Царский печальник
Таинственная надпись со стен Ипатиевского подвала надрывала сердце Старца Николая, и эту сердечную боль он привил и нам, чтобы знали, помнили и молились Богу о ниспослании избавления от ига, полонившего Русь.
«Здесь, по приказанию темных сил, Царь был принесен в жертву для разрушения государства. О сем извещаются все народы»... Была в этой комнате и другая каббалистическая надпись, оставленная рукой приезжего иудея с черной, как смоль бородой, извещавшая, что приговор, которому подвергся Русский Царь и Его верные слуги, приведен в действие.
«Чувство страха, которое охватывает при мысли об этом оккультном действии, мучительно, — пишет расшифровавший надпись исследователь Энель. — Угроза надгробной надписи преследует, как очень древняя угроза, направленная против всего мира»36... Об отвращении этой угрозы пламенно молился всю свою жизнь Праведный Старец Николай, умоляя Господа избавить души от мучительства демонского. Он молитвой выбивал у диавола его древнее орудие, которое враг использует для уловления христианских душ.
Чтобы мир не был всецело пленен игом диавольских слуг, о котором пророчествовал тайнозритель Мель-монах, надо молиться Царю Николаю. «Он имеет против них великую силу Божию. Бесы страшно боятся Царя», — говорил Старец.
Сугубый подвиг нес Праведный отец Николай, умоляя Спасителя о прощении всем греха измены и попустительства в пролитии Царской Крови. «Я все время оплакивал это страшное и просил у Господа и Царя прощения за всех», — говорил любвеобильный Старец.
В ту страшную июльскую ночь в подвале Ипатьевского дома распяли Царскую Россию. «День цареубийства, — отмечает духовный писатель С. Фомин, — странным образом совпадает с теми сроками, когда Ветхому Израилю предписывалось совершение жертвоприношений. В книге «Левит» (23, 18—19) читаем: «вместе с хлебами представьте семь агнцев без порока, однолетних, и из крупного скота одного тельца и двух овнов; да будет это во всесожжение Господу [...] Приготовьте также из стада коз одного козла в жертву за грех, и двух однолетних агнцев в жертву мирную». Итак, семь агнцев без порока — точно по числу Святых Царственных Мучеников. А всего (без учета жертвы мирной) закланию подлежало ровно одиннадцать, то есть, опять-таки точно по числу жертв в Ипатьевском доме... Заметьте, что из 32 Царских приближенных и слуг, вывезенных из Тобольска в Екатеринбург, в подвале убили лишь четверых, с тем, чтобы в совокупности с Семью Царственными Мучениками общее число закланных составило именно одиннадцать, выведя из дома буквально накануне жертвоприношения двенадцатого — поваренка Л. Седнева (не избежавшего, впрочем, как; и прочие Царские слуги, смерти, причем в самое ближайшее время).
Последними словами Святого Царя Искупителя Руси Николая, были слова Спасителя, произнесенные на Голгофском Кресте: «Отче, отпусти им: не ведят бо что творят»37...
Святой Иоанн Кронштадтский Чудотворец писал, что подобное познается подобным: «Святые ищут подобных. Помни: подобный подобного ищет».
Святой Царь-Мученик Николай молитвенно любил Богослужения Страстной Седмицы, Он знал их на память, но более всего чтил Страстную Пятницу — вынос Плащаницы Господней. Когда Он был маленьким, то все естество Его Ангельской души трепетало и сострадало, созерцая Христа Распятого, и Он однажды во время Великой Пятницы торопил свяшеннодиакона возгласить Христос Воскресе! ибо Его детское сердце не могло зреть Господа Страждущим...
Все естество Ангельски чистой души Праведного Старца Николая с детства не могло зреть страданий Царской Священной Седмерицы, открытых ему Господом, и его детское сердце молитвенника и печальника не могло зреть Царя Страждущим...