Комментарии Рё монографии 3 страница

Только Моисей слишком хорошо знал причину смерти Аарона. Но нет никакого указания на то, что Моисей испытывал побуждение публично раскрыть причину, равно как он не воспользовался этой возможностью и для того, чтобы превратить похороны в проповедь, насытив ее предупреждениями и наставлениями.

 

Первое противостояние (20:22—21:35)

В 21-й главе представлены три конфликтных ситуации. Первая сообщает о битве с некоторыми хананеянами, живущими в области Негеб. Израиль спасен от поражения после того, как он “дал обет Господу” (21:2), — тема, которая вскоре займет всю 30-ю главу Книги Чисел. И вновь израильтяне жалуются на отсутствие пищи и воды (21:4-9). Израильтяне также встречают сопротивление по пути в Моав со стороны Сигона, царя Аморрейского (21:10-32), и Ога, царя Васанского (21:33-35). Израиль должен сражаться не только за то, чтобы войти в обетованную землю. Он должен также сражаться, чтобы прийти к обетованной земле.

Вторая конфликтная ситуация добавляет интересную особенность. На этот раз Бог не посылает воду или еду. Еще до того, как Моисей мог сделать или сказать что-либо, Бог послал “ядовитых змеев”. Древнееврейское слово, означающее “змея”, используется и для обозначения змея в 3-й главе Бытия — “бронзовый”. Древнееврейское слово, означающее “ядовитый” (сераф), используется при описании ангельских созданий в храме, явившихся Исаии в видении (Ис.6:2).

Столкнувшись с перспективой смерти посредством укуса змей, народ исповедует: “Мы согрешили”, и затем просит о прекращении бедствия. Эти слова похожи на те, которые встречались раньше в Книге Исход. Фараон просит: “Помолитесь Господу, чтоб Он удалил жаб от меня” (Исх.8:8). А здесь израильтяне говорят: “Помолись Господу, чтоб Он удалил от нас змеев” (21:7).

Интересен ответ Бога на просьбу людей. Моисей молится, но Бог не удаляет змеев. Он предоставляет средство исцеления —медного змея, который должен быть вознесен на шесте. Присутствие этого поднятого змея не гарантировало освобождения от нападений. Однако его присутствие было целебным, если укушенный змеем смотрел на него.

Мы легко можем увидеть, как Новый Завет может провести параллель к этому событию: “И как Моисей вознес змию в пустыне, так должно вознесену быть Сыну Человеческому, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную” (Иоан.3:14, 15).

Бог не избавил от змей. Он также (еще!) не положил конец присутствию греха. Но Он предусмотрел облегчение проблемы, облегчение, которое похоже на саму проблему, однако отличается от нее. Ветхозаветному слову “взглянуть” эквивалентно новозаветное слово “поверить”. Здесь это слова-синонимы. Вера, таким образом, является “взором души на спасающего Бога”[180].

В этом конкретном случае, возможно, люди воспользовались неверной молитвой. Вместо того чтобы просить “удали от нас змеев”, люди должны были молиться так: “Удали от нас поведение, которое не славит и не почитает Твое имя”. Они хотят передышки, а не преобразования.

Стихи 10-20 21-й главы сообщают маршрут дальнейшего путешествия Израиля по пустыне. Само путешествие не отмечено событиями, но заслуживает внимания благодаря двум поэтическим разделам, один из которых является цитатой из одной утраченной книги, обозначенной как “Книга войн Господних” (ст. 14, 15) — свидетельство скорее реальных, чем гипотетических источников, стоящих за Пятикнижием Моисеевым, — и другой, которую для удобства можно назвать “Песнь о колодезе” (ст. 17,18).

Остаток главы описывает столкновение Израиля с Сигоном Аморрейским и Огом Васанским — с гораздо большими подробностями относительно битвы с Сигоном, чем битвы с Огом. Первая рассматривается в 12 стихах, последней посвящены лишь три стиха.

Народ Божий не заинтересован территорией Сигона. Скорее, их взгляды устремлены на что-то другое, лучшую землю, которой “художником и строителем является Бог”.

С этой целью израильтяне хотят только пройти по ней (похожа ли эта тема на тему книги “Путешествие Пиллигрима ”?) к более великой цели. Сигон отказался оказать эту простую любезность. Тот, кто потеряет свою жизнь, обретет ее, а тот, кто сбережет жизнь, потеряет ее. Достаточно легко было бы сказать “да” — и не было бы никакой бури. Вместо этого прозвучало непокорное “нет”, и города Сигона, особенно Есевон, вышли из-под его контроля и перешли под контроль Израиля. Гораздо позже Иисус оказался в похожей ситуации. Он хотел пройти через одно самарянское селение. Его просьба была отвергнута. Самаряне действовали так же, как Сигон. Но вместо того, чтобы поразить самарян, Иисус упрекнул тех, кто этого хотел (Лук.9:51-56). Вместо того, чтобы настаивать на своем, Иисус пошел по другой дороге, так же как Моисей поступил ранее с жителями Идумеи (Чис.20:21; Лук.9:56). В большинстве случаев обход предпочтительнее столкновения.

Вероятно, Израиль точно так же поступил бы с Сигоном и аморрейским народом, если бы Сигон не выступил со своим войском (21:23). У Израиля не оставалось иного выбора, как применить в ответ военную силу, и с этим он справился довольно хорошо.

Это событие запечатлено и оправдано в отрывке поэмы (стихи 27-30), содержание которого, по крайней мере частично, говорит о прежнем захвате у моавитян царем Сигоном Есевона (см. ст. 29). Но теперь Сигон отдал завоеванное им. Конечно же, при переводе поэмы возникают большие трудности. Например, кто рассказывает эту поэму (ст. 27)? В Версии короля Иакова сказано “те, которые говорят в притчах”. В Американском исправленном издании Библии написано: “исполнители баллад”. Или древнееврейское слово моселим можно перевести как “насмешники”? Также 30-й стих, ключевой, приводит в замешательство, поскольку для него характерны расхождения как в древних, так и в современных версиях Библии. Является ли 30-й стих дальнейшим описанием победы Сигона над Моавом, или описанием победы Израиля над Сигоном?

По крайней мере, из всей истории, и из поэмы в частности, можно сделать один вывод: приобретения могут стать потерями, а новые земли могут быть утрачены. Упрямство может быть не чем иным, как глупостью.

Р’ Писании существуют РґРІР° РґСЂСѓРіРёС… повествования Рѕ битве СЃ РЎРёРіРѕРЅРѕРј. РћРґРЅРѕ находится РІРѕ Второзаконии (2:26-37), Р° РґСЂСѓРіРѕРµ — РІ РљРЅРёРіРµ Судей (11:19-26). Пытаясь соотнести эти три повествования, исследователи Библии приходили Рє РѕРґРЅРѕРјСѓ РёР· РґРІСѓС… выводов. Повествование РІ РљРЅРёРіРµ Чисел достоверно. Описания, которые содержатся РІРѕ 2-Р№ главе Второзакония Рё РІ 11-Р№ главе РљРЅРёРіРё Судей, заимствованы РёР· РљРЅРёРіРё Чисел (Дж. Бартлетт, Роланд РґРµ Р’Рѕ). Другой вывод состоит РІ том, что повествование Второзакония является древнейшим РёР· трех, Р° РљРЅРёРіР° Чисел (21:21-31) — его позднейшей адаптацией (Джон Ван Сетерс).

Ван Сетерс стремится не только показать, что повествование в Книге Чисел было написано после Второзакония, но и доказать, что весь эпизод является вымышленным! Частично он основывает свои выводы на разнице в повествованиях Книги Чисел и Второзакония.

Различия действительно существуют. РћРґРЅРёРј РёР· важных различий является следующее: “И послал Израиль послов Рє РЎРёРіРѕ-ну” (Чис.21:21); “И послал СЏ (С‚.Рµ. Моисей) послов ... Рє Сигону” (Втор.2:26). Так кто отправил послов Рє РЎРёРіРѕРЅСѓ — Моисей или народ? Р’ качестве дополнения РјС‹ должны заметить, что Моисей РЅРµ СѓРїРѕРјСЏРЅСѓС‚ РІ этом отрывке РљРЅРёРіРё Чисел (21:21-23) РЅРё разу. РћРЅ РЅРµ играет РІ повествовании никакой роли.

В отличие от Книги Чисел, текст 2-й главы Второзакония изобилует ссылками на Божьи действия. Обратите внимание на следующие фразы, уникальные для Второзакония: “Я предаю в руку твою Сигона ... веди с ним войну” (ст. 24); “с сего дня Я начну распространять страх и ужас пред тобою на народы ...” (ст. 25); “потому что Господь, Бог твой, ожесточил дух его” (ст. 30); “И сказал мне Господь: вот, Я начинаю предавать тебе Сигона и землю его” (ст. 31); “И предал его Господь, Бог наш, в руки наши” (ст. 33); “все предал Господь, Бог наш, в руки наши” (ст. 36).

Какой смысл можно увидеть в этих различиях? Ван Сетерс готов сказать, что Книга Чисел, “если уж на то пошло, секуляризует другие тексты”[181]. Но есть ли какая-либо другая причина преуменьшения роли Моисея и деятельности Бога в Книге Чисел, причина, которая отдает должное более широкому контексту?

История о Сигоне не очень удалена от случая у скалы, когда Бог сказал Моисею, что его действия неприемлемы. Ему нельзя будет войти в обетованную землю (20:12). Аарон уже получил отказ войти в обетованную землю (20:29), и он был мертв. Молчание относительно роли Моисея в Книге Чисел (21:21) и последующих стихах может быть отражением случая из 20:12; поэтому Моисей будет играть лишь минимальную роль во время завоевания земли[182].

Меня также смущает утверждение Ван Сетерса о том, что эти повествования “имеют весьма идеологический характер, который делает эти эпизоды исторически ненадежными”[183]. На каком возможном основании мы можем утверждать, что идеологический материал не является историческим, а неидеологический материал является историческим? Я не могу уловить логику такого утверждения.

 

Прорицатель Валаам (22-24)

Этот раздел РљРЅРёРіРё Чисел является РѕРґРЅРёРј РёР· наиболее известных РІРѕ всей РєРЅРёРіРµ. Репутация Израиля шла впереди него, приведя РІ ужас Валака — главу царства моавитян. Раньше РІ РљРЅРёРіРµ Чисел Израиль боялся РґСЂСѓРіРёС… народов (13:30). Рђ теперь Израиль стал, метафорически, “Енаком” Рё “Нефилимом”. Моавитяне были саранчой.

Израиль в своем горе мечтал вернуться в Египет. Но куда могут пойти моавитяне? Где им найти безопасность? Военное сопротивление является рискованным выбором. Человек, исполненный страха, все преувеличивает. Для Валака Израиль так многочислен, что он “покрыл лице земли” (22:5).

В подобный критический момент козырной картой может стать магия. С этой целью Валак посылает срочное сообщение Валааму, который живет на значительном расстоянии от Моава — в Пефоре, на юг от Кархамиса на реке Евфрат.

Задача Валаама, если он согласится ее выполнить, была достаточно проста. Он должен был произнести на израильтян проклятие, которое бы связало их, сделав их особенно уязвимыми, чтобы быть разбитыми Валаком. Чтобы сделать предложение как можно более соблазнительным, Валак предлагает такое денежное вознаграждение, от которого практически невозможно отказаться (22:7,17). За этим подходом стоит идея о том, что религиозную силу можно купить — что она является предметом потребления, ходовым товаром. Симон-волхв думал, что сила Святого Духа в жизни человека стоила денег, будто она была одним из пунктов меню (Деян.8:18,19).

Валаам в итоге соглашается с предложением Валака и едет в Моав на спине ослицы, ожидая, что Валак встретит его пальмовыми листьями и песнями осанны. Эпизод с Валаамовой ослицей кажется забавным всем, за исключением самого Валаама. Только физическое явление ангела Господня удержало Валаама от опрометчивых действий по отношению к его вьючному животному. Столкнувшись с божественным, Валаам может только пасть на свое лицо (22:31), как позже должен был сделать Иисус Навин в присутствии ангела Господня (Иис. Нав.5:14). Валаам также говорит: “Я согрешил”, и его исповедание параллельно исповеданию народа в предыдущей главе: “Согрешили мы” (21:7).

Остаток истории говорит о Валаке и Валааме, при этом последний произнес четыре пророчества (23:7-10; 23:18-24; 24:3-9; 24:14-24). Эти четыре сообщения называются “речью(-ами)”. Древнееврейское слово, использованное для их обозначения (машал), может явиться другим связующим звеном с предыдущим разделом Книги Чисел — песнью, пропетой моселим (21:27).

То, что Валак услышал от Валаама, было совершенно противоположно тому, что он надеялся услышать. Это были слова благословения, а не проклятия. Никто не был удивлен больше самого Валаама. Нет никакого указания на то, что он был двуличным с Валаком и что с самого начала он собирался благословить Израиль. В этой истории содержатся два одинаково чудесных события, и оба касаются говорения. Первое — это то, что Бог заставил говорить Валаамову ослицу. Вторым является то, что Валаам произнес благословение вместо поношения на Израиль. Два языка ощутили Божье прикосновение.

Обращаясь Рє речи Валаама (одобренной Господом), Герхард фон Рад РіРѕРІРѕСЂРёС‚:

Бог позволяет волхву продолжать свой путь. Он не загораживает перед ним дороги; Он не поражает его в Своем гневе;

Он просто управляет словами, которые Валаам должен произнести. Здесь наша история выражает нечто, что очень важно в вере Ветхого Завета; Бог не направляет историю и судьбы людей путем постоянного противостояния людям в начинаниях, за которые они взялись. Наоборот, Он позволяет им действовать. Судя по всему, они просто действуют в соответствии с Его планом[184].

Валаам РЅРµ был израильтянином. Более чем вероятно, РѕРЅ РЅРµ монотеист, РїРѕ крайней мере, РїРѕ воспитанию Рё традиции. РРѕРґ его занятия считается РІ Израиле РїРѕСЂРѕРєРѕРј. Верно, что Господь направляет тех, кто РЅРµ знает Его, как РІ случае СЃ РљРёСЂРѕРј Персидским (Ис.45:4). РќРѕ Валаам знает Господа, или знает Рѕ Нем. Бог РіРѕРІРѕСЂРёС‚ ему (22:9, 12, 20). РћРЅ РіРѕРІРѕСЂРёС‚ Рѕ Господе как Рѕ “моем Боге” (22:18). РћРЅ узнает Ангела Господня (22:31). Господь встретился СЃ Валаамом (23:16) Рё “вложил слово РІ уста его” (23:5,16). Валаам даже отражает некую РґСѓС…РѕРІРЅСѓСЋ метаморфозу, постепенно отбрасывая старые языческие методы, которыми РѕРЅ мастерски владеет (24:1). Дух Божий почивает РЅР° нем (24:2).

Некоторые религиозно-плюралистические толкователи ухватились за это как за один из наиболее важных пунктов в истории, в том что касается ее современного значения и применения: неверующий, человек другой религии (или не имеющий религии) говорит истину Божью. Так, А. Заннони, обсуждая “значение для Церкви” этой истории, пишет: “В наше время известно, что светские организации “проповедовали Евангелие”, в то время как Церковь, новый Израиль, хранила зловещее молчание”[185]. Джордж Коутс в своем заключительном слове о “Святом Валааме” намекает на то же самое[186].

Но перед тем как мы сошлемся на эту историю как основание для плюрализма и терпимости и удар по конфессионализму и догматизму, давайте обратим внимание на то, что Валаам не упоминает никаких других богов. Он знает только Иегову Израиля. То, что он говорит об Израиле, не (обязательно) представляет его собственные взгляды по этому вопросу. Он, вероятно, ненавидел израильтян, о чем свидетельствовала его активная роль в провоцировании отступничества израильтян в Ваал-Фегоре (Чис.25, и особенно 31:16). Нам нужно также вспомнить замечание Иезекииля Кауфманна о том, что, хотя Писание и говорит нам об отдельных личностях, которые, не будучи израильтянами, хорошо знали Бога, оно также говорит, что вне Израиля ни один народ не знал Его[187].

Каково отношение этой истории к более широкому контексту Книги Чисел? Два пункта кажутся очевидными. Во-первых, Моисей вновь заметно отсутствует в этих трех главах. Он вообще не принимает участия в этой драме. Мы заметили это в 21-й главе, в случае с Сигоном и Есевоном, и там связали это с Божьим осуждением Моисея. Его непоследовательная роль продолжается в истории Валака и Валаама. Конечно, в этой истории не принимает участия весь Израиль, а не только Моисей. По-видимому, они не подозревают о кознях Валака и Валаама.

Последний пункт вызывает вопрос о том, каким образом Моисей причастен к содержанию пророчеств Валаама, если он не участвует в них географически. От критиков можно было бы ожидать, что они опустят этот вопрос как абсурдный на том основании, что вся история относится к периоду с девятого по восьмое столетие до н.э., яхвист и элохист. Четыре пророчества должны были предшествовать структуре повествования на столетие или два (если мы последуем заключению лингвистического анализа пророчеств Валаама Олбрайта).

С другой стороны, не могут ли быть приведены аргументы в пользу того, что, когда Валаам был задержан за свое участие в поражении в Ваал-Фегоре, в качестве защиты он пересказал свои пророчества Моисею?[188] Он мог думать, что если он благословил Израиль и говорил о его будущем процветании, возможно, даже о Мессии (24:17?), то это было бы в его пользу.

Возвращаясь к отношению этой истории к Книге Чисел, мы можем заметить другую связь. В большом количестве в Книге Чисел рассказывались (и будут рассказываться) истории, где существование Израиля находилось под угрозой. Но почему? Всякий раз причина потенциальной смерти исходила изнутри. Израиль был своим собственным злейшим врагом. Он мог уничтожить самого себя.

Израилю не нужно бояться, говорит эта история, заклинаний международного мага. Не здесь находится потенциальная опасность. Но необходимо начать глубокий анализ своих действий, если появляется критический дух, придирчивость и злословие. По сравнению с угрозами какого-нибудь Валаама это то же самое, что рак по сравнению с расстройством желудка.