КОНСПЕКТ КНИГИ ЛЬЮИСА Г. МОРГАНА «ДРЕВНЕЕ ОБЩЕСТВО» 269

имущества) должен был существовать еще прежде, так как Солон только превратил в положительное право право обычное.

Римские законы двенадцати таблиц впервые были обнародованы в 449 г. до н. э.; они признавали право наследования не по завещанию: «По законам двенадцати таблиц наследство лиц, не оставивших заве­щания, прежде всего переходит к его наследникам» (Гай. «Институции», III, 1). (Сонаследницей с детьми являлась жена покойного.) «В случае отсутствия наследников наследство переходит, по тому же закону две­надцати таблиц, к агнатам» (Гай, III, 9). «В случае отсутствия агнатов тот же закон двенадцати таблиц призывает к наследованию сородичей» (там же, III, 17). Кажется правдоподобным предположение, что первона­чально наследование у римлян шло как раз в порядке, обратном тому, который был установлен законами двенадцати таблиц: наследование соро­дичей предшествовало наследованию агнатов; наследование агнатов — исключительному праву наследования детей.

В более поздний период варварства возникла аристократия бла­годаря развитию личности, накоплению больших богатств, которыми владели теперь отдельные лица; рабство, державшее часть населения в постоянном принижении, вело к созданию в обществе контрастов, не известных прежним этническим периодам; это, вместе с богатством и общественными должностями, вызвало появление аристократического духа, находившегося в антагонизме с демократическими принципами, взлелеянными родовым строем.

На высшей ступени варварства должность вождя с ее различными степенями, первоначально наследственная в роде и выборная из среды его членов, весьма вероятно, переходила у греческих и римских племен, как правило, от отца к сыну. Но нет доказательства, что это происхо^ дило в силу наследственного права.

Однако одно лишь обладание должностью архонта, филобасилевса или басилевса у греков и принцепса или рекса у римлян содействовало укреплению в таких семьях аристократического духа. Хотя он пустил прочные корни, но не был настолько силен, чтобы существенным образом изменить демократический характер прежних органов управления этих племен.

Теперь, когда размеры собственности стали так огромны, ее формы так разнообразны, она сделалась силой, непреодолимой для народа. «Чело­веческий ум стоит в замешательстве перед своим собственным творением. Но все же настанет время, когда человеческий разум возвысится до гос­подства над собственностью... Одна лишь погоня за собственностью не есть конечное назначение человечества. Время, прошедшее с наступления цивилизации, только доля

(и притом очень маленькая)

прожитого человечеством, только доля времени, которое ему еще предстоит прожить. Гибель общества угрожает стать завершением исторического поприща, единственной конечной целью которого является собственность? угрожает гибелью общества, ибо такое поприще содержит в себе эле­менты своего собственного уничтожения... Он (высший общественный строй) будет возрождением, в высшей форме, свободы, равенства и брат­ства древних родов» (стр. 552).

«Вследствие единства умственных способностей и строения тела,, вытекающих из общности происхождения, результаты человеческого опыта были по существу одни и те же во все времена и во всех регионах: на одной и той же этнической ступени» (стр. 552).

10*



К. МАРКС


ЧАСТЬ II. (РАЗВИТИЕ ИДЕИ УПРАВЛЕНИЯ)

ГЛАВА I. ОРГАНИЗАЦИЯ ОБЩЕСТВА НА ОСНОВЕ РАЗЛИЧИЯ ПОЛОВ

Организация по мужским и женским классам (следовательно, органи­зация на основе различия полов) встречается еще теперь в полной силе у австралийских аборигенов. На самой низкой ступени дикости общность мужей и жен, в определенных границах, была основным принципом со­циальной системы; брачные права (/'ига conjugialia) [римляне различали: соппиЫит — брак как гражданский институт, и conjugium — чисто физи­ческую связь] были закреплены за группой. [Освобождение от этих «прав» и т. д. совершалось лишь медленно, в результате действий, бессознательно приводивших к изменениям; они совершались бессознательно, благодаря естественному отбору.]

В округе Дарлинг-ривер — к северу от Сиднея — у австралийских аборигенов, говорящих на языке камиларои, организация в классы на основе различия полов и зачаточная организация в роды на основе родства, описан­ные ниже. То же самое широко распространено и у других австралийских племен; рассмотрение их внутреннего строя показывает, что мужские и женские классы древнее, чем роды, вытесняющие классы у камиларои. Класс, с его мужской и женской ветвями, является единицей общественной системы и занимает господствующее положение, в то время как роды только еще в за­чатке, но они развиваются, поглощая классы. Подобная организация на основе различия полов пока еще не найдена у диких племен вне Австралии, так как эти дикари-островитяне, развиваясь медленно в своей изолирован­ной области обитания, дольше всех сохранили наиболее архаическую форму (организации).

Камиларои разделяются на шесть родов, которые в брачном отношении распадаются на два деления:

I. 1) HryaHa(Duli), II. 4) Эму (Dinoun),

2) Кенгуру (Murriira) [Padymelon — 5) Бандикут (Bilba), вид кенгуру], 6) Черная змея (Nurai).

3) Опоссум (Mute).

Первоначально первым трем родам не разрешалось вступать в брак друг с другом, так как они были подразделениями одного первоначального рода, но они имели право вступать в брак с любым из прочих родов, и обратно. Этот порядок изменился теперь у камиларои, но не настолько, чтобы брак был разрешен с членами любого рода, кроме своего собственного. Безусловно запрещается мужчинам или женщинам вступать в брак внутри собственного рода. Происхождение считается по женской линии, вследствие чего дети принадлежат к роду своей матери. Таковы черты рода в его архаической форме.

Но, кроме того, у них существует еще дальнейшее и более древнее разделение на восемь классов: четыре, состоящие исключительно из мужчин, и четыре — исключительно из женщин. Оно связано с правилами относи­тельно брака и счета происхождения, которые препятствуют развитию рода (это показывает, что организация по родам более поздняя)... В брак может вступать лишь часть мужчин одного рода с частью женщин другого, в то время как при развитой родовой организации члены каждого рода имеют право вступать в брак с лицами другого пола любых родов, кроме своего собственного.