Мая 1917 года. Мятеж чехословацкого корпуса. Начало крупномасштабной гражданской войны.

К лету 1918 года относится наступление третьего, самого трагического этапа, когда страна сползла к гражданской войне. Лучше других поэтов, а может быть и некоторых историков, определил истоки, цели и состав участников гражданской войны поэт Максимилиан Волошин.

«Одни восстали из подполий,

Из ссылок, фабрик, рудников,

Отравленные тёмной волей

И горьким дымом городов.

Другие из рядов военных,

Дворянских разорённых гнёзд,

Где проводили на покой

Отцов и братьев убиенных.

В одних доселе не потух

Хмель незапамятных пожаров,

И жив разбойный древний дух

Зарудских, Стенек, Кудеяров.

В других, лишённых всех корней,

Тлетворный дух столицы Невской,

Толстой и Чехов, Достоевский –

Надрыв и смута наших дней.

Одни возносят на плакатах

Свой бред о буржуазном зле,

О светлых пролетариатах,

Мещанском рае на земле.

В других – весь цвет и гниль

империй,

Всё золото, весь плен идей,

Прах всех богов и фетишей,

Научных вер и суеверий.

Одни идут освобождать

Москву и вновь ковать стихию,

Другие, разнуздав стихию,

Хотят весь мир пересоздать.

В тех и других война вдохнула

Гнев, жадность, мрачный хмель

разгула,

А вслед героям и вождям

Крадётся хищник стаей жадной,

Чтоб мощь России неоглядной

Размыкать и продать врагам,

Сгноить её пшеницы груды,

Её бесчестить небеса,

Пожрать богатства, сжечь леса

И высосать моря и руды.

И не смолкает грохот битв,

Средь золотых великолепий

Конями вытоптанных жнитв.

И здесь и там между рядами

Звучит один и тот же глас:

«Кто не за нас – тот против нас,

нет безразличных, правда −

с нами».

А я стою один меж них

В ревущем пламени и дыме

И всеми силами своими

Молюсь за тех и за других».

(М.А. Волошин. Усобица. Гражданская война // Родина. – 1990. – № 10. – С. 33.)

(И. Владимиров. Революционные акварели.)

(Плакат времён Гражданской войны.)

Из стихотворения Максимилиана Волошина следует, что в годы Гражданской войны дал о себе знать цивилизационный раскол российского общества на образованное привилегированное меньшинство («белую кость») и подневольное большинство («быдло»), что породило обоюдную жестокость, ибо каждая из сторон считала своего противника чужеродным элементом, достойным лишь физического устранения. Также верно Максимилиан Волошин отметил и тот факт, что усобицей внутри русского народа всегда пользуются его враги для окончательного уничтожения России.

В Гражданской войне всегда выигрывает тот, кто сумеет убедить большинство нации в правильности своих действий. Белое движение не сумело создать приемлемую для большинства трудящегося населения страны политическую программу. Очень общие и туманные декларации белых генералов, старательно обходящие жизненно важные для народа вопросы о государственном строе, о правах крестьян на помещичью землю и демократических свободах, что воспринималось этим народом как стремление вернуться к старым порядкам. Это иногда подтверждалось практическими действиями белогвардейской администрации на контролируемых ею территориях. Данное обстоятельство крайне сузило социальную базу Белого движения, ограничив её в основном кадровым офицерством, студенческой молодёжью, казачеством и личными противниками Советской власти. Иными словами, белые генералы сделали упор на чисто военном способе решения вопроса о свержении коммунистической диктатуры. В этом и заключалась их главная ошибка.

Большевистские руководители, напротив, под все свои действия подводили идеологическую платформу, сумев убедить значительную часть трудового народа, что, несмотря на все издержки коммунистической диктатуры, она всё же предлагает лучший выход для страны и её народа, нежели победа белых генералов.

Большевики победили также благодаря организованности и сплочённости в своих рядах потому, что сумели превратить контролируемую ими территорию в единый военный лагерь, создать централизованное управление фронтом и тылом, обеспечить дисциплину и порядок на своей территории.

Белые правители ничем подобным похвастаться не могли. Захваченная ими территория напоминала полный развал, ибо была перенасыщена спекулянтами, казнокрадами и тёмными личностями, буквально разъедавшими тыл белой армии. Гораздо хуже, чем у противника, у них был обеспечен и порядок в воинских частях. Отсюда такое явление, как «атаманщина», когда отдельные командиры (Семёнов, Анненков, Капель, Слащёв) лишь номинально подчинялись Главному командованию. Творимые ими бессудные расправы над мирным населением, погромы и произвол лишили Белое движение ореола святости, настраивали против него большую часть населения страны. Нельзя не согласиться со словами известного идеолога Белого движения Василия Шульгина, что «начинали Белое движение почти святые, а закончили почти мерзавцы».

Повествуя о завершающем этапе Гражданской войны, уместно привести строки из поэмы Сергея Есенина, которые, несмотря на явную тенденциозность, всё же дают в целом верную картину событий, особенно эмоционально-психологической атмосферы в противоборствующих политических лагерях.

«В белом стане вопль,

В белом стане вой:

Обступает наша рать

Их со всех сторон.

В белом стане крик,

В белом стане бред,

Как пожар стоит

Золотой рассвет.

И во всех кабаках

Огни светятся…

Завтра многие друг с другом

Уж не встретятся.

И все пьют за царя,

За святую Русь…

 

В красном стане храп,

В красном стане смрад.

Вонь портяночная

От сапог солдат.

Завтра, еле свет,

Нужно снова в бой.

Спи корявый мой!

Спи, хороший мой!

Пусть вас золотом

Свет зари кропит.

В куртке кожаной

Коммунар не спит.

 

На заре, заре

В дождевой крутень

Свистом ядерным

Мы встречали день.

Подымая вверх,

Как тоску, глаза,

В куртке кожаной

Коммунар сказал:

«Братья, если здесь

Одолеют нас.

То октябрьский свет

Навсегда погас.

Будет крыть нас кнут,

Будет крыть нас плеть,

Всем весь век тогда

В нищете корпеть».

С горьким гневом рук

Уронив слезу,

Ротный наш с тех слов

Сапоги разул.

Громко кашлянув,

«На, − сказал он мне, −

Дома нет сапог,

Передай жене.

На заре, на заре

В дождевой крутень

Свистом ядерным

Мы сушили день.

Пуля входит в грудь,

Как пчелы ужал.

Наш отряд тогда

Впереди бежал.

За лощиной пруд,

А за прудом лог.

Коммунар ничком

В землю носом лёг.

Мы вперёд, вперёд!

Враг назад, назад!

Мертвецы пусть там

Под дождём лежат.

Спите, храбрые,

С отзвучавшим ртом!

Мы придём вас всех

Хоронить потом.

 

Вот и кончен бой,

Машет красный флаг,

Не жалея пят,

Удирает враг.

Удивлённый тем,

Что остался цел,

Молча ротный наш

Сапоги надел.

И сказал: «Жене

Сапоги не враз,

Я их сам теперь

Износить горазд».

 

Вот и кончен бой.

Тот, кто жив, тот рад.

Ай, да вольный люд!

Ай, да Питер-град!..».

(С.А. Есенин. Песнь о великом походе // Литературная Россия. – 1989. – 20 января.)

(К. Петров-Водкин. Смерть комиссара. 1928)

 

При этом надо обязательно отметить, что в Гражданской войне нет героев – здесь все преступники. Одни − потому, что пытались навязать стране свои идеологические химеры, другие − за то, что пытались восстановить то, что ушло безвозвратно. Все они своей братоубийственной бойней нанесли большой урон стране, причём не столько материальный и физический, сколько моральный.

(Д. Белюкин. Белая Россия. Исход.)

Такую оценку гражданской войне дал в своём пронзительном стихотворении стихотворения замый замечательный представитель «серебряного века» русской поэзии Игорь Северянин. Он предрёк нависший над страной ужасный рок и высказал веру в будущее духовное возрождение русского народа.

«Я чувствую, близится смутное время:

Бездушье мы духом своим победим,

И в сердце России пред странами всеми

Народом народ будет грозно судим.

 

И спросят избранники, русские люди,

У всех обвиняемых русских людей,

За что умертвили они в самосуде

Цвет яркой культуры отчизны своей.

 

Зачем православные бога забыли,

Зачем шли на брата, рубя и разя…

И скажут они: «Мы обмануты были,

Мы верили в то, во что верить нельзя…»

 

И судьи умолкнут в печали любовной,

Проверив себя в неизбежный черёд,

И спросят: «Но кто же зачинщик виновный?»

И будет ответ: «Виноват весь народ.

 

Он думал о счастье отчизны любимой,

Он шёл на жестокость во имя любви»…

И судьи воскликнут: «Народ подсудимый!

Ты нам неподсуден. Мы братья твои!

 

Мы − часть твоя, пядь твоя, кровь твоя, грешный.

Наивный, стремящийся вечно вперёд,

Взыскующий Бога в Европе кромешной,

Счастливый в несчастьи, великий народ!»

(И. Северянин. Народный суд // Юность. – 1990. − № 10. – С. 61.)

(И.С. Глазунов. Великий эксперимент. 1990)

 

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ. Советское общество в 1920-е – 1930-е годы