Голод, о котором не говорят
…В известном смысле изложенное в предыдущей главе – тоже миф. Хотя план действительно был выполнен досрочно, весь остаток урожая действительно остался в колхозах. Но вот тон газетных статей… До «парада победителей» было еще очень далеко. Положение в сельском хозяйстве по-прежнему оставалось непростым. Впрочем, никто ведь и не ожидал, что все будет просто.
Судя по тому, что план выполнили без репрессий и без проблем, основная часть хозяйств все-таки заработала нормально. Но не все. Стали намечаться и аутсайдеры, те, которые так и не смогли подняться. Вскоре начался и голод.
Наш старый знакомый Евген Ляхович заходился криком, уверяя:
«Считают, что в 1933 г. 6 000 000 украинцев умерли из-за голодовки, и если никто не придет на помощь – тогда в течение зимы могут умереть еще шесть миллионов. Потому что, может быть, и правда то, что урожай этого года был исключительно хорошим, но все же, благодаря недостатку семян, было засеыяно очень малое количество площади.
Голод настолько ужасен, что людоедство достигло громадных размеров. Родители поедают своих детей и хоронят только кости мертвых. Например, в деревне Заливан из 3500 жителей умерло уже 200 чел. В Зачанске из 1500 чел. умерло 500. В Самхородке из 3000 умерло 800 чел. Эти деревни находятся в Калинивском и Козятинском районах». .
Мы решили поискать информацию об этом голоде в других источниках. Козятинский район – это, надо полагать, Казатинский Винницкой области (текст пана Ляховича – экспортный товар и дан в обратном переводе с английского). По Виннице у нас есть эпохальная статья г-на Васильева. Не мог же он упустить еще одно преступление большевиков!
По Виннице, как водится, сплошные обличения – но не «тирана Сталина», а украинских властей. По данным автора, в 1933 году Украине «оставили 16 млн 373 тыс. тонн зерна – больше чем, по 500 кг на душу населения. Тем не менее, «с конца января по май 1934 г. руководители УССР неоднократно обращались к Сталину с просьбами предоставить республике продовольственную помощь. 5 мая 1934 г. Косиор и Любченко аргументировали подобные просьбы тем, что Украина не только выполнила планы сдачи государству продовольственных культур, но и перевыполнила их на 280 тыс. т. Продовольствие выделялось, однако и в 1934 г. население Украины оказалось на пороге голода».
Так все-таки: «на пороге голода» или новые 6 миллионов жертв? Впрочем, на сей раз «носителям трезубца» не поверила даже не слишком расположенная к большевикам Лига Наций, на сессии которой украинские депутаты из Галиции поставили этот вопрос. Лига Наций удивилась, тем более что с экспортом хлеба из СССР было все в порядке, и передала вопрос Красному Кресту, где он благополучно канул. Советское правительство «цинично опровергало» эти факты, препятствуя оказанию международной помощи. «Мировое сообщество» почему-то верило ему, а не г-ну Ляховичу – странно, вы не находите?
Гораздо интереснее другой вопрос: почему, притом, что в республике «оставили» 16 млн с лишним тонн зерна, украинские руководители не сформировали собственные фонды помощи? Или голод был столь непосилен?
Согласно донесениям ОГПУ, это не так. В середине февраля голод наблюдался в 166 селах 46 районов Украины. Так, в Киевской области в 16 районах насчитывалось 305 голодающих семей. Харьковская область – 28 населенных пунктов. Винницкая – 23 села, Черниговская – 17 сел. Единственный случай, который тянул на массовый – это Марковский район Донецкой области, где из 40 колхозов голодали 29, а в них – 2620 семей в количестве 10 117 человек.
Причины все те же. Например, в колхозе «Колхозный ударник», невзирая на название, получили валовый сбор 3188 ц. Из этого количества пошло в хлебопоставку 2111 ц или 84% плана. Отсюда, зная твердые нормы, легко примерно оценить посевную площадь: она составила около 800 га. Стало быть, урожайность в тот год была 4 ц с гектара. Как этого сумели добиться при средней урожайности по республике в 10 – 12 ц – загадка.
Как бы то ни было, твердые задания были выгодны только хорошим колхозам, оборачиваясь против отстающих: им-то как раз выгоднее была бы контрактационная система. Может быть, поэтому ее и отменили?
Следующий, 1934 год, снова был неурожайным – и снова с Украины сообщают о «продзатруднениях». А потом… А потом – все! Следующий раз на Украине голодали в 1947 году – но есть у нас такое подозрение, что коллективизация в этом не так уж и виновата, а есть и другие причины...
* * *
А теперь, на закуску – немного статистики. Украинской, официальной, совершенно не заинтересованной в том, чтобы хоть как то и чем-то обелять или прославлять советский строй.
Согласно данным государственного комитета статистики Украины[285], в 1928 году (урожайный год) валовый сбор зерновых по республике составил 138 855 тыс. ц (из них пшеницы – 33 422 тыс. ц). после того, как республика была разорена коллективизацией, он в 1932 г. составил 146 571 (30 937), в 1933-м – 222 965 (84 107), в 1934-м – 123 351 (39 459) и в 1935-м – 176 598 (67 337) тыс. ц. При этом неурожай, как видим, имел место в 1934 году, а «голодомор» - весной 1933-го.
Что еще раз подтверждает: дело не в урожае.
Очень интересную оценку всему случившему на Украине дал Генке, немецкий консул в Киеве. То есть, ничего интересного-то в ней как раз нет, а ценна она тем, что никак не может быть отзывом друга. Генке не состоял в оппозиции Гитлеру и до самого конца войны занимал высокие должности в министерстве иностранных дел и, что важно, очень хорошо разбирался в экономике. К сожалению, отчет этот известен лишь в изложении информатора ОГПУ – но едва ли он лжет, чтобы усладить слух руководства. Там говорятся, в числе прочего, вещи, малопригодные для услаждения слуха.
«Замой 1932 – 1933 гг. партия переживала внутренний кризис. Политика коллективизации потребовала колоссальных жертв, разбила множество жизней, подорвала самые корни сельского хозяйства, уничтожив часть основного капитала – рабочего скота и т.п. На Украине возник голод. Мною получены случайно точные статистические данные, из которых видно, что по Киевской и Винницкой областям из 12 миллионов населения умерло до 2 миллионов. (Нет, ну кто все же сливал немцам эти «точные данные»?! – Авт.)… Казалось, что колхозы, построенные с такими жертвами, грозят развалиться как карточный домик. Все это не могло не создать внутри партии органического недовольства, грозящего перейти в открытый раскол. Дисциплина падала. Советский аппарат, построенный на партийности, колебался. Подобная ситуация потребовала от центрального руководства партией исключительных мер… Приходится лишь удивляться, что тонкая прослойка энергичных партийцев наверху, имея в своем распоряжении очень слабый и несовершенный аппарат в лице расшатанной и разочарованной партийной массы, действуя в гуще озлобленного, антисоветски настроенного крестьянства, в течение одного года почти полностью восстановила положение. Можно сказать, что хорошие генералы одержали победу с плохой армией, тем более велика их заслуга…
Борьба началась с издания закона о твердой хлебосдаче. Закон, которому мы не придавали большого значения, был проведен очень серьезно, вплоть до привлечения к ответственности местного руководства за взыскание хлеба сверх нормы. Как кажется, доверие крестьянства было частично восстановлено, чему трудно было поверить еще полгода тому назад. Далее началась беспощадная проверка и чистка рядов партии и соваппарата на селе…
Таким образом, руководство партией, во-первых, подвергло жестокой и беспощадной чистке весь партийный и советский аппарат на местах, создало новую сеть руководства и контроля (политотделы) и провело мероприятия по восстановлению доверия крестьян. Все это, при наличии сравнительно хорошего урожая, настолько изменило общую картину, что в настоящее время положение моет считаться стабилизированным, или, во всяком случае, гораздо более прочным, чем в начале года…»
И еще:
«…Я прихожу к мысли, что Россия – это страна, в которой приходится встречаться всегда с двумя противоположными оценками всякого события. С одной стороны – безудержный оптимизм – “мы перегоняем Америку, у нас все время победы”, а с другой – голод, все непрерывно ухудшается и так далее. Я начинаю думать, что к второй оценке надо так же осторожно подходить, как и к первой. Особенно трудно во всем этом разобраться, так как, как это ни странно, и пессимисты, и оптимисты часто вполне субъективны и искренни»[286].…
Глава 22
«МИСТЕР И МИССИС ГОЛОДОМОР»
«…Как это ни странно, и пессимисты, и оптимисты часто вполне субъективны и искренни», - писал германский консул. А что тут странного-то? В любой политической кампании большая часть участников как раз свято убеждена в правоте идей, которым они служат. А вот что касается меньшей части, заказчиков и кукловодов – там все куда сложней и интересней.
Давайте вернемся в то время, с которого мы начали. Не считая журнала «Огонек», харчевавшегося на всех информационных помойках, тема «голодомора» почти целиком поддерживалась усилиями команды бывшего президента Украины Виктора Ющенко. Это человек с весьма характерной биографией – до боли узнаваемый типаж – и еще более характерными связями. Все это позволяет безошибочно его классифицировать. Как именно? А вот догадайтесь!
Привычка к хорошему кофе
Виктор Ющенко родился в 1954 году в селе Хоружевка Сумской области Украины, в семье учителей. Однако правильнее будет начать излагать биографию украинского президента не с него самого, а с его отца, Андрея Ющенко, согласно Википедии, учителя английского языка, а по фактам биографии – учителя истории, директора школы и т.п. Украинский президент ведь в десять лет из дому не сбегал, а стало быть, папа принимал в его воспитании самое живое и непосредственное участие.
Андрей Ющенко, сын крестьянина, а потом колхозника, родился в 1919 году в той же Хоружевке. В полном соответствии с горькой участью селянина при социализме, окончил в родном селе неполную среднюю школу и в 1935 году, пройдя, по всей видимости, рабфак, поступил в Харьковский пединститут на исторический факультет. Проучившись два года, в памятном 1937 году он внезапно срывается с места и уезжает в Баку, где устраивается слесарем-механиком в порт – как он утверждал впоследствии, из-за плохого материального положения. Что мешало ему учиться и работать, как делали тысячи других студентов – не совсем понятно, если не знать дальнейшего.
В Баку Ющенко-старшего арестовывают – как он писал в автобиографии, за нарушение паспортного режима и, в соответствии с драконовскими законами того времени, дают три года. Воистину драконовские законы, если не заглядывать в Уголовный кодекс. Однако подробно изучивший биографию Ющенко-старшего израильский историк Юрий Вильнер туда заглянул и без труда установил, что за нарушение паспортного режима давали самое большее, при всех отягчающих обстоятельствах, шесть месяцев. Ну, а молодой парень, по легкомыслию не прописавшийся на новом месте, и вовсе отделался бы штрафом. В чем же дело? Ежу ясно, в чем: судили его за что-то другое, о чем он очень не хотел упоминать.
Итак, факты: студент педвуза внезапно сорвался с места и уехал в другую республику, на новом месте не прописался, получил три года и, отсидев полтора, был освобожден по амнистии. Жертва репрессий?
«Ющенко явно был осуждён по уголовной статье, и политическим его дело не могло быть по целому ряду обстоятельств, – считает Юрий Вильнер. – Во-первых, об этом говорит столь незначительный в условиях 1937 года срок. Во-вторых, снисхождение в виде досрочного освобождения к осуждённым по политическим статьям в конце 1930-х годов не практиковалось. И, наконец, если бы речь шла об “антисоветской” деятельности, то в 1990-х годах Андрей Ющенко наверняка получил бы статус репрессированного, однако, как известно, у него этого статуса не было. Тем не менее, его сын - Виктор Ющенко, который вжился в образ “сына узника нацистских концлагерей”, пытается примерить на себя и образ “сына узника ГУЛАГа”. Так, со слов Виктора Ющенко СМИ распространили информацию о том, что его отец якобы работал на строительстве Беломоро-Балтийского канала. Виктор Ющенко даже внёс личные средства (2000 долларов США) на установку в Карелии памятника украинцам, страдавшим в карельских лагерях. А украинское телевидение (ТСН, 1 +1) сообщило в одном из выпусков новостей о том, что в Карелии переиздаётся книга о политических узниках карельских лагерей. И якобы в новое издание будет внесено и имя Андрея Ющенко. Однако приведённые Виктором Ющенко сведения о том, что его отец является “жертвой политических репрессий” и строителем Беломоро-Балтийского канала, не соответствуют действительности. Дело в том, что строительство Беломоро-Балтийского канала было завершено уже в 1933 году, когда Андрей Ющенко ещё ходил в Хоруживскую неполную среднюю школу»[287].
После освобождения Ющенко-старшего почти сразу призывают в армию – еще одно свидетельство, что сидел он не по политической статье. И вот тут жизненный путь этого персонажа вступает в полосу сплошного тумана. В своих автобиографиях разного времени он врет и путает куда больше, чем дозволено даже человеку с очень плохой памятью. То он пишет, что попал в плен в июне 1941 года, то – в январе 1942-го. Можно перепутать месяцы, даже годы – но спутать зиму с летом! Все время он называет разные лагеря, говорит о семи побегах, ни один из которых не подтвердился. Сопоставив все эти моменты, а также особенности лагерей, в которые попадал Ющенко-старший, Вильнер предполагает, что он, скорее всего, был внутрилагерным осведомителем. НКВД его подозревал – но доказать ничего не смог.
Косвенно о том же самом говорит неистребимая симпатия его сына в бандеровцам. Учитывая, что лагерная полиция в некоторых из тех лагерей, где был Ющенко-старший, вербовалась из националистически настроенных украинцев и зверствовала напропалую, «честные» пленные не могли испытывать к ним добрых чувств, и надо очень не любить своего отца, чтобы симпатизировать его мучителям. О том же свидетельствует и высказывание брата Виктора Ющенко Петра, в котором тот заявляет, что в плену их отец пристрастился к хорошему кофе. Это кто ж в Германии «честных» пленных кофеем поил?
Оно конечно, сын за отца не отвечает – но отец сына воспитывает, не так ли?
Перейдем теперь к сыну. Итак, Виктор Ющенко родился в 1954 году. В 1971-м закончил Тернопольский финансово-экономический институт. Служил в армии, работал в банке, в 1977 году вступил в КПСС. В общем, обычная советская биография. Судя по фото того времени, парнем Виктор Ющенко был красивым, так что неудивительно, что в 1980 году он удачно женился. Его женой стала Светлана Дудченко, троюродная племянница и крестница интереснейшего человека – Вадима Гетьмана. Украинцы поймут, а для остальных поясним: новый родственник нашего героя был первым заместителем главы госкомитета УССР по ценам. После 1985 года звезда Гетьмана взошла высоко и засияла ярко: в 1987 году он стал главой правления Агропромышленного банка УССР, позднее переименованного в банк «Украина». В том же году он взял к себе на работу мужа своей крестницы, а занявшись в 1993 году созданием Украинской межбанковской валютной биржи, и вовсе оставил банк на Ющенко. Классическая «перестроечная» карьера, очень удачная.
В 1998 году Виктор Ющенко развелся с супругой – прошла любовь, бывает… Что любопытно, 22 апреля того же года погиб Гетьман – могущественного финансиста застрелили в лифте дома, где тот жил. Связано ли одно с другим или просто совпало – неизвестно. Лишь в 2002 году был задержан подозреваемый в убийстве Гетьмана – мелкий бандит из преступной донбасской группировки «Банда Кушнира». Заказчика так и не установили. Точку в истории первого брака третьего украинского президента поставило убийство Светланы Дудченко – она была застрелена в Берне, в 2005 году. Кем и за что – опять же, неизвестно…