Кара Густав ЮНГ, Мишель ФУКО. бывший шеф, подтвердил диагноз кататонии

бывший шеф, подтвердил диагноз кататонии. Через прибли­зительно два месяца острый период постепенно прошел, и пациентка смогла вернуться в санаторий и возобновить ле­чение. Теперь она была доступнее для контакта и начала об­суждать проблемы, характерные для невротических случаев. Ее прежняя апатия и бесчувственность постепенно уступили место тяжеловесной эмоциональности и чувствительности. Перед ней все больше открывалась проблема возвращения в нормальную жизнь и принятия социального существова­ния. Когда она увидела перед собой неотвратимость этой задачи, произошел второй рецидив, и ее вновь пришлось госпитализировать в тяжелом припадке буйства. На этот раз клинический диагноз был «эпилептоидное сумеречное состояние» (предположительно). Очевидно, за прошедшее время вновь пробудившаяся эмоциональная жизнь стерла шизофренические черты.

После годичного лечения я смог, несмотря на некоторые сомнения, отпустить пациентку как излеченную. В течение тридцати лет она письмами информировала меня о своем состоянии здоровья. Через несколько лет после выздоровле­ния она вышла замуж, у нее были дети, и она уверяла, что у нее никогда более не было приступов болезни.

Впрочем, психотерапия тяжелых случаев ограничена относительно узкими рамками... Результаты лечения час­то курьезны. Так, я вспоминаю случай шестидесятилетней вдовы, в течение тридцати лет страдавшей (после острого шизофренического периода) хроническими галлюцинация­ми. Она слышала «голоса», исходящие из всей поверхности тела, особенно громкие вокруг всех телесных отверстий, а также вокруг сосков и пупка. Она весьма страдала от этих неудобств. Я принял этот случай (по не обсуждаемым здесь причинам) для «лечения», похожего скорее на контроль или наблюдение.

Терапевтически случай казался мне безнадежным еще и потому, что пациентка обладала весьма ограниченным ин­теллектом. Хотя она сносно справлялась со своими домаш­ними обязанностями, разумная беседа с ней была почти не-

ФИЛОСОФСКИЙ БЕСТСЕЛЛЕР

возможна. Лучше всего это получалось, когда я адресовался к голосу, который пациентка называла «голосом Бога». Он локализовался приблизительно в центре грудины. Этот го­лос сказал, что она должна на каждой консультации читать выбранную мной главу Библии, а в промежутках заучивать ее и раздумывать над ней дома. Я должен был проверять это задание при следующей встрече. Это странное предло­жение оказалось впоследствии хорошей терапевтической мерой, оно привело к значительному улучшению не толь­ко речи пациентки и ее способности выражать свои мысли, но и психических связей. Конечный успех состоял в том, что приблизительно через восемь лет правая половина тела была полностью освобождена от голосов. Они продолжали сохраняться только на левой стороне. Этот непредвиденный результат был вызван постоянно поддерживаемым внима­нием и интересом пациентки. (Она затем умерла от апоп­лексии).

Вообще же уровень интеллекта и образованности паци­ента имеет большое значение для терапевтического прогно­за. В случаях острого периода или в ранней стадии обсуж­дение симптомов, в частности, психотических содержаний, имеет величайшую ценность. Так как захваченность архе-типическими содержаниями очень опасна, разъяснение их общего безличного значения представляется особенно по­лезным в отличие от обсуждения личных комплексов. Пос­ледние являются первопричинами архаических реакций и компенсаций; они в любой момент могут вновь привести к тем же последствиям. Поэтому пациенту нужно помочь хотя бы временно оторвать свое внимание от личных ис­точников раздражения, чтобы он сориентировался в своем запутанном положении. Вот почему я взял себе за правило давать умным пациентам как можно больше психологичес­ких знаний. Чем больше он знает, тем лучше будет его про­гноз вообще; будучи вооружен необходимыми знаниями, он сможет понять повторные прорывы бессознательного, луч­ше ассимилировать чуждые содержания и интегрировать их в сознание. Исходя из этого, обычно в тех случаях, когда