Эскиз декорации.I деймо (действие). 3 картина Лена
Кульминацией русского кубофутуризма стала опера-мистерия «Победа над Солнцем» - результат истинного содружества поэта, художника и композитора. Автором сценария - либретто к опере был Алексей Крученых, музыку создал Михаил Матюшин, оформил постановку Казимир Малевич.
Опера состояла из двух дейм (действий), первое было посвящено походу против солнца, которое удалось свергнуть с небес, а второе – жизни в будущем, после свержения солнца, в некоторых «десятых» странах. Солнце символизировало старый мир со старыми идеалами и отжившим, по мнению авторов, представлении о красоте. Свергалось оно во имя того, чтобы зажечь новый свет, свет творчества как вселенского действия.
Декорации Малевича с фантасмагорическими изображениями-осколками видимого мира, создавали в резких лучах прожекторов небывалые сценические эффекты. Позднее, художник признавал, что экспериментальные сюжетные и словесные формы оперы содействовали зарождению супрематических идей. Не случайно черный квадрат впервые появился здесь в качестве занавеса (разрывая его, актеры преодолевали «материю» и оказывались в «ином пространстве»). Эффект действа углубляли искрящийся иронией текст оперы, написанный Крученых на заумном языке, и музыка Матюшина, в которой щедро использовались диссонансные аккорды, извлекаемые из расстроенного рояля.
Создавая оперу, авторы работали весело, с полным пониманием друг друга. Вот как вспоминает об этом Матюшин: «Крученых, Малевич и я работали вместе. И каждый из нас своим теоретическим образом подымал и разъяснял начатое другим. Опера росла усилиями всего коллектива через слово, музыку и пространственный образ художника».
Чтец.1913 Лена
Опера была действительно новой во всех отношениях, начиная с пересмотра задач актера, от которого требовалась условная система игры, не имеющая ничего общего с реалистическим театром. Костюмы, представляющие собой сочетание геометрических форм, словно выросших из кубизма, диктовали соответствующую пластику актерам, а их лица скрывали маски. Костюм создавал образ, актер должен был лишь правильно перемещаться по сцене и произносить текст.
Постановка осуществлялось трудно. Репетиций было всего две. Не хватало денег и профессиональных актеров, поэтому прибегли к помощи студентов, да и сами играли. Так, роль Чтеца исполнял Алексей Крученых, он же читал Пролог, написанный Велимиром Хлебниковым.
После «Пролога» занавес (белая простыня с «намалеванными» на ней портретами Малевича, Матюшина и Крученых) не раздвигался, а разорвался пополам. На сцене, ослепительно освещенной прожектором, появились ошеломившие зрителей своей абсурдностью, внешним видом и поведением персонажи. Особое впечатление произвели громадные фигуры Будетлянских силачей. Они казались гигантами. По воспоминаниям Матюшина, Малевич сделал им плечи на уровне рта.
В шестой картине второго дейма, где речь идет о десятых странах будущего, один из персонажей произносит: «Да, да, пожалуйста, вот вчера был тут телеграфный столб, а сегодня буфет, ну а завтра будут, наверное кирпичи. Это у нас ежедневно случается, никто не знает, где остановка и где будут обедать».
В этой реплике есть замечательные слова: «никто не знает, где остановка и где будут обедать». Никто не знает, каким будет мир в будущем, что будут представлять собой эти десятые страны, но никто не сомневается в том, что он станет совершенно иным.
Малевич, Матюшин и Крученых, доверившись интуиции, действительно заглянули в будущее.