ПРИКЛЮЧЕНИЕ В ДАУМАТ АЛ-ДЖАНДАЛЕ 29 страница
кавалерии левого фланга и заставил ее отступить с занятых ею
позиций. Эта конница, основательно потрепанная Халидом, спасая
свою жизнь, ускакала в северном направлении. Она свое отвоевала.
(См. карту 24.) Я не стану пытаться объяснить суть плана Халида, так
как она станет понятной читателю по мере того, как мы будем следить
за ходом сражения. Однако особо следует отметить намерение Халида
в отношении вражеской конницы. Он вознамерился изгнать римскую
конницу с поля боя, чтобы пехота, из которой состояла основная часть
римской армии, осталась без поддержки кавалерии и тем самым
оказалась бы незащищенной от атак с фланга и с тыла. В стре-
мительных операциях кавалерия играла главную роль, и без нее пехота
оказалась бы в незавидном положении, не имея возможности быстро
передвигаться или спастись за счет стремительной смены позиции.
Примерно в то время, когда Халид гнал кавалерию левого фланга
римлян, Махан собрал оставшуюся у него кавалерию в единый
мощный, мобильный отряд, стоявший за римским центром, чтобы
идти в контрнаступление и вернуть себе утраченные позиции. Однако
еще до того как римская кавалерия приступила к осуществлению каких
бы то ни было маневров, она была атакована с фронта и фланга
мусульманской кавалерией. Римляне, побуждаемые бестрепетным
Маханом, какое-то время героически сражались, однако в такой
стремительно меняющейся ситуации регулярная тяжелая кавалерия не
могла сравниться с легкой, стремительно передвигавшейся конницей
Халида, которая могла нанести удар, откатиться назад, совершить
маневр и нанести новый удар. Наконец римская кавалерия, не видя
иного выхода спастись от истребления, прекратила бой и ускакала на
север, увлекая за собой пытавшегося остановить ее Махана. Таким
образом, римская кавалерия бросила пехоту на произвол судьбы. Всего
с Маханом поле боя покинули 40 000 всадников, часть которых
относилась к римской кавалерии, а другая часть — к мобильным
отрядам арабов-христиан Джабалы ибн ал-Айхама.
Дирар в то утро не принимал участия в кавалерийских операциях.
Мусульмане не видели знакомого полуобнаженного воина в битве, в
которой он мог бы отличиться. Они не знали, где он, а Халид ничего им
не говорил!
Тем временем армяне стойко отбивали попытки сокрушить их, пред-
принимавшиеся 'Амром и Шурахбйлем. Эти два мусульманских
корпуса смогли немного продвинуться вперед, но не слишком
значительно, и это понятно, потому что армяне были по-настоящему
героическими воинами. Абу 'Убайда и Йазйд также наступали на
римлян на своем фронте (хотя пока что они играли второстепенную
роль, связывая силы противника), но им не давали развивать
наступление армия Курйна и армия цепей. Именно на этой стадии
сражения изгнавший с поля боя римскую кавалерию Халид занялся
армянами и ударил им в тыл. (См. карту 25.) Подвергшись атаке с трех
сторон, армянские ряды раскололись на части. Бросая свои позиции,
они бежали на юго-запад, в единственном оставшемся свободном
направлении, и испытывали большое облегчение
и удивление по поводу того, что мусульманская кавалерия не
предпринимала ни малейших попыток помешать их отступлению, хотя
ей это ничего бы не стоило. Армяне двигались в том направлении, где,
по их мнению, они могли оказаться в безопасности. Они не
подозревали, что Халид хотел, чтобы они пошли именно в этом
направлении.
Когда армянская армия была ослаблена и, превратившись в толпу,
перемешавшуюся с остатками славянской армии Канатира, побежала в
сторону Вади ар-Раккад, остальные римские армии поняли безнадеж-
ность своего положения. Их фланг и тыл оказались совершенно неза-
щищенными. Поэтому они тоже начали отступать и стройными
рядами, в полном порядке отходить в западном направлении. И вновь
Халид не стал препятствовать их отходу.
Солнце еще не поднялось в зенит, когда вся римская пехота перешла
в отступление: часть ее бежала, охваченная паникой, другая часть
отступала в полном порядке. Она двигалась к Вади ар-Раккад. За
отступающими римлянами шли мусульманские корпуса, теперь
выстроенные стройными рядами вдоль укороченного фронта.
Мусульманская кавалерия переместилась севернее римской армии,
чтобы никто не мог ускользнуть в этом направлении, хотя до того как
этот путь к спасению был полностью перекрыт, им все же успели
воспользоваться тысячи славян и армян. Так мусульмане взяли в
кольцо уже разгромленную ими армию Кесаря.284
* * *
У бежавших с поля боя римлян было одно желание: оказаться как
можно дальше от мусульман. Они знали, что путь на север перекрыт
мусульманской конницей, однако оставалась еще одна возможность
бегства — через Раккад, в том месте, где находился брод, по хорошей
дороге. И командиры вели своих воинов к этому броду. Когда первый
полк дошел до брода, люди стали стремительно спускаться по склону
ущелья, чтобы перебраться на другую сторону ручья. Здесь восточный
склон был не таким отвесным, как в других частях ущелья, однако
западный склон был намного круче, а в верхней его части дорога
оказывалась зажатой
284 Утверждение некоторых более поздних западных писателей, что римляне потерпели поражение из-за того, что Халид
воспользовался сильнейшей песчаной бурей, когда ветер дул в лицо римлянам, в корне неверно. Ни один мусульманский
историк не упоминает об этой буре. Гиббон (т. 5, с. 327) утверждает, что, согласно Феофану, были «туча пыли и не-
благоприятный ветер», но только ребенок может вообразить, что мусульманская армия, все еще состоявшая из примерно 30
000 способных носить оружие воинов, растянутая вдоль 11-мильного фронта, могла столь быстро осуществить столь
тщательно продуманный маневр, просто воспользовавшись песчаной бурей. И это во времена, когда сообщения до-
ставлялись всадниками! Это всего лишь попытка надменного западного историка найти предлог для объяснения
понесенного римлянами поражения.
между двумя обрывами, создававшими узкую горловину, в которой
несколько отважных человек могли бы остановить целую армию.
Радуясь тому, что им удалось покинуть Равнину Иармука,
передовой отряд тяжело поднимался по дороге на западном склоне
ущелья. Лишь добравшись до верха, римляне заметили, что выше них
находится отряд мусульман с обнаженными мечами, возглавляемый
поджарым молодым воином, обнаженным до пояса!
Ночью Халид отправил Дирара с 500 всадниками Мобильной Гвар-
дии, велев им обойти римскую армию слева, переправиться через Вади
ар-Раккад и блокировать проход на другом берегу ущелья. Дирар,
проводником которого выступил араб-христианин Абу Джувайд,1
блестяще выполнил маневр. Незаметно для римлян, которые считали,
что переправа через Раккад находится слишком далеко позади, чтобы
иметь тактическое значение, он укрепился на правом берегу ущелья и
укрыл своих людей неподалеку от брода. Дирар со своими людьми
стоял в верхней части западного берега и смотрел, как по склону
поднимались усталые, с трудом переводящие дыхание римляне. (См.
карту 26.)
Скоро на римлян обрушился град камней. Те немногие из них, кому
удалось подняться наверх, внезапно попадали. Оказавшись под градом
камней, первые ряды отпрянули, сминая тех, кто оказался за ними, а
те, в свою очередь, откатились назад, сбивая с ног остальных. В
результате атаки Дирара римляне начали скатываться вниз, на дно
ущелья, вопящей, извивающейся, все подминающей под себя лавиной.
Находившиеся еще на левом берегу римляне остановились, увидев
кошмар, обрушившийся на передовой полк. Стало ясно, что и этот
путь к отступлению отрезан. Из-за узости переправы, не оставлявшей
места для маневра, ничего нельзя было предпринять, чтобы выбить
Дирара с занятой им позиции, поэтому римская армия начала
защищаться от грозящего ей нападения с востока. Полководцы,
которые по-прежнему оставались с армией, поспешно расставляли
полки для обороны, разворачивая их тылом к Вади ар-Раккад, чтобы
их правый фланг упирался в реку Иармук. Они оказались зажатыми
между двух огней — ущельем и мусульманами — и не могли решить,
что хуже!
Под занавес шестого дня сражения началась заключительная фаза
мусульманского наступления. (См. карту 27.) В этом забитом людьми
уголке Равнины Иармука собралась уцелевшая треть римской армии,
аккуратным полукругом выстроившаяся для обороны от мусульман:
пехота стояла в восточной части, кавалерия — в северной. У
мусульман здесь было не менее 30 000 человек. Время для действий
полководцев и маневров истекло. Искусство полководца позволило
войскам занять идеальное место для ведения боя, и теперь дело было
за солдатами. Полководцы обнажили мечи и стали такими же воинами,
как все остальные, подобно львам пустыни, приготовившимся к
последнему прыжку.
Атакующие ударили мечами и копьями по находившейся перед ни-
ми смешавшейся, бурлящей толпе. Местами римляне стояли так тесно,
что у них не было возможности воспользоваться оружием, однако их
передняя линия сражалась с героической, хотя и бессмысленной
отвагой, стараясь остановить наступление. Вскоре бойцы передней
линии были уничтожены, а затем, в процессе наступления мусульман,
сеявших вокруг себя смерть рубящими, колющими, оглушающими
ударами, — еще ряд, и еще. В клубах пыли и смятении римляне
наталкивались друг на друга, и те, кто был недостаточно проворен,
падали и погибали ужасной смертью, затоптанные собственными
товарищами. Мусульманская кавалерия вместе с отрядом Дирара
загоняла римлян все дальше в угол, полностью лишая их свободы
действия. Теперь уже всадники Халида действовали копытами и
ногами своих лошадей, втаптывая в землю измученных римлян. Вопли
римлян смешивались с криками мусульман, и вскоре последнее
сопротивление прекратилось, сражение превратилось в побоище,
обернувшись самым настоящим кошмаром. В последний раз римляне
дрогнули и бросились в беспорядочное бегство. Те, у кого до сих пор
сохранилось желание сражаться, были подхвачены волнами своих
охваченных ужасом товарищей по оружию, особенно армией цепей,
где воины, скованы цепями по десять человек, двигались и падали
одновременно.
Мечась, как перепуганное стадо, толпа римлян оказалась прижатой к
краю ущелья. Страшно было смотреть вниз, но неистовый натиск му-
сульман был не менее страшен. Задние ряды тупо наседали на
передние, находившиеся на краю ущелья, и римское войско ряд за
рядом начало срываться в пропасть. Некоторые продолжали издавать
леденящие кровь вопли, пока долетали до дна, другие же кричали
коротким криком, разбиваясь о каменистые утесы и продолжая
падение в виде обезображенных, бесформенных останков.
Когда последний из римлян прекратил шевелиться, было почти
темно. День «бушующего пожара» завершился. Величайшая из битв
Халида была закончена.285
285 Мнения расходятся по поводу двух основных моментов этого сражения: численности войск противников и точного
указания места, где проходило сражение. Комментарий по этому поводу см. в примечаниях 12 и 13 в приложении Б.
На следующий день, рано утром, пока остальная армия занималась
сбором военных трофеев и хоронила мучеников, Халид с
мусульманской кавалерией направился по дороге на Дамаск, надеясь
догнать Махана. Римский главнокомандующий, подавленный
разгромом его армии и не думавший о том, что мусульмане станут
преследовать его, не торопился. Вскоре после полудня Халид догнал
римлян в нескольких милях от Дамаска и немедленно обрушился на их
арьергард. Махан бросился к арьергарду, чтобы командовать его
действиями, и тут армянский царь и главнокомандующий имперской
армией пал от руки мусульманского всадника. Вскоре после его
смерти римская кавалерия развалилась на несколько отрядов и,
поскакав на север и на запад, выскользнула из клещей Халида.
И вот жители Дамаска высыпали приветствовать Халида. Они
напомнили ему о заключенном с ними два года назад договоре о сдаче
города, и Халид заверил их, что они по-прежнему находятся под
защитой заключенного договора.
На следующий день Халид воссоединился с мусульманской армией
на Равнине Йармука.
Битва при Йармуке стала самым катастрофическим поражением,
которое когда-либо наносилось Восточной Римской империи, и оно
ознаменовало окончание римского правления в Сирии. Месяц спустя
Ираклию пришлось покинуть Антиохию и по суше отправиться в
Константинополь. По прибытии на границу между Сирией и
территорией, которую мусульмане именовали «Римом», он оглянулся
на Сирию и с грустью произнес: «Привет тебе, о Сирия, и прощай!
Никогда больше римляне не ступят на твою землю без страха. О,
какую прекрасную страну я оставляю врагу!»1
Как образец военной операции, битва при Йармуке представляла
собой сочетание многих тактических форм: фронтального
столкновения, фронтального прорыва обороны, контратаки,
отражения атаки, атаки с фланга, атаки с тыла и обходного маневра по
флангу. План Халида держать оборону до тех пор, пока враг не
выбьется из сил, дал блестящие результаты. В ходе оборонительной
фазы, продолжавшейся в течение четырех дней, все наступательные
удары Халида имели характер ограниченного тактического маневра,
направленного на восстановление линии обороны. Он начал
контрнаступление в последний день сражения, только после того как
стало ясно, что римляне понесли основательные потери и больше не в
состоянии продолжать наступление. В тот день Халид обрушился на
позиции римлян с фланга, но лишь после того как отделил
пехоту от кавалерии и оставил первую беззащитной. Затем он загнал
римскую пехоту в угол, образуемый Вади ар-Раккад __________и рекой Йармук,
заранее поставив Дирара на переходе через ущелье, чтобы никто не
смог ускользнуть, и начал свою последнюю, сокрушительную атаку.
Ударив по наковальне Вади ар-Раккад, мусульманский молот растер
римскую армию в порошок.
Известно, что потери мусульман в этом сражении составили 4000 че-
ловек, и действительно мало было тех, кто прошел через него, не по-
лучив ранения, однако оценки римских потерь варьируются. Вакиди
приводит цифры, завышенные до невероятности. Табари в одном
месте286указывает, что погибло 120 000 римлян, однако в другом месте
цитирует Ибн Исхака, который привел цифру 70 000. 287 Балазури
также указывает, что погибло 70 000 римлян.288 Эта последняя цифра
представляется достоверной, составляя 45 процентов от численности
римской армии. Из этих 70 000 примерно половина погибла на
равнине, а другая половина — в ущелье. Примерно 80 000 воинов,
преимущественно тем, кто был на коне или верблюде, удалось
спастись, в их число входят и те, кто сумел ускользнуть до того, как
кольцо мусульман замкнулось. Многим даже удалось перебраться
через Вади ар-Раккад в местах, где берега были не столь обрывистыми.
Битва при Йармуке стала славной победой Ислама, и Равнина
Йармука и Вади ар-Раккад были тому убедительными, хотя и страшны-
ми свидетельствами. Там лежали десятки тысяч растерзанных римских
тел, поодиночке и грудами, на самой равнине и на дне ущелья.
Наиболее ужасные следы кровавого побоища остались в углу равнины
и в самом ущелье. Повсюду были разбросаны исковерканные,
изуродованные, обезображенные тела, застывшие в нелепых позах. На
пропитанной кровью земле валялись залитые кровью тела с
отрубленными конечностями, и невидящий взор мертвецов был
устремлен в бесконечность смерти. Тысячи римских трупов застыли со
сломанными мечами в руках, сдержав клятву биться насмерть, данную
ими накануне сражения. И меж этих солдат лежало бесчисленное
множество тел священнослужителей, продолжавших судорожно
сжимать в руках кресты. Отвратительный запах тления наполнял и
отравлял воздух на всей Равнине Йармука.
Гигантское героическое сражение завершилось: была одержана
великая и ужасная победа.
286 Ат-Табари: т. 2, с. 596.
287 Там же: т. 3, с. 75.
288 Балазури: с. 141.
Глава 36
ОКОНЧАТЕЛЬНАЯ ПОБЕДА
После Йармука остатки римской армии поспешно отошли в
Северную Сирию и на северную часть побережья Средиземного моря.
Побежденные солдаты Рима, те, кто пережил ужасы Йармука, больше
не могли сражаться. Победоносные воины Ислама тоже больше не
могли сражаться. Абу 'Убайда направил отряд, чтобы занять Дамаск, а
сам с остальной армией в течение целого месяца оставался в районе
Джабийи. В течение этого периода воины отдыхали: трофеи были
собраны, осмотрены и распределены, раненым дали время
поправиться. Было много неотложных административных дел, и
полководцы не имели свободного времени.
В начале октября 636 г. (в конце месяца ша'бан, 15 г. хиджры) Абу
'Убайда созвал военный совет для того, чтобы обсудить дальнейшие
планы. Мнения о целях варьировались от Кайсарийи до Иерусалима.
Абу 'Убайда понимал значение обоих городов, которые до сего време-
ни сопротивлялись всем попыткам мусульман захватить их, и, будучи
не в состоянии сделать выбор, обратился за инструкциями к 'Умару. В
своем ответе халиф приказал мусульманам взять Иерусалим. Поэтому
Абу 'Убайда направился из Джабийи к Иерусалиму. Во главе его
войска двигался Халид со своей Мобильной Гвардией. Мусульмане
прибыли к Иерусалиму примерно в начале ноября, и римский гарнизон
укрылся в укрепленном городе.
Осада продолжалась беспрерывно на протяжении 4 месяцев. Затем
патриарх иерусалимский Софроний предложил сдать город и
выплачивать джизью, но только при условии, что сам халиф приедет,
подпишет с ним договор и примет капитуляцию. Когда мусульмане
узнали про условия, выдвинутые патриархом, Шурахбйл предложил не
ждать приезда 'Умара из Медины, а отправить Халида под видом
халифа. 'Умар и Халид были очень похожи друг на друга 289 а
поскольку жители Иерусалима лишь слышали о Халиде, то, возможно,
они бы и не заметили подмены. Мусульманам надо было лишь сказать,
что на самом деле их халиф уже здесь, — вот он, пожалуйста!
На следующее утро патриарху сообщили о том, что халиф здесь, и
Халид, облаченный в простую одежду из самой дешевой ткани,
похожую на ту, которую всегда носил 'Умар, подъехал к крепости для
переговоров с патриархом. Однако ничего не вышло. Халид был
289 Вакиди: с. 162; Исфахани: т. 15, с. 12, 56.
слишком известен, и, должно быть, в Иерусалиме было немало
арабов-христиан, которые бывали в Медине и видели и 'Умара, и
Халида, подметив разницу между ними. Кроме того, патриарх,
наверное, очень удивился тому, что халиф оказался здесь как раз в то
время, когда он понадобился! Как бы там ни было, уловку быстро
разоблачили и патриарх отказался от переговоров. Когда Халид
доложил о постигшей его неудаче, Абу 'Убайда написал 'Умару о
сложившемся положении и попросил его приехать в Иерусалим, чтобы
принять капитуляцию города. В ответ халиф с группой сподвижников
выехал в свою первую из четырех поездок в Сирию.
Сначала 'Умар прибыл в Джабийу, где его встречали Абу 'Убайда,
Халид и Йазйд, выехавшие туда с эскортом, чтобы приветствовать ха-
лифа. 'Амр ибн ал-'Ас остался командовать мусульманской армией,
осаждавшей Иерусалим. Халид и Йазйд были разодеты в
великолепные шелка и парчу и ехали на красиво убранных лошадях.
Их вид привел 'Умара в ярость. Спешившись с коня, он схватил с земли
пригоршню мелких камешков и швырнул их в двух разряженных
генералов. «Как вам не стыдно, — вскричал халиф, — встречать меня в
таком виде! Вы едите досыта только в течение последних двух лет.
Стыдитесь того, что с вами сотворило обилие еды! Именем Аллаха,
если бы вы поступили так через 200 лет благоденствия, я все равно
снял бы вас с ваших постов и назначил бы на них других людей».290
Сам 'Умар был в простой, залатанной одежде, такой же, как и та,
которую __________он носил во времена Святого Пророка. Став халифом, он не
изменил своему аскетическому и праведному образу жизни и
продолжал сторониться роскоши и всего показного.
Выпутываясь из неприятного положения, Халид и Йазйд поспешно
распахнули свои одежды и показали доспехи и оружие, которые
скрывались под ними. «О Повелитель Правоверных! — вскричали они.
— Это только одежды. Мы по-прежнему носим оружие».1 После этих
слов гнев 'Умара заметно поубавился. Затем подошел Абу 'Убайда, как
всегда, одетый просто и скромно, и халиф с главнокомандующим
пожали друг другу руки и обнялись.
Из Джабийи 'Умар, сопровождаемый своими генералами и
почетным караулом, направился в Иерусалим. Для воинов-мусульман
его прибытие в Иерусалим было великим событием, и они ликовали
при виде своего правителя.
На следующий день, около полудня, 'Умар сидел с большой группой
сподвижников, беседуя о разных вещах. Приближалось время дневной
290 Ат-Табари: т. 3, с. 103.
молитвы. Там был и негр Билал. Билал, о котором упоминалось в главе
2 этой книги, на заре Ислама претерпел много пыток от рук
неверующих курайшитов, но не изменил своей вере. Когда во 2 г.
хиджры был введен азан, Пророк назначил Билала муэдзином, и с тех
пор 5 раз в день над Мединой раздавался сильный и мелодичный голос
Билала, призывавший правоверных на молитву. Со временем Билал
превратился в уважаемого за праведность мусульманина и стал одним
из ближайших и наиболее почитаемых сподвижников Святого
Пророка. Однако после смерти Святого Пророка Билал замолчал,
больше он к азану не призывал.
Некоторые сподвижники думали, что, возможно, открытие Иеруса-
лима покажется Билалу достаточно важным событием, чтобы
нарушить молчание. Они попросили 'Умара убедить его призвать
людей на молитву хотя бы один раз! 'Умар обратился к Билалу: «О
Билал! Сподвижники Посланника Аллаха просят тебя провозгласить
азан и напомнить им о временах их Пророка, Аллах да благословит его
и дарует ему мир». В течение нескольких минут Билал пребывал в
раздумье. Затем он взглянул на исполненные надежды лица
сподвижников и на тысячи мусульманских воинов, собиравшихся на
общую молитву. И вот он встал. Билал снова будет призывать на
молитву!
Восхитительный голос знаменитого муэдзина разнесся по всей
округе. Когда он вознес первые слова, Аллах — Величайший, мысли
правоверных обратились к возлюбленному Мухаммаду и на глаза у
них навернулись слезы. Когда Билал дошел до слов: Мухаммад —
Посланник Аллаха, его слушатели не выдержали и заплакали.
На следующий день был заключен договор.291 От имени мусульман
его подписал халиф 'Умар, а засвидетельствовали его Халид, 'Амр ибн
ал- 'Ас, 'Абд ар-Рахман ибн 'Ауф и Му'авиййа. Иерусалим
капитулировал перед халифом, и в священном городе воцарился мир.
Это произошло в апреле 637 г. (месяц рабй' ал-аввал, 16 г. хиджры).
Пробыв в Иерусалиме 10 дней, халиф вернулся в Медину.
Согласно указаниям халифа, Йазйд направился к Кайсарийи и вновь
осадил этот портовый город. 'Амр и Шурахбйл отправились вторично
овладеть Палестиной и Иорданией, завершив эти задачи к концу теку-
щего года. Между тем Кайсарийу удалось взять лишь в 640 г. (19г. хид-
жры), когда ее гарнизон наконец сложил оружие перед Му'авиййей,