ГК Украины в системе источников гражданского права
Конституция Украины признана основой гражданского законодательства (ч.1 ст.4 ГК). Это положение соответствует предписаниям ч.2 ст.8 Конституции. Оно появилось в данной статье уже на этапе принятия, т.к. в проекте ГК Украины основой гражданского законодательства был назван ГК Украины. Признание Конституции основой гражданского законодательства соответствует, во-первых, филологическому значению этого слова, во-вторых, конституционным предписаниям.
Слово «основа» означает «1. опорная часть предмета; остов. 2. Источник, главное, на чем строится что-нибудь, что является сущностью чего-нибудь. 3. Исходные, главные положения чего-нибудь»[117].
Конституция Украины (ч.2 ст.8) прямо предписывает: «Законы и другие нормативно-правовые акты принимаются на основе Конституции Украины и должны соответствовать ей». Потому конституционные положения лежат в основе всего законодательства, в том числе и гражданского. Они является остовом всей системы законодательства Украины, источником для всех других законов, в ней содержатся главные положения, которые должны найти развитие в отраслевом законодательстве. Все обозначенное не только характеризует Конституцию, но и определяет ее место в иерархии нормативно-правовых актов. За Конституцией признается, во-первых, наивысшая юридическая сила, во-вторых, прямое действие, что закреплено в ст.8 Конституции. Потому требования нормы Конституции могут выступать основанием для требования о восстановлении нарушенного права, а также при постановлении судебных решений о восстановлении нарушенного права, на что указывал Пленум ВСУ[118].
ГК Украины назван основным актом гражданского законодательства (ч.2 ст.4). Слово «основной» означает «наиболее важный, главный»[119]. Из этого может следовать вывод об особой роли, месте ГК Украины в системе законодательства. Есть все основания называть ГК Украины сердцем гражданского законодательства[120], «генеральным законом»[121], стержневым актом, ядром[122] гражданского законодательства, т.к. последнее формируется с учетом и вокруг ГК Украины. Такое значение ГК Украины является важным с точки зрения систематизации гражданского законодательства.
В то же время возникают вопросы когда ГК Украины называют вторым после Конституции актом национального законодательства[123], «основой всего гражданско-правового регулирования»[124]. С.А.Погребной считает ГК Украины не обычным гражданским законом, а именно основным актом гражданского законодательства и признает это одной из многочисленных новелл ГК, которая еще не получила должного углубленного исследования в научной литературе[125]. В подтверждение выдвинутого тезиса отмечаются черты, которыми обладает ГК Украины, но они не характерны для других гражданских законов. В частности, только в ГК определяются основные положения этой отрасли законодательства[126].
Нельзя не обратить внимания на то, что ранее сочетание «основной закон» применялось не иначе как по отношению к Конституции. Причем «хотя она и выступает как закон, но не может быть поставлена в один ряд с другими, обычными законами, ибо является главным, верховным, основным законом, имеющим приоритет перед всеми другими законами, своего рода «законом законов»[127]. Конституция представляет ядро национальной правовой системы, является юридической базой для развития всего украинского законодательства[128]. В Комментарии преамбулы отмечается, что понятия «Конституция» и «Основной Закон» в современной юридической науке и практике применяются как тождественные[129]. і «Основний Закон» у сучасній юридичній науці і практиці вживаються як тотожні Столь обязывающая формулировка абз.1 ч.2 ст.4 ГК Украины вызвала вопросы: «…а що, у законодавчій системі України, крім Основного закону – Конституції, існують і інші «основні» закони? Тоді – які з законів України «не основні?»[130].
По-разному видится и сфера законодательства, для которого ГК Украины должен служить основой. А.С.Довгерт связывает значение ГК с частно-правовой сферой, утверждая, что «головним є те, що цивільно-правова кодифікація є втіленням саме природного права. Інші закони (в тому числі й кодекси), які містять приватно-правові норми, мають прийматися відповідно до Конституції та ЦК»[131]. В то же время С.А.Погребной считает, что значение ГК не исчерпывается лишь частно-правовой сферой. Он должен быть ядром и «вся правова система України мала б будуватися на підставі та з урахуванням положень ЦК України. Сказане стосується не лише приватного, а й у багатьох випадках публічного права, положення якого повинні логічно узгоджуватися з основним цивільно-правовим нормативним актом України»[132]. Не оспаривая необходимость системного подхода при формировании национальной системы права, представляется, что особенно последнее утверждение является явным преувеличением, т.к. такое значение в принципе признается лишь за Конституцией.
Признанием основным актом гражданского законодательства целый ряд украинских исследователей обосновывают приоритет ГК Украины. Так, С.А.Погребной признает заГК Украины «приоритет в применении в сравнении с другими гражданскими законами, которые имеют одинаковую с ним юридическую силу». Такой вывод обосновывается ч.2 ст.4 и п.3 «Заключительных переходных положений» ГК[133]. Автор при этом не поясняет, в чем же состоит практическое назначение этого приоритета в применении, каковы юридические последствия его нарушения, как он должен сказываться при разрешении практических ситуаций, когда выявляется коллизия нормы ГК и другого закона. Впрочем, спорность практического применения положения о приоритете ГК Украины, как и признания указанных норм в качестве правовых оснований для правоприменительной практики, видимо, вполне осознается. Этим можно объяснить предложение изменить редакцию ч.2 ст.4 ГК.[134].
В Комментарии к ГК под ред. Е.О.Харитонова и О.М.Калитенко прямо указывается: «При возникновении вопросов применения ГК и Закона «О страховании» следует руководствоваться нормами ГК в силу приоритета, закрепленного в ч.2 ст.4 ГК» (перевод Е.Я.)[135].
По мнению А.С.Довгерта «ЦК за юридичною силою є вищим за інші закони, він займає положення «першого серед рівних»[136]. Предлагает признать иерархию между ГК Украины и другими законами И.В.Спасибо-Фатеева. При этом отмечается: «…слід визнати існування ієрархії між ЦК як кодифікованим законом та іншими (поточними) законами, що регулюють цивільні відносини. Ця ієрархія базується на визнанні ЦК основним актом цивільного законодавства (вимір ієрархії по горизонталі). Саме таку ієрархію мали намір закріпити в ЦК його розробники, запропонувавши таку редакцію ч.2 ст.4 проекту ЦК: «У разі прийняття закону, який регулює цивільні відносини інакше ніж цей Кодекс, закон набуває чинності, якщо відповідні зміни внесені до цього кодексу»[137].
Из ч.2 ст.4 делается вывод, что «ЦК України має домінуюче положення над іншими кодифікованими нормативними актами цивільного права»[138]. Ранее также подчеркивалось, что: «принципово важливим є те, що закони України, норми яких регулюють цивільні відносини, із самим ЦК не ототожнюються, а займають в ієрархії актів цивільного законодавства своє місце …»[139]. Этим же положением обосновывается название ГК «своєрідною конституцією»[140].
Как видим, приоритет ГК связывается с так называемой иерархией по горизонтали. Обращает на себя внимание разное содержание, которое вкладывается в понятие «приоритет ГК». Одни его связывают с введением другого закона в действие, другие – с большей юридической силой[141], третьи – с правоприменением[142]. Само словосочетание «иерархия по горизонтали» вызывает вопросы, т.к. слово «иерархия» означает порядок подчинения низших (чинов, должностей) высшим; вообще расположение от высшего к низшему или от низшего к высшему[143].
На наш взгляд, для вывода об особом месте ГК Украины в системе законодательства, в его иерархии вряд ли достаточно предусмотреть в законе, что ГК – основной акт, и что «актами гражданского законодательства являются также другие законы Украины, которые принимаются в соответствии с Конституцией и настоящим Кодексом» (абз.1, 2 ч.2 ст.4 ГК). Необходимо учитывать и то, что сугубо практическое назначение иерархии нормативно-правовых актов – определение именно юридической силы отдельных видов нормативно-правовых актов[144].
Споры в отношении «иерархии по горизонтали» появилась в российской юридической литературе. Как отмечает М.И. Брагинский в российской законотворческой практике последних десятилетий признается особая сила за отдельным законом, составляющим ядро определенного нормативного массива, и прежде всего, определенной отрасли, когда в законе указывается, что его нормы имеют приоритет, если в других законах содержатся противоречащие ему положения[145].
Не стала исключением и украинская законотворческая практика. Причем количество законов, в которых указывает, что именно он применяется при наличии противоречий других законов, возрастает.
Проф. Брагинский, говоря об иерархии по горизонтали, справедливо ставит вопрос о принципиальной возможности существования закона, являющегося по отношению к другим актам, принятым на том же уровне, не основным, а «первым среди равных». Как же обосновывается возможность иерархии по горизонтали? По мнению проф. Брагинского «нет оснований сомневаться в возможности законодателя поступить подобным образом», т. к. Конституция РФ не запрещает устанавливать не противоречащую установленной в ней иерархии актов[146].
Как видим, вывод проф. Брагинского о допустимости установления иерархии законов по горизонтали выводится из принципа «все, что не запрещено, то разрешено». Однако в юридической литературе такой принцип однозначно признается только в отношении граждан. Государственный орган, к каковым относится и законодательный орган – ВР Украины, должен действовать на основании совершенно иного принципа – «разрешено только то, что предусмотрено законом»[147]. Он, – как справедливо отмечает Д.В.Задыхайло, – является принципом правового государства[148]. Именно этот принцип закреплен в ч.2 ст.19 Конституции Украины: «Органы государственной власти и органы местного самоуправления, их должностные лица обязаны действовать лишь на основании, в пределах полномочий и способом, предусмотренными Конституцией и законами Украины». Если с этих позиций анализировать возможности ВР Украины, то Конституция закрепила за ней, как уже отмечалось, право принимать законы и особо – изменять Конституцию (ст. 91; разд. ХІІІ). ВР Украины не наделена правом устанавливать приоритет одного закона перед другим. Да и в самой ст.4 ГК «Акты гражданского законодательства» отсутствует прямое указание на приоритет норм ГК, в ней даже нет слова «приоритет», как нет и прямого указания о большей юридической силе ГК Украины. Следовательно, в действующей Конституции Украины не усматриваются правовые основания для придания ВР Украины приоритета кодифицированным актам, к каковым относится и ГК Украины, перед другими законами.
Нельзя не видеть, что попытка обосновать приоритет ГК Украины перед другими законами, иерархию между ГК Украины и другими законами фактически преследует чисто практическую задачу. Она состоит в создании теоретической основы для применения норм ГК Украины при наличии коллизий с нормами других законов.
Наряду с высказанными суждениями о приоритете ГК Украины, особой иерархии гражданско-правовых законов имеются и прямые утверждения об обладании ГК Украины большей юридической силой по сравнению с другими законами. Так, например, по мнению А.С.Довгерта «ЦК за своєю юридичною силою є вищим за інші закони, він займає положення «першого серед рівних»[149]. Утверждается также, что ГК имеет «має особливу, підвищену юридичну силу»[150] и «при розгляді цивільних справ завжди належить враховувати субординацію законів як щодо Конституції, так і щодо ЦК. Більше того, якщо у відповідні закони інших галузей законодавства, зокрема податкового, митного, земельного, будуть включені норми цивільного права, то і вони не можуть суперечити нормам ЦК»[151]. В отличие от А.С.Довгерта И.В.Спасибо-Фатеева прямо не указывает, что юридическая сила ГК выше, чем других законов, однако при этом отмечается необходимость признания иерархии законов по горизонтали[152].
Ранее подчеркивалось и то, что: «принципово важливим є те, що закони України, норми яких регулюють цивільні відносини, із самим ЦК не ототожнюються, а займають в ієрархії актів цивільного законодавства своє місце і мають залежний від Конституції та ЦК характер»[153]. Высказано и суждение, что ГК «набуває значення у правовий системі України законодавчого акта конституційного рівня»[154].
Сравнивая представленные позиции, можно увидеть в них не столь уж большую разницу. Фактически в первом случае прямо указывается на то, что ГК Украины имеет большую юридическую силу. Во втором и третьем случаях вывод о большей юридической силе ГК Украины, возможно, не столь очевиден. Однако именно место в иерархии нормативно-правовых актов и определяет его юридическую силу[155]. Потому практическая сторона признания иерархии между ГК Украины и другими законами, как и «подтягивания» ГК до конституционного уровня видится именно в признании за ГК Украины большей юридической силы. Такое признание является одним из возможных вариантов обеспечения применения норм ГК Украины при возможных коллизиях с нормами других законов. Причем большая юридическая сила, как и иерархия, зависимость между ГК Украины и другими законами обосновываются именно ч.2 ст.4 ГК.
Если говорить об юридической силе, то не вызывает сомнения правильность утверждения С.А.Погребного, что ГК Украины обладает равной с другими законами юридической силой и большей юридической силой по сравнению с подзаконными актами гражданского законодательства[156]. Однако нельзя не заметить несоответствие этого тезиса сделанному на основании ч.2 ст.4 и п.3 «Заключительных переходных положений» выводу, что ГК Украины имеет «приоритет в применении в сравнении с другими гражданскими законами, которые имеют одинаковую с ним юридическую силу», т.к. практическая значимость приоритета, как и иерархии заключается именно в возможности применения норм ГК Украины при коллизии его норм и норм других законов.
Если говорить о юридической силе ГК Украины, то можно отметить, что в теории права и ранее высказывались суждения о неравности обыкновенных законов, в т.ч. и кодифицированных законодательных актов. Однако они не нашли отражения в общепринятых классификациях нормативно-правовых актов. Не усматриваются и правовые основания для признания большей юридической силы за ГК Украины из Конституции Украины, нормы которой в настоящее время фактически определяют юридическую силу законов. Из анализа норм действующей Конституции возможен лишь один вывод: в иерархии нормативно-правовых актов лишь Конституция в силу ч.2 ст.8: «…имеет высшую юридическую силу. Законы и другие нормативно-правовые акты принимаются на основе Конституции Украины и должны соответствовать ей». Кроме того, Конституция Украины не признает ГК Украины, как и вообще какие-либо законы, равными себе по уровню, т.к. наделяет их разными признаками. В частности, в отличие от Конституции для ГК Украины не характерен особый порядок представления законопроекта (ст. 154, 156 Конституции), особый порядок принятия законопроекта к рассмотрению (ст. 155, 156 Конституции) и голосования (ст.ст.91,155, 156 Конституции).
Даже в проекте Закона Украины «О законах и законодательной деятельности» большая юридическая сила признается лишь за одним законом – за законом, принятым всеукраинским референдумом (ст. 10). Однако ГК таковым не является.
Следовательно, ГК Украины в силу положений ст.8 Конституции имеет одинаковую юридическую силу с другими законами. В действующей Конституции Украины не усматриваются правовые основания для признания большей юридической силы за ГК Украины или признания ГК Украины законом конституционного уровня.
Если говорить о выводимой на основании ч.2 ст.4 ГК Украины зависимости других законов от Конституции и ГК Украины, то понятна их зависимость от Конституции. Она предопределяется конституционным положением, что все законы принимаются на основе Конституции и должны соответствовать ей. Кроме того ее нормы являются нормами прямого действия (ст.8 Конституции). В то же время интерес представляет природа зависимости норм других законов от норм ГК Украины. Тем более, что сам ГК Украины не исключает регулирование имущественных и личных неимущественных отношений другими специальными законами. Более того, в некоторых случаях в ГК Украины прямо указывается на это. В частности, определяется, что другим законом устанавливается особый порядок (например, ст.18 «Защита гражданских прав нотариусом», ст.53 «Банкротство физического лица - предпринимателя», ст.89 «Государственная регистрация юридического лица» и др.) либо особенности регулирования отдельных отношений (см., например, ч.2 ст.9, ч.4 ст.152, ч.2 ст.85, ч.4 ст.104, ч.4 ст.152, 650, ч.3 ст.712 и др.). Причем в некоторых случаях даже указывается название специального закона (см., например, ч.3, 4 ст.110 ГК).
Наличие таких положений доказывает, что законодатель либо прямо указывал действующие на тот момент законы, либо планировал их принятие. Это еще раз подчеркивает значение ГК Украины как системообразующего закона. Однако вряд ли можно утверждать, что на этапе разработки и принятия ГК Украины была продумана вся законотворческая деятельность и четко виделась вся система гражданского законодательства. Необходимость в законодательном обеспечении переходного периода в экономической сфере с неизбежностью будет требовать принятия специальных законов.
Нет оснований обосновывать зависимость других законов от ГК Украины и положениями ч.2 ст.4 ГК Украины. Ими предусмотрено: «Основным актом гражданского законодательства Украины является Гражданский кодекс Украины.
Актами гражданского законодательства являются также другие законы Украины, которые принимаются в соответствии с Конституцией Украины и этим Кодексом (далее - закон).
Если субъект права законодательной инициативы подал в Верховную Раду Украины проект закона, который регулирует гражданские отношения иначе, чем этот Кодекс, он обязан одновременно подать проект закона о внесении изменений в Гражданский кодекс Украины. Представленный законопроект рассматривается Верховной Радой Украины одновременно с соответствующим проектом закона о внесении изменений в Гражданский кодекс Украины».
Конечно, приведенные положения ч.2 ст.4 ГК Украины не отличаются достаточной определенностью, четкостью по правовой природе, как и по целям регулирования. Этим можно объяснить имеющиеся затруднения и ошибки при их толковании. В частности, о большей юридической силе ГК Украины. Лишь на первый взгляд может показаться, что цель положения абз.3 ч.2 ст.4 ГК – определение юридической силы гражданских законов. Е.С.Янкова обращает внимание на то, что ВР Украины как и любой государственный орган, обязаны действовать исключительно в пределах своей компетенции (ч.2 ст.19 Конституции) – принимать законы, а не изменять их юридическую силу. Основой этого выводы являются положения раздела IV Конституции, посвященные компетенции и порядку деятельности ВР Украины. Кроме того, ГК Украины нельзя признать конституционным законом, т.к. они не упоминаются в Конституции и для всех принимаемых законов кроме Конституции закреплен единый порядок представления, голосования, изменения[157].
Причем в ст.8 Конституции юридическая сила всех законов, в том числе и кодифицированных, связывается с видом нормативно-правового акта, а не с его отраслевой принадлежностью. И такой подход представляется оправданным, т.к. юридическая сила закона имеет практическое значение на этапе правоприменения, когда речь идет о конкуренции норм. Иной подход может затруднять принятия решений, учитывая, что вопросы отраслевого деления в теории являются спорными на протяжении многих десятилетий.
Из содержания нормы абз.3 ч.2 ст.4 следует, что это процедурная норма. Она призвана регулировать не имущественные и личные неимущественные отношения, выступающие предметом гражданского права, а отношения в сфере законотворческой деятельности и особый порядок представления законопроектов на одном из ее этапов[158]. Потому справедливо замечание С.А.Зинченко: «Строго говоря, не более чем моральное обязательство законодателя не принимать законы, противоречащие Гражданскому кодексу»[159]. В.В.Хахулин оценивает положения ст.4 ГК Украины как «спробу дещо підняти цей Кодекс над іншими законами. Однак справа не пішла далі обов’язку суб’єкта законодавчої ініціативи разом із законопроектом, що регулює майнові відносини інакше, ніж Цивільний кодекс, подати до Верховної Ради закон про внесення змін до Цивільного кодексу. Тому при правозастосуванні було б неправильно, посилаючись на ст.4ЦК, застосовувати сформульовані в ньому норми, переважно перед нормами інших законів»[160].
С одной стороны, вышеобозначенный в абз.3 ч.2 ст.4 ГК Украины названный порядок рассмотрения законопроектов, в которых иным образом по сравнению с ГК Украины регулируются гражданско-правовые отношения, может способствовать единообразию, системности, непротиворечивости отраслевых правовых норм. Он, возможно, мог бы затруднить возможные изменения правового регулирования определенного вида отношений путем принятия специальных актов. Вопрос только в том, насколько подобный порядок, во-первых, подлежит закреплению в ГК Украины, а не в Регламенте ВР Украины, во-вторых, может и будет способствовать стабилизации законодательства. Конечно, в ГК Украины, кодексе частного права, не место для закрепления процедуры принятия законотворческим органом проектов законов. И как показывает практика рассмотрения проектов законов, сам законодатель не придерживается порядка, закрепленного в абз.3 ч.2 ст.4 ГК Украины.
Не обладает ГК Украины, как было обосновано выше, и специфическими чертами, которые позволяли бы ставить его в один ряд с Конституцией[161] и видеть зависимость других законов от ГК Украины и Конституции. Такое закрепление имело бы смысл только в том случае, если бы создавало правовые основания для требования о несоответствии норм других законов положениям ГК Украины. Однако действующим законодательством не предусмотрена возможность признания положений других законов несоответствующими ГК Украины, как это имеет место в отношении несоответствия положений отдельных законов Конституции.
Нельзя понимать абз.2 ч.2 ст.4 ГК Украины как невозможность (запрет) иным образом урегулировать отношения, чем в ГК Украины. Такой прием законодатель мог бы использовать при регулировании стабильных, сложившихся отношений. В первую очередь, это относится к личным неимущественным отношениям, которые закрепляют такие важные для человека права как честь, достоинство, жизнь, здоровье, тайна личной жизни и др. Однако вряд ли такой прием является допустимым при регулировании имущественных отношений, т.к. в настоящее время они претерпевают в Украине серьезные изменения в связи с изменениями политической и экономической системы. И уж совсем это представляется мало приемлемым для регулирования интенсивно развивающихся отношений в сфере предпринимательства. Не исключено, что таким образом фактически могут «законсервироваться» выявленные практикой недостатки в регулировании, будет дополнительно затрудняться корректировка закрепленной модели поведения.
Все изложенное позволяет сделать вывод, что ГК Украины не стоит в одном ряду с Конституцией Украины, т.к. не является конституционным законом, не обладает специфическими чертами, присущими Конституции (особый порядок представления, рассмотрения и принятия). Конституция не признает существования иерархии по горизонтали – между кодифицированными законами, к каковым относится и ГК Украины и некодифицированными законами определенной отрасли законодательства. Все это предопределяет равную юридическую силу ГК Украины и других законов. На данный момент не усматривается юридических оснований для признания большей юридической силы ГК Украины по сравнению с другими законами.
Следует отметить и то, что в ГК РФ, ГК РК более четко закреплен принцип приоритета норм ГК. Более того, после принятия ГК РФ достаточно длительное время судебная практика четко придерживалась положения ст.3 ГК РФ о приоритете норм ГК в случаях, когда в иных законах иным образом были урегулированы гражданско-правовые отношения. И такой подход имел разную оценку. Одни его поддерживали и отстаивали[162], другие – критиковали[163] и высказывали озабоченность, что подобные «эксперименты» неизбежно нарушают стабильность законодательства «изнутри и, как следствие, ведут к снижению эффективности всей правовой системы»[164].
Известна и судебная позиция Конституционного Суда РФ в связи с его оценкой позиции заявителя, которая обосновывалась ст. 3 ГК РФ, согласно которой нормы гражданского права, содержащиеся в других законах, должны соответствовать данному Кодексу. Конституционный уд РФ прямо указал: «Между тем в статье 76 Конституции Российской Федерации не определяется и не может определяться иерархия актов внутри одного их вида, в данном случае - федеральных законов. Ни один федеральный закон в силу статьи 76 Конституции Российской Федерации не обладает по отношению к другому федеральному закону большей юридической силой. Правильный же выбор на основе установления и исследования фактических обстоятельств и истолкование норм, подлежащих применению в конкретном деле, относится … к ведению судов общей юрисдикции и арбитражных судов»[165].
Изложенный выше анализ ч.2 ст.4 ГК Украины, ст.8 Консттуции Украины, как и практика КС РФ не позволяют поддержать предложение С.А.Погребного изменить редакцию ч.2 ст. 4 ГК: «Положення інших законів, які суперечать положенням цього Кодексу, застосуванню не підлягають і застосовуються відповідні положення цього Кодексу». Само по себе это положение при неизменности положений ст.8 Конституции Украины о признания равенства юридической силы всех законов не может изменить правоприменительную практику в Украине.
Принятие и ведение в в действие ГК Украины и ХК Украины Украиныв один день привело к определенным проблемам в первую очередь в правоприменении. Причем наличие ХК Украины предусмотрено самим ГК Украины, определившим: «Законом могут быть предусмотрены особенности регулирования имущественных отношений в сфере хозяйствования» (ч.2 ст.9).Однако эта норма появилась на этапе рассмотрения проектов ГК и ХК Украины в ВР Украины. В то же время проект ГК Украины разрабатывался с расчетом регулировать предпринимательские отношения, которые впоследствии были признаны частью предмета ХК Украины (ст.ст.1,3). Этим объясняется наличие в кодексах дублирующих норм. Можно с сожалением констатировать, что многочисленные изменения, которые в них были внесены за десять лет, не решили проблемы, во-первых, согласования и исключения дублирующих норм, что «утяжеляет» регулирование, во-вторых, приведения содержания кодексов в соответствие с закрепленным в каждом из них предметом регулирования. В то же время было бы несправедливо отмечать наличие коллизий лишь в ГК Украины и в ХК Украины. Нужно признать, что они в значительной степени характерны для всей системы права Украины. Вместе с тем именно одновременное принятие ГК и ХК Украины породило споры и проблемы, связанные с разрешением дел при наличии противоречий между нормами ГК Украины и ХК Украины, т.к. это исключило возможность решения дел на основании принципа о применении более поздней нормы.
В литературе существуют, как минимум, три точки зрения в вопросе правоприменения. Согласно первой точке зрения при коллизии норм ГК и ХК следует применять нормы ГК. А.С.Довгерт обосновывает такой подход практическим значением ГК в системе актов гражданского законодательства и потому «…у випадку колізії норм будь-якого нормативно-правового акта, з нормами ЦК слід керуватися останніми. …загальний принцип дії законів, відповідно до якого пізніше прийнятий акт витісняє попередній, а спеціальний – загальний акт, у даному випадку не діє»[166]. В то же время отсутствует обоснование того, почему известный веками принцип в данном случае не должен действовать.
Вторая точка зрения состоит в том, что нормы этих кодексов должны применяться по принципу «общие – специальные нормы», где ГК является общим законом, а ХК – специальным законом, регулирующим более узкий круг отношений и потому приоритет при применении должен отдаваться нормам ХК[167]. Г.Л.Знаменский в этой связи отмечает: «Між загальним (ЦК) і спеціальним (ГК) законами існують відносини не підпорядкованості, а субсідіарності. А це значить лише одне: при регулюванні конкретних відносин у пріоритетному порядку застосовуються норми спеціального закону, а якщо вони є недостатніми для належного регулювання цих відносин, у субсидіарному порядку можуть застосовуватися норми загального закону. Методологічною підставою для вирішення цього питання якраз і становить застосування принципу «Lex specialis derogat generali»[168].
Третья точка зрения состоит в том, что в процессе правоприменительной деятельности не сам специальный законодательный акт подлежит применению, а нормы, в которых выписаны разные модели поведения. Применяемые для разрешения конкретного дела нормы могут содержаться в разных нормативно-правовых актах, в том числе и в кодексах. При выявлении между ними противоречий принято в общей теории права исходить из известных и проверенных веками принципов: общая – специальная норма, старый – новый закон[169].
По соотношению норм ГК Украины и ХК Украины и их применению в случае коллизии высказал свою позицию и ВХСУ в информационном письме «Про деякі питання практики застосування норм Цивільного та Господарського кодексів України» от 07.04.08 № 01-8/211: «При вирішенні даного питання слід виходити з того, що при правозастосуванні застосовується не в цілому закон як нормативно-правовий акт, а відповідна правова норма чи її частина, за змістом якої і визначається чи є ця норма (її частина) спеціальною чи загальною» [170].
Если же отношения не урегулированы нормами ХК Украины или других специальных законов, то, как справедливо отмечает Г.Л.Знаменский, нормы ГК Украины должны применяться в субсидиарном порядке. Такой порядок применения предопределил появление в ГК Украины ст.9 «Применение Гражданского кодекса Украины к урегулированию отношений в сфере хозяйствования, использования природных ресурсов, охраны окружающей среды, а также к трудовым и семейным отношениям».
Возникает закономерный вопрос о принципиальной возможности существования в ГК Украины норм, которые регулируют отношения в сфере хозяйствования. Нельзя не отметить определенную несогласованность ч.1 ст.4 ХК Украины и ч.2 ст.9 ГК Украины. С одной стороны положение ч.1 ст.4 ХК Украины гласит, что предметом ХК не является «имущественные и личные неимущественные отношения, которые регулируются Гражданским кодексом Украины». При этом в ч.2 ст.9 ГК прямо оговаривается возможность определения законом, каковым и является ХК Украины лишь особенностей регулирования имущественных отношений в сфере хозяйствования. Это положение ч.2 ст.9 ГК Украины согласуется с ч.2 ст.4 ХК Украины: «Особенности регулирования имущественных отношений субъектов хозяйствования определяется этим Кодексом».
Толкование в комплексе, во-первых, положения ч.2 ст.9 ГК Украины о том, что законом могут быть предусмотрены особенности регулирования имущественных отношений в сфере хозяйствования, во-вторых, наличие действующего ХК Украины, определившего «Особенности регулирования имущественных отношений субъектов хозяйствования определяется этим Кодексом», ГК Украины по сути не должен регулировать отношения в сфере предпринимательства, должно нас приводить к выводу, что ГК Украины не может определять особенности регулирования имущественных отношений в сфере хозяйствования. В противном случае в ч.2 ст.9 ГК Украины было бы логично указано, что особенности регулирования имущественных отношений субъектов хозяйствования могут устанавливаться настоящим Кодексом и другими законами. М.И.Брагинский называет подобные случаи отказом от принципа приоритета ГК в пользу специального закона, если в ГК прямо указывается на регулирование определенных отношений другим законом[171].
Изложенное еще раз подчеркивает важность проведения дальнейшей работы по разграничению содержания ГК Украины и ХК Украины.