День великого торга 4 страница
— Что может произойти с дубленкой за сто километров прохода? — поинтересовался мужик. — Воротник отвалится или пуговицы отлетят?
— Все бывает, — неопределенно сказал Эдик. — Товар качественный, но никто же не застрахован.
— А что мне даст гарантия? — продолжал выяснять мужик. — Я же в России живу. Не в Турцию же обратно ехать, если вдруг карман отвалится.
— У нас во многих городах России есть свои представительства, — твердо ответил Эдик.
— И в Саратове?
— В Саратове нет, — признался Эдик. — Но вам что, лениво доехать до Москвы?
— Понял, — ответил мужик. — Не надо мне гарантии. Получите свои девятьсот двадцать долларов, и я пошел.
— Николай, — величественно сказал Эдик. — Возьмите у господина деньги, выдайте ему дубленку и не забудьте поблагодарить за покупку.
— Благодарностей не надо, — сказал мужик. — Я ухожу обозленный.
— Не держите в сердце зла на нас, — просительно сказал Эдик. — Мы хотели как лучше.
Мужик ничего не ответил и удалился вместе с Николаем.
— Мои комплименты, — сказал Игорь. — Прогрессивная скидка — это просто шедевр.
— Стараемся, — потупился Эдик.
В этот момент вернулся Коля и доложил:
— Покупатель ушел довольный. Я ему выдал бесплатный бонус — комплект запасных пуговиц.
— Здрас-сте, — возмутился Эдик. — Они же денег стоят!
— Это от другой дубленки, — успокоил его Коля. — От той, которую кислотой от аккумулятора на складе облили.
— Ну, тогда ладно, — сразу успокоился Эдик. — Хвалю. Главное — забота о покупателе.
— Смотрю я на вас, — первый раз подала голос Ира, — и прямо любуюсь. Такой полный беспредел я даже в первые годы кооперативного движения в Москве не видела.
У Эдика с Колей заблестели глаза от удовольствия, и они оба опять скромно потупились.
— Смотрите, — сказал Эдик, — захвалите нас совсем, и мы загордимся.
— Ладно, друзья, — сказал Игорь, вставая. — С вами хорошо, но мне еще ювелирку покупать.
— Стоп, — спохватился Эдик. — А ваши дубленки? Ты не думай, мы тебе нормальные цены дадим. Нам с тобой вообще приятно работать. Ты же не лох какой-нибудь. Что тебя разводить? Мы даже с убытком себе продадим.
— По весне в лесах лягушки-квакушки поют задорные песни, — неопределенно сказал Игорь.
— Честное слово, — подтвердил Коля.
— Хорошо, — решительно сказал Игорь и снова сел на диван. — Ир, что вы там выбрали?
Ира показала дубленку, которая больше всего понравилась ей, и модель, которую Сергей выбрал для Игоря.
— Сколько? — спросил Игорь, и в голосе его зазвенел металл.
С лиц Эдика и Коли мгновенно слетели улыбки, и оба они неимоверно напряглись.
— Вы покупатель, — с кошачьими интонациями в голосе сказал Эдик, — вы и называйте хорошую цену.
— Что за дела? — удивился Игорь. — Вы продавцы, вам первую цену и называть.
Коля с Эдиком переглянулись, и Эдик чуть заметно кивнул головой.
— Ладно, — сказал Коля. — Мы обещали, что с вами будет совсем другой разговор — значит, будет совсем другой разговор. Ваши друзья выбрали самые престижные и дорогие модели — оно и понятно, состоятельные люди обладают хорошим вкусом, — которые мы обычно продаем где-то по девятьсот долларов каждая.
На лице Игоря не дрогнул ни один мускул.
— Но мы понимаем, — продолжил Коля, — что с вами долго торговаться смысла нет, поэтому даем самую крайнюю цену со всеми возможными...
— Не прогрессивными, — вставил Эдик.
— ...Скидками, так что окончательная цена, которую мы даем исключительно из добрых и дружеских чувств к вам, составляет... тысячу двести долларов за обе дубленки, — и Николай замер, всем своим видом показывая, что ожидает бурных аплодисментов.
И действительно, Ира с Сергеем заулыбались, подсчитав, что тысяча двести вместо тысячи восьмисот — это очень крупная скидка. На их взгляд, каждая дубленка вполне стоила шестисот долларов.
Но на лице Игоря по-прежнему не дрогнул ни один мускул. Он медленно достал из пачки сигарету, прикурил, глубоко затянулся, а затем сказал, выпуская дым вместе со словами:
— Видите ли, Эдуард. В Москве эти дубленки продаются по триста долларов за штуку...
— Но там совсем не такие модели! — вскричал было Коля, но был остановлен красноречивым жестом руки Игоря.
— Так что я могу купить обе за шестьсот, — продолжил Игорь. — Здесь, врать не буду, модели чуть-чуть поприличнее, но мне их еще и в Москву тащить, что создает проблемы при перелете. Поэтому чуть более современная модель компенсируется неудобствами перевозки. Шестьсот за обе, и это последняя цена.
Коля с Эдиком онемели.
— Шестьсот за обе? — наконец еле выговорил Коля. — Да это же просто беспредел! Мы и так сделали максимальную скидку! Эдик, — обратился он к другу, — над нами здесь издеваются. Мне жаль потраченного времени, но нам лучше уйти.
С этими словами Коля с Эдиком схватили дубленки, лежащие на диване, и удалились, бросая сердитые взгляды на Игоря.
— Игорь! — с упреком сказала Ира. — Разве так можно обращаться с людьми? Такие красивые дубленки были.
— Молчи, женщина, когда ковбои разговаривают, — величественно произнес Игорь.
— Хорошо еще, что хоть не коровой назвали, как в прошлый раз, — пробормотала Ира и села на диван.
— Игги, — сказал Сергей, — ну если ты сам не хочешь покупать, то хоть мне бы дал дубленочку купить. Я уже настроился.
— Вот дети! — с чувством сказал Игорь, ни к кому в отдельности не обращаясь. — Как вы вообще на белом свете живете, я не понимаю! Какую дубленочку? — набросился он на Сергея. — У тебя только пятьсот баксов! Ты слышал сколько мужик заплатил за такую же? Девятьсот двадцать! У тебя есть девятьсот двадцать?
— Нет, — признался Сергей. — Только пятьсот. Но я хотел у тебя одолжить.
— Боже! — сказал Игорь с отвращением. — Какой кошмар! И в этой компании я вынужден путешествовать!
В этот момент на горизонте снова показались Эдик с Колей, несущие дубленки обратно.
— Восемьсот пятьдесят — и ни центом меньше! — закричал Коля и стал быстро-быстро упаковывать дубленки в модные пакеты.
Эдик достал портативный кассовый аппарат и начал на нем пробивать чеки. Сергей с Ирой заволновались, но Игорь сохранял полное спокойствие.
— Вот чеки, — сказал Эдик и протянул Игорю две бумажки.
— Шестьсот пятьдесят, — сказал Игорь лениво.
— Но уже пробиты чеки и товар упакован, — настаивал Эдик.
— Друг мой, — мягко сказал Игорь, — я понимаю, что подобные бронебойные действия вы приберегаете для самых упертых клиентов, но на меня даже это не подействует. Шестьсот пятьдесят — и закончим этот утомительный разговор. Мне пора в другой отдел.
Сергей с Ирой ожидали взрыва негодования, но Эдик только внимательно смотрел на Игоря немигающим взглядом. Игорь спокойно курил, игнорируя любые взгляды, включая немигающие. Наконец Эдик поднял вверх обе ладони и сказал:
— Что ж, ценю. Тогда давай сделаем так. Раз мы имеем дело с настолько серьезным клиентом, я сейчас предложу то, что никогда и никакому клиенту не предлагал.
Сергей с Ирой замерли. Коля изобразил на лице благоговейный ужас.
— Я предлагаю тебе самому назвать окончательную цену, и мы с ней спорить не будем, — торжественно сказал Эдик. — Просто отдадим тебе дубленки по этой цене. Но ты должен оценить наше благородство и назвать сумму, которая хотя бы покроет себестоимость. Черт с ними, с нашими процентами. Понятно, что мы и так ничего не заработаем. Но подобные клиенты попадаются редко, поэтому в нас говорит чисто спортивный интерес. Итак, ты называешь цену, платишь и забираешь покупки. Говори! — после этих слов Эдик изобразил напряженное внимание.
Коля позади него скорбно покачал головой и воздел руки вверх. Ребята застыли, понимая, что Игорь загнан в угол. Но тот не проявил никаких признаков беспокойства, а только еще раз затянулся и спокойно то ли сказал, то ли спросил:
— По себестоимости, говоришь? Хорошо. Тогда четыреста долларов за обе.
Сергей чуть не зааплодировал Игорю, завидуя, что сам не может в подобных ситуациях сохранять полное хладнокровие. На лице Эдика было такое выражение, как будто бы он откусил яблоко, а там оказался не то что червяк, а целая анаконда. Коля весь побагровел и, казалось, хочет сказать что-то не совсем цензурное. Впрочем, Эдик быстро пришел в себя, улыбнулся беззаботной улыбкой и как-то очень легко заявил:
— Хорошо. Тогда я снимаю свое предложение.
Коля захохотал хриплым басом, Игорь тоже засмеялся и сказал, что партия разыграна блестяще, так что победила дружба. Когда все отсмеялись, Эдик спросил:
— Короче, ты забираешь эти чертовы дубленки, или мы действительно их уносим?
— Семьсот, — сказал Игорь, — и забираю.
— Дешевле восьмисот я не отдам! — агонизировал Коля.
— Семьсот тридцать! — храбро выкрикнул Сергей, которому тоже хотелось участвовать на этом празднике жизни.
Игорь одобрительно посмотрел на него и кивнул — мол, давай, парнишка, пинай своим деревянным мечом поверженных вражеских воинов, после того как тяжелая артиллерия сказала свое веское слово.
— Ладно, — вздохнул Коля. — Семьсот пятьдесят.
— Годится, — сказал Игорь, и все присутствующие облегченно вздохнули. — Только чур упаковать в самые лучшие пакеты, — строго заявил Игорь, и Коля, засуетившись, сказал, что лично отберет самые толстые и самые красивые сумочки.
Когда дубленка Игоря была уже почти полностью упакована, Сергей вдруг сказал:
— Эй, великий торговец! А ты ее сам померить не хочешь?
Игорь поперхнулся сигаретным дымом. Действительно, за всей этой торговлей он забыл хотя бы раз прикинуть на себе дубленку. Коля быстро достал изделие из сумки, Игорь встал, надел дубленку и повернулся к ребятам.
— Вот те раз, — сказала Ира. — Плыли, плыли, а на берегу описались. У твоей дубленки правый карман выше левого сантиметра на десять. За что боролись, спрашивается?
Игорь покраснел от злости.
— Минутку, — засуетился Коля, сдирая дубленку с Игоря. — Просто попался нестандартный образец. Его, вероятно, специально для хромого мужчины делали. Сейчас принесу точно такой же, но нормальный. — И Коля быстро убежал с дубленкой в сторону служебных помещений.
— Ну все! — сказал Игорь в ярости. — Никаких семьсот пятьдесят. Облажали меня по полной программе.
— Да не переживай ты так, — сказал Эдик. — Сейчас Коля принесет нормальную дубленку.
— А если бы я с этой улетел в Москву? — продолжал бушевать Игорь. — Надо мной бы вся столица смеялась! Я бы новое прозвище получил — «Игорь кривые карманы».
— Между прочим, — защищался Эдик, — ваш друг эту дубленку полчаса мерил. Да и вы ее ни разу даже не прикинули.
— Так я думал, что у вас тут солидная фирма, — разорялся Игорь.
В этот момент прибежал запыхавшийся Коля, который тащил точно такую же дубленку. Игорь ее брезгливо надел и покрутился перед зеркалом. С этим экземпляром было все в порядке.
— Так, — сказал он. — Никаких семисот пятидесяти. Я требую моральной компенсации. Шестьсот пятьдесят.
— Да побойся бога! — не выдержав, заорал Эдик. — Мы и так на тебя половину рабочего дня угробили! Семьсот! Или, клянусь мамой, я уношу отсюда эти чертовы дубленки к чертовой бабушке!
— Хорошо, — быстро сказал Игорь. — Семьсот, но еще запасные пуговицы и Сереге дубленку за триста пятьдесят.
— Договорились, — сказал Коля. — Но пуговицы от другой дубленки и Сереге за четыреста.
— Черт с вами, — сказал Игорь.
И все в изнеможении повалились на диваны.
Дальнейшие двадцать минут прошли как-то вяло. Игорь с Эдиком сидели на диване, чашками пили кофе, который все время любезно приносили какие-то девушки, повинуясь неуловимым движениям бровей Эдика, непрерывно курили и обсуждали разные проблемы. Эдик рассказывал Игорю всю свою жизнь, а Игорь в ответ рассказывал Эдику всю жизнь Сергея. Ира вертелась перед зеркалом в новой дубленке, которую Колю, весьма недовольного этим обстоятельством, заставили достать из сумки, а Сергей мучил все того же Колю, выбирая себе обновку. Поскольку цена была уже оговорена, Коля вел себя как ребенок, притаскивая настолько древние и дешевые модели, что даже Эдик несколько раз удивленно смотрел на подельника, как бы говоря: мол, ты, приятель, чего-то совсем уже зарылся, надо бы и совесть иметь.
Но Коля все не унимался и с такой скоростью бегал между залом и служебными помещениями, что на банкетке рядом с Сергеем выросла целая гора дубленок, каждая из которых была намного хуже предыдущей. Сергей несколько раз намекал, что ему нужна точно такая же модель, как у Игоря, в ответ на что Коля послушно кивал, но притаскивал еще более кошмарную дубленку, которая явно была выпущена еще в те времена, когда Турция не была светским государством. Другие покупатели, проходя мимо банкетки с дубленками, опасливо смотрели на эту кучу, и некоторые из них, явно впечатлившись, разворачивались и уходили в другие отделы.
Наконец Игорь совсем опух от кофе и сигарет, поэтому закончил беседу с Эдиком и вопрос с дубленкой Сергея решил взять в свои руки.
— Коля, — ласково сказал Игорь, перехватив продавца, когда тот несся за очередным монстром. — Будь добр, достань из сумки мою дубленку.
— Она уже упакована! — нервно выкрикнул Коля.
— Достань, достань, — ласково сказал Игорь. — Я ее потом сам упакую.
Багровый от всей этой беготни, Коля с ненавистью посмотрел на Игоря, но дубленку из сумки все-таки достал.
— Ну-ка, прикинь, — властно сказал Игорь Сергею и протянул ему дубленку.
— Да и прикидывать нечего, — ответил Сергей. — Я же ее мерил. Самый супер. Именно такая мне и нужна.
— Коля, — сказал Игорь продавцу. — Сергей берет эту дубленку. А мне мы сейчас начнем выбирать.
— Нет! — заорал Коля на весь зал так, что все недоуменно повернулись в его сторону.
— Да, — тихо, но властно сказал Игорь. — И если ты хочешь как можно быстрее закончить наше общение, неси точно такую же модель, только с немного другой расцветкой, чтобы мы с Серегой не выглядели однояйцевыми близнецами.
Коля мрачно пробормотал, что у Игоря этих частей тела, судя по всему, хватит на двоих или даже троих, но спорить не стал и отправился за дубленкой, как-то по-стариковски шаркая ногами.
Игоря Коля явно боялся, поэтому ровно через пять минут Сергею на плечи была наброшена точно такая же дубленка, как у Игоря, только немного другой расцветки. Игорь, в наказание за то, что Коля устроил этот цирк, заявил, что другую расцветку за четыреста он не возьмет, а возьмет за триста пятьдесят, но Коля так горестно взвыл, что Сергей быстро достал четыреста долларов и отдал их продавцу...
В ювелирном отделе компанию встретили чуть ли не с почетным караулом. Вероятно, слухи в этом магазине распространялись со скоростью звука, поэтому ребят сразу завели в отдельную комнату, поставили перед ними кофе и стаканчики с холодной водой, а вокруг Игоря засуетились сразу три менеджера. Однако Игорь, после образцово-показательного боя в отделе дубленок, сильно расслабился, и обсуждение ювелирных украшений шло вяло и как-то без огонька, несмотря на то что менеджеры старались вовсю. Но Игорь даже не торговался, а только объяснял им, что все эти висюльки с мелкими брюликами — полное барахло и что деньги на это тратить не имеет никакого смысла. Одно дело, объяснял им Игорь, золото, которое в цене если и падает, то очень немного, а другое дело — эти мелкие брюлики, которые стоят дорого, но сразу после выноса из магазина в цене падают раза в три.
Растерянные менеджеры тут же бежали в подсобку и приносили кучу вариантов «турецкого» золота, но Игорь объяснял, что в Турции он золото покупать не будет, потому что знает другие золотоносные места, где этот презренный металл стоит дешевле. В Турции, объяснял Игорь, он собирался купить кое-какие украшения с бриллиантиками. Менеджеры бежали за украшениями с бриллиантиками, но Игорь тут же напоминал, что мелкие бриллиантики покупать совершенно не имеет смысла. Менеджеры бежали за крупными бриллиантиками, но и эти кусочки углерода Игорь отказывался покупать, потому что цена украшений с более-менее крупными бриллиантами зашкаливала за пять тысяч долларов, а тратить такую сумму на украшения Игорь вовсе не собирался.
Когда общение пошло уже по третьему кругу, Ира тихо поинтересовалась у Игоря, зачем он тут всем морочит мозги. Игорь в ответ шепотом признался, что хочет просто посидеть в тишине и спокойствии, попивая кофеек, потому что устал после этих чертовых дубленок. Сергей сказал, что у Игоря явно странное представление о тишине и спокойствии, но Сергею было заявлено, чтобы он изучал, сколько времени показывают его новые часы, и не влезал во взрослые разговоры. Сергей разобиделся и пошел прогуляться по магазину.
На втором этаже он набрел на текстильный отдел и выбрал там себе довольно симпатичную джинсовую курточку. За нее просили пятьдесят долларов, но Сергей уже стал опытным покупателем, поэтому начал торговаться со страшной силой, чем изрядно удивил продавщицу, потому что в этом отделе все вещи продавались по твердым ценам и торговаться было просто не принято (впрочем, в Турции такое встречалось довольно редко). Однако Сергей сразил девушку своим мощным напором, и куртка была ему продана со значительной скидкой — за сорок семь с половиной долларов.
Вернувшись в ювелирный отдел, Сергей как раз застал Игоря с Ирой выходящими из менеджерской комнаты. Игорь так ничего и не купил, но парадокс заключался в том, что менеджеры все равно его провожали очень вежливо и подобострастно. То ли на них произвело впечатление то, как Игорь полоскал им мозги, то ли им что-то наговорил Эдик, но со стороны, глядя на знаки внимания менеджеров, можно было подумать, что Игорь скупил половину ювелирного отдела.
— Ну что, — спросил Сергей Игоря, — эпопея закончена?
— Ага, — подтвердил Игорь. — Не стал я здесь ничего покупать. Понимаешь, у них мелкие брюлики — слишком мелкие...
— А крупные брюлики, — подхватила Ира, — слишком крупные.
— Во-во, — сказал Игорь. — Плохой отдел. Мне не понравилось.
— И что будем сейчас делать? — поинтересовался Сергей.
— Ничего, — ответил Игорь. — Спустимся вниз, поймаем Эдика за пуговицу и потребуем, чтобы он вызвал машину, которая отвезет нас в отель.
— Слушай, но мы же довольно далеко заехали, — встревожился Сергей. — С нас сдерут дикие деньги.
— Эх, дитя ты, дитя, — сказал Игорь, поджав губы. — Они нас должны бесплатно отвезти. У каждого крупного магазина есть машины для таких целей. Просто об этом надо знать. Причем, заметь, если машина будет турецкая, я устрою скандал и потребую нормальный автомобиль. На турецкой я не поеду.
— Скажите, какие мы гордые, — сказал Сергей, и вся компания направилась вниз.
Спустившись на первый этаж, они тут же напоролись на Эдика, который сделал вид, что их не узнал.
— Эдуард, друг мой, — сказал Игорь властно. — Это мы, Игорь и компания.
— А-а-а-а, так это вы! — сказал Эдик приветливо и собрался убегать...
— Эдик! — сказал Игорь в ярости. — Какого черта?
— В чем дело? — поинтересовался Эдик.
— Нам надо домой, — объяснил Игорь.
— Бывает, — пожал плечами Эдик. — Мне тоже надо домой, на Кавказ. Знаешь, как там сейчас хорошо? Виноград собирают, вино делают...
— Эдик, кончай мне мозги парить, — окончательно рассердился Игорь. — Давай нам машину. Нам в отель пора. Пешком мы дубленки не дотащим. Придется вам их обратно вернуть, если нас вынудят ехать на автобусе.
— А-а-а-а-а, так вы в этом смысле! — догадался наконец Эдик.
— Именно в нем, — кивнул Игорь.
— Я просто думал, что вас туристическая группа на обратном пути захватит, — объяснил Эдик, снова становясь любезным.
— Ну вот еще, будем мы тут полдня свою группу дожидаться, — поморщился Игорь.
— Не волнуйтесь, сейчас все будет, — сказал Эдик. — Машина появится ровно через две минуты.
— Вот и славно, — успокоился Игорь. — Только предупреждаю — никаких древних развалюх. Чтобы машина была приличная.
— Обижаешь, — сказал Эдик и сделал вид, что действительно собирается обидеться.
— Ничего подобного, — заявил Игорь. — Я когда хочу обидеть, говорю совершенно не так. Я говорю...
— Понял, понял, — быстро сказал Эдик. — демонстрировать не надо. Садитесь на диванчик, вам сейчас подадут кофе.
— У меня этот кофе скоро из ушей пойдет, — призналась Ира, тяжело опускаясь на банкетку.
— Терпи, мать, — откликнулся Игорь. — Зато дубленки хорошие купили. В Москве такие даже я дешевле чем за пятьсот баксов не сторговал бы. Так что силы потрачены не зря.
— Да уж, — поддакнул Сергей. — Ты сегодня был великолепен. И это ты еще не торговался! Интересно, что бывает, когда ты торгуешься? Тебе бесплатно все отдают, что ли?
— Не понял, — сказал Игорь изумленно, поворачиваясь к Сергею. — Что значит — не торговался? А чем я тут, по-твоему, два часа занимался?
— Ну, ты же несколько раз сказал, — растерянно ответил Сергей, — что у тебя нет времени торговаться. Вот я и подумал...
— Боже, — ужаснулся Игорь, — как ты вообще сумел дожить до тридцати лет, будучи таким теленком?
— А вот обзываться необязательно, — сказал Сергей и хотел было обидеться, но посмотрел на свои новые часы и раздумал обижаться. Все-таки Игорь ему сегодня действительно очень помог.
В этот момент к ним подбежал Эдик.
— Эдик, ну что за дела? — поинтересовался Игорь. — Обещали машину через две минуты, мы тут сидим уже битых восемь с половиной, а машины все нет! Клиент нервничает, а твое реноме падает, имей в виду.
— Игорь, — вежливо ответил Эдик, — ты просил хорошую машину?
— Просил, — признался Игорь. — У меня слабость — ездить на хороших машинах. Непонятно почему, но я не люблю ездить на плохих машинах. Врачи говорят — это что-то наследственное.
— Так вот, — сказал Эдик торжественно, — специально для тебя и твоих друзей, раз вы такие продвинутые покупатели, мы заказали... — Эдик выдержал длинную паузу и внимательно посмотрел на лица ребят — мол, осознают ли они важность момента?.. — «Форд-Мондео», — выдохнул Эдик и замер, ожидая аплодисментов.
— Браво! — сказал Игорь, который уже лет пять ездил на «Форде-Мондео», меняя машину на точно такую же, только новую, каждые два года.
— Ну ваще! — сказал Сергей, который тоже ездил на «Форде-Мондео» — только стареньком. Это был первый «Форд-Мондео» Игоря, который Сергей купил, когда Игорь собрался его менять на новый. После Игоря было хорошо покупать машины, потому что он за ними очень тщательно следил.
— А вы когда-нибудь катались на «Форде-Мондео»? — поинтересовался Эдик.
— Да куда нам, — махнул рукой Игорь. — На правом сиденье — никогда! Мы об этом даже и мечтать не могли долгими зимними вечерами в Москве.
— Ну вот теперь и покатаетесь, — радушно сказал Эдик. — Теперь вы понимаете, почему пришлось немного подождать?
— Теперь у нас нет никаких вопросов, — добродушно сказал Игорь. — Ради «Форда-Мондео» мы готовы ждать хоть до завтра.
— Еще кофе? — предложил Эдик.
— Лучше яду, — сказала Ира.
— Что с девушкой? — спросил Эдик у Игоря.
— Не обращай внимания, — ответил он. — Девушка настолько радуется новой дубленке, что не всегда справляется с нервами.
— А зачем яд? — поинтересовался Эдик.
— Для меня, — просто ответил Игорь.
— Понял, — сказал Эдик и ушел.
— «Форд-Мондео», — задумчиво произнес Сергей. — На меня сразу повеяло чем-то домашним.
— Точно, — подхватил Игорь. — Знаешь, как крестьянин где-то на чужбине вдруг почувствует родной запах травы, коров и навоза, в результате чего у него в душе все всколыхнется и он напьется в лоскуты, чтобы победить ностальгию, так и у меня это название что-то всколыхнуло. Как вспомню парк на берегу водохранилища, где мы с Ириной гуляли по вечерам, сидючи в этой машине...
— Кх-м, — выразительно кашлянула Ира.
— А что тут такого? — искренне удивился Игорь. — Мы все — взрослые люди. Помнишь, как я однажды на следующий день повез маму на дачу и она в ярких лучах солнца увидела на ветровом стекле отчетливый отпечаток твоей ступни?
— Игги, — в ярости сказала Ира. — Я тебе сейчас кофе выплесну прямо на штаны.
— Понимаешь, — объяснил Игорь Сергею, — в темноте же никаких отпечатков не видно. А в прямых лучах солнца — прям хоть медэкспертизу делай. Мама еще спросила, что это такое, и мне пришлось объяснять, что одной пациентке стало плохо и я ей делал искусственное дыхание... Ой, — вскрикнул Игорь, когда ему в нос угодил пакетик с сахаром, кинутый меткой Ириной рукой.
В этот момент к ним подошел Эдик, который торжественно объяснил, что карета, дескать, подана. Ребята собрали свои покупки и вышли на улицу. Там действительно стоял «Форд-Мондео».
— Пятилетка, — сказал Игорь, оглядывая машину.
— Почему? — спросила Ира.
— С 95-го года таких моделей не выпускают, — объяснил Игорь.
— Да хватит тебе придираться, — сказал Сергей. — Или твой крестьянин умиляется только от рева ярославской породы коров и никакой другой?
— Я и не придираюсь, — объяснял Игорь, залезая в машину. — Я просто демонстрирую уровень своих знаний.
— Все мужики считают, что разбираются в машинах, выпивке, сигарах и лошадях, — заявила Ира, залезая вслед за Игорем. — На самом деле все они находятся на грани полной некомпетентности.
— Это ты в «Космополитан» прочитала? — поинтересовался Игорь язвительно.
— Нет, — ответила Ира. — Я это изучила на основе очень богатого жизненного опыта.
Ребята болтали, болтали, а между тем водитель в машине так и не появлялся. Наконец минут через пятнадцать пришел какой-то человек, который стал что-то объяснять на совершенно непонятном языке, ради разнообразия вставляя в свою речь английские и русские слова. Примерно через пять минут объяснений ребята поняли, что с «Фордом-Мондео» вышла промашка и эта машина предназначалась для совершенно иных клиентов, а их просят перейти в другую машину, которая ничуть не хуже этой.
Другая машина оказалось той самой турецкой таратайкой, в которой так не хотел ехать Игорь. Она представляла собой нечто настолько древнее, что даже Игорь не мог толком понять, с какого прототипа скопировано это самодвижущееся чудо. Наконец он пришел к выводу, что это «Рено» 1965 года, после чего успокоился и стал смотреть в окно, потому что в машине было настолько шумно, что разговаривать не было никакой возможности. Примерно через час езды они подъехали к своему отелю.
— А что, — сказал Сергей, вытаскивая пакеты из багажника, — по-моему, торговый день удался.
— Не то слово, — подтвердил Игорь. — Поэтому я предлагаю сегодня за ужином устроить маленький праздник. Надо же покупки обмыть...
— Заметано, — сказала Ира. — Только чур не филонить, как в первый день. А после ужина пойдем на дискотеку.
— Да кто филонит-то, кто филонит? — возмутился Игорь и пообещал, что на дискотеке он сегодня затмит всех. На том и договорились.