Конфуцианско-исламский блок

Препятствия, встающие на пути присоединения незападных стран к Западу, варьируются по степени глубины и сложности. Для стран Латинской Америки и Восточной Европы они не столь уж велики. Для православных стран бывшего Советского Союза — го­раздо значительнее. Но самые серьезные препятствия встают пе­ред мусульманскими, конфуцианскими, индуистскими и буддист­скими народами. Японии удалось добиться единственной в своем роде позиции ассоциированного члена западного мира: в каких-то отношениях она входит в число западных стран, но, несомненно, отличается от них по своим важнейшим измерениям. Те страны, которые по соображениям культуры или власти не хотят или не могут присоединиться к Западу, конкурируют с ним, наращивая собственную экономическую, военную и политическую мощь. Они Добиваются этого и за счет внутреннего развития, и за счет со­трудничества с другими незападными странами. Самый извест­ный пример такого сотрудничества — конфуцианско-исламский

блок, сложившийся как вызов западным интересам, ценностям и мощи.

Почти все без исключения западные страны сейчас сокращают свои военные арсеналы. Россия под руководством Ельцина делает то же самое. А Китай, Северная Корея и целый ряд ближневосточ­ных стран существенно наращивают военный потенциал. С этой целью они импортируют оружие из западных и незападных стран и развивают собственную военную промышленность. В результа­те возник феномен, названный Ч. Кроутхэммом феноменом «во­оруженных стран», причем «вооруженные страны» — это отнюдь не страны Запада. Другой результат — переосмысление концепции контроля над вооружениями. Идея контроля над вооружениями была выдвинута Западом. На протяжении холодной войны перво­очередной целью такого контроля являлось достижение устойчи­вого военного равновесия между Соединенными Штатами и их со­юзниками, с одной стороны, и Советским Союзом и его союзника­ми — с другой. В эпоху после холодной войны первейшая цель контроля над вооружениями — предотвратить наращивание не­западными странами их военного потенциала, представляющего потенциальную угрозу западным интересам. Чтобы добиться это­го, Запад использует международные соглашения, экономическое давление, контроль над перемещением оружия и военных техно­логий.

Конфликт между Западом и конфуцианско-исламскими госу­дарствами в значительной мере (хотя и не исключительно) сосре­доточен вокруг проблем ядерного, химического и биологического оружия, баллистических ракет и других сложных средств достав­ки такого оружия, а также систем управления, слежения и иных электронных средств поражения целей. Запад провозглашает прин­цип нераспространения как всеобщую и обязательную норму, а дого­воры о нераспространении и контроль как средство реализации этой нормы. Предусмотрена система разнообразных санкций против тех, кто способствует распространению современных видов ору­жия, и привилегий тем, кто соблюдает принцип нераспростране­ния. Естественно, что основное внимание уделяется странам, кото­рые настроены враждебно по отношению к Западу или склонны к этому потенциально.

Со своей стороны незападные страны отстаивают свое право при­обретать, производить и размещать любое оружие, которое они счи­тают необходимым для собственной безопасности. Они в полной мере усвоили истину, высказанную министром обороны Индии в ответ на вопрос о том, какой урок он извлек из войны в Персид­ском заливе: «Не связывайтесь с Соединенными Штатами, если у вас нет ядерного оружия». Ядерное, химическое и ракетное ору-жие рассматривается (возможно, ошибочно) как потенциальный противовес колоссальному превосходству Запада в области обыч­ных вооружений. Конечно, у Китая уже есть ядерное оружие. Па-; кистан и Индия могут его разместить на своих территориях. Се­верная Корея, Иран, Ирак, Ливия и Алжир явно пытаются приоб­рести его. Высокопоставленный.иранский чиновник заявил, что все мусульманские страны должны обладать ядерным оружием, а в 1988 году президент Ирана якобы издал указ с призывом про­изводить «химическое, биологическое и радиологическое оружие, наступательное и оборонительное».

Важную роль в создании антизападного военного потенциала играет расширение военной мощи Китая и его способности нара­щивать ее и в дальнейшем. Благодаря успешному экономическому развитию, Китай постоянно увеличивает военные расходы и энер­гично модернизирует свою армию. Он покупает оружие у стран быв­шего Советского Союза, проводит работы по созданию собственных баллистических ракет дальнего радиуса действия, и в 1992 году провел испытательный ядерный взрыв мощностью в одну мега­тонну. Проводя политику расширения своего влияния, Китай раз­рабатывает системы дозаправки в воздухе и приобретает авиа­носцы. Военная мощь Китая и его притязания на господство в Южно-Китайском море порождают гонку вооружений в Юго-Восточной Азии. Китай выступает в роли крупного экспортера оружия и во­енных технологий. Ливии и Ираку он поставляет сырье, которое мо­жет быть использовано для производства ядерного оружия и не­рвно-паралитических газов. С его помощью в Алжире был построен реактор, пригодный для проведения исследований и производства ядерного оружия. Китай продал Ирану ядерную технологию, кото­рая, по мнению американских специалистов, может использовать­ся только для производства оружия. Пакистану Китай поставил детали ракет с 300-мильным радиусом действия. Уже некоторое время программа производства ядерного оружия разрабатывает­ся в Северной Корее — известно, что эта страна продала Сирии и Ирану новейшие виды ракет и ракетную технологию. Как прави­ло, поток оружия и военных технологий идет из Юго-Восточной Азии в сторону Ближнего Востока. Но есть и некоторое движение в противоположном направлении. Ракеты «Стингер», к примеру, Ки­тай получил из Пакистана.

Таким образом, сложился конфуцианско-исламский военный блок. Его цель — содействовать своим членам в приобретении ору­жия и военных технологий, необходимых для создания противове­са военной мощи Запада. Будет ли он долговечным — неизвестно. Но на сегодня это, как выразился Д. Маккерди, «союз изменников, возглавляемый распространителями ядерного оружия и их сто-ройниками». Между исламско-конфуцианскими странами и Запа­дом разворачивается новый виток гонки вооружений. На преды­дущем этапе каждая сторона разрабатывала и производила оружие с целью добиться равновесия или превосходства над другой сторо­ной. Сейчас же одна сторона разрабатывает и производит новые виды оружия, а другая пытается ограничить и предотвратить та­кое наращивание вооружений, одновременно сокращая собствен­ный военный потенциал.

Выводы для Запада

В данной статье отнюдь не утверждается, что цивилизационная идентичность заменит все другие формы идентичности, что на­ции-государства исчезнут, каждая цивилизация станет полити­чески единой и целостной, а конфликты и борьба между различ­ными группами внутри цивилизаций прекратятся. Я лишь выдви­гаю гипотезу о том, что: 1) противоречия между цивилизациями важны и реальны; 2) цивилизационное самосознание возрастает; 3) конфликт между цивилизациями придет на смену идеологиче­ским и другим формам конфликтов в качестве преобладающей формы глобального конфликта; 4) международные отношения, ис­торически являвшиеся игрой в рамках западной цивилизации, бу­дут все больше девестернизироваться и превращаться в игру, где незападные цивилизации станут выступать не как пассивные объекты, а как активные действующие лица; 5) эффективные меж­дународные институты в области политики, экономики и безопас­ности будут складываться скорее внутри цивилизаций, чем меж­ду ними; 6) конфликты между группами, относящимися к разным цивилизациям, будут более частыми, затяжными и кровопролит­ными, чем конфликты внутри одной цивилизации; 7) вооружен­ные конфликты между группами, принадлежащими к разным ци­вилизациям, станут наиболее вероятным и опасным источником напряженности, потенциальным источником мировых войн; 8) глав­ными осями международной политики станут отношения между Западом и остальным миром; 9) политические элиты некоторых расколотых незападных стран постараются включить их в число западных, но в большинстве случаев им придется столкнуться с серьезными препятствиями; 10) в ближайшем будущем основ­ным очагом конфликтов будут взаимоотношения между Западом и рядом исламско-конфуцианских стран.

Это не обоснование желательности конфликта между цивили­зациями, а предположительная картина будущего. Но если моя ги­потеза убедительна, необходимо задуматься о том, что это означает для западной политики. Здесь следует провести четкое различие между краткосрочной выгодой и долгосрочным урегулированием.

Если исходить из позиций краткосрочной выгоды, интересы Запа­да явно требуют: 1) укрепления сотрудничества и единства в рам­ках собственной цивилизации, прежде всего между Европой и Се­верной Америкой; 2) интеграции в состав Запада стран Восточной Европы и Латинской Америки, чья культура близка к западной; 3) поддержания и расширения сотрудничества с Россией и Япони­ей; 4) предотвращения, разрастания локальных межцивилизаци-онных конфликтов в полномаштабные войны между цивилизаци­ями; 5) ограничения роста военной мощи конфуцианских и ислам­ских стран; 6) замедления сокращения военной мощи Запада и [сохранения его военного превосходства в Восточной и Юго-Запад-[ной Азии; 7) использования конфликтов и разногласий между кон-[фуцианскими и исламскими странами; 8) поддержки представи­телей других цивилизаций, симпатизирующих западным ценностям [и интересам; 9) укрепления международных институтов, отражаю­щих и легитимизирующих западные интересы и ценности, и при­влечения к участию в этих институтах незападных стран.

В долгосрочной же перспективе надо ориентироваться на дру-|гие критерии. Западная цивилизация является одновременно и за­падной, и современной. Незападные цивилизации попытались стать [современными, не становясь западными. Но до сих пор лишь Япо-[нии удалось добиться в этом полного успеха. Незападные цивили­зации и впредь не оставят своих попыток обрести богатство, тех-[нологию, квалификацию, оборудование, вооружение — все то, что [входит в понятие «быть современным». Но в то же время они поста­раются сочетать модернизацию со своими традиционными ценно­стями и культурой. Их экономическая и военная мощь будет воз­растать, отставание от Запада — сокращаться. Западу все больше [и больше придется считаться с этими цивилизациями, близкими [по своей мощи, но весьма отличными по своим ценностям и инте­ресам. Это потребует поддержания его потенциала на уровне, ко­торый будет обеспечивать защиту интересов Запада в отношениях с другими цивилизациями. Но от Запада потребуется и более глубокое понимание фундаментальных религиозных и философских основ этих цивилизаций. Он должен будет понять, как люди этих цивилизаций представляют себе собственные интересы. Не­обходимо будет найти элементы сходства между западной и другими цивилизациями. Ибо в обозримом будущем не сложится единой универсальной цивилизации. Напротив, мир будет состоять из непохожих друг на друга цивилизаций, и каждой из них придется учиться сосуществовать со всеми остальными.