Азиз ад-дин ибн Мухаммад Насафи 13 страница

Накшбанд отвергал показную набожность и обрядность, уводящие в сторону истинного мистика: сорокадневные посты, бродяжничество, нищенство, публичные радения с музыкой, пением и танцами, громкий зикр. Он считал бесполезной силсилат ал-барака («цепь благодати»), передающую святость руководителю братства от его основателя, т. к. барака даруется любому мистику непосредственно Богом, отсюда его отрицание необходимости «видения» патрона во время медитации. Духовная чистота, отказ от стяжательства, добровольная бедность, никаких контактов с властями — его основные требования. Суфий должен строго следовать сунне Пророка, его сподвижников и выполнять все предписания шариата. Основа Пути Накшбанда — страстное влечение к Истине и тихий зикр («Выбей, вырежи в своём сердце поминание имени Божьего»). К восьми принципам ал-Гидждувани он добавил ещё три (эти одиннадцать положений стали основными принципами братства накшбандийа):

1. Вукуор-и замани — временная остановка. Постоянный контроль за тем, как суфий проводит своё время: если праведно, пусть благодарит Бога, а если неправедно, то в соответствии с содеянным пусть просит прощения.

2. Вукуф-и ‘адади — остановка для исчисления. Контроль за тем, чтобы мысленно произносимый индивидуальный зикр отправлялся в строгом соответствии с установленным числом повторов и в согласии с предписанной формулой.

3. Вукуф-и калби — сердечная пауза. Представить себе мысленно образ сердца с выбитым в нём именем Бога, чтобы ещё раз удостовериться, что в сердце нет ничего, кроме Бога.

Письменных трудов Накшбанд не оставил.

Задача учителя — учить. Чтобы учить, он должен принять во внимание все привязанности и предубеждения своих учеников. Например, он должен говорить языком Бухары с бухарцами и языком Багдада с багдадцами.

Если он знает, чему учит, он облекает свой метод учения в соответствующую внешнюю форму, подобно построению физического здания школы. При этом учитывается природа и особенности учеников, и их потенциальные возможности.

Есть пища, которая отличается от обычной. Я говорю о пище впечатлений, непрерывно проникающей в сознание человека из многих областей окружающей его среды. Только избранные знают, какими являются эти впечатления, и могут управлять ими.

Смысл этого является одной из суфийских тайн. Мастер готовит пищу, которая является «особым» питанием, доступным для искателя, и это способствует его развитию. Это не укладывается в рамки обычных представлений.

А теперь о том, что вы назвали чудесами. Каждый из присутствующих здесь видел чудеса, но важной в данном случае является их функция. Чудеса могут совершаться для того, чтобы приготовить для человека определённую часть высшей формы питания, они могут особым образом воздействовать на ум и даже на тело. Когда это случается, переживания, связанные с чудесами, будут воздействовать на ум должным образом. Если чудо воздействует только на воображение, что характерно для грубых людей, оно может стать причиной некритического отношения, или эмоционального возбуждения, или стремления увидеть новые чудеса, или желания понять их, или односторонней привязанности и даже страха перед человеком, которого считают чудотворцем.

Чудеса обладают определённой функцией, и они выполняют эту функцию независимо от того, понимает их человек или нет. Чудеса обладают также истинной (объективной) функцией, поэтому у одних людей они вызывают замешательство, у других — скептицизм, у третьих — страх, у четвертых — восторг и т. д. Функция чуда в том и заключается, чтобы вызывать реакции и снабжать питанием особого рода, которое будет изменяться в зависимости от конкретного человека, на которого это чудо воздействует.

Во всех случаях чудеса одновременно являются инструментами воздействия и оценки тех людей, на которых они воздействуют.

Когда человек занят своим делом, он отнюдь не всегда разъясняет своё поведение случайным прохожим, какой бы огромный интерес они, по их собственному мнению, ни испытывали к этому делу. Когда протекает действие, главное — чтобы оно развивалось правильно. В таком случае внешняя оценка имеет второстепенное значение.

Некий человек пришел к Баха ад-дину Накшбанду и сказал: «Я странствовал от одного учителя к другому и изучил много Путей, каждый из которых дал много пользы и много всяческих выгод. Теперь я хочу стать одним из твоих учеников, чтобы иметь возможность пить из источника Знаний и, таким образом, становиться всё далее и далее продвинутым на тарикате — Мистическом Пути».

Баха ад-дин, вместо того чтобы прямо ответить на вопрос, велел принести обед. Когда было принесено блюдо с рисом и жареным мясом, он ставил перед гостем одну полную тарелку за другой. Затем он дал ему фрукты и пирожное. Затем велел принести ещё плов и различные другие блюда: овощи, салаты, сладости. Сначала этот человек был польщён, и поскольку Баха ад-дин проявлял явное удовольствие при каждом глотке, который делал гость, то он ел столько, сколько мог. Когда темп его еды замедлился, суфийский шейх показал признаки очень большого недовольства, и, чтобы избежать его раздражения, несчастный человек добросовестно съел ещё одно блюдо.

Когда он не мог больше проглотить ни одного зернышка риса и в ужасном неудобстве откинулся на подушки, Баха ад-дин обратился к нему со следующими словами: «Когда ты пришёл навестить меня, ты был настолько же полон непереваренными учениями, насколько ты теперь полон мясом и рисом. Ты чувствовал неудобство, а поскольку ты не привык к духовному неудобству реального вида, ты интерпретировал (его) как голод к дальнейшим знаниям. Несварение желудка — вот твоё состояние.

Я могу учить тебя, если ты последуешь моим инструкциям и останешься здесь, со мной, переваривая съеденное посредством деятельности, которая не покажется тебе как-либо связанной с посвящением, но будет равносильна для тебя поеданию чего-то такого, что даст возможность твоей пище усваиваться и трансформироваться в питание, а не в вес».

Признак очищения глубин сердца раба Божиего от всего, кроме Бога, в том, что он может истолковать ошибки верующих как добрые дела.

Когда известны составные части, то не может быть никакого сомнения и относительно того, какова смесь.

Различные нормы поведения у мудрых следует рассматривать как следствие различий индивидуальностей, а не качества.

Человек, которому нужна информация, всегда полагает, что ему нужна мудрость. Даже если он действительно является человеком информации, то будет считать, что ему нужна мудрость. Если человек является человеком мудрости, только тогда он становится свободным от необходимости в информации.

Никогда не поддавайтесь порыву учить, каким бы сильным он ни был. Указание учить не ощущается как порыв.

Существует общение с мудрым и учение у него правильным образом, что ведёт к развитию человека. Ещё существует имитация, которая разрушительна. Что полностью запутывает нас в этом вопросе — так это то, что чувство, которое сопровождает ложное ученичество и обычное общение, а также их внешнее проявление в учтивости и кажущемся смирении, настолько способно заставить воображать, что мы религиозные или посвящённые люди, что можно сказать, что это вызвано тем, что называется вхождением дьявольской, обманной силы, убеждающей большинство выдающихся людей, имеющих непоколебимую духовную репутацию, и их последователей, даже через поколения, в том, что они имеют дело с духовностью.

Никогда не принимайте на веру, что человек или общество есть нечто высшее, ибо это чувство — убеждение, не факт. Вы должны продвигаться за рамки убеждения, к факту.

Будьте готовы осознать, что все убеждения, обусловленные окружающей вас средой, были чем-то незначительным, даже если они были когда-то очень полезны для вас. Они могут стать бесполезными и оказаться на самом деле ловушками.

Никогда не позволяйте себе каждую вещь оценивать способом, относящимся к тому же самому времени. Одно должно соответствовать другому.

Изгнать сомнение вы не в силах. Сомнение уходит тогда, когда уходят сомнение и убеждение, по мере вашего изучения их. Если вы оставляете Путь, то это потому, что надеялись получить от него убеждённость. Вы ищете убеждённость, а не самопознание.

Понимание и знание в сфере Истины совершенно отличаются от того, чем они являются в социальной сфере. Всё, что вы понимаете обычным образом о Пути, является не пониманием Пути, а лишь внешним предположением о Пути, распространённым среди несознательных имитаторов.

Необходимо осознать, что люди должны быть улучшены внутренне, а не просто сдерживаться обычаем от проявления их грубости и разрушительности и поощряться за непроявление их.

Сердце — возлюбленному, рука — делу.

Люди, которых называют учёными, лишь подменяют учёных. Настоящих учёных мало, а подделывающихся под них великое множество. Как результат, именно их стали называть учёными. В странах, где нет лошадей, лошадьми называют ослов.

Наш путь к Нему (Богу) — взаимное общение, но не отшельничество, в отшельничестве — слава, а в славе — погибель. Добрые же дела обнаруживаются только в собрании людей, общество же людей заключается во взаимном содружестве, основанном на условии не делать друг другу того, что воспрещено.

Любит добрых всякий, кто есть в мире; если ты злых любишь, то ты победил себя.

Хафиз

Хафиз, Шамс-ад-дик Мухаммад (1325–1389/90) — персидский поэт. Происходя из незнатной и небогатой семьи ширазских горожан, Хафиз, однако, получил полное богословское образование и прославился как хафиз (человек, знающий Коран наизусть). Плата за обрядовое чтение Корана, а также пожалования от высоких покровителей составили в дальнейшем основной источник существования поэта. Однако придворная поэтическая деятельность не обогатила Хафиза, и во многих стихах он говорит о себе как о человеке необеспеченном.

Диван Хафиза, собранный после его смерти, распространялся в огромном количестве списков в Иране и за его пределами, что привело к засорению текста.

В лирике Хафиза преобладают традиционные темы вина и любви, мистического озарения, славословия, жалобы на бренность и непознаваемость мира. Хафиз широко использует в своих газелях образы и термины суфийской поэзии, которые допускают возможность двоякого толкования — прямого, реалистичного, и переносного, символического.

Свою любовь любому предлагая,

С любовью обвинения приемлем.

Коль встречный на Пути обиду вызывает,

То, значит, Господу ты не был верен.

Мой отец Адам продал рай за два зерна пшеницы. Какой же я сын, если не продам того же за одно ячменное зерно?

Что бы ни случилось с путником на Пути, — всё к лучшему, будь то милость или гнев.

Ювелир воистину смешон,

Труд его красавицам не нужен, —

Если и пустых жемчужниц он

Отличить не может от жемчужин.

Да, я считаю, что пора людей переродить:

Мир надо заново создать — иначе это ад!

Среди всего, что сотворил из ничего Творец миров,

Мгновенье есть; в чём суть его — никто доселе не постиг.

Ни разу люди розы не срывали,

Чтобы шипы им рук не искололи.

Если меж пальцев ушли наслажденья — значит, ушли.

Если могли мы терпеть униженья — значит, могли.

Если гнетёт нас любви тирания — значит, гнетёт.

Если насквозь нас прожгли вожделенья — значит, прожгли.

Если терпенье — значит, терпенье, стойкость в любовной игре!

Если снесли мы такие мученья — значит, снесли.

Любовь — моя вера, мой свет

и предел, и начало:

Воскресла душа моя,

сердце болеть перестало.

Любовь — как море. Не боясь, плыви.

Спасёт Аллах достойного любви.

Жизнь идёт, и не так уж она коротка.

Окончание ищешь — находишь начало.

Бессмертье — награда тому, кто воистину любит.

Благородство не ищи у надменных владык:

Прежде чем откроют дверь, жизнь бесследно пройдёт.

Не заблужденье ли — искать спокойствие в любви?

Терпенье открывает путь победам.

Идёт удача за терпеньем следом.

В кругу, где принято считать

И солнце частью мирозданья,

Своё величье утверждать —

Не признак благовоспитанья.

Живи, пока тебе живётся,

Пока ликуешь и страдаешь,

Нам жизнь не на века даётся,

Всего на миг; ты это знаешь!

Как ни прекрасен райский сад,

Что ждёт людей потом,

Но будь сегодня тени рад

Под ивовым кустом.

Ценою грустных мыслей и печали

Ты хлеб насущный обретёшь едва ли!

К чему бы ни было твоё стремленье,

Хоть шаг ты сделай в нужном направленье.

Седой не будет никогда,

Как юный, веселиться.

В песок утёкшая вода

В исток не возвратится.

Многие говорят, что жизнь вошла в человеческое тело с помощью музыки, но истина заключается в том, что жизнь сама есть музыка.

Неизвестно, как далеко находится конец пути, но всё, что я знаю, — это музыка издалека, приходящая к моим ушам.

Любовь — животворная сила

Для добрых и чистых сердец.

Прими каждое наставление, даваемое твоим Учителем, потому что он знает, каков твой путь и где твоё благо.

Жизнь роз и жизнь людей —

Всего лишь десять дней.

Жизнь проживи смеясь,

Чтоб не жалеть о ней.

Тот мыслит, по мне, благородно,

Кто в мире, где царствует рок,

Всё то, что в себе не свободно,

Из сердца бесследно извлёк.

Для верности в мире нет места;

К обманам его будь готов.

Знай: мир наш — старуха-невеста

С несчётной толпой женихов.

Убежище сердца — не место

для связей с другими вещами;

Когда из него изгнан дьявол,

туда вселяются ангелы.

Мне стали безразличны

моё здоровье и здравый смысл,

С тех пор как сердце вложило свои вожжи

в твою длань.

Саадий Хамадский

(XIII в.)

Тело вышло из земного праха, дух — из небесного эфира; земной прах — грубое вещество, небесный эфир — дыхание. Чего же бояться мне смерти? Прах мой пойдёт к праху, а дух мой — к духу!

Будешь ли ты гебр[5], еврей или мусульманин — отрекись от себя, пока твоё тело не станет вполне душою. Лети вперёд, как стрела, не оставайся на месте, как косное древо лука, которое пойдёт на топливо!

Азиз ад-дин ибн Мухаммад Насафи

(XIII в.)

После того как ты узнал смысл [слова] мир, знай теперь, что ты зовёшься человеком малым и миром малым, весь же мир зовётся человеком великим и миром великим. Дервиш, ты — мир малый, весь же мир — мир великий, ты — список и знак обоих миров, и оба мира великие, и ты мир малый. Всё, что существует в мире великом, есть и в мире малом. Дервиш! Познай себя, постигни явное своё и сокровенное, дабы познать начало и конец мира великого, дабы постичь явное и сокровенное мира великого. Помимо этого пути, другого пути нет. Дервиш, стремящийся познать вещи такими, каковы они есть, пусть познает себя таким, каков он есть.

Знай, что душа после отделения от тела, если она обрела совершенство, возвращаясь, достигает интеллектов и душ горнего мира, поскольку совершенство человеческой души связано с интеллектами и душами горнего мира, ибо все души и интеллекты горнего мира обладают знаниями и чистотой и постоянно овладевают знаниями и приобретают свет. Поэтому задача человека — в постоянном овладении знаниями и приобретении света и в добывании знания и чистоты. <…> И каждый способный человек может аскезой и рвением, овладением знаниями и приобретением света привести свою душу к такому состоянию, которое бы соответствовало душе неба небес, тогда после отделения от тела душа его возвратится к душе неба небес. <…> Не овладевший знанием и чистотой не достигнет горнего мира.

Узнав предыдущее, знай теперь, что внутреннее бытия есть свет и этот свет, который есть душа мира, мир полон этого света, и этот свет безграничен и бесконечен, море бесконечное и безбрежное. Жизнь, знания, воля и мощь вещей — от этого света; естество, свойство и действие вещей — от этого света; видение, слышание, речь, способность брать и способность идти — от этого света. Но нет иного, кроме этого света, ибо само всё есть этот свет. …Этот свет влюблён в свои проявления. Ибо этот свет зрит в этих проявлениях свою красоту, созерцает свои атрибуты и свои имена; именно поэтому сказано: прежде познай себя, чтобы познать своего Господа. <…> Дервиш! Следует достичь этого света, следует увидеть этот свет, следует из этого света смотреть на мир, дабы избавиться от многобожия. <…> Дервиш, как только достигает путник этого света, ему даются знамения. Первое знамение в том, что [путник] перестаёт видеть себя, ибо до тех пор, пока он видит себя, сохраняется множественность творения, до тех пор, пока видит множество, он — многобожник. Когда исчезнет путник, тогда исчезнет многобожие, проникновение, соединение, разлучение и слияние исчезнут… Когда сгорит путник в этом свете, всё это исчезнет и будет лишь Бог, и только.

Каждый рисунок, существующий на доске бытия,

Есть образ Того, Кто создал этот рисунок.

Когда вечное море вздымает новую волну,

Полагают, что это волна, в действительности — это море.

Путнику следует быть великодушным, и, пока жив, пусть будет в этих делах, пусть будет он в радостном усердии и труде, ибо знание и мудрость Господа бесконечны.

Плод существующего есть человек; великое снадобье, великий эликсир, чаша, показующая мир, зерцало, показующее Вселенную, — это знающий человек.

Человек не таков, что всё услышанное познаёт, и не таков, что по всему, что знает, в той степени будет. Ибо от слушания к знанию — путь далёкий, а между знанием и деянием препятствий много. Следовательно, всякий, кто прочтёт книгу, не думает, что всё, что есть цель говорящего, он совершенно уяснил. А всякий, кто уяснил цель говорящего, пусть не обольщается, что это стало его степенью.

Время и место обладают великой действительностью и сильным влиянием во всём, и особенно в том, что касается человека.

Птица, не знающая о чистой воде, всю жизнь держит клюв в солёной воде; если поставят и чистую воду перед ней, то и тогда она будет пить ту воду, которую пила.

На голове твоей целая корзина, полная хлеба,

Ты ищешь кусок хлеба, стучась в каждую дверь.

Сам по себе ты ничто, даже глупец:

Пойди, постучи в дверь сердца — зачем бить в каждую дверь.

Плод изящнее и благороднее всех степеней древа. Совершенство возникает там, где есть причина.

Прежде очищение, а потом просветление; прежде разделение, а потом слияние. Человек, не умерев в одном, в другом не родится. Возжелал отдыха — умри в работе, возжелал Бога — умри в себе. Не можешь умереть в работе — не ищи отдыха, не можешь умереть в себе — не ищи Бога, ибо не осуществится ни то, ни другое.

Воздержание — только в постоянстве, ибо оно решит дело, а без постоянства никакое дело не свершится.

Еда и путь путника должны иметь цель.

Нужно, чтобы целью странника на пути аскезы и подвижничества не был поиск Бога, ибо Он присутствует во всём и нет нужды Его искать, бытие всего — от Него, вечность всего — в Нём и возвращение всего — к Нему, более того, само всё — это Он. Следует знать и другое: цель Пути не в том, чтобы стремиться к чистоте и доброму нраву, и не в том, чтобы стремиться к знанию и познанию, и не в стремлении к явлению света, и не в том, чтобы стремиться к открытию тайн. Каждый относится к одной из человеческих ступеней, и путнику, когда взойдёт на некую ступень, сама явится та вещь, которая свойственна той ступени, хочет он того или нет.

Достигшему некой ступени не может явиться то, что не свойственно той ступени. Дервиш, человек, имеет степени, так же как древо имеет степени, и известно, что явится на всякой степени древа. Следовательно, дело садовника содержать землю мягкой и в надлежащем виде, очищать её от колючек и сора, подавать воду вовремя, защищать древо, чтобы не было ему ущерба, чтобы свершились все степени древа, и каждая из них явилась вовремя.

Дело путника состоит в том же: надо, чтобы аскеза и подвижничество были затем, чтобы [люди] стали людьми и все степени человеческие в них совершенно проявились. Независимо от желания путника чистота, благой нрав, знание и познание, постижение тайн, явление света явятся ему сами, каждое в своё время, так что путник никогда не услышит этого и не заметит. Всякий, поступающий так, поймёт эти слова.

Дервиш, все степени древа есть в его семени, и ловким садовником они будут воспитываться и пестоваться, пока полностью не проявятся. Точно так же чистота, добрый нрав, знание, познание, постижение тайн и явление света — все они в сути человеческой. От общения со знающим воспитываются и пестуются, пока не явятся полностью. Дервиш, знание начальное и конечное сокрыто в тебе, всё, что ищешь, ищи в себе, зачем ищешь вовне? Знание, которое через уши достигает твоего сердца, то же, что и вода, взятая тобой из чужого колодца и вылитая в свой, высохший. Но вода та не задержится. Кроме того, что она не задержится, она скоро загниёт, и родятся из неё на свет тяжёлые и невыносимые недуги.

Дервиш, эта болезнь превратится в гордыню и умножит любовь к чину. Сделай так, чтобы в твоём колодце была вода и, сколько бы ты ни брал её и ни отдавал другим, не становилось бы её меньше, а, наоборот, больше; чтобы не стала зловонна, а, напротив, сколько бы ни стояла, становилась бы чище и лечила бы тяжёлые болезни. Дервиш, каким бы человек ни был, всё равно внутри него есть колодец воды, но он неявен. Следует очищать колодец и воду делать явной.

Подавляющая часть человечества не знает того, что в его интересах знать. Они недолюбливают то, что со временем принесёт им пользу.

Однажды рыбы собрались и говорили, что уже столько мы слышали рассказов о воде, что вся наша жизнь зависит от воды, а мы всё ещё не видели воды. Некоторые из рыб говорили о том, что якобы в какой-то реке обитает мудрая рыба, которая видела воду и познала её, и следует нам идти к той рыбе, чтобы она показала нам воду. Они долго путешествовали и наконец дошли до той реки и нашли ту рыбу и рассказали, что их жизнь и бытие зависят от неё. А они ещё не видели воды и пришли к ней, чтобы она показала им воду, а мудрая рыба ответила: «О ты, который истратил свою жизнь в поисках раскрытия сокровенного, твоя возлюбленная рядом с тобой, а ты тоскуешь по ней. О ты, находившийся у реки, но от жажды скончавшийся. Находящийся на кладе, но умирающий от бедности». Произнеся это четверостишие, она добавила: «Теперь поняли?» Но они ответили: «Нет». Потом она сказала: «Покажите мне то, что противоположно воде, а потом я покажу вам воду». Они ответили: «Теперь мы поняли и познали сущность воды».

Путешествие в Боге есть такой процесс, где хождение продолжается до того, пока гностик не удовлетворяется в том, что бытие едино и оно есть бытие Бога, кроме Божьего бытия, не существует иного бытия. После завершения хождения путник должен так стараться, чтобы познать и увидеть все субстанции тел и философии вещей такими, какие они есть. Некоторые говорят, что невозможно, чтобы человечество познало всё это, так как человеческая жизнь коротка, а Божественная премудрость необъятна. А некоторые говорят: отдельные люди имеют возможность познать это так, как люди различаются по степени способности и часть из них имеют устойчивые способности.

Бог очень и предельно близок, но люди предельно далеки от Него, потому что они не знают степени близости Бога. Бог имеет близость ко всем видам бытия. Он имеет одинаковую близость как к самой высшей небесной сфере, так и к самой низшей. До тех пор, пока путник не осведомится об этой близости, не познает Бога, разум, чувства не в состоянии ему помочь. Познающий её есть свет Божий. Тот, кто достигнет Божьего света, тот познает эту близость.

Человек есть микромир и источник, начало, а всё иное является макромиром.

Препятствиями на Пути являются: любовь к имуществу, любовь к жёнам, следование религиозной традиции и прегрешения. Принципами Пути богопознания являются: доброе слово, доброе дело, благонравие и гнозис.

Приобретение Божественной науки невозможно иначе, как через непосредственное сияние Божественных лучей.

Знай, что Путь, с точки зрения мистиков, означает: идти от злословия к благословию, от злодеяния к добродетели, от дурного нрава к благонравию и от бытия своего к Бытию Всевышнего Бога.

Магриби

(ум. в 1406 г.)

Разве ты знаешь, откуда мир?

Или проявление образа человека откуда?

То дуновение, благодаря которому Иисус мертвеца

Оживил, то дуновение откуда?

Что представляет собою то, что Гавриил внушает?

Что такое суть Иисуса, откуда Марийам?

Из чего перстень Соломона?

Откуда сила покорения перстня?

Отчего происхождение различных мыслей?

И эти беспрерывные представления откуда?

Один постоянно в печали, отчего?

Другой постоянно радостен, почему?

То весёлый, то грустный, но

Ты не знаешь, откуда веселье и грусть.

Откуда то, что случается в мире с людьми:

То свадьба, то траур?

Магриби, если ты знаешь об этом, скажи:

Зачем одно больше, а другое меньше?

Подобно морю бесконечному, волна вечна,

Завесой единства моря является множественность волн.

Мир и всё имеющееся в нём — это движение моря,

Со дна море выходит на берег.

Сердце моё, являющееся берегом Его бесконечного моря,

Постоянно нуждается в волнах Его моря…

От движения извечного моря появились бесконечные волны.

И от волн изначального моря наполнена вечная пустыня.

От волн океана пустыня и море стали едиными.

Пустыня точно стала морем, ибо в море нашла спасение.

Сердце моё — Престол правления

Божественной Сущности,

Так же, как Преславный Престол —

Это Трон Милосердного.

Вы заблуждаетесь, думая, что врата Реальности открываются чем-либо, кроме духовного подвига.

Различные виды света знания сияют для Знающего, что даёт ему возможность видеть чудеса сверхъестественного.