, приведшие к Аустерлицу и Тильзитскому миру, ;; утверждавшим «господство Франции над Европою» и сделавшим русских «чрез Варшаву соседями Наполеона». Присоединение : Финляндии, на новое устройство которой в виде Великого княже-ства Финляндского Сперанский затратил так много усилий, по мнению Карамзина, .принесло лишь «ненависть шведов» и «укоризну всех народов».6* Перечислив недостатки новой системы государственного управления, всячески критикуя, во многих случаях справедливо, деятельность министерств и министров, Карамзин не звал к ее усовершенствованию, а высказывал одобрение порядкам, существовавшим при Екатерине II. Он был уверен, что созданная ею «система правительства не уступала в благоустройстве никакой иной европейской, заключая в себе, кроме общего со все- j ми, некоторые особенности, сообразные с местными обстоятельствами Империи».69 Начав с указания на то, что войны требуют , больших расходов, Карамзин затем отводит большое место резкому ухудшению положения в области экономики и финансов России.70 По поводу слухов о том, что «нынешнее Правительство имело... намерение дать господским людям свободы», Карамзин, углубившись в историю, старался доказать право дворян и на землю, и на крепостных. Он не допускал возможности освобождения крестьян с землей, доказывал, что не вольные земледельцы, а дворяне снабжали рынки хлебом.71 Подчеркивая особую роль дворян в государстве, Карамзин вновь возвращается к вопросу о самодержавии: «Самодержавие есть Палладиум России: целость его необходима для ее счастия». Далее он представляет дворянство как главную опору, .особенное ударение делает на значении развитого дворянства, возражает против «выведения» простолюдинов «в министры, в вельможи, в генералы».72
Наряду с дворянством одной из опор самодержавия Карамзин считает духовенство. По его словам, «дворянство и духовенство,
66 Погодин М. П. Н. М. Карамзин по его сочинениям, письмам и отзывам со
временников. М., 1866. Ч. 2. С. 81.
67 Карамзин Н. М. Записка о древней и новой России... С. 22.
68 Там же. С. 53, 54.
69 Там же. С. 57.
70 Там же. С. 75—88.
71 Там же. С. 70—73.
72 Там же. С. 105, 106.
Сенат и Синод как хранилище законов, над всеми государь, единственный законодатель, единовластный источник властей». Все это он называет «основанием Российской монархии».73
Обосновывая необходимость сохранения старых порядков, издавна существовавших в России, Карамзин возражает против заимствований западноевропейских правовых и политических норм. Он утверждает, что «для старого народа не надобно новых законов», дает понять, что не время теперь предлагать россиянам законы французские.74 Но с особой энергией, протестуя против ограничения права государя вершить суд, Карамзин выступает против увлечения английскими порядками и пишет: «Как живописцы изображают монарха? Воином и с мечом в руке, не пастушком и не с цветами. В России не будет правосудия, если государь, поручив оное судилищам, не будет смотреть за судьями. У нас не Англия; мы столько веков видели Судию в Монархе и добрую волю его признавали вышним Уставом».75 Своеобразие России, ее особенности, в частности в области политического и общественного устройства, Карамзин выдвигает в качестве аргумента против нововведений.
Одна из главных мыслей- в «Записке» Карамзина — незыблемость самодержавия. Сперанского, если следовать формальной стороне его проектов, нельзя было отнести к его противникам. Отстаивая «постепенное изменение образа правления на твердых и непременяемых основаниях закона», он не имел в виду введения конституционной монархии. Идеалом Сперанского была не конституционная, а «истинная» (г. е. практически неограниченная) монархия, однако попытки осуществить на практике ее принципы вели к тому, что намечалась эволюция в сторону монархии конституционной. Интуитивно Карамзин это, по-видимому, чувствовал. Сперанский это тоже понимал, но до поры до времени не раскрывал до конца своих политических симпатий.
———^ч
Получив в 1807 г. благодаря Тильзитскому мирному договору
передышку, позволявшую обратить внимание на внутренние дела
России, правительство Александра I должно было серьезно заду
маться над финансовым положением страны.76 Расходы продолжа
ли расти в связи с войной 1805—1807 гг. и с затратами ria содер
жание государственного аппарата, возросшими после учреждения
в 1802 г. министерств. '
Вступив в союз с Францией, Россия оказалась вынуждена присоединиться к континентальной блокаде Англии. Для русского экспорта, львиную долю которого составляли поставки сырья в
73 Там же. С. 109.
74 Там же. С. 93.
75 Там же. С. 102.
76 При написании раздела о проектах реформ в области финансов использо
вано новейшее исследование (Поляков П. С. План финансов и финансовая рефор
ма 1810—1812 годов: Дипломная работа. С.-Петербургский ун-т. 1993), любезно
предоставленное нам автором.
Англию, это было крайне невыгодно. Обещания Наполеона I, что»
Франция будет покупать у русских купцов пеньку, смолу и другие
«корабельные товары», оказались на деле трудновыполнимыми.
Доходы от экспорта резко сократились. Нечем было покрыть рас
ходы, понесенные в связи с военными действиями против Швеции
и Турции. 1
В 1809 г. создается специальный Финансовый комитет, куда вошли сам Александр I, товарищ министра финансов Д. А. Гурьев, государственный казначей Б. Б. Кампенгаузен, М. А. Балугьянский, М. М. Сперанский (в это время — член Комиссии составления зако-' нов, управляющий Финляндским комитетом, товарищ министра юстиции). В переписке с членами Комитета состояли Ф. А. Голубцов и Н. С. Мордвинов. Комитет, называемый иногда «кружком* Гурьева», получил высочайшее повеление разработать программу выхода из финансового кризиса и в конце декабря 1809 г. рассмотрел документ, составленный Балугьянским и Сперанским и озаглавленный «План финансов на 1810 г.».77 1 января 1810 г., в день открытия первого заседания Государственного совета, он вместе с 1-й частью «Уложения государственных законов» и «Введением» к этому «Уложению» был представлен императору.
В «Плане финансов на 1810 г.» было два раздела. В первом излагалось то, что следовало сделать в 1810 г., во втором — программа долгосрочных мероприятий. При составлении сметы на 1810 г.'i приходилось исходить из расчета 1 рубль серебром = 2,5 руб. ассигнациями. В связи с непрекращавшейся инфляцией Сперанский предупреждал Александра I, что если в текущем году печатание бумажных денег не будет остановлено, то к 1811 г. общий долг государства достигнет 800 млн. руб.78
Сперанский пытался найти возможности для экономии. Он ре- ■ комендовал отложить строительство зданий по Военному ведомству, сократить сооружение новых кораблей для военного флота (по1; существу отменялся план модернизации флота), пытался сэкономить на рассрочке строительных работ по Министерству внутренних дел и на сооружении и содержании дорог. Ежегодный отпуск серебра на содержание войск, расквартированных в Польше, Сперанский предложил заменить «хлебным сбором» с местных провинций. Это предложение примечательно тем, что оно легло в основу выдвинутой вскоре Сперанским идеи о создании военных поселений. В рамках мер по экономии были предложения о сокращении Коммерц-коллегии (хотя были учреждены министерства, некоторые коллегии продолжали существовать) и о значительном сокращении расходов по Капитулу Орденов Российских за счет приостановления выплат «по орденам» (за исключением пенсий рядовым и унтер-офицерам). «План финансов» содержал и другие предложения, более общего характера. В нем предлагалось теоретическое осмысление системы доходов и расходов. Обращалось внимание на целесообразность равномерного распределения доходов. Сперан-
| 78 Там же. С. 2. 228 |
77 Финансовые документы царствования императора Александра I / Под ред.
А. Н. Куломзина // Сб. РИО. 1885. Т. 45.
Таи wp Г 7
ский считал вредным чрезмерное финансирование отдельных отраслей хозяйства или государственных учреждений в ущерб остальным. Предлагались перемены в системе налогов. В частности, имелось в виду изменить налог с купцов, чтобы получать налог с оборота, ставился вопрос о диффиренциации налога, взимаемого с мещан. Налогообложение промышленности увязывалось с ее рентабельностью. Размышляя о реорганизации окладных сборов, Сперанский исходил из намерения увеличить налоги и подати, расширять сферу обложения. В области внешней торговли он считал нужным повышать пошлины на экспортируемые товары.
«План финансов» предусматривал меры, направленные на стабилизацию денежного обращения и переход к серебряному стандарту. Сперанский полагал начать с возврата к исчислению на серебро уже с 1811 г. В дальнейшем в начале каждого финансового года предполагалось устанавливать средний курс ассигнаций. Эти меры, помимо прочего, могли способствовать дальнейшему укреплению финансовых связей России с Польшей и Лифляндией, в которых существовала система металлических денег, основанная на серебре. Твердая монетная система, к созданию которой стремился Сперанский, должна была быть защищена от инфляции и внешних курсов и основана на трех составляющих: обеспеченных серебром кредитных билетах, звонкой монете и широкой банковской сети. В своем «Плане финансов» Сперанский перечислял несколько способов погашения ассигнаций и ликвидации инфляции и приходил к выводу, что оздоровление государственных финансов возможно только в случае перехода от ассигнаций к кредитным бумагам. Особое значение он придавал внутренним займам, рассматривая возможные источники для погашения долга, такие как отчисления от таможенного дохода, обмен меди на серебро. Управление оборотами, направленными на погашение долга по ассигнациям, должно было перейти в руки сначала временного учреждения — Эсконтной конторы, а затем специального «Банка на серебре». Посте его создания предполагалось восстановить кредит рубля до европейского уровня, ограничить выпуск разменной серебряной монеты меньшего достоинства, ввести так называемую банковскую монету настоящей или высшей пробы достоинством не ниже 1/4 руб. В результате этих мер должна была быть проведена полная девальвация денежной системы.
Реформируя финансовую систему, Сперанский настаивалла^ введении гласного государственного бюджета и предлагал новую, централизованную систему управления финансами, при которой министр финансов должен был осуществлять власть законодательную, министр казначейства — власть исполнительную, главный директор государственных счетов — власть судебную. Последнее учреждение нашло воплощение в созданном в 1811 г. Государственном контроле, во главе которого стал Б. Б. Кампенгаузен. При министре финансов должен был действовать Финансовый совет, куда входили бы министры финансов и казначейства, главный директор государственных счетов, директор того департамента, дела которого обсуждались. Расширялись права министра финансов. В его компетенцию входило определение законодательства, относящегося к
казенным имуществам, казенным правам, налогам и податям. Император сохранял право вотирования и аннулирования предложе- i ний.
1 февраля 1810 г. был издан манифест, согласно которому пре
творялась в жизнь часть намеченных Сперанским финансовых ме
роприятий. Все ассигнации объявлялись государственным долгом,
часть их изымалась из обращения, предусматривалось сокращение
государственных расходов. В области налоговой политики было
признано необходимым увеличить размеры ряда податей и налогов, :
среди них — подушный оклад, оброчная подать, собираемая с ка- :
зенных крестьян, оклад с мещан, налог с торгующих в Петербурге и }
Москве крестьян, налог на соль, налог на выплавленную медь. Од- <
нако на этот раз, согласно смыслу манифеста, повышение налогов, \
взимаемых прежде всего, как обычно, с крестьян, отчасти с мещан
и купцов, не могло в «полной мере удовлетворить всем необходим
мым расходам». В связи с этим объявлялось, что необходимое «по
собие» должно последовать и со стороны дворянства, которое долж
но было уплатить «единственно на сей 1810 год» по 50 коп. с каждой
ревизской души. Обложение особым сбором дворян-землевладель
цев было для России делом необычным. Сперанский требовал наве- ;
дения порядка в расходовании государственных средств, для чего
предложил ввести строгие правила отчетности, которые должны
были соблюдать все распоряжавшиеся деньгами должностные лица,
вплоть до министров. До этого именно министры имели возмож- )
ность бесконтрольно расходовать крупные суммы денег.79 j
Некоторые из начинаний Сперанского вызвали недовольство в, дворянской среде. В его адрес раздавались упреки и обвинения,; большей частью необоснованные, вплоть до утверждения, что; Сперанский является агентом Наполеона I. Александр I был недо-> волен тем, что Сперанский оказался слишком влиятельным, co-t| средоточил в своих руках по существу все нити управления госу-,; дарством. Доклады министра полиции Балашева о деликатных связях Сперанского с заграничной агентурой, осуществлявшихся j помимо императора, послужили предлогом для выражения неудо- I вольствия деятельностью Сперанского. Настораживать Александ- ' ра I могла и присущая планам Сперанского общая тенденция к ■ постепенному ограничению прав монарха, а император был слиш-ком чувствителен к этому. Осложнялись отношения и с Наполео- j ном I, все более реальной становилась угроза войны. В такой об- ' становке можно было и приостановить выполнение плана реформ, { и убрать с политической сцены их главного сторонника. 17 марта j 1812 г. неожиданно для Сперанского Александр I заявил ему об] увольнении в отставку, потребовав от него одновременно немед-jj ленного отъезда в Нижний Новгород.
79 ПС31. Т. 31. №24116.
Глава 2 ПРОЕКТЫ РЕФОРМ ПОСЛЕ ВОЙНЫ 1812—1813гг.
Россия и послевоенная Европа. Конституция Царства Польского. — Проекты и записки J8JO—1820-х годов. — Проект Гражданского уложения для Бессарабии. — Тайные общества и их программы.
В ночь с 11 (23) на 12 (24) июня 1812 г. войска Наполеона I переправились через р. Неман и вторглись в пределы России. Началась Отечественная война 1812 г. Война отодвинула на второй план вопрос о реформах, но порожденные ею трудности порой в очень острой форме напоминали о несовершенстве государственного строя и социально-экономической системы в России. Серьезным испытаниям подвергся авторитет императорской власти. Консервативные силы, расценивавшие отставку Сперанского как свой успех, именно в годы войны не преминули показать свою силу и оказать давление на императора. 6 июля 1812 г. Александр I принял решение покинуть армию, а затем согласился заменить М. Б. Барклая де Толли М. И. Голенищевым-Кутузовым. Особенно отчетливо недоверие к Александру I проявилось после оставления Москвы. 6 сентября 1812 г. великая княгиня Екатерина Павловна, сестра Александра I, писала ему: «Недовольство дошло до высшей точки, и вашу особу далеко не щадят... вас громко обвиняют в несчастье, постигшем вашу империю, во всеобщем разорении и разорении частных лиц, наконец в том, что вы погубили честь страны и вашу личную честь. И не один какой-нибудь класс, а все классы объединяются в обвинениях против вас».1
Перелом в ходе войны, изгнание наполеоновских войск из России ослабили критику Александра I. Более того, он проявил твердость, приняв вопреки оппозиции — консервативно-националистическим элементам — решение перенести военные действия^згГ^ пределы России и участвовать в окончательном разгроме Наполеона I. Победа над наполеоновской Францией создала Александру I ореол освободителя Европы и укрепила его авторитет. /
В то же время в образованной части русского общества/ прежде всего в среде гвардейских офицеров, участников войны и заграничных походов, росло число людей, все более убеждавшихся в необходимости отмены крепостного права и проведении других реформ в России. Высказывались и симпатии к конституционной
1 Цит. по: Дружинин Н. М. Историческое значение Отечественной войны 1812 года // Дружинин Н. М. Избранные труды: Внешняя политика России. История Москвы. Музейное дело. М., 1988. С. 90.
форме правления, особенно к конституционной монархии английского типа.
Путь реформ находили более предпочтительным вариантом и те государственные деятели, которые опасались революции как в Западной Европе, так и в России. Одним из наиболее ранних свидетельств такого рода настроений было письмо Адама Чарторыйского Александру I от 15 (27) декабря 1812 г., написанное вскоре после изгнания наполеоновских войск из России. Чарторыйский писал императору: «Якобинское движение, которое существовало в Париже, должно навести на серьезные размышления. Если во Франции случится революция, то очень вероятно, что она распространится на значительную часть Германии, где почва для этого вполне подготовлена. Не является ли это еще одним весьма сильным доводом в пользу устройства дел на Севере так, чтобы не бояться никаких превратностей, никакой грозы».2 Комментируя это письмо, А. В. Предтеченский писал: «Вряд ли Чарторыйский подразумевал под выражением «устройство дел на Севере» (arranger le Nord) только польский вопрос, которому он посвятил все свое письмо. Разрешить польский вопрос так, чтобы при этом в самой России все осталось абсолютно нетронутым, он никогда не имел в виду. Конечно, ив России должны были последовать какие-то перемены».3
Если письмо Чарторыйского Александру I было свидетельством того, что о необходимости реформ вспоминали в ближайшем окт ружении императора, то переписка между М. Ф. Орловым н М. А. Дмитриевым-Мамоновым в 1814 г. была доказательством того, что сторонники преобразований не надеялись на инициативу правительства и обсуждали вопрос о создании тайного общества, В намечавшейся ими программе «Ордена русских рыцарей» (или «Ордена русского креста») предусматривались ограничение прав монарха при помощи наделения Сената правами представитель' ного учреждения, защита интересов, с одной стороны, дворянства, прежде всего аристократии, а с другой -г- торговых буржуазных слоев общества (например, города наделялись правами «ганзейских городов»). Принципиальное значение имели требования об «упразднении рабства» (т. е. крепостного права), о введении суда присяжных, «вольного книгопечатания» (т. е. свободы печати), уничтожении государственных монополий. Критически оценивая присутствовавшие в программе М. Ф. Орлова и М. А. Дмитриева-Мамонова следы влияния аристократической фронды, Н. М. Дру жинин писал, что «первые прозелиты воинствующего либерализма; начинали с утверждения старого сословно-феодального принципа».4
2 Цит. по: Вел. кн. Николай Михайлович. Император Александр I: Опыт исто
рического исследования. 2-е изд. СПб., 1914. Т. 1. С. 399.
3 Предтеченский А. В. Очерки общественно-политической истории России i
первой четверти XIX века. Л., 1957. С. 323.
4 Дружинин Н. М. Декабрист Никита Муравьев // Дружинин Н. М. Избран-:
ные труды: Революционное движение в России XIX в. М., 1985. С. 619.
Не вдаваясь в анализ программы «Ордена русских рыцарей» и оценок, данных ей историками, отметим, что в кругах, близких к аристократической фронде, скорее, чем в других, была продемонстрирована способность быстро предложить проекты возможных реформ. Однако принадлежность к этой аристократической фронде служила причиной и того, что быстро написанная программа остается достоянием узкого круга лиц. Составители программы «Ордена русских рыцарей» занимались ее усовершенствованием, но не приступили к практической деятельности.
Хотя тайные общества в 1814 г. еще не возникли, важно, что началось независимо от правительства, пусть еще в самой общей форме, обсуждение возможных радикальных преобразований.
Тем временем Александр I, считавший свое положение достаточно прочным, после победы над Наполеоном I не приступил к подготовке либеральных реформ. Более того, в 1814 г. были изданы законодательные акты, укреплявшие положение поместного дворянства, подтверждавшие исключительное право дворян владеть населенными имениями и запрещавшие покупать земли личным дворянам.
При всем том сразу после завершения войны над Наполеоном Александр I придерживался довольно осторожного курса. Сознавая, что в послевоенной Европе наступившее равновесие может быть нарушено не только вследствие нового подъема революции, но и в результате возможного разгула реакции, Александр I применительно к Европе видел выход в умеренном монархическом либерализме, в ограниченном конституционализме как возможной форме монархического правления. 15 (27) декабря 1814 г. Александр I писал русскому послу в Лондоне X. А. Ливену: «Прежняя европейская система была ниспровергнута революцией, т. е. влиянием новых мнений на нравы и устаревшие порядки, расшатанные злоупотреблением. Революции никогда не отступали. Последствия революции наших дней, изменившей отношения внутри государства, уже не могут быть уничтожены и смениться внезапным возвратом к прежним установлениям».5 Александр I не только понимал, что невозможен возврат к старым порядкам в Западной Европе, но и сознавал неизбежность реформ в России. Он решился на важный шаг. Отошедшие к России польские земли получили статус автономного Царства (Королевства) Польского, что закрепляется оглашенным 9 мая 1815 г. манифестом «...О присоединении к империи Российской обширнейшей части Герцогства Варшавского под наименованием^Польского Царства».6 Таким образом, в России, где уже^уществовало автономное Великое княжество Финляндское, появляется новая автономия. Более того, Александр I решил ввести в Царстве Польском конституцию — вопреки Меттерниху. Против такого шага выступает и прусская дипломатия. Г. Штейн, прусский государственный дея-
5 Внешняя политика России XIX и начала XX века. Сер. 1: 1801 — 1815. М.,
1972. Т. 8: Май 1814—ноябрь 1815 г. С. 145—146.