Задачи, организационная структура, противоречия великих держав
!8 января 1919г. в Зеркальном зале Большого Версальского дворца в торжественной обстановке былаГ открыта Парижская мирная конференция. Это был самый крупный международный форум со времен Венского конгресса 1814-15 гг. В конференции приняли участие представители 27 стран-победительниц,воевавших или объявивших войну Германии.
Важнейшая задача Парижской конференции состояла в создании и правовом оформлении новой системы международных отношений.Причем эффективность и действенность этой системы напрямую зависела от того. как и в какой степени в ней будут учтены главные итоги мировой войны и послевоенная расстановкасил. Фактически речь шла о переделе сфер влияния между великими державами, о решении судеб народов Европы и мира, об учреждении нового мирового порядка.
Историческая значимость решаемой задачи предопределила выделение следующих основных вопросов'. 1) мирное урегулирование германской проблемы; 2) разработка и заключение мирных договоров с бывшими союзниками Германии — Австрией, Венгрией. Болгарией и Турцией; 3) территориально-государственное переустройство в Центральной. Восточной и Южной Европе; 4) определение статуса бывших колоний Германии и владений Османской империи; 5) создание первой в истории человечества международной организации по обеспечению мира и безопасности народов; 6) особое место занимал русский вопрос, без разрешения которого невозможно было серьезно говорить о весе вроп ейском мирном урегулировании.
Каков был состав и организационная структура конференции?
Ведущую роль в принятии решений играли пять великих дер-хдв-организаторсж конференции: США. Англия, Франция. Италия и Япония. Это были страны, «имевшие интересы общегохарактер»». Иными словами, от их планов, действий и воли зависело. каким будет послевоенный международный порядок- Все другие участники форума назывались государствами, «имевшим» пли.-ресы частною характера», и привлекались кобсуждению вопросов, толькоих касавшихся.
В полном соответствии с упомянутойрасстановкой сил былисформированы руководящие органы конференции.
Формально «верховные права» были закреплены за пленарными заседаниями конференции, на которых присутствовали делегаты всех стран-участниц. Фактически все серьезные вопросы решались в «Совете десяти», кула входили главы правительств и министры иностранных дел пяти держав: президент США В. Вильсон и государственный секретарь Р.Лансинг. премьер-министр Англии Д. Ллойд Джордж и министр иностранных делА. Баль-фур, премьер-министр Франции Ж. Клемансо и министр иностранных дел С. Пишон, премьер-министр Италии В-Орландо и министр иностранных дел С.Соннино. глава японской деле1а-ции пожизненный советник императора князь К. Сайондзи и министр иностранных дел Н. Макино. Важные функции по руководству комитетами экспертов и подготовке основополагающих документов выполнял «Совет пяти», состоявший из министров иностранных дел держав-победительниц. Вскоре после открыта конференции круг "вершителей судеб народных» стал все более сужаться. Весной 1919г. был образован «Совет четырех», в котором заседали лидеры ведущих государств без японского представителя по причине незаинтересованности Японии в обсуждении европейских проблем. На деле все рычаги управления работой конференции, равно как и выработка всех основных ее решений сосредоточились в официально незарегистрированном «Совете трех», или в «большой тройке», которую составили Вильсон,ЛлойлДжордж и Клемансо.
Могущественное трио собиралось каждое утро и во второй половине дня в отеле «Бишофсгейм» или в кабинете Клемансо, Английский дипломат (в будущем автор крупных трудов по истории дипломатии и дипломатическому искусству) Г. Никольсон красочно описывал, как, склонившись над расстеленной на полу географической картой, в спорах и сомнениях "великая троица* делила европейские и неевропейские территории, «словно три ведьмы в "Макбете"». Оценивая ту роль. которую играли лидеры Антанты и США в процессе мирного урегулирования, одинизкорреспондентов справедливо отмечал; «-Никакие три короля или императора никогда не имели такой власти над судьбами народов. как "большая тройка" в Париже».
Несмотря на пафосные декларации оботмене тайной дипломатии и «открытых мирных переговорах»,работа конференцииносила неравноправный ипо большей части закрытый характер. О чем свидетельствовали следующие факты.
Во-первых, гласными могли считаться только пленарные заседания. проходившие и торжественной обстановке в старинном здании французского МИДа на набережной Кэд'0рсе. Но они созывались всего 6 раз и, главное, на них лишь официально утверждались уже принятые великими державами решения. В то время как деятельность «Сонет.', десяти». •"Совета пяти» и особенно «Совета четырех», где и разрабатывались эти решения, проходила в обстановке строгой секретности. Совещания «большой тройки» следует признать не просто секретными, а сверхсекретными (на них допускался один постоянный переводчик П. Ман-ту, а иногда обходились и без него, так как Клемансо хорошо знал английский язык).
Во-вторых, вопросы мирного урегулирования с побежденными государствами обсуждались без участия их представителей. Так, делегация Германии приглашалась на Парижскую конференцию всего три раза: 7 мая — для ознакомления с первоначальным вариантом мирного договора; 16 июня — для вручения уточненного варианта, который мало чем отличался от первоначального; и 28 июня — для подписания окончательного варианта, который совсем не отличался от уточненного. При этом между вторыми третьим «вызовами» на конференцию державы-победительницы предъявили Германии ультиматум с требованием в пятидневный срок признать условия составленного без ее ведома договора- В противном случае, говорилось в ультиматуме, союзники примут все необходимые меры для того, чтобы «силой провести и выполнить эти условия». В результате глава делегации Германии министр иностранных дел У. фон Броклорф-Ранцау, не желавший подчиниться диктату, подал в отставку, а Национальное собрание и правительство Веймарской республики под весьма ощутимым даа^е-нием Антанты (маршал Фош был уже готов двинуть войска через Рейн) приняли решение подписать Версальский договор.
Подобным же образом были «урегулированы» отношения с бывшими союзниками Германии. Отличие состояло лишь в том, что их представители не так «часто» приглашались на конференцию. как германская делегация.
В-третьих, еше одним ярким доказательством полного несоответствия лозунга «открытых переговоров о мире» реальному положению дел на конференции стало отсутствие в рядах ее участников полномочных представителей Советской России, которая по всем правовым канонам относилась к числу держав-побе-дительниц. Причина общеизвестна — непризнание организаторами Парижской конференции советско-большевистской власти. Как следствие сложилась парадоксальная ситуация: проблемы послевоенного устройства мира рассматривались без участия страны, которая уже внесла кардинальные изменения вэто устройство.Что касается обсуждения «русского вопроса*без ведома и согласия России, какой бы режим там не существовал,то его следуетпризнать юридически неправомерным и политически ущербным
И наконец, в четвертых. Разрекламированный принцип гласности, широкого и демократического освещения работы конференции в известном смысле приобрел пародийное звучание-150 официально зарегистрированных журналистов допускались только на пленарные заседания, где их оповещали о готовых решениях и принятых постановлениях. Спрос на информацию, таким образом, значительно превышал ее предложение.
Парижская мирная конференция стала ареной ожесточенной борьбы, развернувшейся между странами-победительницами, и прежде всего между ведущими мировыми державами: США. Англией и Францией. Эта борьба была обусловлена столкновением интересов и глубокими противоречиями, отраженными в планах послевоенной организации мира. Такова была первопричина необычайно острой дискуссии между тремя крупнейшими политическими деятелями того времени: В. Вильсоном. Д. Ллойд Джорджем и Ж. Клемансо. Отмечая ту большую роль. которую они сыграли в процессе мирного урегулирования, необходимо хотя бы кратко охарактеризовать их внешнеполитические взгляды, стратегию и тактику в ведении дипломатических переговоров.
28-й президент США 63-летний Вудро Вильсон являлся ярким представителем американской интеллектуальной 31литы. написал ряд работ по истории и государственному праву, был ректором Принстонского университета. Будучи глубоко религиозным человеком, он никогда ни в чем не сомневался, считая, что служит орудием самого Бога. Отсюда известная склонность кманиивеличия. Торжественная встреча, оказанная ему в Париже, окончательно вселила в Вильсона уверенность, что всесильный доллар и собственная воля президента делают его вершителем судеб мира. В речах и выступлениях Вильсона было много абстрактного и заоблачного, весьма далекого от реальной действительности.Так.к общественном мнении (а затем и в исторической литературе) складывался образ ограниченного идеалиста и фанатичного пацифиста. Созданию этой легенды (разумеется, в своих интересах) умело подыгрывали Ллойд Джордж и Клемансо, называвшие американского президента политиком, «оторванным от реалий сегодняшнего дня».
Не отвергая полностью эти не очень лестные оценки, следует отметить их излишнюю односторонность. Вильсон, несмотря на весь спой идеализм, хорошо осознавал «земные», практические цели США. В этом смысле его можно считать «идеалистом- прагматиком», или. как он сам себяназывал, «практическим идеалистом». Парируя обвинение и беспочвенном пацифизме, Вильсон однажды заявил: «Я не противник пацифистов, но я противник тупости.Мое сердце с ними. но разум против них. Я тоже хочу мира. но я знаю. для чего и как его достичь, а они — нет". Выступая в роли поборника мира. демократии и справедливости и завоевывая тем самым широкую популярность, американский президент никогда не скрывал, что в основе этих выступлений лежит стремление укрепить и защитить глобальные интересы Соединенных Штатов- Никак нельзя назвать "идеалистическими» и предлагавшиеся Вильсоном методы борьбы за мировое лидерствоСША. Еще в 1917 г. он предрекал: «Англия и Франция имеют в виду совершенно другой мир.По окончании войны мы заставим их думать по-нашему, ибо к тому времени они. кроме всего прочего, окажутся в полной финансовой зависимости от Соединенных Штатов.Они будут в наших руках.-.». Выступив с идеей либеральной реконструкции послевоенного миропорядка, Вильсон верно и раньше других государственных деятелей уловил новые тенденции мирового развития. В этомонпроявилсебя как дальновидный политик, настолько дальновидный, что во многом опередил свое время.
Чем же объясняются неудачи, постигшиеамериканского президента наПарижской мирной конференции?
Историки-американисты справедливо указывают на целый ряд серьезных тактических ошибок Вильсона. В частности на его отказ включить в состав американской делегации видных деятелей оппозиционной Республиканской партии, что усилило сопротивление его курсу в самих Соединенных Штатах. Дчительное пре-бывани!' в Париже привело к тому. что образ «апостола мира» стал все более тускнеть и меркнуть. Вильсон был вынужден спуститься с небес на землю, перейти от обших деклараций о мире и справедливости к ежедневной практической работе, где он чувствовал себя далеко не так уверенно. Как следствие — череда уступок и компромиссов, отход от им же самим провозглашенных принципов.
Однакоглавное состояло не в тактических ошибках, а в стратегических просчетах. ПрезидентСША не учел трех решающих факторов, воспрепятствовавших реализации его внешнеполитических установок. Во-первых, им не были приняты во внимание очевидные слабости международного положенияСоединенных Штатов, Как оказалось, промышленное и финансовое могущество не могло компенсировать обшую неподготовленностьСША к роли мирового политического лидера. Во-вторых, уверовав в истинность и праведность своего курса, Вильсон рассчитывална его поддержку внутри страны, но по всем статьям проиграл изоляционистам. Уже в марте 1919г. изоляционистски настроенный сенат категорически отклонил центральную идею программы президента об участии США в Лиге Наций, что существенным образом ослабило позиции Вильсона на конференции. В-третьих, американский президент явно недооценил силу своих оппонентов Ллойд Джорджа и Клемансо, которые единым фронтом выступили против гегемонистских притязаний США. не желая отдавать плоды столь тяжело доставшейся победы в руки самозванного учителя человечества. Учитывая популярность предложений Вильсона, они избрали единственно верную тактику, которая, по словам одного из американских экспертов. заключалась в том, чтобы «признавать и одобрять их принципиально и отвергать фактически». В этом контексте известное изречение другого современника описываемых событий В-И-Ленина о том. что ^Вильсон там (на конференции) оказался совершенным дурачком, которым Клемансо и Ллойд Джордж вертели. как пешкой», несмотря на чрезмерную жесткость и даже грубость, не было лишено определенного смысла.
56-летний Дэвид Ллойд Джордж был самым молодым и. пожалуй, самым мудрым из лидеров «большой тройки». Воспитанный в семье деревенского сапожника, он получил возможность называть себя выразителем интересов простого народа, был либералом и сторонником реформ. Адвокатская практика сменилась стремительной карьерой политического деятеля: с 1905г. он возглавлял рахчичные министерства, став в 1916г. премьер-министром Великобритании. Ллойд Джордж отличался динамизмом, твердостью воли, талантом полемиста, гибкостью мышления. Опытный государственный деятель и искушенный дипломат, он был, без всякого преувеличения, великим мастером компромисса. Английский премьер предлагал такие компромиссные решения. которые с воодушевлением принимались всеми участниками дискуссий, хотя на деле в наибольшем от них выигрыше почти всегда оставалась Великобритания. Это и следует определить как высокое дипломатическое искусство. Гибкость и осторожность Ллойд Джорджа сочетались с твердостью и непреклонностью, когда речь шла о защите британских государственных и имперских интересов.
Жорж Клемансо, избранный председателем парижской мирной конференции, имел огромный опыт политической деятельности (стал депутатом Национального собрания Франции еще в 1871 г.). Являясь приверженцем традиционной дипломатической практики и противником каких-либо либеральных «фантазий и утопий», он был полон решимости отстаивать международный престиж и мировые позиции Франции любыми средствами. Клемансо неоднократно повторял,что посвятилвсю свою жизнь борьбеза реванш и отмщение Германии за унизительное поражениевоФранко-прусской войне. За настойчивость и упорство в достижении поставленных целей его прозвали «тигром». Правда, в 1919г. это был уже престарелый. 78-летний «тигр», но все еще сохранивший тигриные повадки- Клемансо был необычайно колоритной и разносторонней личностью: серьезно занимался медициной, философией. историей, написал книгу по анатомии человека, работы о своем друге художнике-импрессионисте Клоде Моне. Убежденный атеист, он доводил своими богохульными замечаниями глубоко верующего американского президента до крайней степени раздражения, в связи с чем Ллойд Джордж однажды заметил:
«Старый тигр хочет, чтобы медведь гризли вернулся в Скалистые горы». Французский премьер снискал себе славу блестящего оратора, утонченного, язвительного и находчивого полемиста. Помимо всего прочего, он надеялся переиграть «пророка» Вильсона тем, что считал себя знатоком Америки, так как прожил там четыре года и был женат на американке. Государственный секретарь США Р.Лансинг так описывал Клемансо: «Поразительный тип человека, в котором ощущается огромная сила интеллекта, самообладание, холодная, непреклонная воля... Красноречие премьера было его главным оружием».
В ходе работы конференции к спорам и дискуссиям между лидерами ведущих мировых держав подключались руководители делегации Италии и Японии, а также малых европейских стран и английских доминионов. Наибольшего накала борьба договаривавшихся сторон достигла при решении следующих проблем послевоенного урегулирования.
Уже первая из обсуждаемых тем. включавшая в себя два взаимосвязанных вопроса —об Уставе Лиги Найми и об очередности рассмотрения основных пунктов повестки дня — привела к возникновению конфликтной ситуации.
Острые разногласия великих держав были обусловлены различной трактовкой роли и значения проектируемой орг<чнизации в системе послевоенных международных отношений. Англия и Франция изначально отводили Лиге Наций второстепенное место, выдвигая на первый план задачи мирного урегулирования с Германией и ее союзниками и акцентируя внимание на распределении германских колоний и турецких владений. При этом Клемансо вообще отрицал какую-либо связь между Лигой Наций и мирными договорами, а Ллойд Джордж, эту связь признавая. отдавал приоритет решению конкретных международных проблем. По этой причине оба премьера настаивали на первоочередном их обсуждении.
С категорическими возражениями против подобного регламента работы конференции выступал президент Вильсон. Для него было принципиально важно начать с разработки УсгаваЛигиНаций — основного инструмента обеспечения главенствующего положения США в мире- Только после этого, руководствуясь положениями. изложенными в «Четырнадцати пунктах» и зафиксированными и Уставе, он предлагал заняться судьбой побежденных государств и их колониальных владений. Чутко уловив общественные настроения, Вильсон в защиту своей точки зрения привел весьма убедительный аргумент: "Мир справедливо скажет, что великие державы поспешили поделить между собой беззащитные части спета, а уж потом стали рассуждать о Лиге Наций и союзе народов». И действительно, идея создания всемирного арбитражного института для избавления человечества от военных катастроф получила всеобщее признание. К открытию конференциивомногих странах на правительственном и неправительственном уровнях было подготовлено более 50 проектов новой международной организации. И с этим лидеры европейских держав не могли не считаться.
Тогда ЛлойдДжордж выдвинул болеехитроумный план: онпредложил создать специальную комиссию по выработкеУставаиз 15 человек (по 2 представителя от великихдержав и 5 — от малых стран). По форме это было выражениебескорыстной заботы о «правах и интересах больших и малых народов»,по суше*ству — тонкий расчет на то. что столь представительнаякомиссиянадолго увязнет в спорах и дискуссиях, а заэто время европейцы успеют решить болеенасущные и более важные для них международные вопросы.
Однако Вильсон был исполнен решимости идти до конца. Неожиданно для Ллойд Джорджа и Клемансо он поддержал предложение английского премьера и. более того. сам вызвался возглавить эту комиссию, чтобы сделать ее работу максимально эффективной. Ему удалось достичь, казалось, невозможного: провести обсуждение за рекордно короткий срок — с 3 по 13 февраля (за 11 дней и 10 встреч). И уже 14 февраля на пленарном засевании конференции Вильсон, представляя подготовленныйкомиссией проект Устава, произнес торжественную речь. Это был «звездный час» американского президента, мгновение триумфа «практического идеалиста», Вильсон много говорил о -победе добра над силами зла», о претворении в жизнь «идей демократии и справедливости». Слезы умиления у расчувствовавшейся публики вызвала заключительная фраза из речи президента: *С созданием Лиги Наций спадет пелена недоверия и интриг. Люди могут смотреть друг другу в лицо и говорить: мы — братья, у нас — обшая цель.
Устав Лиги Наций означает для нас заключение договора о братстве и дружбе». Как отмечали современники и как показала историческая практика. Вильсон давал не просто завышенную, а идеализированную оценку Лиге Наций. Складывалось впечатление, что он говорил не о ней, а о какой-то другой, неземной организации. В выступлении президента отчетливо выявилось то высокое предназначение, которое он отводил себе в качестве творца нового мирового порядка и спасителя Европы, погрязшей в конфликтах и раздорах. В своих воспоминаниях под названием «Правда о мирных договорах» Ллойд Джордж с неподражаемым сарказмом описывает эту сиену: «Я думаю, что идеалистически настроенный президент действительно смотрел на себя как на миссионера, призванием которого было спасение бедных европейских язычников... Особенно поразителен был взрыв его чувств, когда, говоря о Лиге Наций, он стал объяснить причины неудачи христианства в достижении высоких идеалов. «Почему, — спрашивал он. — Иисус Христос не добился того. чтобы мир уверовал в его учение? Потому что он проповедовал лишь идеалы и не указывал практического пути их достижения. Я же предлагаю практическую схему, чтобы довести до конца стремление Христа. Помню, — продолжал Ллойд Джордж, — что. услышав эти слова, Клемансо широко раскрыл свои темные глаза и медленно обвел ими собравшихся вокруг стола христиан, как бы любуясь впечатлением, которое произвело на них разоблачение ошибок их учителя».
После одобрения в целом Устава ЛигиНаций, который газетчики окрестили «евангелием XX века*, началось его постатейное обсуждение, В отличие от канонов Евангелия многие положения Устава вызвали новую волну дискуссий,что отразилосьна егоокончательном варианте.
Под давлением европейских держав Соединенные Штаты отказались от двух важных пунктов Устава: организации Международного арбитража и Международного суда. Это была существенная уступка, имея в виду неоднократные указания Вильсона, что США через Лигу Начни превратятся в мирового «суперарбитра»
Поддавшись нажиму со стороны республиканского конгресса. американский президент включил в Устав дополнение, резервировавшее за США право руководствоваться в своей политике доктриной Монро с ее основополагающим принципом «Америка для Соединенных Штатов-». Тем самым Вильсон собственными руками подложил мину замедленного действия под саму идею Лиги Наций:
добиваясь от европейских держав признания главенствующей роли США в Западном полушарии, невозможно было одновременно требовать от них отказаться от аналогичных притязаний и Европе, в том числе и от созданиявоенных союзови группировок.
Англия и США сплоченным фронтом выступили против французского предложения об организации при Лиге Нации международных вооруженных сил, понимая, что единственным результатом этого нововведения будет чрезмерное усиление позиций Франции на европейском континенте- Англосаксонские державы похоронили и еще одну французскую поправку к Уставу — о жестких санкциях против его нарушителей и государств-агрессоров. Вильсон и Ллойд Джордж настояли на том. чтобы применение силы предписывалось лишь в крайних случаях. Как показали дальнейшие события, англо-американская трактовкаэтогопункта заведомо снижала эффективность практической деятельности Лиги Наций.
Сказали свое слово и делегации малых стран, отклонив большинством голосов предложенный США пункт о «свободе торговли» и «равных возможностях» в эксплуатации мировых природных ресурсов. Американское предложение было воспринятоими(и во многом справедливо) как попытка поставить их государства в экономически зависимое и подчиненное положение.
В шоковое состояние делегации европейскихдержав и СШАпривело выступление японских представителей, потребовавших внести в Устав Лиги Наций статью о «-равенстве рас».Помимонравоучительных деклараций в ней говорилосьо беспрепятственной иммиграции с Востока в Европу и Америку.С большим трудом европейцам и американцам удалось уговоритьруководствояпонской делегацииснять это предложение, пообещавсохранить за Японией Шаньдун.
Если ограничиться самой обшей оценкой исхода борьбы по вопросу о создании Лиги Наций, то следует отметить, что это был первый и. пожалуй, последний крупный успех президента Вильсона на конференции. Ему удалось добиться первоочередного рассмотрения этого вопроса, в кратчайший срок разработать Устав. включить его во все мирные договоры. Вместе с тем успех Вильсона можно назвать относительным по трем причинам.Во-первых, благодаря оговоркам и поправкам к Уставу, внесенным Англией и Францией, а также другими участниками конференции. Лига Наций значительно отличалась от «идеального» американского проекта, приняв более приемлемые для европейских держав реальные очертания. Во-вторых, европейцы дали согласие на американский приоритет в деле основания Лиги Наций, рассматривая его как аванс, плату за будущие существенные уступки США в решении всех других важнейших проблем мирного урегулирования. В-третьих, отказ американского сената отучастияСоединенных Штатов в Лиге Наций превратил триумф Вильсона в драму, так как был поставлен крест на центральной идееего программы и основнойпели его дипломатической деятельности Затем эта драма уступиламесто трагикомедии, когда в создан ной — во многом благодаря усилиям американского презилен та — международной организации ведущую роль стали играть глав ные оппонентыСША (в том числе и по вопросу о созданииЛипНации) —Англия и Франция.
Еще большим накалом страстей сопровождалось обсуждени ко.юниа/1ьиого вопроса. Столкнулись два политических курса: тра динионио-аннекснонистский и либеральный. Первый предстанля ли ведущие колониальные держаны Англия и Франция, хотя и лей ствовали они по-дипломатически осторожно, озвучивая свои иде! при помощи делегатов от доминионов и зависимых стран. Этой ж своей сути империалистической политике противостоял так назы ваемый «либеральный колониализм» Вильсона. Американский пре зндент справедливо полагал, что очередной передел колоний мо спровоцировать широкое общественное недовольство.
Подчеркивая необходимость выработки новых принципе! решения колониальных проблем. Вильсон обосновывал спое мне нне тремя причинами: ростом национально-освободительное движения: популярностью лозунга «национального самоопреде ления». содержавшегося и послевоенных программах мира веду ших держан, н том числе и в «Чегырнадцати пунктах»: особой привлекательностью для колониальных стран и народов нацио нальной полигики Советской России, первой проиозгласившо вправо наиий на самоопределение вплоть до отделения и образо вания самостоятельного государства».
Отсюда и появление идеи об учреждениитак называемоймандатной системы, зафиксированной в Уставе Лиги Наций. Этс означало передачу бывших колоний Германии и владений Тур иии под управление создаваемой международной организации ( качестве ее подмандатных территорий.
Однако либеральные установки Вильсона страдали противоречивостью и непослеловаюльностью. Призывы к освобождении колониальных стран инародов сочетались с рассуждениями о и? неготовности к самоуправлению и необходимости установление над ними опеки. Подобные рассуждения сближали либерально-демократическую концепцию Вильсона с классическими обоснованиями колониализма. В этом контексте отличие взглядов Вильсона и Ллойд Джорджа состояло лишь в том, что первый выступал за колониальную опекусо стороны ЛигиНаций, а второй — со стороны держав-метрополий. Этой очевидной слабостью в позиции американского президента умело воспользовались лидерь крупнейших колониальных держав. Показательно вэтом смысла выступление Клемансо наодном из заседаний«большой тройки» 13 котором он вволю поиздевалсянал антиколониальными планами Вильсона, а заодно и нал его пацифистскимидекларациями. В частности французский премьер заяви-!: «Здесь быломного разговоров о мире. который навсегда положит конейвойнам... Очеиь.очень важно то. что Вы сказали, господинпрезидент, то. о чемВы так много говорили. Но подсчитали лиВы иенуподобногомира?.. Если мы больше не будем вести войн. еслимы и\ недопустим, мы должны будем отказаться от нашихимперий и всяких надежд на их сохранение.Вы. господин ЛлойдДжордж, вы.англичане, должны будете уйти, к примеру, из Индии.Нам. французам, придется покинуть Северную Африку. А вы.американцы. Вы. господин президент, должны будете уйти сФилиппин и изПуэрто-Рико и осгиви1ь в покое Кубу и Мексику.О. мы осе сможем отправится вэти и другие страны, но лишь кактуристы.торювцы и путешественники.Но мы больше небудем иметь возможность управлять ими и эксплуатировать их...Мы не сможемдальше держать в своих руках торговые пути и сферывлияния...Это очень дорогостоящий мир. Мы. французы, готовы, аВы готовы уплатить эту цену. с тем чтобы на свете большене быловойн?» Услышав в ответ, что ни Ллойд Джордж, ниВильсон несобираются отказываться от колониальных владений и привилегий своих стран, Клемансо в духе античных ораторов подвелитогсобеседования: «Тогда Вы имеете в виду не мир, авойну*.
В дискуссиях о судьбе колоний можно выделитьнесколькоэтапов.
На начальном этапе главной темой обсуждения стал вопрос о создании мандатной системы- Франция. Италия. Япония и доминионы (при незримой поддержке Великобритании) выступили против принципа мандатов, за прямую аннексию германских и турецких владений. Вильсон обвинил делегации этих стран в «отсутствии веры в Лигу Наций». Президенту ответили жестко: нельзя доверять судьбы народов «еше не созданной и не проверенной в деле организации». Апогей конфликта пришелся на коней января. Конференция могла закончить свою работу, так и не приняв ни одного решения. Именно в этот момент в целях примирения противоборствовавших сторон Ллойд Джордж предложил компромиссный выходкзкризиса. Он призвал согласиться с идеей мандатов и включитьее вУстав Лиги Наций, а колонии разделить на три группы, или класса в соответствии с уровнем их развитии и «подготовленности к самоуправлению». установив над ними мандатную опеку различных видов: от фактической аннексии до протектората- В одночасье был достигнут если не мир. то перемирие. Каждая из сторон считала себя победителем в споре: США — по причине признания участниками конференции мандатной системы, европейские державы — поскольку де-факто сохранялись колониальные режимы.
В «группу А» вошли «наиболее развитые» районы — бывшие владения Османской империи: Сирия, Ливан. Палестина. Транс-иораания и Ирак. Формально эти страны провозглашались независимыми. но одновременно утверждалось, что и они еще не готовы к самостоятельному управлению и поэтому нуждаются и опеке той или иной цивилизованной державы- Эта чержава получала мандат Лиги Наиий на срок. необходимый для подготовки подмандатной территории к полному самоуправлению и независимости. По существу для них утверждался статус протектората.
«Группу В» составили германские колонии в Восточной и Центральной Африке: Танганьика. Руаняа-Урунди. Того и Камерун. Эти территории передавались под непосредственное управление государства — мандатария на условиях запрещения торговли рабами, оружием, алкоголем, а также обеспечения таких прав подмандатного населения, как свобода совести и религиозных убеждений. Иными словами, в странахэтого «класса» с незначительными оговорками сохранялся колониальный режим-
«Группу С» образовали германская Юго-Западная Африка и тихоокеанские острова: Маршалловы, Марианские, Каролинские, Науру, Новая Гвинея. Западное Самоа и др. Эти ^наименее развитые» районы фактически аннексировались и должны были управляться в соответствии с законами страны, обладавшей мандатом, как составная часть ее территории.
Руководители конференции не жалели слов. восхваляястольмудрое решение, когорое позволит ранее «беззащитным народам» стать на путь прогресса и процветания под опекой держав-<'бла" годетелей». На самом деле система мандатов представляласобоймеждународно-правовое оформление колониализма.Не случайно автор «колониального компромисса» Ллойд Джордж цинично, но зато правдиво заявил: «Мандаты являются просто маскировкой аннексии».
На втором этапеобсуждения колониальной тематики центральным стал вопрос, кто получит мандаты и будет осуществлять опеку над подмандатными территориями.
Американский президент настаивал натом, чтобы мандаты на управление колониями были предоставлены Лиге Наций.Егоконцепция включала всебя следующие положения; опекун — это не владелец колонии, он выражает интересы сообщества наций;
верховным собственником колониальных владений является Лига Наций; она передает мандаты на временное управление ими (до провозглашения независимости) малым странам; что касается природных богатств этих территорий, то они объявляются доступными для всех членовЛиги Наций. Такой вариант распределения колоний, разумеется,не устраивални Ллойд Джорджа, ни минсо. При поддержкеИталии. Японии идоминионов Анг-н Франция и категорической форме [требовалипередачидато» великим колониальным державам, т.е. имсамим, тактолько они имели богатый многовековойопыт «подготовкимления колоний» к независимому развитию.Под этим мош-. м давлением Вильсон отступил.
На третьем этапе колониальных спороврешался вопрос, кто.--ют распределять мандаты. '
Идея американского президента возложить эту почетную обязанность на руководимую Соединенными Штатами ЛигуНацийбыла решительно отвергнута англичанами и французами. Они заставили Вильсона согласиться с тем, что это право должно принадлежать конференции, а фактически «большой тройке», в рамках которой президенту противостоял объединенный фронт Ллойд Джорджа и Клемансо. За Лигой Наций, таким образом, закреплялась другая и единственная «почетная обязанность* — официально вручать от своего имени уже распределенные без ее участия мандаты. Вильсон потерпел очередное дипломатическое поражение.
Обшие итоги обсуждения колониальных проблембыли весьма далеки, если не противоположны заявленнымцелям. В этомвопросе победа оказалась на стороне традиционногоколониализма. а более «цивилизованные» колониальные планы,выдвинутыеВильсоном, во многом были выхолощены и фактическиприняли форму декларации о благих намерениях.
Важное место в работе конференциизаняла полемика по вопросам мирного урегулирования с Германией.
При обсуждении германской проблемы в «большой тройке» произошла перегруппировка сил. Максималистской позиции Франции противостоял умеренно-осторожный курс Англии и США. Острые разногласия сторон определялись тем. что несмотря на единое стремление к сокрушению военной и экономической мощи Германии, будущее ее место в европейской системе международных отношений виделось по-разному. Политика англосаксонских держав, направленная на сохранение достаточно сильной Германии, была обусловлена желанием обеспечить традиционное равновесие сил как гарантию европейской стабильности. При этом Веймарской республике отводилась рать противовеса как Франции, так и Советской России. Французский вариант максимального ослабления Германии представлялся лидерам Англии и США недальновидным и даже опасным — в условиях распада Австро-Венгрии, неопределенности дальнейшей исторической судьбы России и революционного подъема в Европе. В знаменитом «Меморандуме из Фонтебло» Ллойд Джорджа, обращенном к Вильсону и Клемансо, говорилось:«Если мы будем благоразумны, мы предложим Германии такой мир, который, будучи справедливым, покажется всем мыслящим людям предпочтительнее. чем другая альтернатива — большевизм». Помимо запугивания Франции большевистской угрозой в «Меморандуме» приводился еще один аргумент в пользу английского плана урегулирования: если Германия «почувствует, что с ней обошлись несправедливо при заключении мира в 1919г., она найдет средства отомстить своим победителям». Далее Ллойд Джордж, отвергнув наиболее жесткие требования Франции, изложил свои предложения по решению германского вопроса гораздо более умеренного характера. Эти предложения были поддержаны президентом Вильсоном, заявившим: «Мирный договор не должен быть грабительским миром. Если бы он сталтаковым, это былобы историческим наказанием».
В борьбе с англоамериканским блоком Франция была вынуждена пойти на серьезные уступки по целому ряду направлений.
Прежде всего англосаксонские державы решительно отвергли французскую идею о расчленении Германии. Ллойд Джордж еще в своем программном выступлении от 5 января 1918 г, твердо заявил: «Мы не намерены разрушать Германию и уничтожать ее государственность». Недовольный «прогерманской» позицией Англии, Клемансо уже на Парижской конференции упрекал Ллойд Джорджа: «Я должен Вам сказать, что на следующий день после перемирия я нашел ц Вашем лице врага Франции». Английский премьер спокойно ответил; «Это всегда было нашей традиционной политикой».
Вскоре было снято и еше одно из главных требований Франции — проведение границы по Рейну и образование Рейнской республики. Взамен Англия и США предложили другое решение:
левый берег Рейна и 50-километровая зона вдоль его правого берега получали статус демилитаризованных. В качестве компенсации Ллойд Джордж и Вильсон пообещали обиженной Франции подписать с ней гарантийные договоры о предоставлении военной помощи вспучае нападения Германии.
Не получили полного удовлетворения претензии Франции на присоединение Саара. Ей передавались саарские угольные копи, а сам район переходил под управление Лиги Наций-
Объясняя причины своего отступления от им же разработанного «Карфагенского мира», Клемансо отмечал, что при решении германского вопроса ему, к сожалению, пришлось иметь дело «с Ллойд Джорджем, возомнившем себя Наполеоном, и Вильсоном, изображавшим из себя Иисуса Христа».
Особой остротой отличалось обсуждение репарационного вопроса. Правда, на начальной стадии его рассмотрения державы победительницы проявили редкое единодушие: все они были согласны с тем, что Германия несет ответственность за развязывание мировой войны и поэтому должна заплатить за нанесеннын странам Антанты ущерб. Сообразно с веяниями времени, говорилось не о взыскании контрибуции (от лат. сотпЬшю,— взимание дани. налогов), а о репарациях (от лат. герагаио — восстановление». Новая терминология как бы подчеркивала, что речь шла не о грабеже побежденных государств, а о выделении ими средств на восстановление разрушенных районов. Разногласия проявились сразу же. как только начался подсчет обшей суммы репараций, во-первых, и доли, приходящейся на каждую страну-получателя, во-вторых.
И вновь главными противоборствующими сторонами оказались Франция, с одной стороны. Англия и США — с другой-Причина уже названа — различие в базовых подходах к решению германской проблемы. Исходя из своей концепции максимального ослабления Германии французская делегация определила сумму германских репарационных платежей в 480 млрд. золотых марок, ик-лючив в нее «необходимые средства» для возмещения как материального ущерба, так и военных расходов. Англия и США. выступавшие против чрезмерных репарационных обязательств Германии, оценивали только компенсацию за нанесенный ущерб — в пределах от 50 до 100 млрд. Интересно, что по подсчетам известного экономиста Дж. М- Кейнса и группы экспертов их английской делегации Германия была в состоянииза25-30 лет выплатить от 40 до 60 млрд, само же германское правительство считало приемлемой и выполнимой уплату 30-36 млрд. золотых марок. Ллойд Джордж в своем «Меморандуме из Фон-тебло» констатировал: «Репарационные требования союзников, несомненно, превышают то, что может заплатить Германия при любом подсчете».
Полемизируя с Клемансо. Вильсон и Ллойд Джордж, помимо вышеперечисленных аргументов, пытались доказать невыгодность экономического и финансового истощения Германии для самих западных держав и мировой экономики в целом. Американский президент несколько раз стращал французскую делегацию лозунгом "Мир без репараций!» Соединенные Штаты смело выдвигали столь радикальный лозунг, так как они вообще не могли претендовать на репарации. К тому же существовала и еще одна специфическая причина: в американских правительственных кругах понимали, что крупные репарационные платежи, основными получателями которых являлись Англия и Франция, привели бы к ослаблению финансовой зависимости этих держав от США.