Рукой Жюльена, слегка измененным почерком.
- Ах, вот как! - вскричала она вне себя. - Вы не только поддерживаете с
Ней близкие отношения, вы еще презираете ее, - вы, ничтожество, презираете
госпожу де Фервак!
- Ах! Прости меня, душа моя, - вдруг вырвалось у нее, и она упала к его
ногам. - Презирай меня, если хочешь, только люби меня! Я не могу жить без
твоей любви!
И она без чувств рухнула на пол.
"Вот она, эта гордячка, у моих ног!" - подумал Жюльен.
XXX
ЛОЖА В КОМИЧЕСКОЙ ОПЕРЕ
As the blackest sky
Foretells the heaviest tempest
Don Juan, с LXXIII [33].
Во время этой бурной сцены Жюльен испытывал скорее чувство удивления,
Чем радости. Оскорбительные возгласы Матильды убедили его в мудрости русской
политики. "Как можно меньше говорить, как можно меньше действовать - только
в этом мое спасение".
Он поднял Матильду и, не говоря ни слова, снова усадил ее на диван.
Мало-помалу сознание возвращалось к ней, по щекам ее катились слезы.
Стараясь как-нибудь овладеть собой, она взяла в руки письма г-жи де
Фервак и стала медленно распечатывать их одно за другим. Она вся
Передернулась, узнав почерк маршальши. Она переворачивала, не читая, эти ис-
Писанные листки почтовой бумаги - в каждом письме было примерно по шесть
Страниц.
- Ответьте мне, по крайней мере, - промолвила, наконец, Матильда
Умоляющим голосом, но все еще не решаясь взглянуть на Жюльена. - Вы хорошо
знаете мою гордость: я избалована - в этом мое несчастье, пусть даже это
Несчастье моего характера, я готова в этом сознаться. Так, значит, ваше
сердце принадлежит теперь госпоже де Фервак, она похитила его у меня?.. Но
Разве она ради вас пошла на все те жертвы, на которые меня увлекла эта
роковая любовь?
Жюльен отвечал угрюмым молчанием. "Какое у нее право, - думал он, -
требовать от меня такой нескромности, недостойной порядочного человека?"
Матильда попыталась прочесть исписанные листки, но слезы застилали ей
Глаза, она ничего не могла разобрать.
Целый месяц она чувствовала себя невыразимо несчастной: но эта гордая
Душа не позволяла себе сознаться в своих чувствах. Чистая случайность довела
Ее до этого взрыва. Ревность и любовь нахлынули на нее и в одно мгновение
Сокрушили ее гордость. Она сидела на диване совсем близко к нему. Он видел
Ее волосы, ее шею, белую, как мрамор; и вдруг он забыл все, что он себе
Внушал; он тихо обнял ее за талию и привлек к своей груди.
Она медленно повернула к нему голову, и он изумился выражению
Безграничного горя в ее глазах, - как это было непохоже на их обычное
выражение!
Жюльен почувствовал, что он вот-вот не выдержит; чудовищное насилие,
Которому он себя подвергал, было свыше его сил.
"Скоро в этих глазах не останется ничего, кроме ледяного презрения, -
Сказал он себе. - Я не должен поддаваться этому счастью, не должен
показывать ей, л, что я ее люблю". А она между тем еле слышным, прерывающим-
Ся голосом, тщетно пытаясь говорить связно, твердила ему, как горько она
Раскаивается во всех своих выходках, на которые толкала ее несносная
Гордость.
- У меня тоже есть гордость, - с усилием вымолвил Жюльен, и на лице его
Изобразилась безграничная усталость.
Матильда порывисто обернулась к нему. Услышать его голос - это было
Такое счастье, на которое она уже потеряла надежду. Как она теперь
Проклинала свою гордость, как ей хотелось совершить что-нибудь необычайное,
Неслыханное, чтобы доказать ему, до какой степени она его обожает и как она
ненавистна самой себе!
- И, надо полагать, только благодаря этой гордости вы и удостоили меня
На миг вашим вниманием, - продолжал Жюльен, - и нет сомнения, что только моя
Стойкая твердость, подобающая мужчине, и заставляет вас сейчас испытывать ко
Мне некоторое уважение. Я могу любить маршальшу...
Матильда вздрогнула; в глазах ее промелькнуло какое-то странное
Выражение. Сейчас она услышит свой приговор. От Жюльена не ускользнуло ее