Отзвук инферно 1 страница

Громада «Темного Пламени» приблизилась к поверхности планеты. Скорость облета возрастала, и разреженный на высоте в сотни километров воздух оглушительно ревел за неуязвимыми стенками корабля, надежно защищенными и от перегрева, и от любой радиации. Этот звук чудовищной силы улавливали звукозонды Торманса. Оказывается, и здесь знали приборы, записывавшие звуковую хронику неба. Усилители донесли этот однообразный, резкий, как сигнал опасности, вопль до кабинетов ученых-наблюдателей, до высоких башен Стражей Неба и просторных апартаментов правителей, возвещая о приближении незваного гостя, пугающего и привлекательного.

Без устали трудились техники звездолета, вычисляя программы и закладывая их в тупомордые трехглазые чиркающие ракеты. Вскоре пачки спиральных трубок, зачехленные в пятиметровые рыбообразные оболочки, оторвались от корабля, описали громадные параболы и коснулись поверхности планеты в заранее установленных местах. Одна чиркнула по волнам океана, другая пронеслась в его глубинах, третья вспорола гладь реки, последующие пропахали поля, реки и зеленые зоны в разрешенных тормансианами местах. И, снова поднявшись на высоту облета, ракеты прилипали к бортам «Темного Пламени», неся для его лабораторий биологические пробы воды, земли и воздуха чужой планеты.

Нея Холли, Эвиза Танет и Тивиса Хенако третьи сутки не смыкали глаз. Под унылое пение ультрацентрифуг они не отходили от протонных микроскопов и термостатов с бесчисленными сериями бактериальных и вирусных культур. Аналитические компараторы сравнивали токсины вредоносных микробов Земли и Торманса и выводили длинные формулы иммунологических реакций, чтобы нейтрализовать доселе незнаемые болезнетворные начала. Иммунизацию получали в равной степени как намеченные к высадке, так и остающиеся в корабле. Весь экипаж состоял из тяжело дышавших людей с пылающими лицами и лихорадочным блеском глаз. Тор Лика и Менту Кор пришлось даже погрузить в гипнотический сон, так как сила реакции организма потребовала исключить всякую деятельность.

И все же через несколько дней Эвиза Танет объявила, что она недовольна результатами и не может гарантировать полноценной защиты.

– Каков СЃСЂРѕРє достижения полноценности? – спросила ее Фай РРѕРґРёСЃ.

Немного сконфуженная, Эвиза задумалась.

– Я ожидала встретить здесь обычный комплекс. Ведь тормансиане привезли с Земли в своих кишечниках ту же самую бактериальную флору, без которой не можем существовать и мы. Если они не были уничтожены местными микробами, а, наоборот, процветали, это означает, что земные бактерии и вирусы подавили первобытный микромир Торманса. Однако обнаружено два необыкновенных болезнетворных вируса. Они могли возникнуть только в условиях чрезвычайной скученности людей. Сейчас ничего похожего на Тормансе мы не наблюдаем.

– Это косвенное подтверждение былой перенаселенности планеты, – сказала Фай РРѕРґРёСЃ, – РЅРѕ нам нужно спуститься РЅР° Торманс как можно скорее.

– Необходимая перестройка наших защитных реакций произойдет вряд ли раньше, чем через два месяца, – заявила Эвиза Танет таким тоном, как будто она была виновата в невозможности провести иммунизацию скорее.

Фай РРѕРґРёСЃ улыбнулась ей.

– Что же делать! Хочется быть полноправным гостем новой земли, и почти никогда это не удается. Всегда случаются обстоятельства, которые торопят, не позволяют ждать. Многие рассказывали о незабываемом чувстве встречи с новой и безопасной планетой. Выходишь из корабля на чистейший воздух, под новое солнце и, словно дитя, бежишь по ласковой девственной почве. Буйное желание сбросить одежду и погрузиться всем существом в свежесть кристально чистого мира. Чтобы босые ноги ступали по мягкой траве, чтобы ветер и солнце, касаясь обнаженной кожи, передавали ей все ноты изменчивого дыхания природы. И столь немногим из сотен тысяч путешественников на иные миры удавалось испытать это!

– Значит, скафандры? – спросила Нея Холли.

– Да! Как ни жаль! Потом, когда закончится иммунизация, мы снимем их. Без шлемов, только с биофильтрами – и это уже удача! Зато мы будем готовы в три-четыре дня.

– Может быть, это к лучшему, – сказала Нея Холли. – Анализ воды Торманса показал некоторые структурные отличия от земной. Первое время все будут ослаблены привыканием к новой воде.

– Разве важно, какая РІРѕРґР°? – спросила Фай РРѕРґРёСЃ. – Простите, СЏ знаю так мало. Если РІРѕРґР° чиста Рё лишена вредных примесей?

– Простим историку древнее заблуждение, – улыбнулась Эвиза. – Наши предки долго считали воду просто водой, соединением водорода и кислорода, и вовсе не умели ее анализировать. Оказалось, что вода имеет сложную физико-химическую структуру с участием многих элементов. Тысячи видов воды, полезной, вредной, нейтральной, хотя в простом анализе одинаковой и совершенно чистой, встречаются в ключах, речках и озерах Земли. Торманс – другая планета, с иным характером общего круговорота воды, эрозии и минерального насыщения. Мы нашли, что эта вода в среднем может сказаться на нас некоторым угнетением нервной системы. Против него я подобрала таблетки ИГН–102. Только не забывайте бросать их в любую жидкость для питья или еды.

– Итак, скафандры, – вмешался молчавший РґРѕ СЃРёС… РїРѕСЂ Гриф Рифт, – Сѓ нас будет РѕРґРЅРѕ преимущество…

– В случае опасности? – Эвиза наклонила голову, метнув косой взгляд на Чеди Даан.

– Догадка верна. Скафандр РЅРµ поддается РЅРё ножу, РЅРё пуле, РЅРё пиролучу, – подтвердил Рифт.

– РќРѕ голова, самая ценная часть тела, без шлема поддается, – весело возразила Фай РРѕРґРёСЃ.

Чеди Даан пристально взглянула РЅР° РРѕРґРёСЃ, как будто удивляясь ее оживлению. Действительно, сдержанная, немного суровая предводительница экспедиции сейчас, накануне испытания, будто стала РґСЂСѓРіРѕР№.

– Но как же с планом Чеди? – спросил Гэн Атал.

– Его придется осуществить позднее, после акклиматизации, – ответила Фай РРѕРґРёСЃ.

Чеди только плотнее сжала губы и отвернулась к большой карте Торманса, растянутой над входом в круглый зал.

– Чеди, РјРЅРµ сейчас пришло РІ голову, – окликнула ее Р­РІРёР·Р° Танет, – РІС‹ чувствительно отнеслись Рє комедии, разыгранной Фай РРѕРґРёСЃ Рё Оллой Дез. РќРѕ РЅРµ думаете ли РІС‹, что намерение слиться СЃ народом РЇРЅ-РЇС…, маскируясь РїРѕРґ девушку Торманса, тоже содержит элемент обмана? Смотреть чужими глазами РЅР° открытое вам, как РїСЂРёСЂРѕРґРЅРѕР№ тормансианке? РќРµ подглядывание ли это?

– Я… да… нет, я представляла это с другой стороны. Просто стать ближе к ним, живя одинаковой жизнью, испытывая одни трудности и радости, беды и опасности!

– РќРѕ имея возможность РІ любой момент вернуться Рє СЃРІРѕРёРј? Обладая могуществом человека Р­Р’Р? И счастьем возвратиться РІ прекрасный РјРёСЂ Земли? – наступала Р­РІРёР·Р°.

Чеди оглянулась РЅР° РРѕРґРёСЃ РїРѕ давней привычке оценивать реакцию своего идеала, РЅРѕ зеленые глаза РРѕРґРёСЃ смотрели РЅР° нее серьезно Рё непроницаемо.

– Тут двойственность, – начала Чеди, – и я думала о более важном.

– Для кого? – Эвиза была немилосердна, как исследователь.

– Для нас. А им, – Чеди показала на карту Торманса, – не будет никакого вреда. Ведь мы делаем это, чтобы не ошибиться, чтобы знать, как и чем помочь.

– Прежде надо узнать, следует ли! – сказал Гриф Рифт. – Может оказаться…

Ослепительная вспышка рыжего РѕРіРЅСЏ блеснула Р·Р° РѕРєРЅРѕРј РїСЂСЏРјРѕРіРѕ наблюдения. Звездолет РІР·РґСЂРѕРіРЅСѓР». Гэн Атал мгновенно исчез РІ лифте, Р° Гриф Рифт Рё Див Симбел бросились Рє дублерам пилотского пульта.

Еще вспышка, еще одно легкое содрогание корпуса «Темного Пламени». Включенные звукоприемники донесли чудовищный грохот, заглушивший однообразный вопль рассекаемой атмосферы.

Люди побежали РЅР° места аварийного расписания Рё замерли Сѓ РїСЂРёР±РѕСЂРѕРІ, еще РЅРµ отдавая себе отчета РІ случившемся. Звездолет продолжал мчаться СЃРєРІРѕР·СЊ тьму РЅР° ночной стороне планеты. До терминатора осталось РЅРµ больше получаса. Зазвенели серебряные колокольчики сигнала «опасности нет». Рифт Рё Симбел спустились РёР· пилотской кабины, Р° Гэн Атал – РёР· поста броневой защиты.

– Что это было? Нападение? – встретила РёС… Фай РРѕРґРёСЃ.

– Очевидно, – СѓРіСЂСЋРјРѕ РєРёРІРЅСѓР» Гриф Рифт. – Вероятно, стреляли ракетами. Предвидя такую возможность, РјС‹ СЃ Гэн Аталом держали включенным внешнее отражательное поле, хотя РѕРЅРѕ вызывает ужасный шум РІ атмосфере. Звездолет РЅРµ получил РЅРё малейшего повреждения. Как будем отвечать?

– Никак! – твердо сказала Фай РРѕРґРёСЃ. – Сделаем РІРёРґ, что РјС‹ ничего РЅРµ заметили. РћРЅРё знают РїРѕ вспышкам, что попали РѕР±Р° раза, Рё убедятся РІ полной несокрушимости нашего корабля. Убеждена, что РґСЂСѓРіРёС… попыток РЅРµ будет.

– Пожалуй, верно, – согласился Гриф Рифт, – РЅРѕ поле РјС‹ оставим – пусть лучше воет, чем рисковать всем РѕС‚ трусливого вероломства.

– Теперь я еще больше стою за скафандры, – сказала Эвиза.

– И СЃРѕ шлемами РќРџ, – отозвался Рифт.

– Шлемов РЅРµ нужно, – возразила Фай РРѕРґРёСЃ. – РўРѕРіРґР° РЅРµ будет контакта СЃ жителями планеты Рё наша РјРёСЃСЃРёСЏ принесет ничтожную пользу. Этот СЂРёСЃРє придется принять.

– Вряд ли шлемы послужат надежной защитой, – пожала великолепными плечами Эвиза Танет.

Нападения на звездолет не повторялись. «Темное Пламя» перешел на высокую орбиту и выключил двигатели. На корабле ни на минуту не прекращали готовиться к высадке. Биологические фильтры самым тщательным образом подгонялись в нос, рот и уши семерых «десантников». Личные роботы-спутники СДФ настраивались на индивидуальные биотоки. Название СДФ от первых букв латинских слов: «слуга, защитник, носильщик» – определяло название машины. Больше всего заботы, как обычно, требовали скафандры. Они изготовлялись специальным институтом из тончайших слоев молекулярно перестроенного металла, изолированного подкладкой, не раздражающей кожу. Несмотря на невероятную – для техники даже недавнего прошлого – прочность и термонепроницаемость, толщина скафандра измерялась долями миллиметра, и он внешне не отличался от тончайшего гимнастического костюма с высоким воротником, плотно облегающего все тело. Человек, одетый в такой костюм, походил на металлическую статую, только гибкую, живую и теплую.

Выбирая цвета скафандров, Олла Дез старалась каждого участника высадки, особенно женщин, представить наиболее эффектно.

Фай РРѕРґРёСЃ, РЅРµ задумываясь, выбрала черный СЃ СЃРёРЅРёРј отливом, цвета РІРѕСЂРѕРЅРѕРІР° крыла, который очень РїРѕРґС…РѕРґРёР» Рє ее черным волосам, твердым чертам лица Рё зеленым глазам. Р­РІРёР·Р° попросила придать металлу серебристо-зеленый цвет РёРІРѕРІРѕРіРѕ листа. РћРЅР° решила РЅРµ менять темно-рыжего оттенка СЃРІРѕРёС… волос Рё топазовых кошачьих глаз. Черный РїРѕСЏСЃ Рё черная отделка воротничка еще резче выделяли пламя ее волос.

Чеди Даан выбрала пепельно-голубой, с глубоким отливом земного неба и серебряной отделкой, а Тивиса без колебаний взяла темно-гранатовый, с розовым поясом, гармонировавший с ее оливковой кожей и мрачноватыми карими глазами.

Мужчины хотели было надеть одинаковые серые скафандры, но, подчиняясь настояниям женщин, выбрали себе металлическую броню более красивых цветовых сочетаний.

Фай РРѕРґРёСЃ задумчиво рассматривала лица спутников. РћРЅРё выглядели бледными РїРѕ сравнению СЃРѕ смуглыми обитателями планеты РЇРЅ-РЇС…, Рё РѕРЅР° посоветовала всем принять пилюли загара.

– Может быть, нам следует переменить и цвет глаз, сделать их непроницаемо черными, как у тормансиан? – спросила Эвиза.

– Нет, зачем же? – возразила РРѕРґРёСЃ. – Пусть РѕРЅРё Р±СѓРґСѓС‚ такие, как есть. Только сделаем РёС… еще ярче. Это можно, Р­РІРёР·Р°? Несколько лет назад были РІ РјРѕРґРµ «звездчатые» глаза.

– При условии, что у меня будет четыре дня для серии химических стимуляций!

– Четыре дня будет, сделайте всем нам лучистые глаза, напоминающие звезды, и пусть видят землянина издалека, в любой толпе!

– Интересно, какие глаза больше всего любили наши далекие предки РІРѕ времена, РєРѕРіРґР° еще РЅРµ умели произвольно менять РёС… цвет? – сказала Олла Дез. – Фай знает, например, РІРєСѓСЃС‹ Р­РРњ.

– Если говорить о вкусах этой эры, то они были очень изменчивы, неясны и необоснованны. Но почему-то в те времена красота требовалась преимущественно от женщин. Произведения литературы, фото, фильмы перечисляют женские достоинства и почти не говорят о мужских.

– Неужели наши далекие сестры были такими постыдно неразборчивыми? – возмутилась Олла. – Наследство тысячелетий военного патриархата!

– Изобилие столь интересующих вас повелителей, – улыбнулась РРѕРґРёСЃ, – РЅРѕ вернемся Рє глазам. РќР° первом месте находились РјРѕРё – чисто-зеленые глаза, Рё это вполне естественно РїРѕ биологическим законам Р·РґРѕСЂРѕРІСЊСЏ Рё силы.

– А кто из нас на втором месте?

– Чеди. Синие или фиалковые, яркого оттенка. Дальше по нисходящей шли серые, потом карие и голубые. Очень редкими были, а потому и высоко ценились топазовые глаза, как у Эвизы, или золотистые, как у Оллы, но они считались зловещими, потому что походили на глаза хищных животных: кошек, тигров, орлов.

– А для мужчин был какой-нибудь критерий? – спросила Эвиза.

– Зеленых глаз Сѓ РЅРёС…, РІРёРґРёРјРѕ, РЅРµ было, РґР°, СЃСѓРґСЏ РїРѕ литературе, Рё СЃРёРЅРёС… тоже, – пожала плечами РРѕРґРёСЃ. – Чаще всего упоминаются серые, как сталь, или голубые, как лед, – признак сильных, волевых натур, настоящих мужчин, подчиняющих себе РґСЂСѓРіРёС…, всегда готовых пустить РІ С…РѕРґ кулаки или оружие.

– РџРѕ этому признаку следует бояться Гриф Рифта Рё Р’РёСЂ РќРѕСЂРёРЅР°, – рассмеялась Р­РІРёР·Р°.

– РќРѕ если Гриф Рифт действительно командир, то Р’РёСЂ РќРѕСЂРёРЅ слишком РјСЏРіРѕРє, даже для мужчины Р­Р’Р, – возразила Олла Дез.

– Глаза глазами, а все же придется надевать этот металл, – вздохнула Эвиза Танет, – и надолго расстаться с ощущением своей кожи, – и она провела ладонью по плечу и голой руке извечным жестом человека, с детства обученного тщательному уходу за телом.

– Начнем. Кто будет ассистировать – вы, Олла, и Нея?

– Без Неи никак, – ответила Олла Дез.

– РўРѕРіРґР° зовите ее, – Рё Фай РРѕРґРёСЃ первая шагнула через РїРѕСЂРѕРі РІ камеру биологического контроля.

Процесс одевания был долог Рё неприятен. Прошло немалое время, РїРѕРєР° РІСЃРµ семеро собрались РІ круглом зале. Чеди Даан еще РЅРё разу РЅРµ надевала скафандра Рё должна была постепенно привыкнуть Рє ощущению РґРІРѕР№РЅРѕР№ кожи. РћРЅР° РЅРµ могла отвести глаз РѕС‚ Фай РРѕРґРёСЃ – таким воплощением красоты сильного женского тела казалась РѕРЅР° РІ черной Р±СЂРѕРЅРµ, оттенявшей бледность ее лица Рё прозрачность зеленых глаз.

На поясе каждого укрепили овальную коробочку для деструкции продуктов метаболизма, на плечах поблескивали полоски приборов видеозаписи и треугольные зеркальца кругового обзора. На правую руку надели второй сигнальный браслет – для связи с кораблем через персонального робота, а в ложбинке между ключиц поместили цилиндр воздушного обдува. Время от времени между телом и скафандром от плеч до ступней пробегала воздушная волна, создавая приятное ощущение легкого массажа. Воздух выходил через клапаны на пятках, а со стороны казалось, будто на металлическом теле перекатываются могучие мускулы.

Фай РРѕРґРёСЃ оглядывала товарищей, так странно отдалившихся Рё недоступных РІ холодном блеске облегающего металла…

– И РІС‹ собираетесь РІ таком РІРёРґРµ предстать перед тормансианами? – раздался позади голос Гриф Рифта.

РРѕРґРёСЃ РІРґСЂСѓРі осознала, что ее беспокоило.

– РќРё РІ коем случае! – повернулась РѕРЅР° Рє Рифту. – РњС‹, женщины, наденем обычные короткие юбочки тропической Р·РѕРЅС‹, накинем пелеринки.

– Может быть, лучше рубашки, как у тормансианок? – спросила Тивиса, стеснявшаяся внешней открытости скафандра.

– Попробуем, может быть, РѕРЅРё окажутся удобнее, – согласилась РРѕРґРёСЃ.

– А я стою за тропический костюм для мужчин, – сказал Вир Норин.

– Шорты годятся, РЅРѕ рубашка без рукавов привлечет внимание Рє «металлическим» рукам, – возразил Гриф Рифт. – Тормансианские рубашки удобнее Рё для мужчин.

– Как странно, что на Тормансе, на улицах и дома, люди закутывают себя в одежду. Но на сценах, в громадных залах общественных зрелищ или в телепередачах они едва одеты, – заметила Олла Дез.

– Действительно, тут нелепое противоречие – РѕРґРЅРѕ РёР· РјРЅРѕРіРёС…, какие нам предстоит разгадать, – сказала РРѕРґРёСЃ.

– Может быть, зрелища подобного рода потому и привлекательны для них, что тормансиане обычно одеты с головы до ног, – догадалась Чеди.

– Это простое Рё вероятное объяснение наверняка ошибочно: СЃСѓРґСЏ РїРѕ законам РїСЃРёС…РёРєРё, РІСЃРµ гораздо сложнее, – закончила РРѕРґРёСЃ РґРёСЃРєСѓСЃСЃРёСЋ.

После первого же сеанса магнитной стимуляции, проведенного Эвизой, «десантники» разошлись, чувствуя себя в броне непривычно связанными и отчужденными. Они должны были привыкать к ней в оставшиеся до посадки дни. Тончайшая металлическая пленка, по существу, нисколько не стеснявшая движений, стала незримой стеной между ними и остающимися на корабле. Все как будто бы оставалось прежним, но уже не было единодушного «мы» в обсуждении ближайших планов – появились «они» и «мы».