Бездомная, безработная, беременная 3 страница
Тем временем моя неугомонная кузина Аллочка Смурыгина не дремала.
Алла – из породы тех, кто легко совмещает разные области профессиональной деятельности. Настоящий физик и лирик в одном флаконе. По главному образованию она физик‑электронщик, долгое время работала в научно‑исследовательском институте.
Кроме того, Алла закончила музыкальное училище по специальности «дирижер‑хоровик». Она, как и все в нашей семье, очень увлечена музыкой.
Большинство моих родственников связали свою профессиональную судьбу с железной дорогой. Оба моих дедушки и два дяди – почетные железнодорожники. Это не мешает моим обоим дядьям музицировать в свободное время. Один хорошо играет на трубе, другой – на фортепиано и баритоне…
Алла Викторовна Смурыгина в настоящее время преподает физику в саратовском железнодорожном техникуме, который курирует мой дядя Валерий Николаевич.
Как‑то раз Алла позвонила мне в Аткарск и очень эмоционально и возбужденно стала рассказывать об идее, которую давно вынашивала, и вот теперь эта фантазия стала приобретать реальные очертания.
– Ты знаешь, скоро в техникуме будет отмечаться юбилей. Как было бы здорово, если бы на концерте объединилась вся наша музыкально‑железнодорожная семья. Ну, как? Нравится? Соглашайся.
– Не могу больше выходить на сцену, не желаю, чтобы меня видела публика… Я не хочу исполнять песни Шуйского.
– Обойдемся без его произведений!
Алла – человек настойчивый, особенно если что‑то серьезно задумала. Она меня и так крутила, и сяк.
– Ну что будет, если вы все выступите? А какой будет праздник для детей! Они его на всю жизнь запомнят.
Короче говоря, она меня одолела.
Я исполнила пару песен, которые написал не Шуйский, а другой автор.
Затем был гвоздь программы – наше с Тёмой выступление с оркестром. У моего сына с младенческих лет низкий голос. Мы исполнили патриотическую песню «И все‑таки мы победили». Очень трогательно. У меня до сих пор хранится любительская съемка этого замечательного праздника.
Аллочка, наша тонкая, умная Аллочка, молодец, почувствовала раньше, чем я сама, как в моей жизни не хватает праздника… И сделала мне такой необычный подарок.
* * *
Тем временем продолжались звонки от продюсеров. Некоторые из этих людей были откровенными сумасшедшими. Некоторые такого впечатления не производили. Предложения поступали самые разнообразные. В каком‑то разговоре я заикнулась, просто так, шутки ради, что не хотела бы уезжать для записи альбома в Москву. Мне сразу же ответили:
– Нет проблем: запишем ваш новый альбом в Саратове. Весь ваш гонорар – сто процентов – заплатим авансом.
– Спасибо, не надо. Я ушла из шоу‑бизнеса.
У меня нет иллюзий: большинство этих людей хотели заработать на тяжелой житейской ситуации, в которой я оказалась.
К несчастью, некоторым интересны не мои песни, а тот факт, что известная певица с тремя маленькими детьми сбежала из столицы в провинцию от мужа‑тирана…
ЧАСТЬ VI
Новая счастливая жизнь
На разведку!
Пока я в родном городе пережидала бурю, которая разразилась вокруг моего имени в Москве, мои верные поклонники не оставляли меня. Они не верили информации, появлявшейся обо мне в прессе. Я ведь не пыталась оправдываться: кто любит меня, тот ничему не поверит. А кто не любит… Я, честно говоря, даже вникать в суть материалов, которые обо мне печатали, не пыталась. Главное, что дети были далеки от всех этих скандалов.
Меня очень поддерживали преданные поклонники моего творчества. И как только они узнавали мой телефон?.. Письма, которые я получала, трогали меня до слез. Некоторые из пишущих цитировали слова А. де Сент‑Экзюпери: «„Ты всегда в ответе за тех, кого приручил“. Валерия, вы нас приручили – как вы могли нас оставить?» Но даже постоянные вопросы о том, когда я вернусь на сцену, не могли вернуть меня в шоу‑бизнес.
На самые заманчивые предложения я откликалась без энтузиазма, хоть мне очень нужны были деньги. Думаю, не было внутренней установки, готовности работать. Это как в личной жизни: мне кажется, человек до тех пор не встретит настоящую любовь, пока он сам не готов к ней.
* * *
В один прекрасный день мне пришла в голову простая мысль: а собственно, мои поклонники правы. Как это я так ушла со сцены по‑английски, не попрощавшись? Ведь это нехорошо. Не правда ли, весьма банальное рассуждение? Но должно было пройти полтора года, прежде чем я до него дошла.
Я поняла: нужно что‑то предпринимать.
Тем временем моя судебная тяжба с Шуйским продолжалась. (Так совпало: одновременно со мной с ним судились и передавшие ему ранее издательские права Олег Митяев и Нина Филимоновна, вдова Юрия Визбора.) Один из адвокатов, который занимался моими делами, Вадим Усков, работал также на известного продюсера Иосифа Пригожина. Напомню, про Пригожина я впервые услышала в 1992 году: он работал с моей главной конкуренткой на конкурсе «Утренняя звезда».
После работы с Шуйским, имея информацию о том, как поступают с исполнителями некоторые другие продюсеры, я не знала, стоит ли вообще иметь дело с этой категорией людей.
* * *
И все‑таки я поехала в Москву – без дальнего прицела, на разведку. Я должна была встретиться с одним очень известным продюсером (не с Пригожиным).
Но тот адвокат, который работал и на меня, и на Пригожина, сообщил Йосе, что я в столице, и спросил Иосифа, было ли бы ему интересно со мной пообщаться. Сам набрал мой номер и передал трубку Иосифу. Пригожин предложил мне встретиться на следующий день. Я сказала:
– Конечно, я готова встретиться, но не завтра, а сегодня. На завтра у меня другие планы.
Я как раз собиралась встретиться с другим музыкальным продюсером.
Мы встретились. И на следующий день я уже никуда не поехала – до сих пор не могу понять почему. Вернее, понимаю: мне после разговора с Иосифом захотелось работать именно с ним.
* * *
Меня часто спрашивают, каким было мое первое впечатление от Иосифа. Да никаким. Я ведь уже знала его. Лицо знакомое.
А разговор с ним меня потряс своей четкостью. С Шуйским я привыкла к весьма расплывчатым формулировкам. А тут все наоборот: задаю четкий вопрос – получаю ясный ответ. Пригожин мне объяснил: «Если мы с вами будем работать, то все будет так‑то и так‑то…»
Я слушала его речь, и мне казалось: чудеса еще случаются. Я всматривалась в его лицо. Господи! Ведь я раньше ничего не замечала! Думала, Пригожин – мужчина бандитского, прямо угрожающего вида: лысый, брови густые – страсть, да и только. А передо мной сидел удивительно непосредственный и искренний человек; впечатление, продиктованное его внешностью, оказалось обманчивым. Он рассуждал четко, но несколько гипотетически, но я чувствовала: он говорит правду. Чтобы такую прямоту сыграть, надо быть гениальным актером!
Это не была любовь с первого взгляда.
Я уехала со встречи с большим количеством информации к размышлению. Пока добиралась до квартиры, где я остановилась, Иосиф еще раз пять звонил мне на мобильный и задавал какие‑то вопросы. В конце концов он заявил:
– Если мы решаем работать вместе, то делаем это быстро. Я такой человек – у меня все получается, если я загораюсь. Надо действовать, пока я горю.
Я подумала: о мальчик, как ты гонишь! Не надо меня так гнать.
Я сразу попыталась через знакомых выведать информацию о Пригожине. Люди, которым я доверяю, отзывались о нем либо положительно, либо нейтрально. Ни одного плохого слова я не услышала. Просто чудеса какие‑то!
И все‑таки я заявила:
– Ваше предложение заманчиво. Я завтрашнюю встречу с другим продюсером отменяю. Но я научена горьким опытом: на разговор с вами я явлюсь с моим адвокатом. Готовьте договор.
Адвокат Ирина Тулубьева, которая раньше вела мои дела, связанные с расторжением предыдущих контрактов, выслушала на следующий день все предложения Иосифа. Разговор был более предметный – договаривались о цифрах. В итоге мы с Иосифом решили: нашим юристам стоит начать совместную работу над контрактом, а мы, чтобы не терять времени, пока вместе поработаем, не дожидаясь официального подписания договора.
В один день, 2 апреля 2003 года, были записаны композиции «Была любовь» и «Перелей вода».
* * *
Меня никогда не посещала любовь с первого взгляда. Недавно я где‑то прочитала: настоящая любовь бывает только с первого взгляда. Меня такие слова расстроили: как же так? Получается, я никого никогда не любила. Бог его знает…
Могла ли я представлять себе, что жизнь меня свяжет с Йосей? Ну, знала я: есть в шоу‑бизнесе такая личность. Существует где‑то параллельно, занимается своей работой. Ну, внешность угрожающая. Правда, некоторые острословы сравнивают его с добрым великаном Шреком из‑за внешнего сходства…
Каким словом охарактеризовать начало моей работы (именно работы, а не отношений с Йосей!)? Закрутилось! Во как! Правильно Иосиф сказал: у него все получается, пока он горит!
* * *
С первых дней нашей совместной работы Йося стал неотъемлемой частью моей жизни. До встречи с ним я сама водила мини‑вэн «фольксваген». Йося возмутился:
– Ты не имеешь права сама водить машину! Я боюсь за твою жизнь!
Господи, спасибо Тебе, думаю. Появился мужчина, который не угрожает мне убийством, а боится за мою жизнь!
Меня стали увозить и привозить. Постоянно находились какие‑то общие дела. Чуть ли не ежедневно я посещала офис Пригожина: подписывала разные бумаги… Ни минуты не сидела без дела, и вся моя активность так или иначе была связана с моим новым продюсером. Мы вместе обедали в ресторане, обсуждали общие дела. После обеда сразу находились новые проблемы, которые нужно срочно разрешить. Йоська, хитрец, позже признался:
– Лера, неужели ты не поняла, что я все дела так планировал специально, чтобы только ни на один день не расставаться с тобой.
А я и не догадывалась. Ведь у меня не было никакого опыта работы с продюсерами. Мое «плодотворное сотрудничество» с Шуйским не в счет. Общение помещика с крепостной актрисой вряд ли можно назвать работой…
* * *
Я тогда остановилась в Москве, в семье Галины Михайловны Коноваловой, маминой подруги. Йося почти каждый день ко мне приезжал. Завтраки, обеды, чаепития… Через две недели такого тесного общения я поняла: у меня появился близкий человек.
Йосина история
Своего мужа Йосю я в шутку называю каббалистом. На него поистине гипнотическое воздействие оказывают разные числа, цифры. Он выяснил, что я приехала в Москву, чтобы поступать в Гнесинку, 25 августа 1985 года. Мой поезд прибыл на Павелецкий вокзал. А поезд из Махачкалы, в котором Йося приехал покорять столицу, «причалил» в тот же самый день к Курскому вокзалу. Даже мечты у нас были похожие: Йося собирался стать артистом театра и кино, а я – певицей.
Йося помнит: наша первая «личная» встреча состоялась 12 марта 2003 года. Он знает назубок: до этого мы виделись три раза – на «Утренней звезде», на «Песне года» и еще как‑то случайно в каком‑то ресторане.
12 апреля Йося мне заявил:
– Лера, сегодня День космонавтики и ровно месяц, как мы познакомились.
Поверить было трудно: у меня создалось полное ощущение, что мы знакомы несколько лет. Я знала все: друзей Иосифа, его вкусы, его интересы и пристрастия. Я знала, что он любит есть и что ему нравится носить. Я знала все о его личной жизни, его романах и детях.
Если бы моя кузина Аллочка устроила такую же викторину, как перед моей свадьбой с Лёней, только на тему «Знаете ли вы Иосифа Пригожина?», ей‑богу, я бы ее выиграла.
Незадолго до начала нашей совместной работы Йося пережил трагедию.
В тот день Йося улетал в Германию на важную деловую встречу. (С бывшей женой он тогда уже не жил, но у них сохранились, я бы сказала, сотруднические отношения.) Йося ехал на машине в аэропорт, когда зазвонил его мобильный телефон. Лена, рыдая, прокричала в трубку:
– Йося, Дима умирает!
Йоська развернул машину, тут же позвонил в Мюнхен – отменил переговоры.
Около дома – «скорая помощь», милиция… Квартира как проходной двор – ходят какие‑то незнакомые люди. Дима лежит, весь окровавленный. Йося схватил сына, внес его в машину «скорой помощи» и потерял сознание. Из состояния шока его вывел заданный с расстановкой вопрос врача:
– Спасаем?
– Это мой сын! – прокричал Йося.
– Куда везем?
– Ты сам знаешь, куда везти, – ответил все понявший Йося и сунул бойкому бизнесмену от неотложной медицины пятьсот долларов.
После этого мальчику поставили капельницу, благодаря которой у него стабилизировалось дыхание.
Когда муж рассказывал мне эту историю, я опять вспомнила о тех, кто в трудный для меня час хотел нажиться на моей беде…
Йосе дали вдохнуть нашатыря. Он взял Димку на руки и понес к больничному корпусу. Йося стал сразу же совать деньги хирургу, а тот возмутился:
– Перестаньте сейчас же, это мой долг!
Тут Йосе стало немного легче: есть еще честные врачи.
Диме нанесли тринадцать ножевых ранений. Одну ногу буквально превратили в месиво. Это были обычные грабители, которые все вынесли из квартиры.
31 января 2003 года в семь утра они ворвались в дом вслед за няней, которая пришла к младшему ребенку. Младшего засунули в шкаф. Няню заперли в гардеробной. Бывшей Йосиной жене приставили пистолет к виску. Тринадцатилетний Дима в тот момент еще спал. Преступник пытался задушить его подушкой. Но мальчик, к большому раздражению преступника, стал сопротивляться. Когда он сорвал маску с лица налетчика, тот выхватил нож. Дима пытался отвести нож и схватился за лезвие: рука была вся исполосована. Он сопротивлялся – не прошли зря уроки айкидо. Преступник нагнал его, ткнул ножом в спину, под сердце, повалил на пол и стал просто молотить лезвием…
Диму спасли. Его совсем не обозлила эта история. Он добрый, хороший мальчик.
Йося тогда обозлился на весь мир. Потом он сказал мне:
– Лера, перед встречей с тобой я хотел стать дьяволом, и только ты не дала произойти этому превращению.
Йося приложил все усилия к тому, чтобы преступников нашли. Он сам участвовал в операции по захвату. Но уголовников до сих пор не осудили…
Барышня и хулиган
Работа Шуйского над моим имиджем не прошла даром. Йоська очень смешил меня, рассказывая о том, с какими мыслями он ехал на нашу первую встречу.
Что и говорить, я была в известной степени раскрученным персонажем. Йося, как продюсер, как бизнесмен, не мог не понимать, что сотрудничество со мной может быть успешным. Он относился с симпатией ко мне как к певице. Он считал меня профессионалом, занимающимся своим делом.
Но к общению со мной он относился с некоторой опаской. Сказались труды Шуйского. Йося ожидал увидеть холодную, высокомерную, как он выражается, «отмороженную» женщину. Более того, меня не покидает подозрение, что он думал: вся история про то, как надо мной издевался бывший муж, – вымысел, какой‑то пиаровский ход, впрочем, как и моя «эмиграция» в Аткарск.
Йося говорит:
– Лера, когда ты села напротив меня за столик в кафе, когда сняла солнцезащитные очки и начала говорить, у меня случился настоящий шок. У тебя был такой проникновенный взгляд. Я сразу в тебя влюбился. Но я старался не думать о своих чувствах. Я понимал, с тобой невозможен мимолетный роман. С тобой не пофлиртуешь. С тобой возможны только серьезные отношения. Не знал, как к тебе подойти. Мы ведь очень разные. Я уличный такой персонаж. А ты – интеллигентная, из нормальной семьи. Барышня и хулиган, да и только.
Я, конечно, почувствовала: Йося ко мне неравнодушен. Но я, наученная горьким опытом общения с моим прошлым продюсером, делала вид, что ничего не замечаю. Мы работаем. И все.
* * *
У Йоси родилась замечательная идея: снять клип в Голландии. Эх, Йоська‑Йоська. Он эту затею мотивировал тем, что там красиво: весна, цветут знаменитые голландские тюльпаны. А сам хотел уехать подальше от Москвы, погулять вдвоем, где нас никто не знает. Иосиф не случайно выбрал Амстердам: там он, наверное, планировал признаться мне в любви.
После съемок мы много гуляли по городу. Я сильно боялась опять влипнуть в какую‑нибудь историю, связанную с лирическими отношениями с продюсером…
Когда мы бродили по Амстердаму, Иосиф попытался взять меня за руку. Я думала: о господи, только не это опять! Сейчас моя работа закончится, едва начавшись. И тут я поняла: надо спрашивать прямо.
– Йось, поскольку я, как и ты, за прозрачные отношения, то я позволю себе спросить тебя об одной вещи. Возможно, мой вопрос будет тебе неприятен. Если я встречу другого мужчину, которого полюблю, то как после этого будут складываться наши рабочие отношения?
Йоська посопел немного.
– Мне будет нелегко, но я выполню все обязательства, которые у меня есть перед тобой как у продюсера.
Я подумала: такая джентльменская договоренность дорогого стоит. После этого разговора меня как будто отпустило – я полностью расслабилась. Перестала смотреть в Йоськину сторону с осторожностью. Мы намотали бог весть сколько километров по Амстердаму, болтали, смеялись. Все стало вдруг простым и естественным. Йося признался мне в своих чувствах.
Так Йося вошел в мою жизнь. Я поняла: он человек редкостных душевных качеств, потому что посмотрела на него другими глазами. Мне с ним ничего не угрожает. Впервые за десять последних лет мне нечего было бояться. Иосиф оказался очень интересным человеком, трогательным, доверчивым и искренним, невероятно искренним.
Йося считал, что очень удачно скрывал свои чувства ко мне, вел себя как супермен с непроницаемым лицом. Только почему‑то не только я, но и все сотрудники его офиса сразу поняли, что с ним происходит. После того как Йося признался мне в любви, я ему сказала:
– О твоих чувствах ко мне все давно знают.
– Ой, правда? Это что, заметно?
– Йось, да у тебя со второго апреля на лбу как будто бегущая строка!
Мы так смеялись!
* * *
27 апреля у моей мамы день рождения. Мы уже вернулись из Голландии. 26 апреля Йося провожал меня на вокзале. 27‑го, около одиннадцати утра, я должна была оказаться в Аткарске у родителей…
И вдруг Йоська заявил:
– Лер, а давай я тебя на машине до Аткарска довезу!
Я, ошарашенная таким смелым предложением, но нисколько не веря в возможности его реализации:
– А давай!
И вот мы садимся в машину и мчимся в Саратовскую область. Иосиф не знал, где находится Аткарск. Он и не представлял себе, что мой родной город расположен в девятистах километрах от Москвы. А через два дня Пригожин должен был прилететь в Дубаи на съемки клипа с участием Авраама Руссо и Кристины Орбакайте! В итоге за один день Пригожин преодолел расстояние в тысячу восемьсот километров.
* * *
В шесть утра в квартире моих родителей раздался звонок в дверь.
Мизансцена такая. С одной стороны двери моя полусонная мама в халате и тапочках. С другой стороны – я, рядом со мной – незнакомый лысый мужик. Я представила Иосифа только как своего продюсера. (Это, кстати, было правдой. Хоть я уже знала, что Йося любит меня, мы еще не были в близких отношениях.) Стала объяснять, что в последний момент я все переиграла и решила ехать на машине. А мама моя как будто меня и не слушала. Она посмотрела на Иосифа и вдруг сказала:
– Глаза добрые.
И контакт установился мгновенно. А ведь первое время Шуйский заливался перед моими родителями соловьем – хотел им понравиться. Но мама никогда даже ничего подобного о нем мне не говорила…
Мы накрыли на стол, стали разговаривать. В жизни бы не подумала, что моя мама спокойно воспримет Иосифа! Как матери все чувствуют? Ведь если рассуждать беспристрастно: Шуйский – обаятельный и симпатичный мужчина. Как от него все таяли! А у Йоськи вид довольно‑таки разбойничий. Тем не менее моя интеллигентная мама уже не в первый раз за это повествование правильно оценила ситуацию.
Я не знала, как дети примут Йосю. Но решила так: если у Ани, Тёмы и Сени не сложатся отношения с Пригожиным, значит, и мне с ним счастья не видать.
Дети поначалу вели себя плохо, просто испытывали наше терпение. Как ни странно, особенно отличился младший, обычно самый тихий и спокойный из всех. Сначала я пыталась как‑то урезонить мое беспокойное потомство. А потом рукой махнула: какой смысл демонстрировать благовоспитанных деток? Сколько времени я смогу их держать железной рукой? Сколько сил потрачу на урегулирование ситуации? И пустила все на самотек.
Наедине я спросила Йосю:
– Ну что, впечатлился?
Он, к моему великому удивлению, ответил:
– Дети как дети. Нормальные дети.
– Ну смотри, и тебя предупредила, – только и смогла вымолвить я.
Йоська потом объяснил мне, что ничего другого он и не ожидал. Он тогда уже был вполне осведомлен о моей «истории любви» с Шуйским.
– Лера, что ты хочешь? Ведь отец над ними издевался с самого раннего возраста. Тёма наверняка не забыл, как дышит огромная собака бойцовой породы, когда ты заперт вместе с ней в клетке…
Йоська как‑то сразу понял: в отношениях с моими детьми главное – терпение, такт и понимание. И дети такое отношение оценили по достоинству. Они сейчас очень любят Йоську, потому что он искренний, он не фальшивит. Его заинтересованность в их детских проблемах – неподдельная. Не у каждого родного отца достанет и сил, и времени, и желания вникнуть в каждую мелочь, каждую детскую проблему.
Во второй раз Аня, Тёма, Сеня и Йося встретились как добрые друзья. Мое напряжение исчезло. Я поняла, что приняла правильное решение, отказавшись искусственно формировать их отношения.
И вдруг мне стало легко. Нет Шуйского. Нет Крёкшино. Нет тесноты в родительской квартире.
Есть свобода, любовь, понимание. Есть свобода творчества.
Рабочие» радости
С появлением Йоськи в моей жизни начался совершенно новый этап. Йоська не только замечательный человек, но и хороший продюсер. У него многое получается именно потому, что он на меня не давит. При этом я, естественно, не могу не прислушиваться к его профессиональному мнению. Все спорные вопросы мы разрешаем вместе. Помню, перед церемонией вручения «Золотого граммофона» в 2004 году у нас произошел «ужасный» скандал. Йосе не понравилась моя прическа, и он предложил сделать другую. Не поверите: при этом не орал и не таскал меня за волосы, изрыгая проклятия. Просто предложил:
– Лучше причесаться вот так…
– Нет, мне кажется, так будет плохо.
– Наоборот, хорошо будешь смотреться.
– Ты берешь на себя ответственность? – спрашиваю.
– Да.
– А чем ты отвечаешь?
– Если будет плохо, больше тебе такую прическу не посоветую. Буду советовать совершенно другие.
Мы оба расхохотались. И инцидент был исчерпан.
Йося очень легок в быту, в повседневной жизни. Те, кто имеет опыт существования в семье, знают, как это важно. Правильно говорят: близкие люди – это те, с кем легко молчать. С моим мужем мы все время рядом, но он не требует к себе повышенного внимания, не замыкает весь мир на себя. Мы прекрасно чувствуем себя вместе, даже когда каждый из нас занят своими мыслями…
Когда я первый раз приехала работать с Йосей как с продюсером в студии, со мной случилось нечто невероятное (И не только потому, что я давно не записывала песен.) Это было чувство счастья, полета, какого‑то необычайного совпадения всех замыслов. Потрясающие песни, потрясающие тексты, потрясающая атмосфера.
Далее фраза звучит банально, но свою мысль я не могу выразить иначе: мы все работали в едином творческом порыве.
И снова все стало как в юности. Я приходила после записи домой и, уже укладываясь спать, испытывала счастливое чувство: завтра у меня опять запись. Ночью, переворачиваясь с боку на бок, я просыпалась несколько раз от счастья. Спрашивала себя: может, это сон? Может, я в Крёкшино? Может, надо мной смеются зеркала, которыми обшита комната в квартире Шуйского? Нет, это не сон. Я вернулась на сцену, и я счастлива.
* * *
Я чувствовала себя счастливой, когда мы записывали альбом «Страна любви».
Песни с него крутили многие радиостанции, они занимали первые строчки в хит‑парадах, получали призы.
Композиция «Была любовь» десять дней не сходила с первого места в «Золотом граммофоне», как и песни «Часики», «Перелей вода». «Черный и белый цвет».
Автор всех этих песен композитор Виктор Дробыш. Иосиф познакомил меня с Витей буквально на следующий день после наших с ним знаменательных переговоров. Дробыш показал мне несколько песен, и я сразу сказала, что хочу их петь. Витя очень волновался, предлагая мне свои композиции. А я, как услышала «Была любовь», сразу поняла: мое. (И не ошиблась. Мы в Голландии снимали клип именно к этой песне. Именно с этой песней я вышла на сцену «Олимпийского» к многотысячной аудитории на первой церемонии вручения премии «Муз‑ТВ». Именно ее пели хором со мной собравшиеся там зрители.)
С записанными песнями я вернулась в Аткарск: без меня скучали дети. Там я некоторое время репетировала дома. Потом нужно было в Москву – дописывать альбом. Наверное, так бы я вечно и моталась по маршруту Москва – Аткарск – Москва…
Йосю, конечно, не вдохновили наши условия жизни в Аткарске. Он мне предлагал:
– Лера, давай я помогу тебе купить квартиру.
Но я отказывалась. Хватит. Нажилась я в чужих углах. Теперь куплю себе жилье сама.
Для меня дом – это не мебель и ковры. Домашний очаг – это те, кого он объединяет. И не важно, какая квартира. Разное случалось в моей жизни, но мне важно, чтобы мои близкие были со мной, несмотря ни на что.
Возращение в Москву
Мы с детьми вернулись в Москву. Дети устали от моих постоянных отлучек. Да и я утомилась от постоянных разлук с ними. Стало ясно: записываться в Москве, при этом постоянно живя в Аткарске, невозможно.
Мы решили жить вместе. Подчеркиваю – мы: я, Йося, Аня, Тёма и Сеня. Мы сняли квартиру. Я начала обустраивать быт, но при этом все время думала: вот я опять, как птичка, вью гнездышко в чужих стенах. Квартира мне очень понравилась. Не хотелось выезжать…
Йоська – чуткий человек – продолжал меня уговаривать принять от него помощь в покупке квартиры. Я продолжала отказываться.
У меня на руках уже была какая‑то сумма денег. На недостающую часть я взяла в банке кредит и смогла купить эту квартиру, к которой я так привязалась.
У меня теперь другая жизнь. И не только у меня и у моих близких.
Я жила столько лет с человеком, который тоже был моим мужем и продюсером. От него страдали не только мы, жена и дети. Он мучил няню и домработницу, водителя и офисный персонал. И вот во главе встал другой человек. И, как в сказке, когда замок из черного камня превращается во дворец из белого мрамора, все вдруг переменилось. Стало легко дышать, стал слышен смех. Оказывается, это так приятно – быть самой собой.
Я не идеализирую Йосю. У него много недостатков: он вспыльчивый, горячий. Но главное в этом человеке – то, за что я его люблю и считаю абсолютно уникальной личностью, – это его необыкновенно доброе сердце. Йося – верный, преданный во всем. И не только любимой женщине, но и друзьям, хоть он и говорит, что никому, кроме меня и первой жены, до конца не верит. У него есть жизненные принципы, от которых он не отступает.
Дети
Что за эти годы произошло с моими детьми? Конечно, еще рано говорить: мои дети выросли. Анечке, старшей, только тринадцать. Они много повидали, много перетерпели за свою небольшую жизнь.
Я нередко с удивлением слушаю некоторых родителей, которые рассказывают о том, как они воспитывают детей. «У нашей Верочки большие дизайнерские способности, а Петенька – определенно будущий музыкант». При этом дети еще в школу не ходят!
И почему‑то всегда у чад обнаруживаются задатки к овладению модными сегодня, престижными специальностями. Кто знает, какие профессии будут в фаворе через десять‑пятнадцать лет? Можем ли мы предрекать своим детям какое‑то будущее, пусть самое счастливое, с нашей сегодняшней точки зрения?
Мое материнство – путь, полный волнений и сомнений. Правильно ли я поступаю? Конечно, дети еще не выросли. Тем не менее каждый из них чувствует в себе силы принимать решения. Можно ли лишать их такой возможности? Следует ли мне влиять на тот или иной выбор ребенка?
Почему‑то самые распространенные вопросы, которые мне задают про мое потомство: занимаются ли они музыкой и планирую ли я для кого‑нибудь из них карьеру профессионального музыканта. Во‑первых, я хочу, чтобы каждый из них самостоятельно выбрал себе путь. Мои мама и папа никогда не пытались воздействовать на мое решение о выборе будущей профессии. Во‑вторых, должен заниматься музыкой профессионально тот, у кого есть призвание.