ГИБЕЛЬ ДУМСКОЙ МОНАРХИИ. ВРЕМЕННОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО И ЕГО РЕФОРМЫ 3 страница

Сторонник приостановки закона П. Н. Малянтович вспоминал: «В первые моменты революции некоторые судьи старого режима сами попали в отставку. Не все из них были худшие, иные только робкие. Затем некоторые подали в отставку после деликатного, в тиши кабинета, предложения, сделанного в охрану... „принципа независимости". Ну а потом... первый испуг прошел, да и не все оказались вообще пугливыми, — предложения перестали действо­вать. Одни просто выслушивали и молчали, другие не без ехидства ссылались на принцип, оскорбление которого ставилось в особую вину всему ненавистному прошлому и особенно Щегловитову, и учтиво отказывались исполнить предложение».90 Постановлением от 16 июля правительство попыталось ускорить смену одиозных судей путем учреждения комиссий для производства расследова­ний по жалобам на действия лиц судебного ведомства, но в ре­зультате «нашлось немалое число не судей, которые успели и су­мели проскочить в судьи и забронироваться „несменяемостью",

89 Сборник указов и постановлений... Вып. 1. С. 109—110.

90 Малянтович П. Н. Революция и правосудие. С. 58—59.


тем как удаленными оказались иные, которые этого не за-с^ужили, и пРитом в порядке, совершенно недопустимом».91 Ста­рые судьи приспосабливались к новой власти, маскируя полити­ческой лояльностью свои судейские недостатки, и принцип неза­висимости суда не нашел своего утверждения и последовательной зашиты. Видя это, министр юстиции П. Н. Малянтович решил бо-пее не портить судебный механизм и прекратил в октябре заседа-

;ЙЯ ВВДС.92

Уже в марте были упразднены Верховный уголовный суд и Осо­бые присутствия Сената. Рассмотрение преступлений по должно­сти перешло в кассационные департаменты Сената с участием присяжных заседателей. Временное правительство расширило права суда присяжных, отменив имущественный ценз, отбор в списки по жребию и прочие ограничения. Законодательное поста­новление 4 мая о местном суде ввело вместо мирового судьи кол­легиальный орган (судебное присутствие), включающий мирового судью и двух членов мирового суда, избранных волостным зем­ским собранием. Мировым судьей могли стать как мужчина, так и женщина, вне зависимости от имущественного ценза. Требова­лись лишь образование не ниже среднего либо трехлетний опыт работы в должности. По сути это была реформа выборной мировой юстиции. 1 июня женщины получили право быть присяжными по­веренными и заниматься ходатайством по чужим делам в качестве частных поверенных.93

Если в царские времена власть искусно создавала преграды ис­кавшим на нее суд и управу, то Временное правительство стреми­лось подчинить власть судебному контролю путем создания адми­нистративной юстиции, где каждый гражданин мог рассчитывать на судебную защиту своих прав в случае их нарушения органом администрации, где бы разрешались споры и конфликты между общественными и государственными учреждениями, местной и центральной властью. Судебно-административные функции час­тично выполнялись разными губернскими присутствиями (по зем­ским и городским делам, по воинской повинности, по фабричным и горнозаводским делам, по налогам квартирному и промысловому и др.), однако в их составе преобладали представители админи­стративных ведомств. Широкая децентрализация административ­ных функций требовала усиления судебного контроля над закон­ностью действий администрации. Поэтому, как отмечали тогда юристы, административный суд становился «скрепой государ­ственной целости», «гарантией единства права», «хранителем мо­лодых демократических учреждений».94

91 Там же. С. 67. 9* Там же. С. 73.

93 Константиновский Б. А. Законодательство Февральской революции: (Очерк по истории русского права) // Записки русской академической группы в США. Нью-Йорк, 1969. Т. 3. С. 199—200.

94 Кулишер А. Административный суд в России // Право. 1917. № 29—30.

С. 1104—1105.


Осуществимость судебного обжалования актов администрации невозможна без прочного устройства высшего административно­го суда. 1 мая 1917 г. вступил в силу принятый 26 декабря 1916 г. Государственной Думой и Государственным советом за­кон «О некоторых изменениях в учреждении Правитель­ствующего Сената». Сенаторы обрели несменяемость и незави­симость, их звание стало пожизненным, и они не могли быть уволены без собственного прошения. I и II Департаменты стали Верховным судом по административным делам, который основы­вался на гласности и состязательности. На судебные заседания реформированных департаментов Сената допускалась публика. Однако без административных судов на местах Сенат был как «купол без здания и фундамента».95 Административный суд окончательно вошел в систему общей судебной власти с приня­тием 30 мая «Положения о судах по административным делам». В каждом уезде учреждалась должность административного судьи, которому были подсудны органы волостного и поселкового самоуправления. Все губернские должностные лица (кроме под­судного Сенату правительственного комиссара), органы уездных, городских и земских самоуправлений стали подсудны окружным судам в губернских городах. Высшей инстанцией административ­ного суда являлся I Департамент Сената, который обеспечивал единообразие в применении законов. Административный суд мог отменить или изменить административное распоряжение, обра­титься к административному органу с предписанием или за­претом с целью восстановления законного порядка или законно­го права жалобщика. Каждое дело могло быть рассмотрено в двух инстанциях: решение административного суда можно было обжаловать в окружном суде, а окружного суда — в Сенате. С введением административной юстиции единое правосудие Рос­сийского государства включало три составные части: граждан­скую, уголовную и административную. Правительственным по­становлением от 7 сентября ведению административного суда были подчинены также земельные и продовольственные коми­теты.96

Судебные реформы Временного правительства были направле­ны на создание власти, соблюдающей закон и охраняющей обще­ственные интересы. Их результаты единым махом уничтожил ле­нинский Совнарком, издав 22 ноября 1917 г. «Декрет о суде», ко­торый упразднил все общие судебные установления, включая Сенат, судебные палаты, окружные, коммерческие, военные и морские суды, институт мировых судей, присяжную и частную ад­вокатуру. Суд присяжных заменялся «народным судом», где глав­ным был судья, а не «народные заседатели».97

95 Ленский Н. А. Местное управление и административные суды // Там же. № 9. С. 502.

96 Кулшиер А. Административный суд в России. С. 1106—1108; Константи-новский Б. А. Законодательство Февральской революции. С. 200—202.

97 Декреты Советской власти. Т. 1. С. 124—126.


Опыт первых недель пребывания у власти питал веру Вре­менного правительства в творческие силы народа. Когда рево­люция смела царское местное управление, Временному прави­тельству казалось, что оно повисло в воздухе. Однако на местах стихийно образовались общественные исполнительные комитеты, сначала городские, губернские, уездные, затем волостные и по­селковые, с участием всех слоев населения.98 Земские и коопе­ративные организации и нарождавшиеся Советы депутатов сыг­рали роль сил сцепления, благодаря которым срастались разо­рванные социальные связи. Сменившие губернаторов губернские комиссары назначались правительством с учетом мнения мест­ных общественных комитетов.99 В создании новой администра­ции, как и при формировании центральной власти, использова­лись связи Великого Востока народов России. «Когда вставал вопрос о том, кого назначить на место губернского комиссара или какой-нибудь другой видный административный пост, то прежде всего мысль устремлялась на членов местных лож, и ес­ли среди них было сколько-нибудь подходящее лицо, то на него и падал выбор», — признал позднее А. Я. Гальперн.100 По сло­вам Е. Д. Кусковой, «к Февральской революции ложами была покрыта вся Россия».101

Считая общественные исполнительные комитеты обычными общественными организациями, правительство наращивало власть комиссаров, руководя ими через Отдел по делам местного управления Министерства внутренних дел. Выдвинутый больше­виками лозунг перехода всей власти к Советам разрушал един­ство действий общественных исполнительных комитетов и Сове­тов, порождая на местах соперничество уже трех властей: правительственной, общественной и узкоклассовой. К моменту октябрьской схватки большевиков за власть большинство обще­ственных комитетов ликвидировалось, а сохранявшиеся оказа­лись беспомощны.102

Для реформы местного самоуправления правительство создало 23 марта Особое совещание при Министерстве внутренних дел, которое занялось пересмотром старых и созданием новых законо­проектов. Элементами новой системы оно провозгласило создание органов самоуправления во всех административных единицах и правительственной администрации для надзора и контроля в гу­бернских и уездных городах.103

Если до революции волостное управление было в основном в ру­ках дворян, а крестьяне не обладали правом непосредственного из­брания земских гласных, то, согласно правительственному поста-

98 Герасименко Г. А. Первый акт народовластия в России: Общественные ис­полнительные комитеты (1917 г.). М., 1992. С. 194—196.

99 Керенский А. Ф. Россия на историческом повороте. М., 1993. С. 159.

100 Запись беседы с А. Я. Гальперном. С. 72.

101 Письмо Е. Д. Кусковой к Н. В. Вольскому от 15 ноября 1955 г. // Арон-сон Г. Россия накануне революции. С. 139.

102 Герасименко Г. А. Первый акт народовластия... С. 301—302.

103 Баранов Е. П. Подготовка реформы местных органов управления и само­управления // Вестник Московского университета. Право. 1975. № 3. С. 66.


новлению от 21 мая «О волостном и земском управлении», все насе­ление волости, достигшее 20 лет, тайным голосованием избирало высший орган волостного земства — Волостное земское собрание (от 20 до 50 гласных) на 3 года, а оно, в свою очередь, — исполни­тельный орган, Волостную земскую управу. Вводилась выборная должность председателя (ранее им являлся предводитель дворянст­ва) . Земские учреждения были защищены от вмешательства со сто­роны административной власти. В случае противозаконных дейст­вий земства она должна была обратиться с протестом в адми­нистративный суд. Постановлением от 7 июня правительство предоставило Всероссийскому земскому союзу права юридического лица. Это добровольное объединение губернских земств получило возможность учреждать заводские, торговые и кредитные предпри­ятия, открывать учебные заведения, вести издательскую деятель­ность.104

Городовое положение 1892 г. было изменено и дополнено с целью его демократизации правительственным постановлением от 9 июня «Об изменении действующих положений об общественном управлении городов».105 Городское самоуправление на тех же на­чалах, что и земское, обрело самостоятельность и более широкие полномочия. Выборы в городские думы, а в столицах и городах с населением более 150 тыс. жителей — также и в районные прово­дились тайным голосованием на основе всеобщего, прямого, рав­ного избирательного права. В городской думе вводилась должность председателя (ранее председательствовал городской голова), она обрела право издавать постановления по вопросам управления го­родом. В ведение городского самоуправления перешло продоволь­ственное дело. Правительственный комиссар обязан был в течение двух недель известить городскую думу о своем согласии или не­согласии с ее постановлениями. Постановлением от 15 июля было введено поселковое самоуправление в железнодорожных, фабрич­но-заводских, дачных и прочих поселках. Они занимались теми же вопросами, что и волостные земства.

Постановление 17 апреля об учреждении земской и город­ской милиции узаконило переход полицейской власти к органам местного земского и городского самоуправления. Начальники ми­лиции избирались и увольнялись уездными земскими управами, кроме Петрограда, Москвы, Киева и Одессы, где избрание и увольнение осуществляла городская дума. Надзор за милицией осуществляла местная административная власть, извещая о на­рушениях и упущениях уездную или городскую управу.106

Составной силой демократического процесса перераспределе­ния власти и развития самоуправления был рабочий контроль. Ре­волюция пробудила у рабочих вкус к соучастию в управлении

104 Константиновский Б. А. Законодательство Февральской революции. С. 188—193.

105 Сборник указов и постановлений Временного правительства. Вып. 2: 5 мая—24 июля. Пг., 1918. Ч. 1. С. 444—480.

106 Константиновский Б. А. Законодательство Февральской революции. С. 195—196.


производством. Даже отсталые рабочие изжили страх перед адми­нистрацией, и загнанные вглубь отрицательные эмоции выплески­вались в виде насилия. Избранные рабочими фабрично-заводские комитеты стремились пресечь эксцессы и мирно разрешить споры и конфликты. Митинговый демократизм они вводили в рамки про­изводственной дисциплины, но все шире вмешивались в управле­ние предприятиями. Рабочий контроль являлся по сути самоорга­низацией рабочих в интересах производства. Как эффективная форма регулирования производственных отношений рабочих, он, при интеграции в буржуазно-демократическую систему, мог эво­люционировать в социальное партнерство или соуправление про­изводством, стать социальным амортизатором и служить упроче­нию буржуазно-демократического строя. Однако, воплощая рево­люционное отношение рабочих к частной собственности на средства производства, он задевал сердцевину буржуазного строя, воспринимался со стороны предпринимателей и руководителей ка­зенными предприятиями как введение социализма, обобществле­ние собственности, преображение ее в групповую, переходную к социалистической.

Постановлением 23 апреля «О рабочих комитетах в промыш­ленных предприятиях» Временное правительство законодательно признало за рабочими прав больше, чем их было у рабочих За­падной Европы, но меньше, чем хотели рабочие России. Узаконив фабзавкомы, оно пыталось сузить сферу их деятельности и обошло молчанием рабочий контроль, ставя тем самым его вне закона. Большинство заводчиков и фабрикантов не желало поступиться малой долей своих прав и доходов. Этим умело воспользовались большевики. Идейно и организационно завоевав фабзавкомы, они использовали рабочий контроль как средство вовлечения рабочих в борьбу против буржуазно-демократического строя.107

Стихия демократизации захватила даже армию, что в усло­виях войны грозило ее развалом. 1 марта Петроградский Совет издал «Приказ № 1 по гарнизону Петроградского округа всем солдатам гвардии, армии, артиллерии и флота для немедленного и точного исполнения, а рабочим Петрограда для сведения». В нем предписывалось немедленно выбрать солдатские комитеты, представителей в Совет, подчиняться прежде всего ему, не вы­давать офицерам оружие, отменить вне службы вставание во фронт и обязательное отдание чести офицерам. Приказ вызвал раскол между солдатами и офицерами, быстро распространяясь по всей армии. 5 марта Исполком Петроградского Совета при участии Военной комиссии при Военном министерстве составил «Приказ № 2», приостанавливавший стихийно начавшиеся в гарнизоне выборы солдатами начальников, но признал результа­ты уже проведенных выборов.108

107 Черняев В. Ю. Рабочий контроль и альтернативы его развития в 1917 г. // Рабочие и российское общество. С. 164—177.

108 Революционное движение в русской армии: 27 февраля—24 октября 1917 года. Сб. документов. М., 1968. С. 24—25; 557—558.


Поддавшись течению событий, военный и морской министр А. И. Гучков 5 марта издал приказ № 114 об отмене титулования офицеров и всех ограничений для солдат (позволялось курить на улице, ездить в трамваях, участвовать в политических организаци­ях) и об обязательном для офицеров обращении к солдатам на «Вы». Изданная 11 мая в форме приказа А. Ф. Керенского по ар­мии и флоту «Декларация прав солдата» узаконила в армии борь­бу партий.109 Революционные солдаты и матросы восприняли ее как «декларацию бесправия», а старшие начальники — как по­следний гвоздь, вбитый в гроб вооруженных сил.

11 марта А. И. Гучков издал обращение о необходимости контрразведки для борьбы со шпионажем противника и призвал не смешивать ее чинов с агентами политического сыска царского режима. Контрразведывательные отделения (КРО) действовали при Главном управлении Генштаба (Центральное бюро), при шта­бах верховного главнокомандующего, флотов, фронтов, армий, во­енных округов. 19 марта правительство создало для организации контрразведки Особое совещание, куда вошли представители ми­нистерств иностранных дел, военного, морского, торговли и про­мышленности, товарищ министра внутренних дел и прокурор Пет­роградской судебной палаты.110 В мае КРО перешли из ведения Министерства внутренних дел в Военное и Морское, при этом по­лучили право проводить обыски и аресты, что было закреплено в утвержденных правительством 17 июня «Временном положении о правах и обязанностях чинов сухопутной и морской контрразве­дывательной службы по производству расследования» и «Времен­ном положении о морской контрразведывательной службе на те­атре военных действий».111

Столичная контрразведка с апреля вела наблюдение за штаб-квартирой большевиков особняком Кшесинской и лично В. И. Лениным, с июня — за Петроградской федерацией анархи­стов-коммунистов на Даче Дурново и Межрайонным комитетом РСДРП, которым руководил Л. Д. Троцкий. К июлю Петро­градское КРО собрало сведения о финансовых связях большеви­ков с Германией и готовило арест В. И. Ленина и др., но не смогло предотвратить кровавых июльских событий. 4 июля боль­шевики во главе с М. Ю. Козловским захватили помещение КРО. После публикации П. Н. Переверзевым документов, ком­прометирующих большевиков, В. И. Ленин и Г. Е. Зиновьев скрылись в подполье.112 Однако доказательств для политического процесса было недостаточно, а КРО так и не стали новой по-

109 Вестник Временного правительства. 1917. 7 марта; 14 мая. по ГАРФ. Ф. 1791. Оп. 2. Д. 500. Л. 1, 57.

111 Скрипилев Е. А. Карательная политика Временного правительства (март— октябрь 1917 г.) // Актуальные проблемы историко-правовой науки. Саратов, 1982. С. 79.

112 Юренев И. Контрразведка // Вперед. 1917. 17 июня. № 4. С. 9—10; Аш-берг У. Между Россией и Западом: 1914—1924гг. Из воспоминаний «красного бан­кира» // Из глубины времен. 1993. Вып. 2. С. 8—10; Ляндрес С. Немецкое финан­совое участие в русской революции // Россия в 1917 г.: Новые подходы и взгляды-СПб., 1993. Вып. 1. С. 60—64.


литической полицией, способной защищать правительство от по­пыток государственного переворота.

Провал июньского наступления на фронте ребром поставил вопрос о восстановлении воинской дисциплины. 12 июля по тре­бованию генералов А. А. Брусилова, Л. Г. Корнилова, В. Н. Клем-бовского, правительственных комиссаров Б. В. Савинкова, М. М. Фи-лоненко, В. П. Гобечиа военный и морской министр А. Ф. Керен­ский внес на рассмотрение Временного правительства вопрос о восстановлении смертной казни через расстрел на фронте в отно­шении военнослужащих за воинские преступления (измену, сдачу в плен, бегство с поля боя, разбой). «Правительство спасения ре­волюции» в тот день единогласно приняло постановление «О вос­становлении смертной казни и учреждении военно-революцион­ных судов». Оно было объявлено приказом № 441 по военному ве­домству 14 июля. Новые военно-революционные суды стали заменой распущенных приказом от 13 марта военно-полевых су­дов. Смертный приговор должен был тотчас приводиться в испол­нение. Месяц спустя, 17 августа, с целью дать смертникам «дей­ствительные гарантии справедливости», правительство внесло из­менения и дополнения в постановление от 12 июля. Смертный приговор должен был утверждаться командующим армией и со­стоящим при нем правительственным комиссаром, а в случае их разногласия — военным комиссаром при верховном главнокоман­дующем. Дополнительно разъяснялось, что смертная казнь при­менима лишь к военнослужащим, совершившим преступления по­сле получения на местах постановления от 12 июля.113

Во Временном правительстве преобладали православные, но представлены были и другие исповедания: из старообрядцев про­исходили А. И. Гучков и А. И. Коновалов, из сектантов-моло­кан — М. И. Скобелев. Буддисты почитали министра просвещения академика-востоковеда С. Ф. Ольденбурга как Бодисатву. Если кто и был атеистом, то не воинствующим. Текст присяги мини­стров в Сенате содержал клятву «перед Всемогущим Богом».114 Но с первых шагов правительство взяло курс на создание светского государства с равноправными церквами и религиозными общи­нами как частями самоуправляющегося общества. Оно издало постановление «Об отмене вероисповедных и национальных ограничений», которое 20 марта было опубликовано и вступило в силу.115 Еще раньше, 10 марта, правительство устранило нацио­нальные и вероисповедные ограничения из уставов акционерных обществ. Старообрядцы, католики, иудеи, мусульмане и другие «иноверцы» уравнивались с православными в правах имуществен­ных, выбора места жительства, занятия предпринимательством и ремеслом, поступления на гражданскую и военную службу и в учебные заведения, быть присяжными заседателями, опекунами,

113 Революционное движение в русской армии... С. 323—324: Керенский А. Февраль и Октябрь // Современные записки. 1922. № 9.

*14 Журнал Министерства юстиции. 1917. № 2—3. С. 65—66. 115 Сборник указов и постановлений... Вып. 1. С. 25—26, 46—49.


участвовать в выборах и прочем. Канули в прошлое государствен ный антисемитизм и «черта оседлости».

Департамент иностранных исповеданий Министерства внут­ренних дел был преобразован в Национальный отдел. Ему пору­чалось разработать предложения по уничтожению национальных ограничений. Возглавил отдел товарищ министра В. Я. Гуревич Устранение национально-религиозных ограничений обеспечило Временному правительству поддержку национальных партий, ста­рообрядцев, евангельских христиан и других сектантов, раввинов исламского духовенства, меннонитских общин. 1917 год открыл «золотое десятилетие» евангельско-баптистского движения в Рос­сии.

Постановлением 14 июля «О свободе совести» Временное пра­вительство законодательно закрепило установившуюся свободу выбора гражданами исповедания, кроме изуверских сект, и право религиозных организаций на религиозно-общественную, пропо­ведническую, благотворительную и педагогическую деятельность. Регистрация рождения, брака и смерти осталась в руках духовен­ства. Полная свобода совести предполагала равноправие верую­щих и неверующих, отделение церкви от государства и школы от церкви, секуляризацию церковной собственности. В России вопрос об этом ставили социал-демократы и эсеры, большевики даже тре­бовали законодательно закрепить право на атеизм и атеистиче­скую пропаганду.116 Франция, чей демократический опыт вдох­новлял российских реформаторов, к тому времени уже отделила церковь от государства и запретила деятельность религиозных об­ществ в народном просвещении. Однако Временное правительство ограничилось расширением веротерпимости.

В стремительный круговорот реформ вместе с государством вовлекалась подчиненная ему православная церковь. Новый обер-прокурор В. Н. Львов 4 марта от лица Временного правительства объявил об освобождении церкви от неканонического главенства царя, и царский трон был удален из зала заседаний Св. Синода. В. Н. Львов энергично начал с очищения церкви, как он выразил­ся, «от гангренозных пятен, которые покрывали ее тело», —с увольнения друзей и ставленников Г. Е. Распутина.117

Стихия революционного народоправия ворвалась в жизнь епар­хий и покончила с епископским самодержавием и бесправием при­ходского духовенства. Клир и миряне создавали исполнительные комитеты, которые устанавливали контроль над епископами и кое-где изгнали их с кафедр. 29 апреля новый состав Св. Синода ввел выборность епископата тайным голосованием на чрезвычай­ных епархиальных съездах клира и мирян. Свободно избранный ими епархиальный совет ограничил епископскую власть. Как и христиане первых веков, клир и миряне начали участвовать в управлении церковью. В ней складывалось коллегиально-предста-

116 Алексеев В. А. Иллюзии и догмы. М., 1991. С. 17—18.

117 Регельсон Лев. Трагедия Русской Церкви. С. 204; Очерки истории Санкт-Петербургской епархии. СПб., 1994. С. 236.


вительное самоуправление. Опасения, что клир и миряне изберут не лучших пастырей, вскоре рассеялись.

Всероссийский съезд духовенства и мирян 1 —10 июня в Москве высказался за государственную правовую и материальную поддер-яску всем религиозным организациям, включая «иноверческие», и за сохранение первенства православной церкви. «Отделить рос­сийское государство от церкви — значит отделить народ от его со­вести, лишить его нравственной опоры», — сказал в беседе с д. Ф. Керенским епископ Уфимский Андрей.118

Острый конфликт православной церкви с Временным прави­тельством вызвало его постановление 20 июня «Об объединении, в целях введения всеобщего обучения, учебных заведений разных ведомств в ведомстве Министерства народного просвещения». 37 тыс. церковных школ (кроме семинарий и епархиальных учи­лищ) вышли из ведения Св. Синода. Это соответствовало пожела­нию съездов учителей церковных школ.119 Отменялось обязатель­ное преподавание в школе закона божия. Церкви трудно было смириться с утратой незаменимого средства христианско-просве-тительской деятельности, и она направила делегацию к А. Ф. Ке­ренскому с целью добиться отмены этого постановления, но тот заявил о решимости Временного правительства добиваться вне-конфессиональности нового строя.120

5 августа пост обер-прокурора был упразднен. А. В. Карташев стал министром исповеданий. Завершился петербургский сино­дальный период истории церкви. Ее центр вновь переместился в Москву, где 15 августа в Успенском соборе Кремля открылся 1 Всероссийский Поместный Собор (73 архиерея, 192 приходских клирика и 299 мирян). Согласно его решениям, высшей властью в области вероучения, церковного управления и суда стал Поме­стный собор. Управление церковью возглавил избранный Собором патриарх Тихон как первый среди равных ему епископов, подот­четный Собору и обязанный отстаивать интересы церкви перед го­сударством. Собор закрепил епархиальное и приходское самоуп­равление, восстановил древний обычай избрания настоятелей и наместников монастырей монашеской братией с одобрения епар­хиального архиерея и с утверждением затем в Св. Синоде. Собор постановил, что православная церковь не участвует в политиче­ской борьбе и осудил «тех, кто видит единственное основание своей власти в насилии одного сословия над всем народом», «лже­учителей, призывающих осуществить всемирное братство путем всемирного междоусобия».121 И позднее патриарх Тихон отказался принять чью-либо сторону в братоубийственной гражданской вой­не и отказал белому движению в испрашиваемом благословении. Единственно возможным путем духовного возрождения церкви

118 Поспеловский Д. В. Русская Православная Церковь в XX веке. М., 1995.

С. 445.

119 Смирнов Н. Н. На переломе: российское учительство накануне и в дни

революции 1917 года. СПб., 1994. С. 262—266.

120 Цыпин Владислав. История Русской Православной Церкви. М., 1994.

С. 27.

121 Регельсон Лев. Трагедия Русской Церкви. С. 215—218.


1 \

было обретение независимости и внутренней свободы, но сберечь их позднее, в условиях атеистической диктатуры Московская Пат­риархия не смогла и оказалась интегрированной в сталинскую то­талитарную систему.

Одной из острейших проблем, от успеха решения которой за­висели судьба Временного правительства и перспективы демокра­тического развития России, был продовольственный кризис. При­няв Министерство земледелия, А. И. Шингарев обнаружил, «что в некоторых частях фронта хлеба осталось на полдня, а в некото­рых городах хлеба не было совсем, и призрак голода веял над боль­шим пространством Российского государства. Институт твердых цен был разрушен Риттихом, никаких цен на хлеб не существо­вало. Возникла совершенно дикая извращенная экономическая жизнь. Все спуталось и перепуталось до последней степени».122

А. И. Шингарев привлек в министерство опытных специали­стов из кооперации, и хотя среди них были социалисты, Петро­градский Совет начал борьбу за подчинение «буржуазного мини­стра» своему контролю, отягощая его труд своим назойливым вме­шательством в дело, за которое Совет не нес ответственности.123 Вместо Особого совещания по продовольствию по настоянию Пет­роградского Совета 9 марта правительство учредило Общегосудар­ственный продовольственный комитет под председательством ми­нистра земледелия, который должен был выработать принципы, способы и план улучшения снабжения продовольствием. Боль­шинство в этом органе, однако, оказалось на стороне министра, а левая оппозиция насчитывала менее трети голосов.124