Индия. Ее многообразие и единство
Многим людям, не бывавшим в Индии, эта страна представляется просто полуостровом, окруженным с одной стороны высокими горами, с другой — глубокими морями, с однородным населением и культурой, а ее философия — как об этом говорили многие ученые всех времен, —конечно, отождествляется с отрицающим существование мира монистическим ведантизмом. Многочисленным же иностранным туристам Индия казалась безнадежно неоднородной смесью разнообразных народностей, наречий и верований, исключающей устойчивость и не поддающейся пониманию. Истина, которая может быть раскрыта только терпеливо и доброжелательно настроенным исследователем, посвятившим свое время тщательному изучению страны, состоит, по всей вероятности, в чем-то среднем. Индия при всем кажущемся многообразии представляет собой единство, хотя и трудно уловимое.
Рассмотрим сначала вопрос о многообразии. На севере Индию окружают высочайшие в мире, одетые вечными снегами горы, на юге же ее находятся долины с вечнозеленой растительностью; кроме того, обширные районы Индии значительно отличаются друг от друга по высоте над уровнем моря и среднегодовой температуре.
К тому же в Индии наряду с Черапунджей, где выпадает самое большое в мире количество атмосферные осадков, и с плодородной долиной Ганга имеются обширные пустыни Раджпутана и Синдх. На протяжении последних пяти тысяч лет, помимо многочисленных аборигенов, Индию заселяли различные народности, приходившие с Запада и Востока и постепенно наводнявшие ее. «Расовые типы, сохранившиеся среди индийского населения, включают поэтому... представителей все главных расовых групп, причем в масштабах, нигде более не наблюдаемых». Здесь инегритосы, и древнеавстралийские племена, монгольские и мальтийские западные брахицефалы, и представители нордической расы 1.
Вполне естественно, что эти осевшие в Индии народности принесли с собой свою культуру и языки и дополнили ими сложившуюся культуру. Все главные религии мира либо развились в самой Индии, либо были принесены туда извне. То, что в настоящее время называется индуизмом, возникло более четырех тысяч лет назад из ведийских верований. Веды представляют собой наиболее раннюю индоевропейскую литературу, вероятно частично развившуюся в самой Индии, частично занесенную арийскими племенами, эмигрировавшими в Индию откуда-то из Европы. В VI веке до н. э. Махавира заложил основы неведийской веры, называемой сейчас джайнизмом, а Гаутама Будда — буддизма. Хотя относительно истоков доведийских верований ничего определенного не известно, все же некоторые исследователи полагают, что, например, почитание Шивы и Шакти, вошедшие теперь в другие верования, по-видимому, имеет туземный, неведийский, вероятно, дравидийский источник. В более поздние времена в Индии нашли себе приют последователи раннего христианства, иудейства и зороастризма, причем эти религии существуют здесь и поныне.
После XIII века н. э. многочисленные орды магометан, напав на Индию, завоевали ее, и это привело к установлению магометанской религии — ислама, который и в настоящее время имеет здесь многочисленных приверженцев. Далее начиная с XV века и позднее стали прибывать выходцы из Голландии, Франции и Англии,
—————
1 См. Biraja Sankar Guha, Bacial Elements of the Population, („Oxford Pamphlets on Indian Affairs", N 222, 1944), p. 2.
которые основывали свои церкви, представлявшие более поздние формы христианства.
Все эти различные виды культуры и верований на протяжении последних четырех тысяч лет обусловили появление всевозможных философских систем, из числа которых только основных имеется около дюжины и которые представляют почти все известные течения философии мира. Атеизм, политеизм, теизм и супертеизм, скептицизм, агностицизм, релятивизм, эмпиризм и рационализм; субъективизм, косвенный реализм и непосредственный реализм; материализм, дуализм и идеализм; плюрализм, монизм и индетерминизм — все эти философские течения на протяжении последних тысячелетий находили здесь своих приверженцев в различные времена и в различных частях страны. Далее, обширные трактаты — ничтожная часть первоначальных текстов, большинство из которых утрачено, — насчитываются тысячами. При этом следует особо отметить тот факт, что многие из этих систем и школ, с различным темпераментом отстаивавших свою правоту, отлично уживались друг с другом.
Однако за этим многообразием, разнородностью скрывались и многие унифицирующие тенденции, которые действовали в тот же самый период. Миграция общин в менее населенныерайоны в различные периоды приводила в конечном итоге к некоторой мобильности населения. Брак между людьми разных рас — где это было возможно или где это поощрялось — вызвал слияние многих рас и эволюцию некоторых индийских нравов и обычаев. Даже там, где слияние было невозможно, выявлялась главная тенденция к образованию различных классов как ответвлений единого социального организма, а не к уничтожению одной группы другой. Идею этого органического социального целого мы находим хотя бы в гимнах Ригведы («Пуруша-сукта»). В различные периоды Индию захватывали целиком или бόльшую ее часть, и завоеватели устанавливали единую власть. Культурному объединению способствовали распространение по всей стране некоторых влиятельных религиозных течений и учреждение мест поклонения во всех ее частях. Кроме того, по мере увеличения числа религий и религиозных сект на разных этапах делались попытки объединить различные течения или рассматри-
вать их как отдельные альтернативные духовные пути, причем выбор зависел от склонности верующего. Брахма-сутра и Бхагавадгита — в древние времена, святые, вроде Кабира, Нанаки, Чайтаньи, — в средние века и некоторые люди, подобные Рамакришне, — в современный период — неоднократно пытались объединить различные течения и призывали к терпимости.
Равным образом и в сфере философии, где конфликт точек зрения по метафизическим вопросам казался непримиримым, такие ученые, как Виджняна Бхикшу, Мадхавачарья и джайны, старались систематизировать свои учения таким образом, чтобы представить их либо как серию истин, располагающихся в определенном порядке по степени их глубины и тонкости, либо как различные возможные взгляды на реальность. Кроме того, почти все школы пришли к поразительному единству в своих моральных взглядах. Они рассматривали мир как своего рода моральную арену, подчиненную моральным законам, которые способствуют сохранению моральных ценностей; они рассматривали человеческую судьбу как результат собственных поступков человека и считали, что наивысшее благо достигается посредством познания, самодисциплины и бескорыстных поступков.
Ранний период жизни Ганди
Мохандас Карамчанд Ганди родился в 1869 году в Индии — этой стране со сложными традициями — на маленьком северо-западном полуострове, называемом Катхиавад, который представляет собой один из отдаленных районов провинции Бомбей и населен людьми, говорящими по-гуджаратски. Предки Ганди принадлежали к вайшьям (купеческому сословию) — третьей касте индуизма. Однако отец и дед Мохандаса предпочли работать чиновниками в этой провинции. Оба они пользовались репутацией честных и лояльных тружеников, обладающих исключительным благородством. Его семья придерживалась традиционной теистической религии, называемой вайшнавизмом, который насаждает веру в бога как в Верховное существо, наделенное всеми исключительными качествами, и отвергает веру в бога как в Неопределенный Абсолют, выходящий за пределы всех известных атрибутов. Эту веру характеризуют набож-
ность и самоотречение. Богослужение в храмах, принятие священных обетов, соблюдение постов в различные священные дни — вот в чем обычно заключалась религиозная практика набожного вайшнависта. Именно в такой атмосфере родился и рос Ганди. Его мать и няня были исключительно набожны, и Ганди, естественно, усвоил их веру и узнал многие обиходные священные имена бога — в частности Рама, — повторять которые он научился с большим трудом.
Однако в местности, где рос Ганди, были последователи и других верований — джайнисты, мусульмане и зороастрийцы. Среди них были друзья отца Ганди, которые вели с ним дружеские дискуссии на религиозные темы. Ганди прислушивался к ним. Как повествует «Автобиография», он читал на гуджаратском языке некоторые религиозные книги из отцовской библиотеки, такие как «Рамаяна» (жизнь и история Рамы, идеального и правдивого индусского короля, почитаемого также как воплощение бога); «Бхагавата» (полуисторический и полуаллегорический благочестивый трактат, который являлся главным источником вдохновения всех теистов как древней, так и современной Индии), «Манусмрити» (этические, социальные и политические законы Ману — законодателя древней Индии).
Таким образом, Ганди, как он сам об этом говорит, уже в детстве получил некоторое поверхностное представление о религии; но, несмотря на обилие христианской литературы, миссионеров и церквей в Индии, христианство не привлекало юного Ганди, как, впрочем, и других индусских мальчиков, чьи настроения Ганди в своей «Автобиографии» объяснил следующим образом: «Только христианство было тогда исключением. Во мне развилось какое-то чувство неприязни к нему. И на то была своя причина. В те дни христианские миссионеры, бывало, останавливались близ средней школы и грубо поносили индусов и их богов».
Ганди был довольно хилым, нервным и скромным мальчиком. Он не проявлял сколько-нибудь блестящих способностей в учебе. Ганди упоминает о занятиях гуджаратским, английским и немного санскритским языками (из которых последний он никогда не знал как следует), а также математикой, что было необходимо для поступления в Бомбейский университет. Но он был
честен и трудолюбив, и это помогало ему во время его обучения в средней школе.
Ганди научился у своей матери и соседей вести себя согласно правилу, выраженному в индийском афоризме «Нет ничего выше истины». Он усвоил также, что непричинение вреда и насилия является высшей добродетелью («ахинса парамо дхарма»). Хотя это последнее правило общеизвестно среди индусов во всех частях Индии, практически наиболее строго оно применялось именно вайшнавистами и особенно джайнистами, влияние которых превратило родину Ганди, Гуджарат, в страну строжайшего вегетарианства. В такой атмосфере и рос Ганди.
Однако на вековые идеи и обычаи стали оказывать влияние идеи Запада, которые начали широко распространяться в Индии через средние школы, колледжи университеты, учрежденные британским правительством. По-новому воспитанные индийцы стали если не открыто, то по крайней мере в скрытой форме выступать против некоторых обычаев, которые, по мнению этой новой молодежи, были причиной физической слабости и политического рабства Индии. Одно время молодой Ганди находился под влиянием некоторых старших студентов, которые тайно посещали места, где они могли есть мясо и курить сигареты, что дома было категорически запрещено. Чтобы иметь возможность оплатить такие запретные расходы, он даже украл однажды несколько медных и золотых монет. Однако вскоре Ганди начал испытывать угрызения совести и чистосердечно признался отцу в своем падении, будучи морально готовым к любому наказанию, которое мог бы наложить на него его отец. Но, к его крайнему изумлению, отец молча, со слезам на глазах простил его, и эти слезы отца покончили с тайными склонностями Ганди. Это был для него первый и в то же время двойной урок, показавший силу правдивости и любви (ахинсы), так как правдивость может вызвать любовь, а любовь может молча, но тем более эффективно изменить сердце. Это семя двойного принципа — правды и любви — ежедневно разрасталось и ширилось на протяжении всей его жизни. Ганди говорил в своей «Автобиографии»: «Это был для меня предметный урок «ахинсы»... Когда ахинса становится всеохватывающей, она преобразует все, чего бы ни коснулась. Нет предела ее силе».