Раздел IV. Прикладная этика: проблемы и решения. Глава 15. Этика и культура общения_____________________ 347


Глава 15. Этика и культура общения_____________________ 347


 


— различие и оригинальность точек зрения, готовность услышать от партнера нечто, не входящее в наши представления или планы;

— ориентированность каждого на понимание и интерпретацию его точки зрения партнером;

— ожидание ответа и его предвосхищение в собственном высказы­вании, взаимодополняемость позиций участников;

— способность воспринимать другого как личность такого же уров­ня, как я сам.

Субъектами общения могут выступать: личность, социальная группа, общество в целом. Выделяются основные формы общения: межличностные, межгрупповые, межсоциумные, общение между лич­ностью и группой, между группой и обществом, между личностью и обществом. Разграничение общения по характеру — непосредствен­ному или опосредованному — позволяет выделить его виды: пря­мое и косвенное (общение с помощью технических средств — ра­дио, телевидения, почты, Интернета).

Чтобы осмыслить нравственный смысл процесса общения,важ­но выявить его ценностные ориентиры — те морально значимые факторы, которые определяют его основные содержательные ха­рактеристики. Идеальное общение неотделимо, например, от таких моральных ценностей, как свобода, справедливость, равенство, лю­бовь. При этом равенство в общении нельзя понимать абстрактно: это, прежде всего, равенство человеческого достоинства субъек­тов общения, ориентация на поддержание чести и достоинства человека. Общение, ориентированное на эти ценности, можно на­звать гуманистическим. Гуманистическая этика общения отличает­ся также доверием, доброжелательностью и уважением, причем не только к другому субъекту, но и ко всему, что с ним связано (его друзьям, интересам, даже его одежде и вещам).

Признание ценности человека тесным образом связано с конк­ретными оценками людей, вступающих в общение. Многие слож­ности, возникающие в процессе общения, порождаются несоответ­ствием самооценки личности и ее оценки окружающими. Как правило, самооценка всегда выше, чем оценка окружающих (хотя она бывает и заниженной).

Искусство общения в том и состоит, чтобы поставить человека выше его отдельных недостатков и несовершенств, видеть и ценить в другом ин­дивидуальные, неповторимые личностные черты, понимая, что ценность


личности не должна зависеть от ее отдельных неприятных свойств. К сожалению, в повседневном общении, несмотря на важность объектив­ной оценки другого, мы часто забываем о том, что нельзя навязывать свой вкус, свои принципы, свои привычки другим людям.

Ценность межличностного общенияопределяется его полифунк-циональностью и глобальной значимостью в жизни человека и обще­ства. Можно выделить ряд «ролевых» функций общения. Оно есть:

- условие формирования и существования человека

Эта роль настолько значима и общеизвестна, что не требует специ­ального рассмотрения. Филогенез человечества и онтогенез каждого человека в отдельности подтверждают, что формирование человека не­возможно без общения, выступающего «уникальным условием челове­ческого бытия» (К. Ясперс);

- способ самовыражения человеческого Я

Впервые обоснование этого феномена было дано Л. Фейербахом, показавшим, что человеческая сущность проявляется лишь в общении, которое дает возможность человеку выявить вес грани своей личности, сделать их значимыми для других, самоутвердиться в собственной цен­ности. «Дефицит» общения порождает различные комплексы, сомне­ния, делает жизнь неполноценной;

- средство коммуникации

С одной стороны, коммуникативность проявляется в информатив­ном характере общения, что даст ему возможность передавать накоп­ленные знания и тем самым осуществлять функцию социального насле­дования. Одновременно коммуникативность общения проявляется и в генерировании новых идей, что выявляет его творческий характер. Наконец, процесс репродуктивной деятельности предполагает обмен идеями, что обусловливает праксеологическую ценность общения;

- средство управления — манипулирования людьми

В настоящее,время этой функции придается все большее значение, и используется она все более целенаправленно — как средство манипуля­ции сознанием и действиями людей, причем как в негативном, так и в по­зитивном плане, что явственно прослеживается в сферах экономики и политики. Не случайно современный менеджмент предполагает, в первую очередь, овладение культурой общения, установление «человеческих от-


348 Раздел IV. Прикладная этика: проблемы и решения


Глава 15. Этика и культура общения


349


 


ношений» в организации производства, разработку «технологии» обще­ния. Не менее значимо знание психологии личности, лидера и «толпы», а также законов их общения в политике. Сегодня их целенаправленное использование предоставляет возможности как для установления взаи­мопонимания и согласия, так и для разжигания конфликтов и конфрон­тации в обществе на самых разных уровнях. Эта же особенность обще­ния может быть использована и в личных взаимоотношениях;

- жизненная потребность и условие человеческого счастья

Эта функция наиболее значима для самоощущения индивида, ибо она раскрывает интимный характер общения, выступающего внутрен­ней, зачастую неосознаваемой потребностью каждого человека, скрытым мотивом его действий и поступков. При этом на первый план по значи­мости выступают такие черты общения, как избирательность и направ­ленность на определенный объект, далее — вытекающие из названных свойств наличие обратной связи, взаимность выбора и взаимопонима­ние. Эта потребность полнее всего реализуется в таких высших формах человеческого общения, как дружба и любовь.

Выявленные ролевые функции общения позволяют рассматри­вать его ценность по меньшей мере в двух аспектах: как утилитар­но-прагматическую, ориентированную на достижение социально зна­чимых результатов, и как самоценность — общение ради общения, смыслом которого является самовыражение и духовное сопряжение людей, приобщающихся к духовным ценностям партнера по обще­нию и тем самым умножающих собственные. В этом смысле можно выделить разные уровни ценности (значимости) общения: для себя (Я-значимость), для другого (Ты-значимость), для группы или об­щества в целом (Мы-значимость).

15.2. Одиночество: трагедия разобщения?1

Если такой высокой ценностью, значимостью обладает общение, то насколько страшным и безвыходным должно выглядеть одино­чество. Ведь человек — по сути своей существо общественное — самой своей природой ориентирован на общение. Неудивительно,

1 При написании Данного параграфа использована книга А.Б. Демидова «Феномены человеческого бытия». Мн., 1997.


что самым тяжким наказанием для него является одиночное заклю­чение, а аскеза одиночества — высшая форма монашеского подви­га. Именно в общении человек осознает себя, вступает во взаимоот­ношения, испытывает чувства солидарности, любви, дружбы. Чувство оторванности, изолированности, зачастую внушающее ужас и тоску, может быть смягчено лишь общением с людьми или другими живы­ми существами. Вместе с тем все обстоит не так просто.

Одиночество, ставшее в XX веке, по оценке Н.А. Бердяева, ос­новной проблемой человеческой личности и всей философии суще­ствования, явление отнюдь не новое. Переживания, связанные с оди­ночеством, были известны человеку и раньше. И поэтому осознание бесприютности и одиночества человеческого существования возникло в истории европейской мысли не вдруг и не сразу. Этот процесс углублялся от эпохи к эпохе, и с каждой ступенью, по мнению М. Бу-бера, одиночество становилось все холоднее и суровее, а спастись от него было все труднее.

М. Бубер различает в истории «эпохи обустроенности» и «эпо­хи бездомности». В эпоху обустроенности человек чувствует себя органичной частью космоса — как в обжитом доме. В эпоху без­домности мир уже не кажется ему гармоничным целым, и человеку трудно найти себе «уютное место» в нем — отсюда чувство непри­каянности и «сиротства».

Самочувствие обустроенности было характерно для космогонического мышления древних греков. Человек тут — не гость в странном и непо­нятном мире, а обладатель собственного угла в мироздании. В рамках такого мировоззрения человек не осознавал себя фатально одиноким. Христианская вера и мысль создали новый космический «дом» для одинокой человеческой души. Христианство не только «обустроилось», его мир стал даже еще более замкнут, чем мир древних: ибо теперь не только пространство, но и время, представлявшееся грекам цикличным, стало замюгутым, имеющим начало и конец, первый день творения и день Страшного суда соответственно.

В Новое время, в результате развития научного познания и перемен в мировоззрении, личность «стала бездомной посреди бесконечного». «...Был расторгнут изначальный договор Вселенной и человека, и чело­век почувствовал, что он в этом мире пришелец и одиночка».

Это ощущение бездомности и затерянности во Вселенной усугуби­лось в XX веке: космос Эйнштейна можно помыслить, но нельзя вооб­разить и почувствовать. Человек остался один на один с миром. Это


350 Раздел IV. Прикладная этика: проблемы и решения

ощущение еще более усиливалось под влиянием глубоких апокалипти­ческих изменений в социальной, политической, экономической, культур­ной жизни общества. Войны, вынужденные и добровольные перемеще­ния людей, конфликты национальных культур и религий — все это вело к потере «укорененности», обустроенности. Так XX век с его глобаль­ными потрясениями полностью открыл человеку глаза на его бесприют­ное, негарантированное существование, заострил и поставил во главу угла проблему одиночества.

По словам Бубера, XX век породил «невиданное по своим масш­табам слияние социальной и космической бездомности, миро- и жиз-небоязни в жизнеощущении беспримерного одиночества. Личность чувствует себя одновременно и подкидышем природы/ брошенным, подобно нежеланному ребенку, на произвол судьбы, и изгоем посре­ди шумного человеческого мира». Этикой предлагались два пути выхода из тупика одиночества — индивидуализм и коллективизм. Индивидуализм, чтобы спастись от отчаяния, поэтизирует одиночество, провозглашает его эстетической ценностью, принимает его как рок и пытается внушить себе «любовь к року». Но, к сожалению, это иллю­зорное решение: чтобы справиться с ситуацией, одной лишь ее поэтиза­ции недостаточно.

Коллективизм предлагает личности для спасения от одиночества раствориться в большом групповом образовании, слиться с ним. Но это растворение не дает единения личности с личностью, а лишь ведет к утере самости.

Таким образом, ни тот, ни другой путь не решают проблемы оди­ночества; выбор одного из них — ложная альтернатива. Подлин­ным решением, считает Бубер, является «третье» — Бытие «меж­ду» — диалогическое существование человека с человеком. Это как бы узкая кромка, на которой происходит встреча Я и Ты. По­знание сферы «между» и должно помочь человечеству в преодоле­нии одиночества.

В западной философии на ранних этапах осмысления феномена одиночества обозначились две разновидности его трактовки. Одна из них — «линия Торо» — сформировалась в XIX веке в амери­канском трансцендентализме. Другая восходит к С. Кьеркегору и Э. Гуссерлю и получает обоснование в европейском экзистенциа­лизме.


Глава 15. Этика и культура общения 351

Трансценденталисты, и в первую очередь американский фило­соф, писатель и натуралист Генри Дэвид Торо, обратили внимание на различие между одиночеством и уединением. По мнению транс-ценденталистов, человеческая личность содержит в себе беспредель­ное духовное богатство, которое сковано мещанско-обывательской средой; поэтому для его раскрепощения необходимо уединение. Уединение от людей на лоне природы Торо расценил не как замкну­тость, а, напротив, как вступление в общение и обретение единства с ве­личественным космосом, проникновение в его величие, гармонию, чисто­ту. Природа сама по себе — «сладостное и благотворное общество». Для человека более необходима не близость к толпе, а близость к при­роде как «вечному источнику жизни».

Проводя различие между одиночеством и уединением, Торо при­давал первому отрицательное, а второму — положительное значе­ние. Одиночество, в его понимании, это болезненная оторванность человека от природы, отчуждение от самого себя как частицы ми­ровой гармонии, возникающее в толпе, в будничной суете обществен­ной жизни. «Мы часто бываем более одиноки среди людей, чем в ти­ши своих комнат. Мы живем в тесноте и спотыкаемся друг о друга и от этого, мне думается, несколько теряем друг к другу уважение. Для подлинно важного и сердечного общения такая частота не нуж­на». Уединение, в отличие от одиночества, благотворно. Оно не убе­жище от мира, а, напротив, путь к миру, условие для самопознания и самосовершенствования.

Чувство одиночества, считает Торо, идет на убыль, когда человек зани­мается своим делом. Если его дело имеет определенный смысл, то этим смыслом наполняется и существование человека. Одиночество же гне­тет нас, когда мы оторваны от смысла.

Правда, Ф. Ницше по этому поводу иронично замечал: «Говорят об «удовольствии от своего дела»; но в действительности это есть удоволь­ствие от самого себя с помощью дела».

Для экзистенциальной философии чувство одиночества не яв­ляется результатом внешних, случайных обстоятельств жизни чело­века. Оно коренится в самом его бытии, в способе существования его Я. В этом смысле бытие личности изначально одиноко, обособ­ленно, даже если сам человек не чувствует себя одиноким. Эта из­начальная обособленность человеческого бытия представляется эк-


352____________ Раздел IV, Прикладная этика: проблемы и решения

зистенциалистами в двух аспектах, которые можно обозначить как «одиночество-неслиянность» и «одиночество-ответственность». Одиночество не означает «быть одному-единственному». Напротив, пред­полагается, что Я существую в лире, что мир есть — минералы, растения, животные, другие люди. Но мое телесное существование среди других вещей обусловливает, как считает X. Ортега-и-Гассет, мою отделенность от них: Я — здесь и теперь, занимаю определенное пространство и время, и потому слияние с Другим невозможно. Таким образом, Я должно нала­живать отношения со всем этим миром, искать согласованности, слияния своего существования с другими существованиями, искать единства, при­чем единства принципиально «неслиянных» существований, достичь ко­торого невозможно.

В этическом плане более интересен другой аспект обособленнос­ти человеческого бытия — «одиночество-ответственность», который наиболее выразительно раскрывается в работах Ж.-П. Сартра. Мы совершенно одиноки в выборе своих поступков, утверждает он. Я не в состоянии ни на кого переложить тяжесть принятия моего реше­ния и ответственность за это решение. Я обречен выбирать сам. Конечно, можно сказать: но разве я не могу с кем-то советоваться, разве не бывает так, что приходится выполнять «распоряжение сверху», когда «от меня ничего не зависит», разве не существует твердо установленных норм морали, или предписаний религии, или табу, которые безусловно определяют, что нужно делать, а от чего воздерживаться? Бесспорно, все это имеет место в жизни, но лишь как обстоятельства, при которых все-таки решение принимаю я сам. Ведь я могу последовать совету или нет, могу не подчиниться приказу, пренебречь общепринятой моралью, нару­шить религиозную заповедь или табу. А решать самому за себя — зна­чит быть абсолютно одиноким в выборе. Мы не можем оправдывать свой выбор, ссылаясь на совет друга или священника, — мы сами про­сим совета и сами следуем ему. Не можем оправдываться моралью — мы сами выбираем, придерживаться ее или нет.

«Одиночество-ответственность» так же изначально и неотврати­мо, как «одиночество-неслиянность». Оно является не временным «настроением» человека, зависящим от внешних обстоятельств, а ко­ренится в самом бытии человеческого Я. Оно обусловлено свободой человека — неотъемлемой частью его Я. «Мы одиноки, и нет нам извинений», — так характеризует Ж.-П. Сартр человеческое бытие.


■_________ Глава 15. Этика и культура общения____________________ 353

Экзистенциальная философия рассматривает и ситуацию «оди­ночества-уединения», в котором экзистенциалисты, как и амери­канские трансценденталисты, склонны видеть положительное яв­ление.

С точки зрения С. Кьеркегора, «один человек для другого не может быть ничем иным, как лишь препятствием на его пути»; масса людей — это «звери или же пчелы», и потому «бойся дружбы». Ценность же опыта одиночества в том, что он ведет человека к Богу. Одиночество прославляют также Ф. Ницше и А. Шопенгауэр, основоположники ир-рационалистической традиции в постклассической философии. Можно привести ряд их афоризмов на этот счет, например, Ницше: «Иные люди так привыкли быть наедине с собой, что они не сравнивают себя с дру­гими, а спокойно и радостно ведут свое монологическое существование среди бесед с самими собой и даже среди смеха... Итак, следует предо­ставить некоторых людей их одиночеству и отказаться от столь частой глупой жалости к ним за это». Или у Шопенгауэра: «Среди бесчислен­ных несчастий, выпавших на человеческую долю, одно из самых боль­ших — то, что он вынужден жить в обществе и общаться с себе подоб­ными. Ибо именно в обществе эгоизм становится злобой, а естественные влечения приобретают извращенную форму».

По мнению М. Хайдеггера, человеческое пребывание в мире может быть подлинным только при условии дистанцирования от «люда». Для Ж.-П. Сартра ценность уединения определяется тем, что «ад — это дру­гие», ведь «другой» с его свободой — препятствие, ограничение моей свободы, которую губит, отчуждает «внешний» взгляд.

Таким образом, одиночество рассматривается философией в сле­дующих аспектах:

а) одиночество-«бездомнОстъ» — это неопределенность роли и
смысла человеческого пребывания в мире; неприкаянность челове­
ка в бесконечности; отсутствие связи человека с миром;

б) одиночество-неслиянность — это изначальная и неодолимая
обособленность существования Я от других существований;

в) одиночество-ответственность — это «обреченность» каж­
дого человека на самостоятельный выбор образа действия, невоз­
можность переложить ответственность за свой выбор на другого;

г) одиночество-уединение — это добровольный отказ от контак­
тов с другими людьми, преследующий цель сосредоточиться на ка­
ком-то деле или самом себе.


354


Раздел IV. Прикладная этика: проблемы и решения


Глава 15. Этика и культура общения


355


 


Рассматривая сущность и проявления одиночества, А.Б. Деми­дов выделяет следующие его модусы:

Космическое одиночество — это переживание человеком своей отделенности от «всеобъемлющей» сущности, каковой может быть

а) космос, мир, природа;

б) Бог, «высший разум»;

в) человеческая история (имеется в виду душевное состояние
человека, осознающего, что его «жизненная программа» остается
нереализованной, что его личность не замечена обществом, что он не
оставил «свой след в истории»).

На наш взгляд, пути преодоления этого модуса одиночества лежат, с од­ной стороны, в плоскости объективной приобщенности личности к жиз­ни мира — природного и социального, включенности человека в актив­ную заинтересованную деятельность. С другой стороны, преодоление такого одиночества возможно лишь на пути моральной переориентации сознания субъекта: формирования на основе экологический этики эн-вайронменталыюго мышления личности; на основе этики гражданствен­ности — активной гражданской позиции, на основе религиозной эти­ки — веры в Бога, слиянности с ним.

Культурное одиночество — переживания человека, связанные с тем, что его ценности, идеалы, представления о должном, сформи­ровавшиеся в определенной культурной среде, не находят отклика и понимания у окружающих. Это состояние может быть обусловлено следующими факторами:

а) миграция (переезд в другую страну, город, деревню);

б) быстрая переориентация общества на новые ценности (чаще
всего в связи с революциями, крупными социальными катаклизмами);

в) быстрое интеллектуальное развитие отдельной личности,
делающее проблематичным общение с близкими прежде людьми
(пример — конфликты «отцов и детей», представляющих старую и
новую культуру).

Эти ситуации, как мы уже отмечали, приводят, особенно в двух первых случаях, к состоянию маргинальное™ — пространственной и времен­ной-. Преодоление ее практически невозможно, точнее, оно зависит от терпения и моральной терпимости человека, способности изжить в себе морально-психологический фактор отчуждения, а иногда и враждебно­сти по отношению к окружающим.


i


Социальное одиночество — переживания человека, обусловлен­ные исключением его из определенной группы или невозможностью вступления в группу. Это может быть: увольнение с работы, отстав­ка, выход на пенсию, исключение из команды, остракизм, неприятие коллективом по новому месту работы и т.п.

Наиболее подвержены социальному одиночеству люди, относя­щиеся к двум возрастным группам — подростки («тинейджеры») и старики: первые испытывают острую потребность впервые обрести друзей, но еще не имеют необходимых навыков общения; вторые, в силу преклонного возраста, покидают привычные и обжитые сфе­ры деятельности, утрачивают прежних друзей.

Межличностное одиночество — переживание человеком утра­ты или недостатка духовной связи с другой конкретной, единствен­ной и неповторимой личностью (любимый человек, друг, близкий родственник).

Особенно остро переживается человеком «одиночество вдвоем» — ког­да нет физического ухода из жизни близкого человека, он жив, здоров и даже находится рядом с вами. Но Вы остро ощущаете, как он отдаляет­ся от вас, как все больше «заболевает» «глухотой к окликанию», не умея и не желая понять вас. При этом буйство отчаяния от невозможности пробиться к нему сквозь кокон отчуждения, достучаться до него зачас­тую делает жизнь невыносимой. Именно ситуации подобного рода по­рождают депрессию и даже нежелание жить.

Предлагаемая классификация модусов одиночества не претен­дует на совершенство, но она может быть весьма полезна, когда нам понадобится проанализировать причины неудовлетворенности жиз­нью конкретного человека и попытаться найти выход из тягостного душевного состояния. Одиночество многомерно, и важно уметь раз­личать его конкретный модус. Специалисты отмечают, что одиноче­ство может иметь своими последствиями тяжелые расстройства лич­ности, состояние «экзистенциального вакуума», депрессию, самоубийство, антиобщественное поведение. Поэтому необходимо знать и понимать этот феномен.

Вместе с тем существует и другая, более оптимистичная точка зрения, согласно которой одиночество — не «болезнь», требующая «лечения», а подлинное благо, дарящее человеку возможность осоз­нания своей личности, реальности своего бытия, открывающее воз­можность любви. Одиночество может быть благом, особенно когда


356________ _____ Раздел IV, Прикладная этика: проблемы и решения


Глава 15. Этика и культура общения_____________________ 357


 


оно — не «изолированность», предполагающая некоторое насиль­ственное удержание человека в состоянии одиночества, и не «поки­нутость», мешающая осознанию одиночества как ценности.

М. Бубер вообще считает, что одиночество — закономерное со­стояние мыслящего человека, что это прим.ета человека, созревшего для самопознания: «Более всего склонен и наилучшим образом под­готовлен к самосознанию человек, ощущающий себя одиноким, то есть тот, кто по складу ли характера, под влиянием ли судьбы или вследствие того и другого остался наедине с собой и своими пробле­мами, кому удалось в этом опустошающем одиночестве встретиться с самим собой, в собственном Я увидеть человека...». . Если попробовать охарактеризовать одиночество. именно с этих позиций — как ценность, то следует учитывать целый ряд обстоятельств.

Во-первых, одиночество — это не исключительное состояние оди­ночек, испытывающих ужас не-общения, раз-общения. Одиночество как отсутствие на-меня-настроенного-единомышленника, как ощуще­ние никому-не-нужности, по свидетельству многих авторов, весьма распространенный синдром нашего времени. От него не спасает псев­дообщение на буйных «тусовках», в шумных компаниях, создающее лишь иллюзию общения и еще больше усиливающее то, что экзистен­циалисты называют «одиночеством в толпе». От него не спасает и уход в «иной» мир виртуальной или психоделической реальности.

Во-вторых, массовый характер одиночества (термин звучит до­вольно парадоксально, но, наш взгляд, вполне адекватно описывает масштабы распространения этого явления), являющегося для одних людей — немногих — постоянным состоянием (или ощущением), для других — многих — временным преходящим симптомом, делает его, одиночество, феноменом не менее важным для существования чело­века, чем общение, и потому не должен восприниматься так трагично.

В-третьих, позволительно в связи с этим предположить, что оди­ночество можно рассматривать по аналогии с покоем. Как покой есть момент движения, и потому он не только относителен, но и абсолютен (как и движение), так и одиночество есть непременный атрибут общения во многих смыслах, например:

— одиночество — необходимая «передышка», отдых во время общения;

— одиночество — мгновенный уход в себя для продолжения общения, для накопления, «подзарядки» внутренних сил, чтобы «собраться с духом»;

— одиночество — способ и проявление общения с самим собой, ве­дения внутреннего диалога.


Таким образом, трудно однозначно определить, что есть одиноче­ство с моральной точки зрения: добро или зло, болезненное состоя­ние личности или благо, дарованное ей и требующее определенных способностей и внутренней культуры. И сегодня, вступая в новое тысячелетие и подводя итоги ушедшему XX веку, мы должны при­знать, что в такой важной для нас сфере, как человеческое общение и одиночество, накопилось много нерешенных проблем — как «ста­рых», так и «новых». В этих условиях особенно важно пристальное внимание к культуре межличностного общения.

15-3. Культура и антикультура в общении

Культура общения— система норм, принципов и правил обще­ния, а также технологии ilx выполнения, выработанные человечес­ким сообществом с целью оптимизации и эффективности комму­никативного взаимодействия. Культура общения предполагает знание, понимание и соблюдение тех норм межличностного обще­ния, которые, во-первых, соответствуют гуманистическому подходу к интересам, правам и свободам личности; во-вторых, приняты в дан­ном сообществе как «руководство к действию»; в-третьих, не проти­воречат взглядам и убеждениям самой личности; в-четвертых, пред­полагают ее готовность и умение соблюдать эти нормы.

Очевидно, что эти условия далеко не всегда присутствуют в окружаю­щей нас реальности все сразу, комплексно, целиком. В обществе могут быть приняты нормы общения, носящие антигуманный характер или . игнорирующие интересы человека; или, например, господствующие гу­манистические нормы могут попираться конкретным индивидом, так как воспринимаются им как противоречащие его интересам; или индивид принимает эти нормы, но не умеет их соблюдать.

Культура общения определяется совокупным действием многих факторов: нравственных, психологических, социокультурных, «тех­нологических». Уровень культуры общения самым тесным обра­зом связан с нравственными установками, ценностями, коммуни­кативными идеалами и стереотипами общества — с тем, что составляет понятие нравственной культуры.Понятие нравственная культу­ра включает в себя уровень морального сознания, специфику нрав­ственных отношений с окружающими, особенности поведения и


358____________ Раздел IV, Прикладная этика: проблемы и решения


Глава 15. Этика и культура общения_____________________ 359


 


общения. Продуктивность общения достигается при соблюдении определенных условий:

— уважительное отношение к партнеру, сдержанность, вежли­вость, бережное обращение со словом, которое может глубоко ра­нить человека;

— ясность целей общения, готовность понять, оценить и принять суждения собеседника;

— постоянное самосовершенствование, подготовка себя к общению;

— соблюдение принципа толерантности, порождающего взаим­ное доверие и помогающего предупреждать и преодолевать конф­ликтные ситуации.

' И. Кант замечал, что человек вынужден жить среди своих ближних, «которых он, правда, не может терпеть, но без которых он не может обойтись».

Естественно, чем выше уровень нравственной культуры, тем выше культура общения, и наоборот: низкий уровень нравственной куль­туры, нравственная «протокультура», порождает определенные дефекты общения,болезненно сказывающиеся на самочувствии личности и атмосфере в обществе. Можно выделить несколько «дефектных» уровней общения, детерминированных издержками нравственной культуры.

/. Нравственный вакуум — человек или не знает необходимых для общения норм и принципов поведения (этическая и психологи­ческая «протокультура»), или попадает в ситуацию, когда его зна­ния утрачивают смысл и не «работают» в новых условиях.

Первый вариант — явление крайне редкое, людей на уровне полного нрав­ственного вакуума практически не бывает: ведь каждому из нас еще с пе­ленок постоянно внушается, «что такое хорошо и что такое плохо». Нрав­ственный вакуум второго типа возникает при столкновении человека с ситуацией, практически ему незнакомой — с «иными» моральными нор­мами и принципами. Это ситуация почти фантастическая (как, например, в фильме «Чужой», где иная — «абсолютная» форма жизни, пожирающая землян, не добра и не зла — она попросту «чужая» и не вписывается в на­ши моральные мерки), но она может быть и реальной — синдром марги-нальности. Но об этом явлении в межличностном общении — позже.

2. Отсутствие нравственной инициативы — человек занима­ет выжидательную позицию, ждет от другого тепла, заботы, внима-


иия и только потом отвечает на них. Это состояние настороженного выжидания и морального торга по принципу «ты — мне, я — тебе». В студенческой аудитории возник вопрос: можно ли быть нравствен­ным в безнравственном обществе. Большинство молодых людей, выска­зываясь о состоянии духовности и морали в обществе резко отрица­тельно, утверждали, что в таких условиях быть нравственным невозможно, да и не нужно («себе дороже»). Это типичный пример отсутствия нрав­ственной инициативы: пусть сначала другие станут нравственными, а уж потом и я.

3. Нравственный камуфляж — стремление произвести хорошее
впечатление, замаскировать отсутствие подлинной нравственной
культуры. Формы проявления нравственного камуфляжа могут быть
различными, но, как правило, он всегда сопровождается моральной
демагогией, разглагольствованиями по поводу падения нравов, при­
зывами к соблюдению норм культуры.

На фоне этого стремления читать морали и брюзжать по поводу нрав­ственности других (особенно молодежи) делается исключение для себя: собственные пороки или не видятся, или оправдываются, порою даже отстаивается право на них.

4. Нравственный анахронизм — человек руководствуется отжив­
шими нормами общения, не соответствующими ожиданиям окружа­
ющих и требованиям современной морали.

Таким анахронизмом выглядит сегодня, например, авторитарный стиль руководства, нажим и навязывание собственной точки зрения, нетерпи­мость к мнению другого. Анахронизм в общении требует единообразия мнений и поведения, налагает запрет на те или иные — особенно непри­вычные — формы поведения и общения.

5. Нравственная регрессия — упрощение и опрощение нравов,
потеря достигнутого уровня в общении, сопровождающиеся неува­
жением к традициям, пренебрежением к опыту и заслуженным ав­
торитетам.

Нравственная регрессия выражается в нежелании давать оценку соб­ственным поступкам, замечать, что они затрагивают интересы других людей. Вместе с тем для нравственной регрессии характерны рациона­лизм и прагматизм, жесткость, иногда — «опережающая агрессивность».


Щ_____________ Раздел IV. Прикладная этика: проблемы и решения


Глава 15. Этика и культура общения_____________________ Ш


 


6. Нравственная глухота — отсутствие ориентации на другого,
неумение и нежелание слышать его. Это своеобразная форма про­
явления «глухоты к окликанию» (К. Ясперс), но не изначальной,
эгоистичной, а возникшей как результат утраты в силу жизненных
обстоятельств ранее присущих личности моральных качеств.

Нравственная глухота может быть спутником общения как в интимной жизни, так и в социуме. Молодой человек, обманутый и преданный лю­бимой девушкой, начинает цинично мстить всему женскому полу, на­слаждаясь переживаниями своих «жертв» и не испытывая к ним ника­кой жалости. Врач, притерпевшись к страданиям больных, теряет способность к сочувствию, становится равнодушным. Чиновник-бюрок­рат воспринимает жалобы пожилого человека как маразматический кап­риз, не желая вникнуть в суть дела и т.п.

7. Нравственный примитивизм — бесстыдно-неприкрытая сдел­
ка с собственной совестью во имя личного интереса.

Нравственный примитивизм в чем-то сопрягается с нравственным ка­муфляжем. Здесь также присутствуют оправдание собственных недо­статков, кичливость, чванство былыми заслугами, отстаивание прав на собственную исключительность и привилегии.

8". Нравственная нетерпимость характерна для авторитарного одномерного мышления, признающего единственную («свою») ис­тину и правоту. Проявляется в подозрительности, враждебном от­ношении к инакомыслию: политическому, идеологическому, куль­турному, религиозному.

Нетерпимость во всех ее проявлениях выступает основой антикуль­туры в общении,более того, она есть основа аитиобщения, поскольку препятствует коммуникации, делает ее невозможной. Наверное, имен­но эти соображения побудили в свое время Вольтера произнести зна­менитые слова: «Я не разделяю ваших убеждений, но я готов отдать жизнь за то, чтобы вы могли высказать их». Нетерпимость в общении крайне непродуктивна: враждебность мешает услышать другого, даже когда он предлагает нечто рациональное и полезное.

Кроме дефектов общения, связанных с низким уровнем нрав­ственной культуры — «протокультурой» личности, препятствием к полноценному общению могут стать психологические коммуни­кативные барьеры,связанные с тем или иным психическим состоя­нием личности, ее установками и ожиданиями. Это, в частности:


 

1. Барьер страдания, горя, проявляющийся в разных формах: желание побыть в одиночестве («оставьте меня в покое»), эгоизм (жаль себя), зависть к чужой радости, и даже агрессивность. Воз­можно, лучший выход из такой ситуации — действительно «оста­вить человека в покое».

2. Барьер гнева — возникает от обиды, неудовлетворенности, не­справедливости, хамства. В этой ситуации человек часто «зацикли­вается» на первопричине своего гнева, ни о чем другом не может и не хочет говорить; коммуникация затруднена: до человека сложно «достучаться».

3. Барьер страха, который может быть вызван разными причи­нами: страх ребенка перед наказанием, который лишает, его дара речи и не дает возможности объясниться и оправдаться; страх доб­росовестного работника перед невыполнением порученного зада­ния; страх консерватора перед всем новым, меняющимся, страх лен­тяя перед работой и т.д. Учитывая, что страх связывает не только общение, но любую продуктивную деятельность, в этике делового общения руководителю, например, рекомендуется не внушать под­чиненным страха — даже из благих побуждений, скажем, мотиви­руя это желанием установить дисциплину и порядок на вверенном ему предприятии.

4. Барьер стыда и вины — образуется при отрицательной само­оценке своих действий по отношению к другому или при критике со стороны другого. Стыд — этот «своего рода гнев, обращенный вов­нутрь», — заставляет человека уйти в себя, «самоугрызаться» или «самооправдываться». Но в любом случае общение затруднено.

Поэтому «неправильная» критика непродуктивна: энергия человека направляется не на поиск оптимального решения, а на самооправдание («так все поступают», «я хотел как лучше», «другие делают еще хуже» и т.д.), уход в себя (человек перестает слушать неприятные для него слова, «переключается») или обиду и гнев по отношению к критикую­щему. «Неправильная» критика — это, прежде всего, критика неспра­ведливая по содержанию, а по форме — публичная и унизительная.

5. Барьер установки — негативное восприятие кого-либо или
чего-либо на основе предшествующего знания или предубеждения.

Подобная отрицательная установка, вызванная иногда собственным пе­чальным опытом или чьим-то внушением, становится препятствием для непредвзятого доброжелательного отношения к другому. Так, установ-


               
     
 
   
 
 
 


li>28
  • Далее ⇒