Дыхание его из золота и золотого дождя: так хочет сердце
Его. Что ему до пепла, дыма и горячей слизи!
Смех выпархивает из него, как пестрые тучки; противны ему
Твое бурчанье, твое плеванье и истерзанные потроха твои!
Но золото и смех -- берет он из сердца земли, ибо, чтобы
Знал ты наконец, -- сердце земли из золота ".
Когда услышал это огненный пес, он не выдержал, чтобы
Дослушать меня. Пристыженный, поджал он хвост, трусливо
проговорил гав, гав! и уполз вниз, в свою пещеру. --
Так рассказывал Заратустра. Но ученики его едва слушали
Его: так велико было их желание рассказать ему о людях с
Корабля, о кроликах и о летающем человеке.
Quot;Что мне думать об этом! -- сказал Заратустра. -- Разве я
Призрак?
Но вероятно, это была моя тень. Вы, должно быть, кое-что
Уже слышали о страннике и тени его?
Несомненно одно: нужно, чтобы я держал ее крепче, -- иначе
Она еще испортит мою славу".
И снова Заратустра качал головой и дивился. "Что мне
Думать об этом!" -- повторял он.
"Почему же кричал призрак: "пора! Давно пора!"
Почему же -- давно пора?"
Так говорил Заратустра.
Прорицатель
Quot;-- и я видел, наступило великое уныние среди людей.
Лучшие устали от своих дел.
Объявилось учение, и рядом с ним семенила вера в него:
"Все пусто, все равно, все уже было!"
И эхо вторило со всех холмов: "Все пусто, все равно, все
уже было!"
Правда, собрали мы жатву; но почему же сгнили и почернели
Наши плоды? Что упало со злого месяца в последнюю ночь?
Напрасен был всякий труд, в отраву обратилось наше вино,
Дурной глаз спалил наши поля и наши сердца.
Все мы иссохли; и если бы огонь упал на нас, мы бы
Рассыпались, как пепел, -- но даже огонь утомили мы.
Все источники иссякли, и даже море отступило назад. Земля
Хочет треснуть, но бездна не хочет поглотить!
Quot;Ах, есть ли еще море, где бы можно было утонуть": так
Раздается наша жалоба -- над плоскими болотами.
Поистине, мы уже слишком устали, чтобы умереть; и мы еще
бодрствуем и продолжаем жить -- в склепах!"
Так говорящим слышал Заратустра одного прорицателя; и его
Предсказания проникли в сердце его и изменили его. Печальный и
Усталый бродил он; и он стал похож на тех, о ком говорил
Прорицатель.
Поистине, -- сказал он своим ученикам, -- еще немного, и
Наступят эти долгие сумерки. Ах, как спасу я от них мой свет!
Чтобы не потух он среди этой печали! Для дальних миров он
Должен быть светом и для самых далеких ночей!
Так опечаленный в сердце ходил Заратустра; и три дня не
Принимал он ни пищи, ни питья, не имел покоя и потерял речь.
Наконец случилось, что впал он в глубокий сон. Ученики же его
Сидели вокруг него, бодрствуя долгими ночами, и с беспокойством
Ждали, не проснется ли он, не заговорит ли опять и не
Выздоровеет ли от своей печали.
Вот речь, которую сказал Заратустра, когда проснулся;
голос его доходил до учеников как бы издалека:
Quot;Послушайте сон, который я видел, вы, друзья, и помогите
Мне отгадать его смысл!
Все еще загадка для меня этот сон; его смысл скрыт в нем и
Пленен и не витает еще свободно над ним.
Я отрешился от всякой жизни, так снилось мне. Я сделался
Ночным и могильным сторожем в замке Смерти, на одинокой горе.
Там охранял я гробы ее; мрачные своды были полны трофеями
Побед ее. Из стеклянных гробов смотрела на меня побежденная
Жизнь.
Запах запыленной вечности вдыхал я; в удушье и пыли
Поникла моя душа. И кто же мог бы проветрить там свою душу!
Свет полуночи был всегда вокруг меня, одиночество на
корточках сидело рядом с ним; и еще хрипящая мертвая тишина,
Худшая из моих подруг.
Ключи носил я с собой, самые заржавленные из всех ключей;
И я умел отворять ими самые скрипучие из всех ворот.
Подобно зловещему карканью, пробегали звуки по длинным
Ходам, когда поднимались затворы ворот: зловеще кричала эта
Птица, неохотно давала она будить себя.
Но было еще ужаснее и еще сильнее сжималось мое сердце,
Когда все замолкало, и кругом водворялась тишина, и я один