Глава 32
День стал как бы возвращением в раннюю осень: каждый уцелевший листочек в лесах вдоль шоссе номер 71 на Брашов вырисовывался на фоне голубого неба. Кейт подумала, что "шоссе" - слишком громкое слово для разбитой и залатанной полоски асфальта, тянувшейся на север и восток от Тырговиште. Дорога шла немыслимыми витками по перевалам Карпат, а перед пересечением с шоссе номер 1 к югу от Брашова она резко опускалась.
После ночной ванны, нескольких часов сна и чистой одежды, обнаруженной О'Рурком, - один из монахов был достаточно миниатюрен, чтобы Кейт смогла надеть его темный свитер к последней чистой черной юбке и выглядеть вполне презентабельно, - ее подмывало снять шарф, откинуться в подпрыгивающей коляске и подставить лицо солнечным лучам.
Но это невозможно. Слишком сильно было желание найти Джошуа, и она опасалась допустить малейшую оплошность.
Им не пришлось бросать монетку, чтобы выбрать направление. Посмотрев на карту уже при дневном свете, они одновременно подняли головы и сказали: "Сигишоара". Со стороны Кейт это было лишь проявлением интуиции. "Есть что-то эдакое в поездках по Трансильвании, - подумала она, - что делает тебя суеверной".
- Если мы ошиблись насчет сегодняшнего места, - сказал О'Рурк, - то планы на завтра можно уже не строить.
- Да, - согласилась Кейт. - Надеюсь, Лучан не соврал. И вообще, вся наша информация весьма зыбка, основана на слухах, полунамеках. Если бы речь шла о врачебном диагнозе, то я подала бы в суд на врача, который такое допустил.
Машин в то утро было немного, но дорога все равно была забита сзади них грузовики исторгали клубы серого и коричневого дыма; тракторы, которые напоминали экспонаты начала века в музее Форда, раздалбливали железными колесами и без того разбитый асфальт; конные повозки на резиновом ходу, телеги с деревянными колесами; запряженные пони раскрашенные тележки; случайные цыганские кибитки, тупо стоявшие на дороге отары овец, имевших совершенно потерянный вид, со своими отставшими погонщиками, выглядевшими не менее глупо; коровы, погоняемые детишками лет восьми-девяти, которые даже не смотрели на проносившиеся тяжелые грузовики или на мотоцикл, описывавший зигзаги, чтобы не наехать на них; вихляющие велосипеды; редкие немецкие машины, пролетающие на скорости километров сто восемьдесят с надменным звуком клаксона, несколько еле ползущих или застрявших посреди дороги "дачий", армейские грузовики, которые явно норовили догнать немецкие машины, с ревом несясь по разделительной полосе, пешеходы.
Последних было много, смуглые цыгане в свободных одеждах, старики с седой щетиной и в мягких шляпах, потерявших всякую форму; стайки школьниц около двух деревень и небольшого городка, которые они проезжали - Пучоаса, Фиени и Матоени, - их латаные-перелатаные, но сильно накрахмаленные синие юбки и белые блузки при солнечном свете казались очень яркими; дошколята, погоняющие коров, причем и дети, и животные носили одинаковое выражение бесконечной скуки; пожилые крестьянки, бредущие вдоль дороги, не имевшей явно выраженной обочины, а лишь кювет примерно метровой глубины, из которого на протяжении почти всего пути пахло застоявшейся водой, и старухи, которых, как коров, вели крошечные детишки; иногда попадались полицейские, стоявшие перед своими участками. Они даже не посмотрели на мотоцикл, проезжавший через Фиени, закопченный промышленный городок. О'Рурк старательно выдерживал ограничения скорости.
- В Брашове надо будет заправиться! - крикнул он. Кейт кивнула, не отрывая взгляда от велосипеда, покачивающегося за телегой, которая только что появилась у них под носом. Нечего было и думать о том, чтобы закрыть глаза и понежиться на солнышке.
***
За горной деревней Матоени жизнь на дороге таинственным образом исчезла, извилистое шоссе опустело, воздух стал холодать.
Кейт предложила повести мотоцикл.
- А ты ездила на мотоцикле?
- Том давал мне покататься на "Ямахе", - уверенно ответила она. "Один раз. На короткое расстояние. Медленно". Но в машинах она разбиралась, да и как водит О'Рурк насмотрелась.
Они съехали на покрытую гравием обочину, где дорога поворачивала в обратном направлении. О'Рурк встал, оставив работать мотор на холостых оборотах.
- Обращай внимание на сцепление, - сказал он. - От него одно название осталось. Второй передачи практически нет.
Прихрамывая, он обошел коляску, пока Кейт потягивалась. "Тяжко ему пришлось, - подумала она. - Вести этот драндулет и все время давить на сцепление".
Усевшись на сиденье, она подождала, пока О'Рурк расположится в коляске, улыбнулась ему и тронула, поддав для начала слишком много газу.
Допотопный мотоцикл начал вихлять, а О'Рурк издал какой-то очень непонятный звук. Кейт решила исправиться и нажала ручку тормоза так, что священник врезался головой в плексигласовое ветровое стекло, а она чуть не слетела с сиденья. После этого Кейт решила перейти на третью передачу, не сумела, некоторое время ехала на первой, выжимая газ до отказа, потом подняла голову - как раз вовремя, чтобы не слететь с обрывистого утеса, крутанулась по всей ширине дороги, пытаясь выправить машину, прижалась к правой стороне, почти плавно включив нужную передачу. Почти.
- Теперь порядок, - сказала она, переключая ногой передачи и пригибаясь навстречу ветру.
О'Рурк кивнул и потер ушибленную голову. Шоссе проходило по перевалу над Синайя, и ближе к вершине Кейт уже почти уладила разногласия с машиной.
- Остановись здесь! - заорал О'Рурк, показывая на узкую обочину, усыпанную гравием, на другой стороне дороги. Кейт кивнула, вильнула и поняла, что с тормозом-то еще не разобралась.., где же он?.., но все же нашла его и нажала достаточно сильно, чтобы их не снесло юзом на край обрыва. Мотоцикл крутанулся вокруг собственной оси, а когда рассеялась пыль и разлетевшаяся щебенка, то оказалось, что они развернулись в обратную сторону, а О'Рурк в коляске завис над верхушками деревьев и скалами.
Он медленно снял очки и смахнул песок с глаз.
- Я как раз хотел полюбоваться видом, - донесся его тихий голос сквозь шум двигателя, работающего на холостых оборотах.
Кейт ничего не оставалось, как признать, что вид действительно стоил того, чтобы остановиться. На севере и западе хребет Бучеджи, относящийся к Карпатам, переходил в фэгэраш, заснеженные пики которого уходили на юг, к сумрачному горизонту. Самые высокие вершины предгорья ниже границы снегов были покрыты зарослями раскидистого можжевельника и карликовых елей, в средней части виднелись сосны и ели с белыми пятнами берез, а находившиеся несколькими милями дальше долины пестрели красками осенней листвы на дубах, бузине, эльмах и сумахе. С севера и запада шли тучи, но солнце светило еще достаточно ярко, чтобы их тени скользили по известняковым хребтам и заросшим деревьями долинам. Кроме короткого отрезка дороги позади них, нигде не было никаких признаков человеческого присутствия. Никаких. Ни дымка, ни выглядывающей крыши, ни смога, ни самолета, ни антенны - ничего, насколько простирался взгляд на запад и юг. В стране, где так наплевательски относились ко всем экологическим нормам, Кейт впервые увидела такую настоящую красоту земли.
- Здорово, - сказала она, презирая себя за банальность, но на ум больше ничего не приходило. - А что это там, выше, за ярко-зеленое растение? Рядом с можжевельником, ниже снегов?
- По-моему, это называется zimbru, - ответил О'Рурк. Придвинувшись к краю коляски, он перегнулся и посмотрел вниз. - Послушай, а нельзя ли немножко нажать тормоз, чуть-чуть отпустить сцепление и самую малость сдвинуться вперед.., в сторону дороги?
Кейт так и сделала. Ей нравилось рокотание громоздкого мотора, ей было приятно ощущать под собой мотоцикл. Солнечный луч блеснул в потускневшем хроме рукояток руля.
- Благодарю, - сказал О'Рурк и кашлянул. Он повернулся и показал на юго-запад. - Река Арджеш и замок Влада в ту сторону.
- Сколько туда добираться?
- Для птички, пожалуй, раз сто взмахнуть крыльями Миль шестьдесят - семьдесят. - Он пожевал губу. - Часов восемь езды.
Кейт посмотрела на него.
- Мы не ошибаемся, Майк. Сегодня они будут в Сигишоаре.
Он поднял на нее глаза и кивнул.
- Как ты смотришь на то, чтобы подыскать местечко получше для остановки на вершине, убрать мотоцикл с дороги и пообедать?
В монастыре они нашли хлеб и сыр, а вина там хватило бы, чтобы упоить всю Трансильванию. О'Рурк объяснил, что монахи до сих пор содержат виноградники и изготовляют вино для продажи в округе. Кейт нашла выход, как оплатить любезность монахов: взяв с собой в дорогу три бутыли, она оставила пятьдесят долларов в ящике кухонного стола.
Сыр был неплох, хлеб - слегка черствый, но вкусный, вино великолепно. Стаканов не было, но Кейт вполне приладилась пить из горлышка. Выпила совсем немного, ведь она все-таки за рулем. Последний луч солнца, проигрывающего небесную битву тучам, приласкал теплом кожу и вызвал у нее чувственные воспоминания о предыдущем дне и ночи.
- У тебя есть какой-нибудь план? - поинтересовался О'Рурк, привалившись к дереву. Он грыз твердую корку.
- А? Что? - Кейт словно окатили холодной водой.
- План, - повторил О'Рурк. - На тот случай, если мы столкнемся со стригоями. Кейт выпятила подбородок.
- Забрать у них Джошуа, - сурово сказала она. - А потом уехать из этой страны.
О'Рурк медленно прожевал, проглотил и кивнул.
- Я уж не спрашиваю про второй пункт, - проговорил он. - Но что делать по первому? Если ребенок действительно их новый князь или как он там называется, не думаю, что они захотят с ним расстаться.
- Я знаю, - ответила Кейт. Теперь тучи полностью закрыли солнце, а сверху, со снежных полей, задул холодный ветер.
- Так что - О'Рурк развел руками.
- Я думаю, можно будет поторговаться. Он слегка нахмурился.
- И что же мы можем предложить?
Кейт мотнула головой в сторону своей сумки.
- У меня с собой образцы заменителя гемоглобина, который я давала Джошуа. Он позволит стригоям избежать зависимости от цельной человеческой крови, но все равно вирус Д сможет работать на их иммунную систему.
- Да, - согласился О'Рурк, - но разве захочет перейти на метадон тот, кто пристрастился к героину?
Кейт посмотрела на долину, закрытую тенью.
- Не знаю. А ты можешь предложить что-нибудь лучше?
- Это те самые люди, которые убили Тома и твою подругу Джули, - сказал О'Рурк очень тихо.
- Я знаю! - Кейт и не ожидала, что ее голос прозвучит так резко. Он кивнул.
- Я знаю, что ты знаешь. Просто я хотел выяснить, тебе нужен только Джошуа, или месть тоже входит в твои планы?
Кейт повернулась к нему лицом.
- Не думаю. Медицинские исследования.., прорыв, который можно совершить с этим ретровирусом... - Она опустила взгляд и потрогала грудь в том месте, где болело. - Я просто хочу вернуть Джошуа.
О'Рурк придвинулся поближе и обнял ее одной рукой.
- Довольно странно мы смотримся в роли крутого дуэта, - прошептал он.
Кейт подняла недоумевающий взгляд.
- Тайные борцы против преступников. Сверхгерои. Бэтмен и Робин.
- Ты о чем? - Боль в груди слегка отступила.
- Ты рассказывала, как стреляла в налетчика, когда он впервые проник в твой дом в Колорадо. Стригой. Но ты не убила его...
- Я пыталась, - возразила Кейт. - Но его организм восстановился из-за...
- Знаю, знаю. - Пожатие О'Рурка было успокаивающим, в нем не было ничего унизительного. - Я хочу сказать лишь то, что ты пока еще никого не убивала. Но, возможно, и придется, если мы будем продолжать поиски. Ты сделаешь это?
- Да, - ровным голосом ответила Кейт. - Если от этого будут зависеть жизнь и свобода Джошуа. «Или твои жизнь и свобода», - мысленно добавила она, глядя в его глаза.
О'Рурк доел хлеб и запил вином. У Кейт вдруг мелькнула игривая мысль. Ей стало интересно, сколько раз этот человек.., ее любовник.., служил мессу, готовил святые дары к причастию. Она тряхнула головой, чтобы отогнать эти дурацкие мысли.
- Я не стану никого убивать, - мягко сказал он. - Даже ради спасения самого дорогого мне человека. Даже для того, чтобы спасти твою жизнь, Кейт.
Она догадывалась, что его мучит.
- Но...
- Мне приходилось убивать, Кейт. Даже во Вьетнаме, где обычные гуманные мерки не имели никакой силы, всегда находились резонные доводы в пользу убийства. Чтобы выжить. Чтобы сохранить жизнь товарищей. Потому что на тебя нападают. Потому что тебе страшно... - Он посмотрел на свои ладони. - Ни одной из этих причин недостаточно, Кейт. Впредь недостаточно. Это не для меня.
Впервые со времени знакомства со священником, бывшим священником, она не знала, что сказать.
Он попытался улыбнуться.
- Бросаясь в эту опасную кампанию, ты выбрала самого худшего напарника из всех, кого только можно представить, Кейт. По крайней мере, если потребуется убивать людей. - Он вздохнул. - А я думаю, что придется.
Кейт смотрела на него в упор.
- А ты уверен, что эти.., что эти самые стригои - люди?
Голова у него почти незаметно дернулась.
- Нет. Но я не уверен и в том, что те тени во Вьетнаме тоже принадлежали людям. Это были просто гуки.
- Но это другое.
- Возможно, - согласился О'Рурк, начиная прибирать место их незамысловатого пикника. - Но даже если стригои настолько отличаются от людей, что стали чуть ли не другим биологическим видом.., во что я не поверю, пока не получу более веские доказательства.., этого все равно недостаточно. Для меня.
Кейт встала, расправила юбку и набросила пальто поверх свитера. Ветер стал еще холодней, и без того серое небо еще больше потемнело. Кратковременная прогулка в осень закончилась, и теперь с Карпат повеяло зимой.
- Но Джошуа ты мне поможешь найти?
- О да, конечно.
- И ты поможешь вывезти его из этой.., страны?
- Да. - Ему не требовалось напоминать ей о полиции, о военных, пограничниках, стукачах, авиации, Секуритатя - обо всех тех, кто подчинялся распоряжениям стригоев.
- Это все, о чем я прошу, - искренне сказала Кейт. Она прикоснулась к его руке. - Надо бы трогаться, раз до Сигишоары около ста миль.
- По главной дороге получится быстрее. - О'Рурк колебался. - Ты хочешь еще немного посидеть за рулем? - Кейт ответила почти сразу:
- Да. Конечно хочу.
***
Дорога вниз по перевалу представляла собой серию головокружительных взлетов и провалов, но Кейт уже изучила машину.
О'Рурк тщательно проверил содержимое бака и решил, что до Брашова хватит, однако его неуверенность действовала Кейт на нервы.
Машин на этом крутом участке дороги не было вообще, а вдалеке, среди сосен, Кейт увидела разбросанные домики. Начинались пригороды Синаи, и домов становилось все больше, причем все более крупных. По всей видимости, это были дачи номенклатуры, или партийных аппаратчиков и бюрократов, получавших от государства дополнительные привилегии. Синая с виду - типичный восточноевропейский курортный городок: огромные старинные отели и усадьбы, которые были очень красивы лет сто назад, а с тех пор подвергались лишь незначительному ремонту; указатели сооружений для зимних видов спорта, где подъемником служил обычный канат с перекладинами для пассажиров; более современные, обширные кварталы жилых домов сталинских времен и промышленные предприятия, выпускающие ядовитый дым в горные долины.
Но открывшийся вид не могли испортить даже гримасы социализма. По обе стороны от Синаи и оживленного шоссе номер 1, проходившего через город, поднимались горы Бучеджи, вонзающиеся в небо голые вершины которых достигали высоты семи тысяч футов и являли собой почти невероятное зрелище. Дома у Кейт - вернее там, где был ее дом, - предгорья над Боулдером были не ниже, а вершины Скалистых гор на западе достигали четырнадцати тысяч футов, но горы Бучеджи производили гораздо более внушительное впечатление, вздымаясь вертикально от самой долины реки Праховы, которая протекала почти на уровне моря. Кейт вела мотоцикл между сновавшими от завода, похожего на металлургический, грузовиками и время от времени посматривала вверх. Она думала о том, что этот горный пейзаж напоминает виды Скалистых гор на картинах художника девятнадцатого века Бирштадта, который хотел их видеть именно такими: отвесными, каменистыми, с вершинами, покрытыми тучами и туманом.
Кейт бывала в швейцарских Альпах, но открывшийся перед ней сейчас ландшафт мог поспорить со всем, что ей до сих пор приходилось видеть. И лишь снующие вдоль шоссе серые люди, пустые магазины, заброшенные усадьбы, разваливающиеся жилые дома и изрыгающие в долину клубы черного дыма предприятия напоминали: уважающие себя швейцарцы и часу терпеть не стали бы такого безобразия.
Заправки в Синае не оказалось, и Кейт направила мотоцикл в сторону Брашова, что находился милях в тридцати к северу. Дорога так и шла вдоль реки. По обе стороны возвышались утесы и открывались захватывающие дух виды. Кейт старалась не отвлекаться на пейзажи. Когда грузовиков на дороге стало поменьше, она сбросила газ, чтобы О'Рурк ее услышал.
- Майк! - крикнула она, оторвав его от глубоких раздумий о чем-то своем. - Почему ты не веришь Лучану?
Он придвинулся поближе. Сейчас они проезжали мимо закрытой православной церкви, продолжая путь вдоль длинной излучины реки.
- Поначалу чисто инстинктивно. Что-то.., что-то в нем было не так.
- А потом? - спросила Кейт. Тучи все еще плыли между гор в западном направлении, но пробившиеся солнечные лучи освещали долину и неширокую реку.
- А потом я кое-что выяснил по возвращении в Штаты. До того как поехал в Колорадо.., до того как застал тебя в больнице. Помнишь, ты мне рассказывала, что Лучан выучился так хорошо говорить по-английски во время нескольких посещений Америки со своими родителями?
Кейт кивнула и вывернула руль, пытаясь избежать столкновения с цыганской кибиткой и небольшой отарой овец. Она вернулась на свою полосу как раз вовремя: впереди послышался рев лесовоза. Еще с полмили они ехали в клубах оставшегося после него голубоватого выхлопа.
- И что?
- А то, что я позвонил в контору своему приятелю в Вашингтоне.., сенатору Харлену от Иллинойса.., и Джим обещал мне все это проверить. Просмотреть записи по выдаче виз и тому подобное. Но от него ничего не поступило до нашего отъезда в Румынию.
- Так, значит, ты ничего не узнал?
- Я попросил, чтобы он связался с посольством в Бухаресте после просмотра регистрации виз и передал сообщение францисканцам, - крикнул О'Рурк сквозь рев двигателя. - Они получили сообщение, когда я разговаривал с отцом Стойческу на следующее утро после того, как Лучан показывал нам тела своих родителей и ту штуковину в баке.
Кейт бросила на него взгляд, но промолчала. Долина впереди расширялась.
- По регистрации виз выяснилось, что за последние пятнадцать лет Лучан приезжал в Штаты четыре раза. Впервые - когда ему было десять лет. В последний раз - в конце осени 89-го, как раз два года тому назад. - О'Рурк сделал минутную паузу. - И ни разу он не ездил с родителями. Каждый раз он приезжал один на средства Фонда исследований мирового рынка и развития.
Кейт покачала головой. От вибрации и шума мотора она у нее разболелась.
- Ни разу не слышала о таком.
- Я слышал. Они позвонили в Чикаго моему начальству почти два года назад и попросили, чтобы церковные власти порекомендовали кого-нибудь в комиссию по выяснению обстановки в Румынии. Поездку финансировал этот фонд. Архиепископ выбрал меня. - Он высунулся из коляски, чтобы Кейт лучше слышала. - Фонд основан миллиардером Вернором Диконом Трентом. Лучан приезжал в Штаты четыре раза по приглашению группы Трента.., или, вероятно, даже по личному приглашению старика.
Кейт увидела достаточно широкую обочину и съехала на нее. Справа от них шумела река.
- Так ты утверждаешь, что Лучан знаком с Трентом? И что Трент, возможно, возглавляет Семью стригоев? Что он, может быть, даже прямой потомок Влада Цепеша?
О'Рурк ответил немигающим взглядом.
- Я излагаю лишь то, что удалось узнать людям сенатора Харлена.
- И о чем это говорит? - Он пожал плечами.
- Как минимум о том, что Лучан солгал тебе, рассказывая, будто ездил в Штаты с родителями. А в худшем случае...
- Это доказывает, что Лучан - стригой, - закончила за него Кейт. - Но ведь он продемонстрировал нам анализы крови...
О'Рурк поморщился.
- Мне показалось, что уж больно он старался доказать то, чего мы от него и не требовали. Анализы ведь можно подделать, Кейт. Тебе-то это должно быть известно. Ты внимательно смотрела, как он их проводил?
- Да. Но стекла или пробы можно было подменить, когда я отвлеклась. - Мимо пронесся тяжелый грузовик. Кейт немного подождала, пока рев затихнет. - Если он стригой, то зачем он прятал нас и сопровождал в Снагов посмотреть на Церемонию... - Она набрала в легкие воздуха и медленно выдохнула. - Просто стригоям так было проще всего следить за нами, верно?
О'Рурк ничего не ответил.
Кейт покачала головой.
- Но все равно, не вижу в этом никакого смысла. Зачем тогда Лучан сбежал, когда за нами в Бухаресте гналась Секуритатя или как там ее? Зачем он позволил мне уйти от него, если должен был следить за нами?
- Думаю, нам не разобраться, какие здесь борются силы, - сказал О'Рурк. - Правительство против демонстрантов, демонстранты против шахтеров, шахтеры против интеллигенции.., а стригои, кажется, дергают за веревочки со всех сторон. Возможно, они и между собой воюют. Не знаю.
Рассерженная, Кейт отошла от мотоцикла и посмотрела на реку. Ей нравился Лучан.., все еще нравился. Каким образом чутье могло подвести ее до такой степени?
- Неважно, - вслух сказала она. - Лучан не знает, где мы, а нам неизвестно, где он. Мы его больше не увидим. Если его работа заключалась в слежке за нами, то тогда его, наверное, уволили. Или сделали что-нибудь похуже.
О'Рурк выбрался из коляски и заглянул в бензобак. На панели между ручками руля находился указатель топлива, но стрелки в нем не было, а стекло разбито.
- Нам нужен бензин, - сказал он. - Ты вообще собираешься везти нас в Брашов?
- Нет, - отрезала Кейт.
***
В Брашове они не заправились. В Румынии иностранцы не могли - во всяком случае, теоретически - купить бензин за румынские леи на обычных заправках. По закону требовалось приобретать за твердую валюту талоны - каждый на два литра - в отелях, в немногочисленных бюро проката автомобилей, в филиалах Национального бюро по туризму, а затем получать по этим талонам бензин на редких интуристовских специализированных заправках.
Так было в теории, а на практике, как объяснил О'Рурк, интуристовские колонки обычно не работали, и заведующий заправочной станцией посылал иностранцев без очереди к обычной колонке. Пока шло занимающее довольно много времени оформление талонов и передача взятки заправщику (в этой роли никогда не выступал заведующий, а чаще всего - женщина, упакованная в несколько слоев одежды, покрытой сверху замызганным халатом), люди из длинной очереди бросали в сторону туриста ненавидящие взгляды.
Брашов, некогда красивый средневековый город, теперь пестрел промышленными предприятиями, торчавшими, как затычки в пробоине судна, рядами сталинских жилых домов, недостроенными зданиями времен Чаушеску и заброшенными постройками. Наверное, кое-где еще можно было отыскать улочки и переулки, сохранившие свою красоту, но Кейт и О'Рурку было не до того: они ехали по оживленным бульварам Букурештилор и Фэгэрашулуй в поисках шоссе на Сибиу и Сигишоару, а также заправочной станции, обозначенной на карте.
Одна заправка оказалась заброшенной и беспризорной, с разбитыми окнами и развороченными колонками. От другой, обнаруженной сразу за поворотом с бульвара на шоссе, тянулся хвост длиной не меньше мили, доходивший до самого города.
- Merde, - шепотом ругнулся О'Рурк. - Мы не можем ждать. Придется попробовать на интуристовской колонке.
Из будки выбрался толстяк в замызганном комбинезоне и с прищуром посмотрел на них. Кейт решила пригнуться в коляске, чтобы ее не слишком пристально разглядывали, пока О'Рурк договаривался: вряд ли в Румынии можно встретить что-нибудь более подозрительное, чем западная женщина.
- Da? - произнес заведующий заправкой, вытирая руки промасленной тряпкой. - Pot sa te ajut?
- Ja, - сказал О'Рурк, сразу приняв самоуверенный и слегка высокомерный вид. - Sprechen Sie Deutsch? Ah... vorbiti germana?
- Nu, - ответил тот. За спиной у него женщина в халате заправляла первую машину из очереди, конца которой буквально не было видно. Все водители наблюдали за разговором возле интуристовской колонки.
- Scheiss, - с заметным отвращением произнес О'Рурк, поворачиваясь к Кейт. - Er spricht kein Deutsch. - Он снова обратился к заведующему, повысив голос:
- Ah... de benzina... ah... Faceti plinul, va rog.
Кейт хватило ее румынского понять, что речь шла о полном баке.
Заведующий посмотрел на нее, потом - снова на О'Рурка.
- Chitanta? Cupon pentru benzina?
Священник сначала изобразил недоумение, затем кивнул и достал из кармана двадцать долларов. Заведующий взял банкноту, но вид у него был не слишком довольный. Снимать тяжелый замок с колонки он тоже не стал. Он указал черным промасленным пальцем и подтвердил свой жест словами:
- Пожалуйста.., вы.., оставаться.., тут. - После чего пошел обратно в небольшую будку.
- Ого, - произнесла Кейт.
О'Рурк молча подошел к мотоциклу, завел его и медленно отъехал. Вся очередь провожала их внимательными взглядами, пока они двигались в сторону города.
- Тупица, тупица, тупица, - приговаривал О'Рурк по дороге.
- Мы разве правильно едем? - спросила Кейт.
- Да.
Он выехал обратно на центральный бульвар, на круговой развязке ушел вправо и смешался с потоком грузовиков, двигающихся в юго-западном направлении. На указателе было написано: RISNOV 13 KM.
- Нам нужно в Рышнов? - спросила Кейт, перекрывая грохот и рев двигателя.
- Нет.
- А у нас хватит бензина до Сигишоары?
- Нет.
Она больше ни о чем не спрашивала. В окрестностях Брашова им попалось еще одно шоссе, уходившее на северо-запад, и О'Рурк свернул на него. При виде указателя FAGARAS он съехал на обочину, и они стали изучать карту.
- Если бы мы продолжали гнать по шоссе Сибиу - Сигишоара, та жирная жаба могла послать полицию прямо за нами, - сказал он. - Теперь-то они, по крайней мере, сначала будут искать в южном направлении, прежде чем податься на север. Дьявол.
- Не обвиняй себя ни в чем. Нам нужен был бензин. - О'Рурк сердито тряхнул головой.
- Здесь это обычное дело, когда кончается бензин. У всех «дачий» под капотом есть маленькие насосы, чтобы перелить литр-другой, если кто застрял. У каждого в багажнике найдется канистра. Я вел себя как последний идиот.
- Неправда. Просто ты мыслил американскими категориями. Бензина мало - значит, надо заехать на заправку.
О'Рурк расправил карту на краю ветрового щитка и показал ей какую-то точку.
- Мне кажется, мы сможем добраться туда этой дорогой. Смотри.., по шоссе номер 1 до этой деревни.., вот, Шеркая, рядом с Фэгэраш.., а потом - по той дорожке до шоссе номер 13 и прямиком на Сигишоару.
Кейт разглядывала тонкую красную линию между двумя шоссе.
- Да эта дорога, наверное, хуже той коровьей тропы, которой мы перебирались через горы.
- Верно.., и ездят по ней меньше. Но больше в этом направлении нет перевалов. Стоит попробовать, а?
- А у нас есть еще варианты?
- В общем-то нет.
- Тогда поехали, - сказала она, заметив, что использует сленг Лучана. - Может, повезет, и найдем еще одну заправку.
***
Им не повезло. Бензин кончился милях в шести к северу от Шеркаи, на раскисшей гравийной дороге, которая на карте имела вид жирной красной артерии. После того как они съехали с шоссе, машины им не попадались, да и домов было немного, но сейчас они видели лишь один дом примерно в четверти мили впереди, расположенный неподалеку от дороги, с забором, увитым засохшими глициниями. Кейт вылезла из коляски и пошла пешком, в то время как О'Рурк пытался толкать по дороге тяжелый мотоцикл.
- Черт с ним, - сказал он в конце концов, сдвигая его к обочине. - Будем надеяться, что у них найдется хоть литр бензина.
Перед воротами стояла пожилая женщина и наблюдала за их приближением.
- Buna dimineata! - поздоровался О'Рурк.
- Buna ziua, - ответила старуха. Кейт обратила внимание, что она сказала «добрый день», а не «доброе утро» и глянула на часы. Они показывали час дня.
- Vorbiti engleza? Germana? Franceza? Maghiar? Roman? - спросил О'Рурк, стоя в небрежной позе.
Старуха продолжала молча смотреть, время от времени изображая беззубыми деснами что-то вроде улыбки.
- Ладно, неважно, - сказал он с мальчишеской беззаботностью. - Imi puteti spune, va rog, unde este e cea mai apropriaba statie de benzina?
Старуха уставилась на него и показала пустые ладони. Она казалась обеспокоенной.
- Sin-item doar turisti, - пояснил О'Рурк. - Noi calatorim prin Transilvania. - Он усмехнулся и показал в сторону мотоцикла, оставшегося на дороге.
Женщина заговорила. Ее голос напоминал скрежет ржавого металла:
- Esti insetat?
О'Рурк моргнул и повернулся к Кейт.
- Пить хочешь?
- Да, - ответила она, не задумываясь, и улыбнулась старухе. - Da! Multumesc foarte mult!
Они последовали за ней через грязный двор и вошли в дом. Комнатушка, в которую их завели, оказалась крошечной, а вышедшая к ним дочь или внучка старухи была настолько мала ростом, что Кейт ощутила себя великаншей. Старуха стояла в дверях и тараторила что-то на своем скрежещущем диалекте, а дочь или внучка тем временем металась по комнате, взбивая для гостей подушки на узком диване и расставляя на столе чашки, блюдца, кофейник. Затем она принесла бутылку виски и стаканы.
Молодая женщина тоже не говорила ни по-немецки, ни по-французски, ни по-венгерски, поэтому все пытались изъясняться по-румынски, результатом чего было непонимание и смех, особенно после того, как стаканы наполнились виски по второму разу. А стаканы вмещали больше жидкости, чем крошечные кофейные чашечки.
Посредством своего ломаного румынского они смогли выяснить, что старуху звали Ана, а молодую женщину - Марина, что у них нет benzina, но муж Марины скоро вернется домой и будет счастлив налить им пару литров горючего, чего должно хватить, чтобы добраться на мотоцикле до Фэгэраша, Сигишоары, Брашова или куда им там надо. Марина налила еще кофе, потом - еще виски. Ана стояла в дверях и беззубо улыбалась.
Молодая женщина медленно, с расстановкой спросила по-румынски, остановились ли они в Бухаресте, каковы их впечатления от Румынии, не голодны ли они, как выглядят фермы в Америке, не хотят ли они шоколада. Не дожидаясь ответа, она вскочила и выбежала в соседнюю комнату. Там она включила погромче тихо звучавшее до этого радио и почти сразу же вернулась, неся шоколадное печенье, которое, как предположила Кейт, хранилось для особых случаев.
Гости набросились на печенье, выпили кофе, выразили признательность за хлеб-соль и спросили снова, долго ли еще ждать мужа Марины.
- Nu, nu, - ответила Марина, мотая головой. - Approximanv zece minute.
Улыбнувшись ей, О'Рурк повернулся к Кейт:
- Мы можем подождать еще минут десять?
Кейт вдруг расхотелось задерживаться здесь. Она поднялась, раскланялась и поблагодарила обеих женщин. Ана стояла, моргая и улыбаясь, в дверях, когда Кейт направилась к выходу.
Вертолет они услышали первыми. О'Рурк схватил Кейт за руку, и они выскочили на небольшой дворик как раз в тот момент, когда белая с красным машина пролетала над голыми деревьями и сараем. Через несколько секунд над домом появился другой вертолет, поменьше размером, состоявший, казалось, из прозрачной сферы и лыж. Он гудел, как рассерженный шершень.
Кейт и О'Рурк мельком оглянулись на Ану и Марину, которые стояли на крыльце, поднеся ко рту ладони, и побежали к дороге.
Метрах в ста с обеих сторон дорогу перекрыли полицейские машины и военные грузовики. Люди в черном с автоматами окружали дом. Даже на расстоянии Кейт слышала шум радиостанций и крики. Они с О'Рурком остановились как вкопанные посреди усыпанной гравием дороги, дико озираясь по сторонам.
Оба вертолета вернулись. Один завис над ними, а другой, «Джет Рейнджер», сделал круг и опустился на полозья метрах в пятнадцати от них, обдав их потоком воздуха вместе с песком и щебенкой.
Кейт резко развернулась, собираясь бежать к сараю, но там уже виднелись фигуры в черном. Люди в черном пробегали и через двор, и по дороге. Вверху жужжал черный вертолет, то удаляясь, то возвращаясь.
Из «Джет Рейнджера» выскочили трое мужчин и быстро направились к ним. О'Рурк шепотом назвал имя низенького человечка: Раду Фортуна. Вторым оказался темноглазый незнакомец, которого Кейт видела уже дважды: в спальне Джошуа и той ночью, когда ее хотели убить. Третьим был Лучан.
Раду Фортуна остановился в трех шагах от них, растянув губы в улыбке. Между передними крупными зубами у него была заметна небольшая щербинка.
- По-моему, вы наделали много глупостей, не так ли? - Он покачал головой и поцокал языком. - Ну что ж, глупости закончились.
По его знаку к ним тут же подскочили люди в черном, заломили руки О'Рурку, схватили за запястья Кейт. Она лишь жалела, что Лучан стоит слишком далеко, чтобы плюнуть ему в лицо. Он смотрел на нее с безучастным видом, не приближаясь.
Раду Фортуна отдал приказ одному из людей; тот быстро вернулся к дому и сунул что-то Ане и Марине. Фортуна улыбнулся Кейт.
- В этой стране, мадам, каждый четвертый работает на тайную полицию. Здесь так.., как это у вас говорится?., или ты стучишь, или на тебя стучат.
Он кивнул, и Кейт с О'Рурком полуповолокли-полупонесли к вертолету.