Прогулки по Кикерекексинену
А. В. Грунтовский
В стране советов
Книга первая
Детство в стране советов
Или
прогулки по Кикерекексинену
Я – ровесник космоса... Нет, пожалуй, неудачное начало вышло... Тут иной кто подумает, что автор, мол, на манер Хлебникова записался в "председатели земного шара" и даже почище того... Но ничего такого я в виду не имею... Просто Космос, для нас, - родившихся под это гагаринское "поехали" – это не просто эпоха, не просто ностальгия по детству, а некий апофеоз всего человечества, а уж как тогда говорили – "одной шестой" - как минимум.
Смутная картинка из самого раннего детства: какая-то, видимо, комиссия на пороге нашей детскосадовской группы. Шум и гвалт общей игры на полу замер – на пороге взрослые. Воспитательница наша – Лидия Андреевна (я первую учительницу свою не так помню, как воспитательницу нашу – золотой человек...) - воспитательница наша поднимает нас... а кто-то из пришедших тёть: "Дети, кем вы будете?" И оглушительно хором в ответ - ведь никто не репетировал и не готовил, а потому и для самих неожиданно – "Космонавтами!" А детский садик находился на проспекте Гагарина. Это для нас тоже место знаковое: - Эй, Андрюха, куда гулять – на Гагарина? – На Гагарина!
Проспект этот (вернее не проспект когда-то, а тракт) при царе звался Нарымским... и вот – Гагарин ещё был жив – при жизни его стал: Гагарина. Но о проспекте я напишу попозже... Пожалуй, о детском садике начну, о друзьях, о Лидии Андреевне. Нет... и об этом попозже – не спеша. Я лет до двадцати жил там, где и родился – дворик на углу Алтайской и Ленсовета. В институт уже ходил, а всё, пробегая по улице и, уж видя из далека – вот идёт она из садика, с работы – издалека кричал: "Здравствуйте, Лидия Андреевна!" Уж не знаю – жива ли сейчас? – ведь полвека почти минуло и тридцать лет как по Алтайской не хожу и уж не вижу её... Нет, - вижу: глаза закрою и вижу – идёт она с работы большая такая и добрая...
Ладно... и об этом попозже и не сразу. Я, вообще-то не о детстве хочу рассказать – это само собой... Я о России, которую мы потеряли, о Стране Советов в которой верилось и пелось:
Эх, хорошо в стране советской жить!
Эх, хорошо, страной любимым быть!
Красный галстук с гордостью носить...
.................................................................
О Беловодии нашей, о Китеже, о Коммунизме не то что почти построенном, а и построенном во многом всё же. Уж как наша интеллигенция костила Россию до революции, а после – не сразу, да и не все – кто уж там выжил в эмиграции! – запели лебединую песню о "добром старом царском времени". О, там много идеализированно было, приукрашено, но особенно, то, что хаяли в своё время – то и мило стало. Ох, как мило! Нет, лжи тут нету – не от ностальгии, не от детских только грёз "Лета Господня"... Нет, на самом деле был и в той эпохе свет, несмотря на весь гнёт и прижим, но... не понимали Промысла Божья и потому роптали...
Пожалуй, и о так называемом "застое" (вот словечко-то придумали нехристи!) появится ещё не одна такая книга. Да и моя, быть может, уже теперь не единственная... Но ещё не отошли от этих пагубных "реформ", ещё не утряслось, не устоялось... Но уж выросло поколение поверившее в коварный вымысел о "ужасном коммунизме", "империи зла", бездарных вождях, нищете и голоде, о большой стране под названием то ли СССР, то ли Архипелаг Гулаг... Ах, детушки! И это пройдёт... Оглянемся со временем, и выяснится, что вся послевоенная эпоха, вплоть до этой самой "перестройки" (вот уж ещё словечко – нарочно не придумаешь!) – и было истинным расцветом и в экономике, и в культуре, в искусстве, в науке нашей славной державы, которая для народа всегда была, есть и будет – Русью.
Страшно подумать, что было бы с нашими певцами и поэтами, художниками и музыкантами не будь советской эпохи. Николай Рубцов вышел бы из своего детдома в первые поэты России или сгинул бы ещё в детстве, как нынешние беспризорники - от наркоты или чего ещё... Приняли бы ныне во ВГИК Шукшина, приди он вот так, в сапогах, в первозданности своей сермяжной... без копейки в кармане? Ну и так далее, так далее... Ну да... кто-то завопит, что, де, не печатали такого-то и такого-то, а кого-то – ой-ё-ё-ёй! – не показывали даже по телевизору. Но если копнуть, то в девяти случаев из десяти – слава тебе Господи, что не печатали... Видел я как-то тут работы участников пресловутой бульдозерной выставки... Им бы молится на Хрущева, что вывел их в люди – карьеру на Западе сделали! Кто бы заметил всю эту посредственность, не разгони их Никита Сергеевич тогда? И ах, как сейчас не хватает этой самой матушки Цензуры! Сколько всего грешного и подлого выплеснуто на страницы, на экраны, в эфир... Сколько отравы влито в людские души!
Приукрашивать я не буду – "недостатков" и "перегибов" – хватало, ох, хватало! Ведь не в Царствии Небесном живём – оно по определению, на земле не созиждется. Однако, не во имя же исправления этих недостатков стали ломать, корёжить и рушить Державу, а просто именно потому, что пришло время нахапать (и было что хапать!) и отвалить...
А потому потребовались легенды необычайные: как бы так почернее облить собственное прошлое... и облили... а ведь оно выстрелит. Непременно.
Тут уж началось соревнование: кто больше насолженицит... Ах уж наша шибкокающаяся интеллигенция – особый передовой отряд по подрубанию собственного сука, на котором сидим...
И давай ругать, и давай, - аж сами верят! Чего ради? – Ну, не для бобелевской ли премии! – Нет, это просто зараза какая-то. Эпидемия...
Ну ладно, хорошо...
Но вот уж кто должен был бы Промысел Божий видеть – так то православная братия, но и их иных увлекло – похулить страну советов. А жаль... Если представить только все те исторические варианты, которых Господь не попустил: либеральная демократия а ля Керенский, учредиловка под присмотром, допустим, Колчака или Юденича или полпотовский режим Троцкого, оккупация Гитлера, наконец... – да мало ли чего ещё можно было бы накаркать... Полагаю при всех тех вариантах к концу ХХ века у нас ни православной церкви, ни вообще России не осталось бы.
Недавно появилась ещё одна либеральная фантазия: вот, мол, ни будь и вовсе семнадцатого года, к каким необычайным горизонтам устремилась бы Россия! Какие там замечательные реформы затеял Столыпин и т. д. Но те, кто историю знает не понаслышке (т. е. по телевизору), тот знает, к какому голоду и каким катастрофам привели те реформы, как бездарно затеяна, а затем и проиграна была сперва японская, а затем и мировая...
Но книжка эта наша будет совсем не о политике. Это уж настолько не интересно – что даже и надоело предсказывать: когда и кто в Кремле наступит на очередные грабли...
Я просто по улицам своим родным пройтись хочу, в любви признаться хочу своему городу, людям, стране... А какая там власть была... могло ли быть лучше?.. Это вопросы людей... – ну, не будем осуждать их... Скажу одно: могло быть много хуже.
Сюжета в моей книге – признаюсь честно – нет... и не будет. Никакой там завязки-развязки... Собственно завязка одна: родился человек. Развязка... – пока впереди.
Итак, Алтайская улица, тихая и зелёная, выстроенная в конце пятидесятых, начале шестидесятых, по которой, и транспорт-то общественный не перемещался, ибо скорее это переулок даже... Затем - Ленсовета, улица славная, по которой я уж просто обязан провести вас (на дореволюционных картах значилась она как Мамонтовская. А что, ведь водились же когда-то здесь и мамонты...). Затем, только что поименованный проспект Гагарина, а далее – проспект Космонавтов... вот улица Типанова. Типанов – это наш питерский Александр Матросов (ходили мы когда-то походом всем пионерским отрядом к тому самому доту, что он закрыл). Потом - Авиационная, там рядом – Гастелло... (Песню-то про капитана Гастелло, надеюсь, не забыли ещё?) Ну, красавец наш Московский, недолгое время Международный, а до этого - Сталина, а до того - Забалканский – и снова Московский проспект. При Петре всё это называлось Московская слобода...
Ну ладно, всё по порядку...
Дворик.
Вот сколько лет не надо было и вот – пришло время и потянуло заехать – и не раз! - в родной свой дворик. Паломничество... а как же иначе! Он всё такой же зелёный (если летом) – и что же: неужели деревья не выросли? Выросли, конечно... А где наш «грибок», качели (круглые такие), «ракета»? «Ракета» - это катальная горка такая была. Чуть не в каждом дворе – космос же! Качели другие и горка другая – сколько раз сменились они на веку! Да... а туда, ближе к Гагарина – футбольное поле. В футбол, конечно, мы играли, но на своей площадке: поле было для взрослых. Мы прибегали туда на гул моторов: авиамоделисты крутили свои самолёты на тонких тросиках и они, с оглушительным рёвом, проносились у нас над головами. Здорово! Но то ещё не чудо – пол чуда. Однажды (мне лет семь было), взяли меня старшие ребята посмотреть в телескоп. Учитель астрономии (а что такой предмет нас ожидает в десятом классе, я ещё не догадывался) жил тремя этажами выше нас. Папа помогал ему делать какое-то оборудование, - ну не важно, главное – взяли меня, не забыли... Осенняя ночь, уже прохладно... Мы вышли на середину поля... он установил треногу... Моя очередь смотреть была последней. Нет, никогда такого восторга я не испытывал в жизни: Луна занимала весь экран, и нужно было поворачивать винт, чтоб наглядеться, ибо она быстро убегала из-под наблюдения (она, оказывается, летит, а не висит в небе!). А Марс... а Сатурн... Какое величие! А я прожил на Земле уже семь лет и ничего этого не знал!
И вот, сколько лет прошло... увидел в магазине китайский телескоп. На коробке было написано: увеличение в 325 раз! Вот это да, сейчас порадую ребятишек... Кое-как дождались ночи, навели на Луну... Увеличение чуть больше бинокля, а резкости никакой... Надувательство, рекламный трюк – китайский космос. Чуда не состоялось...
Наш старый, советский, настоящий космос так и остался там – в шестидесятых, в том дворике навсегда.
Конечно, ещё первая драка и первая дружба... первый раз в первый класс – много чего было первого и не повторится... Но вот космос – он один: первый и последний...
И дом, в котором мы жили - один. Он всё ещё стоит...