Пусть дождем опадают сирени
Все равно -
Я отсюда тебя заберу
Во дворец, где играют свирели!
Пусть на листьях не будет росы поутру,
Пусть луна с небом пасмурным в ссоре...
Все равно -
Я отсюда тебя заберу
В светлый терем с балконом на море!
В какой день недели, в котором часу
Ты выйдешь ко мне осторожно,
Когда
Я тебя на руках унесу
Туда, где найти невозможно!
Украду -
Если кража тебе по душе...
Зря ли я столько сил разбазарил!?.
Соглашайся
хотя бы
на рай в шалаше,
Если терем с дворцам кто-то занял...
1. Стихи В.Высоцкого.
* * *
- Что молчишь? - нарушил тишину Игорь. Борька вздохнул:
- А что сказать? "Жди неприятностей!"? Ты и сам это хорошо понимаешь... Я вообще думал, что ты ее с собой увезешь.
- Достаточно и этого, - Игорь вытянул левую руку, на безымянном пальце которой красовался перстень: тонкий серебряный обруч с платиновым ромбом; внутри него остро светился овальный рубин. - А остальное - впереди. Впереди, слышишь, Борь?! - и он затормошил Борьку за плечи. Тот заорал:
- Врежемся!.. А, черт!.. - остановил машину и, перевесившись через спинку сиденья, вступил в потасовку с другом...
8.
Игорь встал поздно. Борьки в его комнате не было - все-таки улетел учиться. За окнами шел дождь, было неприветливо. Игорь занялся утренним туалетом, позавтракал, начал собирать свои немногочисленные вещи для отъезда. .
Если кого и не ожидал Игорь увидеть - так это Войко Драганова. Он ощутил, что кто-то идет, но всего лишь за миг до того, как дверь номера распахнулась - и тот встал на пороге.
Игорь поднялся с дивана. Он понял, что надо подняться. И еще понял: сейчас будет даже не неприятный, а... просто трудно объяснить - какой разговор.
Они стояли и смотрели друг на друга через стол. Войко мог бы ничего не говорить, всё и так было ясно. Нет, не ощущал Игорь ни раскаянья, ни вины. Но ему было неловко и...
И СТРАШНО.
Да, страшно. Раньше Игорь думал, что обделен этим чувством. Он не боялся никогда и ничего, никого и нигде, потому что это было недостойно дворянина. Здесь, на Сумерле. В школе. Где бы то ни было - он не испытывал страха.
Теперь ему было СТРАШНО. Потому что итог у начинающегося разговора мог быть лишь один. Единственный, и после него уже ничего не будет.
Не будет Светланы.
Это и был он - страх. Не за себя, а за свое счастье - то счастье, которое он испытал впервые в жизни. И он молчал, хотя молчать было постыдно.
Первым заговорил Драганов:
- Это правда, сударь, что вы обменялись подарками с госпожой Довженко-Змай?
Игорь напрягся. Он готов был сейчас соврать, лишь бы Войко ушел. Хотя бы на час ушел, не стоял тут! Но это была мерзкая, малодушная мысль и, когда Игорь представил себя произносящим "нет, неправда", ему стало невероятно гадко. Да, Драганов уйдет. Улыбнется и уйдет, но тогда останется только достать карманный пистолет и сжечь себе голову термитной пулей.
Игорь сказал - сухо и коротко:
- Да, сударь.
Лицо Драганова осталось непроницаемым. Только... что-то неясное и страшное незаметной почти волной пробежало по нему. И Игорь понял, что этот юноша - на пять лет старше всего - так же больше его, как он, Игорь, больше младшеклассника-лицеиста. Но оба они были дворяне. Игорь не опустил глаз.
- Какого рода был подарок, сударь? - спокойно поинтересовался Войко.
- Это были фамильные перстни, сударь.
Вот и ВСЕ.
Драганов отошел от дверей, закрыв их за собой.
- Я тебя убью, - сказал он тихо. Игорь покачал головой и ответил, презирая себя:
- Я не стану с тобой драться. Ты мне нравишься, Войко.
- Станешь, - Бойко сделал несколько шагов и, нагнувшись через стол, сильно ударил Игоря по щеке. - Выбирай оружие. Это право за тобой. Я тебя оскорбил действием.
Игорь поднял ладонь, машинально погасил боль. Мелькнула трусливая мыслишка - выбрать все те же шпаги. Но тут же пришло ясное понимание - такой фехтовальщик, как Войко, его все равно убьет, даже этим прутиком. Только убивая, он будет ПРЕЗИРАТЬ его, Игоря Вячеславовича Муромцева, дворянина Империи. А это непереносимо.
- Я ее люблю, - сказал Игорь. - И она меня любит, и никто тут не виноватая нет ничьего злого умысла... Пусть будут шашки. Завтра...
- Вы не будете драться.
Юноша и мальчик обернулись на девичий голос от дверей. И замерли. Светлана Довженко-Змай широкими шагами подошла к столу и бросила на него немецкое егерское кепи. Рыжие волосы над плечами потемнели от дождя, ноздри красивого носа раздувались, как у породистой лошади.
- Ты не поднимешь на него оружия, Войко, - повернулась она к Драганову, сжав кулак в серой перчатке. - И ты не сделаешь этого, Игорь! - она обратилась к Муромцеву.
- Что ты делаешь здесь? - обрел дар речи Драганов.
- Брат сказал мне, что ты отправился сюда, - Светлана вскинула голову. - Вы не будете драться! Хорошо, что я успела...
- Это мужское дело, - Драганов был спокоен, как спокойна вода над бурлением омута.
- Я не могу отказаться, - покачал головой Игорь, - прости.
- Я хочу, чтобы вы отказались, - твердо сказала девушка. И повторила с нажимом: - Так Я хочу! - из ее руки на стол между противниками упал платок с монограммой. - Вы видите это, господа? Кто из вас скрестит, шашки над ЭТИМ?!
- Светлана!.. - с такой мукой вырвалось у Войко, что Игорь почувствовал: зашевелились волосы на голове.
- Я выбрала, - мягко, но непреклонно прервала его девушка, подходя к Игорю. Встала возле него, положив на стол узкую ладонь - на перчаточном пальце сидел перстень Муромцевых.
Секунду Драганов смотрел на эту руку. Потом поклонился и вышел прочь. А Светлана, пошатнувшись, оперлась на стол уже по-настоящему - Игорь едва успел поддержать ее и усадить в кресло.
- Дай воды,- попросила она. - Нет, погоди, не отходи от меня, а то опять что-нибудь случится... Я едва успела! - она запустила в растрепанные волосы пальцы.
Игорь принес ей воды. Светлана выпила, поставила стакан и помотала головой:
- И вы бы убили друг друга?! Скажи - убили бы?!
- Ага, - Игорь кривовато улыбнулся. - Вернее - он бы меня убил. Это не турнир. Ох, Свет-Свет...
- Как ты меня назвал? - вскинулась девчонка.
- Свет, - Игорь улыбнулся уже по-настоящему и коснулся ее волос. Светлана жалобно посмотрела на него:
- Ты меня прости. Это же я про перстни рассказала, не выдержала...
- Ты?- Игорь подумал. - Ну и правильно.
Светлана вздохнула, обеими руками прижала к горячей щеке ладонь Игоря. Прошептала:
- Я и не думала, что такое может быть.
Игорь хотел ответить, но не успел. И ощутить тоже ничего не успел - просто на пороге возник генерал-губернатор.
Скользнул взглядом по Игорю. Посмотрел на сестру, зло бросил:
- Пшла домой.
- Не смей с ней так разговаривать! - заорал Игорь. Довженко-Змай рявкнул:
- Молчите, сударь!
- Молчите сами, сударь! - крикнул Игорь, сжимая кулаки. Глаза генерал-губернатора полыхнули, но мальчишка только сощурился.
- Я правда поеду, - Светлана встала. - Теперь все в порядке... Я поеду, а потом вернусь. Сережа, пойдем. И учти, это - мое дело.
Генерал-губернатор махнул рукой и уставился в пол, став вдруг потерянно-усталым. Не поднимая глаз, сказал:
- Я догоню... Твою машину я приказал отогнать, там моя "манта". Садись, я сейчас.
- Сережа, - Светлана коснулась его плеча под жестким форменным погоном.
- Иди, все будет в порядке, - сказал Игорь и улыбнулся.
Они проводили оглядывающуюся Светлану взглядами. Потом генерал-губернатор повернулся к Игорю и тяжело сказал:
- С праздником, - а потом положил на стол коробочку. - Хотел тебе вручить после бала, но ты так заспешил...
- Что это? - без особого интереса спросил Игорь.
- "За заслуги перед Отечеством", правда, без мечей, - ответил Довженко-Змай.
- А, - кивнул Игорь. - Это хорошо.
- Куда лучше, - генерал-губернатор огляделся. - Так. Ты уезжать собрался? - Игорь снова кивнул. - Я тут посплю. Пойдешь - скажи адъютанту, чтобы не ждали... Ну, ты мне устроил историю.
- Не ругай ее, - попросил Игорь.
- Да вас не ругать, а пороть надо, - грустно сказал Довженко-Змай. - Как несовершеннолетних еще можно, только поздно, боюсь... Пошел отсюда, с глаз долой. Забери награду.
Игорь сунул в карман коробочку. И, уже у порога обернувшись сказал:
- Ты меня прости. Пожалуйста - прости. Я...
- Иди, а? - попросил генерал-губернатор, уже полулежа в кресле о закрытыми глазами. Внезапно Игорю стало так его жаль, что сдавило сердце. Было в том, как он полулежал, что-то... что-то, заставившее мальчишку попросить:
- Ты поднимайся, Сергей. Обязательно поднимайся. Пожалуйста, поднимайся...
- Если я поднимусь, то оборву тебе уши, - ворчливо, но уже не безнадежно ответил, не открывая глаз, Довженко-Змай. - Ты уйдешь, наконец?.. Я поднимусь. Отдохну - и поднимусь, Игорь, дел полно.
Верещагин Олег Николаевич: другие произведения.