О том, что происходило во дворце 2 страница
Они подошли поближе друг к другу и стали ходить, рассматривая друг друга со всех сторон. Эйнар наконец решился потрогать чешую дракона. Тот разрешил и, показав на себя, произнес:
- Зоги.
- Эйнар, - ответил принц, - показав рукой себе на грудь.
Потом Эйнар протянул ему навстречу обе свои руки ладонями кверху. То же самое сделал дракон. И принц решился вложить свою ладонь в огромную лапу дракона. Тот несильно (как ему казалось), пожал ее, и Эйнар едва не вскрикнул от боли. Он, конечно, сдержал себя, но Зоги понял и извинительно прижал лапы к груди. Эйнар подумал, что жесты этого дракона вполне человеческие. Тогда Зоги заговорил:
- Кто ты и не знаешь ли ты про озеро с живой водой? Я его ищу, чтобы вылечить свою маму, своих братьев и оживить маму моего друга Дора.
Для Эйнара это был непонятный набор раскатистых звуков, и он развел руками, постучал по голове и развел руками. В свою очередь он сказал Зоги:
- Я тебя не понимаю. Я – человек, Эйнар Хродольвсон.
Зоги стало ясно, что так они друг друга не поймут. Но терять спутника он не хотел. Эйнар ему понравился. Поэтому он тронул его за руку и поманил к себе, отходя от дерева. Эйнар подумал, что ему все равно, куда идти сейчас, а дракон симпатичный и вроде неопасный. Так они и пошли по лесу. Зоги не стал улетать из этого леса, где он встретил Эйнара и хотел встретить кого-нибудь еще, кто бы помог им сообразить, куда двигаться дальше.
Шли они, шли, и увидели поляну с высокой сочной травой, на которой стояла избушка. Вот так избушка! Да и не стояла она вовсе, а вертелась – то по солнышку, то наоборот. Эйнар сразу вспомнил сказки, которые ему рассказывала в детстве нянюшка Дорис. Это же избушка бабы Яги! Неужели он попал в сказку – с драконами и бабой Ягой? Или все-таки спит? Однако сон никак не прекращался, а избушка сильно скрипела во время перемещений. Дракон, похоже, тоже не видел раньше ничего такого, и стоял в нерешительности.
- Избушка, избушка, встань к лесу задом, ко мне передом! – хрипло сказал Эйнар, вспомнив нянюшкины сказки. И, что вы думаете, избушка остановилась, и в ней распахнулась дверь. Эйнар и Зоги переглянулись. У Зоги не было сомнений, что делать. Он решительно пошел к избе и первый вошел в нее. Эйнар – за ним. И хотя дракон был огромный, а избушка на вид совсем небольшая, каким-то образом они поместились там. С печи, кряхтя, слезала древняя старуха с крючковатым носом, горбатой спиной и костяной ногой! Эйнар помнил из сказок, о чем она спросит, но Зоги уже на своем языке обратился к ней:
- Здравствуй, мудрая! Мне нужно узнать, как добраться до озера с живой водой, чтобы спасти мою маму и братиков!
- А что хочет твой спутник?
- Этого я не знаю, ведь мы говорим на разных языках.
Но Эйнар понял старуху, т.к. она говорила так, что ее понимали сразу все, и она всех понимала. И ответил сам:
- Я не знаю, чего я хочу, знаю только, чего не хочу – возвращаться во дворец к королеве – моей матери. А хочу понять, что мне надо, куда мне идти.
- Ну, так отведайте моей снеди и в баньке попарьтесь, - предложила старуха, - а потом поговорим.
Она быстро накрыла на стол, взмахнув клюкой. Вмиг развернулась скатерть (самобранка – восхитился принц) и сама накрылась. На ней дымились капустные щи, испуская сытный мясной дух, благоухали горячие пироги с рыбой, ягодами, картошкой, тушеные грибы и много всяких других блюд. Видимо для Зоги стояла огромная миска, целый тазик, с нарубленной зеленью. Гости отведали всего, насытились, а там и баня была готова. Баба Яга сказала им:
- Выдержите мою баньку, помогу вам, не выдержите, на себя пеняйте!
Гости переглянулись, да деться некуда, обратного пути уже нет. Эйнар в баньке осмотрелся, там стояли две бочки – в одной был кипяток, а в другой – холодная, как только что из колодца, вода. И веничек в углу – невзрачный, неказистый. Эйнар макнул его в горячий чан и махнул – жарко, аж невмоготу стало, хоть беги. Тогда принц быстро макнул веничек в холодный чан и опять махнул – тут же холодом повеяло, враз все остыло.
- Ладно, авось не пропадем, небось выживем! – сказал он Зоги, и тот, хотя и не понял, успокоился.
Начали они мыться-париться. Баба Яга в баньке то жару страшного нагонит, то холоду-морозу напустит. А Эйнар знай себе веничком работает – то в холодную бочку окунет, то в горячую, смотря по обстоятельствам.
- Главное, не потерять бдительность, - сам себе приговаривал он. – Шиш я тебе, старая, достанусь на ужин!
Отпарились они с драконом, отмылись на славу, и довольные, вышли из баньки. Баба Яга их встретила вроде как недовольная, но потом усадила и сказала:
- Дам я вам один на двоих подарочек. А уж как вы им воспользуетесь, сами думайте. Вы сможете понимать друг друга и говорить на одном языке. И сможете заодно понимать язык всех живых существ.
- А где находится озеро с живой водой? – не выдержал Зоги.
- Этого я не знаю, но знает моя старшая сестра. А идти к ней надо через среднюю. Они ведьмы обе презлющие, не то, что я (тут Эйнар подумал, что хозяйка себя недооценивает, но дипломатично промолчал). Они вас тоже будут испытывать на свой лад, уж не знаю даже, чем, но мой подарочек вам пригодится. Будете внимательно слушать – может, и услышите что-нибудь полезное для себя. А нет, не сносить вам головы. Съедят вас сестрицы. И я бы съела, да мое-то испытание вы умудрились пройти и живыми остаться. А теперь спать ложитесь.
- А как же подарочек? – спросил принц.
- Будет вам подарочек. Вы ложитесь, а я стану сказки сказывать. Как утром проснетесь, так и будете при подарочке. И бабка устроилась у себя на лежанке, подперев сухим кулаком косой бок.
Гости улеглись и приготовились слушать. Бабкин голос загундел сказку.
В некотором царстве, некотором государстве, жил королевский сын, дурак-дураком, и не жилось ему спокойно в хоромах и на сытных хлебах. Как только подрос, дал ему бог ноги, и ушел он из дома родного, дворца королевского, в путь-дорогу опасную, несказанную и негаданную. И всех своих друзей терял этот королевский сын и сам не знал, чего ему надобно, от дела лытал и лытал, а сапогов не латал, пока вовсе те не прохудились…
Эйнар и Зоги уже дремали, и не слышали уже бабкиного голоса, да вскоре и та устроилась поудобнее, пробурчав напоследок: «Дурак-то он дураком, конечно, да другой и не придет в наш лес и не вернется сдуру к людям. А без этого нам ника-а-а-а-к нельзя». Баба Яга сладко зевнула и укуталась потеплее.
Утром Эйнар проснулся первым. Бабки в избе уже не было. Птица из-за окна просвистела:
- Укатила хозяйка по делам в ступе своей. Велела вам завтракать и в путь-дорогу собираться. Оставила клубочек – он подскажет, как до средней сестры добраться.
Тут и Зоги проснулся. Он тоже услышал последние слова птицы.
- А ведь бабка-то нас не обманула! – радостно сказал ему Эйнар.
Зоги все понял и захлопал глазами от радости. Теперь они понимали друг друга так, будто говорили на одном языке. Позавтракали и вышли из избушки. Птице велели бабке большое спасибо передать – за помощь и за баньку.
Кинул принц вперед себя клубочек, и пошли они. Зоги только сожалел, что у клубочка крыльев нет, а то бы быстрее получилось. Однако делать нечего. Долго шли – аж ноги да лапы стерли до крови. Взмолились клубочку:
- Постой, друг, дай передохнуть!
Ан нет – не хочет клубочек останавливаться. Тогда Зоги изловчился, выбросил вперед свое крыло и зацепил клубочек. Тому теперь деться некуда. Признал хозяевами спутников и обещал впредь слушать их. Отдохнули Эйнар и Зоги немного, а еды никакой вокруг нет. Лес – глухомань такая, что под деревьями ни травинки, ни шерстинки, не то что зверя-птицы. Ясно, что надо голодными идти до средней бабы Яги. Встали, Эйнар потуже пояс затянул, чтобы в животе не так урчало от голода. Зоги проще – похватал каких-то листьев с деревьев – не так, чтобы очень вкусно, но съедобно оказалось. А клубочек все катится и катится. Дороге конца и края не видно. Голодный и до смерти уставший Эйнар уже еле шел, тогда Зоги взял его к себе на спину. Он был намного больше его и к тому же поел. Так он шел еще долго, пока, наконец, клубочек превратился в веревочку и кончился на краю поляны. А на ней изба поболе той, в которой жила их знакомая баба Яга. И не на одном месте кружится, а по всей поляне петли наворачивает. А принц спит крепким сном. Тогда Зоги вспомнил, какие слова принц говорил и решил действовать сам:
- Избушка-избушка, стань к лесу задом, ко мне передом!
И точно, стала изба как вкопанная – дверью распахнулась и ждет, как видно. Дракон похлопал Эйнара лапой по спине. Тот открыл глаза и все понял сразу, быстро вскочил на ноги – и за драконом в избу. А там – баба Яга еще страшнее их знакомой – носом крючковатым за печку цепляет, горбом потолок задевает, зубами пол скребет. И на них смотрит без удовольствия.
- Фу-фу, сам человеческий дух явился с компанией? Дела пытаете или от дела лытаете?
- Мы, бабушка, ищем озеро с живой водой – мою маму спасти. Были у твоей сестры младшей, - сказал Зоги.
- Знаю, знаю… - проворчала Яга средняя, - сорока уж давно на хвосте принесла. Ну ладно, отведаете моего угощения, в баньке попаритесь, ночку переспите, может, и помогу вам.
Эйнар посмотрел на нее своими ясными глазами и понял, что бабка замышляет какую-то каверзу.
Стукнула баба Яга средняя клюкой по полу, стол и накрылся сам. Да только еды на нем было - корка хлеба сухого, да ковш воды. Для Зоги вовсе не было ничего подходящего. А сама пошла куда-то – видно, баньку топить. Тут мышка по полу пробежала, рядом села и пропищала:
- Угости меня, принц, хлебушком, очень уж есть хочется!
Эйнар дал ей кусочек хлеба, мышка поела, поблагодарила и сказала:
- А теперь слушай меня, принц. Хочу тебя отблагодарить за то, что сам голодный был, а со мной поделился. В баньке у бабки все в порядке, а вот в постель ляжете – и тут же сгорите. Наберите в бане воды в рот, да и вперед на кровати плесните. Так и обойдется.
Все так и было. В баньке хорошо попарились друзья, набрали в рот воды и прошли в горницу. Яга средняя указала им на постели и вышла, заперев за собой дверь. И спать отправилась. Думает, утром встану, и свеженькое жаркое будет готово.
А Эйнар и Зоги выплюнули воду на постели – те пошипели, пошипели, да и остыли. Потом гости улеглись и спали до утра, как невинные младенцы, проснулись, как новенькие.
Баба Яга средняя утром пришла проверять гостей – а те живы-здоровехоньки. Деться некуда – давши слово, держись. Дала им свой подарочек – клубочек, который доведет их до старшей Яги, и соль в тряпочке.
- А зачем соль, бабушка? – спросил Эйнар.
- Придете, узнаете, - захихикала Яга средняя, - она у нас такая шутница! Просто прелесть. Даже говорить неохота. Ну ладно, слушайте, не знаю, что там она поставит на стол, но лучше посолить своей солью, а то от ее соли вспыхните как сосновая лучина. И слушайте все внимательно вокруг себя, а то и я всех ее штучек не знаю, разве что понравитесь ей.
Эйнар и Зоги поблагодарили бабку за науку и подарочки, а мышку – особо, оставив ей корочку хлеба напоследок. И пошли в путь.
Шли на сей раз еще дольше, путь был еще труднее, оба сильно исхудали и стерли ноги и лапы еще сильнее. Хорошо, что Зоги был очень неприхотлив в пище, и всегда находил себе листьев для утоления голода, а принца опять нес последнюю часть пути – вплоть до поляны третьей Яги. Там он сразу разбудил друга, потому что испытание предстояло самое серьезное и, возможно, не только то, о котором они знали. По поляне колесила изба в каком-то сложном танце, иногда крутясь на месте вверх куриными своими тормашками.
Они не стали торопить избу остановиться, а решили осмотреться и прислушаться. И услышал принц своими чуткими ушами тихое беличье цоканье:
- Эйнар, не ступай на эту поляну, ноги оторвет разрыв-трава.
И откуда-то сверху на его плечо спрыгнула ярко-рыжая белка с белой грудкой.
- Грызозуб! Как ты здесь оказался?! – и Эйнар на радостях расцеловал белку.
- Когда тебя схватили, я был в саду, потом услышал про все и вернулся в лес, где когда-то жил. И вот я здесь!
Эйнар стал думать, как попасть в избу, и Зоги вцепился в гребень на своей голове.
- Останавливай избу, и мы в нее залетим! Места на этой поляне хватит, чтобы расправить мои крылья, а я уже и без разбега взлечу.
Так и сделали. Эйнар остановил избу, та подчинилась, а Зоги расправил крылья, подождал, пока Эйнар сядет на спину, и взлетел над поляной. Сделал круг, прицелился, как половчее залететь в избу, чтобы вовремя крылья сложить. Вот где понадобилась наука старого Хтона, который учил их, еще маленьких дракончиков, полетам в любых условиях. Зоги влетел в избу, не задев разрыв-травы, и приземлился прямо посреди избы. Какая же страшная баба Яга оказалась перед ними! Куда там сестрам до нее. У этой были еще огромные, навыкате, желтые, как у совы, глаза, жесткие усы, реденькая бородка и целая куча огромных бородавок. Из этих бородавок время от времени показывались шипящие змеиные головки, и тут же прятались обратно. В седых неопрятных волосах что-то подозрительно шевелилось. Но друзья не отвели от бабки глаз и приветствовали ее. Та молча ждала, что еще скажут гости.
- Нам нужно найти озеро с живой водой, чтобы спасти мою маму, - твердо сказал Зоги, - и мы знаем, что только ты можешь нам помочь.
- А твой друг зачем идет с тобой?
Для Эйнара это был самый трудный вопрос, на который он сам еще не ответил для себя. Но сейчас он должен был ответить верно или погибнуть.
- Я ищу свой путь. И хочу понять, зачем мне дальше жить.
- Ну, что ж, гости дорогие, - прогнусавила баба Яга (похоже, у нее была еще и волчья пасть), - садитесь за стол, а там видно будет. Живыми до меня добрались, а это мало кто может. Сестры мои вам обе помогли, а мало кому помогают. Отведайте моего угощения. Стукнула она клюкой по полу, и накрылся стол сам собой. Гости пригляделись – среди кушаний стояла солонка с солью.
- Ежели недосол, гостюшки, сами себе посыпьте.
Принц достал тряпочку с солью и попробовал пищу. Точно, соли там не хватало. Тогда он посыпал туда соль из тряпочки. Яга третья увидела это и сказала:
- Ну что ж, ваша взяла. Сюрпризов больше не будет, слово волшебное даю, ешьте-пейте спокойно, в баньке парьтесь и почивайте до утра. Как встанете, покажу вам путь к озеру.
И точно, сюрпризов больше не было. Еды хватило всем– и Энару, и Зоги, и Грызозубу. Баня оказалась отменной - всю усталость сняла. Как новенькие, вышли оттуда гости. Постели мягкие, теплые оказались, и до утра Эйнар и Зоги видели самые сладкие сны, которые даже не могли бы себе представить. Зоги опять видел прекрасное озеро с живой водой, и старый дракон приветливо махал ему рукой. А Эйнар…. Эйнар будто подошел к какой-то двери в темном подземелье и толкнул ее. И вдруг оказался в огромном прекрасном мире – наполненный золотом солнечного света, синевой бездонного неба и яркой зеленью листвы. В этом мире была радость, радость ни от чего, просто сама по себе.
Утром они встали и приготовились слушать напутствие бабы Яги.
Баба Яга старшая уже ждала их с завтраком. Первое, что она сказала:
- Вы узнаете путь к живой воде, но если кому-нибудь еще покажете, то там навсегда и останетесь. У каждого свой путь к живой воде.
А потом вручила Эйнару лук со стрелой.
- Выйди во двор и выстрели в небо. Куда стрела полетит, туда и вам идти.
Поблагодарили ее друзья и вышли во двор. Натянул Эйнар тетиву лука и выпустил стрелу в небо над собой. Летела она сначала вверх, а потом свернула в сторону и полетела высоко над землей. За ней припустили Зоги с Эйнаром – сначала пешком, а потом Зоги хлопнул себя по лбу. Он чуть не забыл, что он летающий дракон!
- Быстро садись между крыльев! – сказал он Эйнару, - и тут же они взлетели в небо и понеслись прямо за стрелой.
Последнее желание сестер
А в королевском дворце Анна уже совсем извелась от страха за сына и не знала, что делать. Ее жених Бейнир вернулся, проведя в поисках принца целых три дня, но встретил только офицера для особых поручений и его солдат, которые рассказали о том, как все произошло. Бейнир слушал внимательно и понял, что Эйнара что-то напугало, и это что-то связано с его матерью. Ведь Анна от него ничего не скрыла и рассказала, как жестока была с мальчиком, пока не узнала о том, как хорошо любить и быть любимой, пока любовь не смягчила ее сердца. Бейнир любил и жалел королеву и дал себе клятву, что сделает все, чтобы найти принца.
А королева, дожидаясь сына и жениха, не могла спать, и все бродила по залам своего дворца. И вдруг она вспомнила свою нянюшку Дорис, о том, как старушка рассказывала ей в детстве сказки. И так они ей нравились, что маленькая Анна забывала обо всем на свете, отправляясь в путешествие вместе с героями сказок. А потом она забыла и сказки.
Анна приказала позвать к себе нянюшку (ведь все-таки она была королева) и попросила:
- Нянюшка, я сто лет не слышала твоих сказок. Расскажи что-нибудь. Так тяжело на душе. Нянюшка грустно кивнула:
- Расскажу, королева, но уж какая выйдет сказка, не серчайте…
И нянюшка Дорис начала рассказывать.
Девочка пришла в сад, который считала своим. Там была зима. Девочка хотела есть и стала трясти дерево. Но с него падал только снег. Девочка стала трясти другое дерево. С него тоже упал снег и несколько прошлогодних листьев. Девочка рассердилась и пнула дерево ногой, больно ушиблась и заплакала во весь голос. Потом, разозлившись, схватилась за ближайшую ветку и сломала ее. Отламываясь и умирая, ветка сдавленно скрипнула:
- Зачем?
Серая ворона, сидящая на соседнем дереве, каркнула:
- Ты пришла слишком рано! Здесь плодов еще нет!
Девочка утерла слезы и с обидой крикнула:
- А мне что делать? Я есть хочу!
Ворона задумалась. Она-то сама находила пищу где угодно, но знала, что люди более привередливы и не питаются с помоек. Во всяком случае, такие маленькие и хорошенькие девочки. Она только знала, что осенью люди уносили из сада много плодов и хранили их всю зиму и весну, питаясь ими до следующего урожая.
- А ты не запасла себе еду? – спросила ворона девочку.
- Вот еще! Я еще маленькая!
- Вороне стало неинтересно, и она улетела.
Девочка ушла из сада и пошла к корове. Корову доила бабушка. Добрая бабушка дала девочке молока с хлебом. Девочка поела и подумала: «Какая добрая бабушка – не то, что этот противный сад с глупой вороной!»
Пришла весна, и девочка снова пришла в сад. Она опять хотела есть. Деревья пышно цвели, они стояли в бело-розовых облаках душистых цветов. Пчелы радовались цветам и собирали с них нектар. Птицы радовались цветам и пели чудесными голосами. В перерывах между песнями они находили себе червячков, которые портили деревья, наедались сами и спасали деревья.
Девочка хотела есть и стала трясти дерево. Но с него упали только цветы. Девочка сердито пнула дерево ногой и сильно ушиблась. Тогда она громко заревела и сломала еще одну ветку. Та отломилась и, умирая, тихо простонала:
- За что?
Больше не было на дереве веток, которые могла бы достать девочка, и она ушла из сада, так и не заметив, как там было красиво и душисто.
Девочка пришла в сад. Там было лето. Она снова хотела есть. На дереве висели маленькие зеленые яблоки. Под их тяжестью ветки немного склонились к земле, и девочка смогла достать плоды. Она сорвала сразу несколько яблок и жадно откусила от одного из них. Яблоко оказалось кислым и не понравилось девочке. Она выплюнула кусок и выбросила остальные яблоки.
«Плохой сад», - подумала она, и решила больше сюда не приходить. Но пришла осень, и девочка снова пришла в сад. Она хотела есть. На деревьях висели большие румяные яблоки, и ветки совсем низко наклонились к земле под тяжестью плодов. Девочка сорвала один из них и откусила. Яблоко оказалось сладким и сочным, и очень понравилось девочке. Она съела его, потом еще и еще, пока животик у нее не раздулся, и ей стало тяжело дышать.
- Все-таки ты хороший сад, - сказала она.
Ворона с соседнего дерева ехидно спросила:
- А зимой опять плохой станет?
Девочка прищурила глазки, и сначала хотела швырнуть в ворону яблоком, но потом….
Королева уснула и увидела сон.
Она увидела девочку из сказки. У нее были вредные глаза и капризный голос, а еще она была маленькая и обиженная. Это была Анна. Вдруг рядом с ней Анна увидела прекрасную женщину в блестящем платье и с золотыми волосами. Она подошла к девочке и ласково обняла ее, погладила по голове. И девочка заплакала. Ее давно никто не обнимал так ласково и заботливо. Женщина сказала, что поможет ей собрать яблоки, и они принялись за дело. Они складывали яблоки одно к одному, и все они были такие крупные и красивые, что просто загляденье. А потом позвали других людей, которые ели яблоки и радовались. Эти люди потом накормили девочку всякими вкусными вещами. И она больше никогда не голодала. А женщина опять исчезла, но девочка почему-то не огорчалась, ведь это была добрая волшебница.
А однажды сад заболел. На него напала какая-то черная плесень. Листья чернели и скручивались, а цветы опадали, едва раскрывшись. Анна ходила среди черных деревьев, и ей хотелось убежать оттуда. Но ей было очень жалко эти деревья. Она должна была спасти их. Вдруг вспомнила: «Ворона! Где же ворона!»
Ворона сидела, как обычно, на соседнем дереве, как ни в чем не бывало. Анна протянула к ней руки и спросила:
- Как мне спасти сад?
- Это не сад, это твой сын, Эйнар. И спасти его может только живая вода, причем только та, которую ты найдешь сама. Если ты найдешь ее и оросишь сад, твой сын вернется к тебе.
- Где же я найду живую воду?
- За синей дымкой…
Анна проснулась и рассказала свой сон нянюшке Дорис. Та покачала головой и сказала, что в этом сне все правда. Только найти живую воду очень трудно. Погибнуть можно на этом пути.
- Мне теперь все одно. Нет мне покоя и радости, пока сына не верну.
- Идти тебе придется одной, в бедной одежде и с одним только хлебом.
- Я на все согласна.
Тут вернулся ее жених Бейнир. Королева рассказала ему о своем решении и попросила остаться вместо нее править страной, пока она не вернется с сыном. Они вместе издали указ о поиске по всей стране принца Эйнара. Тому, кто найдет его, была обещана большая награда.
Анна подумала, что теперь настало время для ее последнего желания, и пошла к заветной двери. Там ее ждала Нэнси. У нее тоже оставалось последнее желание. Сестры провели руками по краю двери и вошли внутрь. Снова прочитав надпись на пергаменте, переглянулись и молча открыли следующую дверь. В центре группы фигур стоял мальчик и тянулся руками к женщине, также протягивающей к нему руки. Стоял воин с краю, держа руку на рукояти меча, словно охраняя их покой. Маг в белых одеждах прятал зеркало в складках одежды.
Анна и Нэнси взялись за руки и встали перед ними.
- О, мать, дай мне силы все снести и найти живую воду для Эйнара! Я отдаю тебе всю свою надежду на счастье…
- О, дитя, помоги Анне найти сына. Я отдаю себя всю…
Сестры обернулись друг к другу, лицом к лицу, глаза в глаза, рука в руке, медленно обнялись, все крепче и крепче – и вот уже не две, а одна женщина стоит, крепко обхватив себя руками. Анна или Нэнси? Кто и когда смог бы ответить на этот вопрос? Она видела, как женщина взяла на руки ребенка, а воин встал подле них на страже, и белый маг таинственно улыбался позади них, роняя зеркало. Зеркало треснуло и разбилось на множество мелких осколков, и все вмиг исчезло под землей. Только один осколок женщина успела поднять. Исполнилось завещание старого Эйрика, судьба Эрнгарда была определена.
Светлая королева вышла из тайной комнаты, провела рукой по ее краям и видела, как дверь отныне и навсегда сливается со стеной, хороня за собой старые тайны. В ней мешались две силы, приумножая друг друга. Теперь Анна могла выдержать все или почти все. Верная и преданная Нэнси отныне всегда с ней и в ней. Она вошла к нянюшке (маме), и та, все понимая, расплакалась – и от горечи потери и радости за обеих сестер.
А королева надела бедное простое платье, взяла краюху хлеба, соль в тряпочке и пошла по дороге прочь от своего дворца. Первый раз в жизни шла она пешком по пыльной дороге, и ее нежные ноги быстро стерлись и устали. Она все-таки добрела до маленького домика, который стоял на самой окраине леса, и постучала туда. Ей открыла старушка и пустила в дом.
- Только нет у меня еды в доме, - сказала она королеве.
- Да вот, у меня есть хлеб, - ответила Анна и положила хлеб на стол.
- Ну, это совсем другое дело! – обрадовалась старушка.
Вдвоем они поели хлеб с солью и улеглись спать. Анна так устала, что даже не смогла спросить старушку, как ей искать бабу Ягу. Утром они встали и позавтракали хлебом, который принесла Анна, и у нее осталась только половина краюхи. А старушка хитро посмотрела на Анну и говорит:
- Знаю, зачем ты пришла, и хорошо, что угостила меня своим хлебушком, не пожалела. Я ведь тетка родная бабе Яге и ее сестрам. Скажу тебе, как добраться до них, а уж про живую воду только они тебе расскажут. Держат они это в большом секрете, не всем и не каждому рассказывают, а только тем, кто прошел через все трудности и испытания, и не испугался их. А тебе я за твое добро помогу – дам свой платочек. Ты, когда придешь к первой моей племяннице, положи его сразу на стол – она и признает его. А дальше и сама поможет.
И старушка достала из сундука красивый цветастый платочек, и дала его королеве. Та с поклоном поблагодарила ее. Показала ей старушка дорогу, которой идти к младшей племяннице (она ближе всех жила), и Анна пошла путем-дорогой, пряменько в синюю дымку.
Долго ли, коротко ли шла, никто не знает, весь хлеб до крошки давно съела, ноги в кровь стерла, платье в лохмотья сносила, и пришла, наконец, на поляну, где избушка крутилась. Остановила она избушку словом заветным, какое помнила из сказок нянюшки Дорис:
- Избушка-избушка, стань к лесу задом, ко мне передом!
Избушка и остановилась. Анна вошла в нее и увидела страшную бабу Ягу, которая глянула на нее взглядом недобрым. Не дожидаясь, пока баба Яга что-то скажет, быстро достала из узелка платок старушки и молча расстелила его на столе. Баба Яга сказала:
- Вижу-вижу, что была ты у тетушки моей. И что велит она помогать тебе. Что ж, воля тетушки – закон. Что ты хочешь?
Хитрая баба Яга отлично знала, зачем идет Анна, но решила ее еще раз проверить.
- Иду я, бабушка, искать живую воду для своего сына, принца Эйнара, чтобы вернуть его. Невмоготу мне жить без него.
- Знаю-знаю, что была ты королевой, а сейчас нищенское рубище одела и голодаешь. Помогу тебе, так и быть.
Накормила Анну, в баньку отвела, и стала Анна после баньки, как новенькая, будто лет десять сбросила. Выспалась на мягкой перине, а утром увидела рядом со своей постелью платье новое, чистое, с узором вышитым из диковинных зверей и птиц, и цветов. И стояли рядом сапожки мягкие, тоже изузоренные. Анна оделась – все оказалось впору, точно на нее шито. Дала ей баба Яга каравай мягкого, теплого хлеба и соль в тряпочке.
- Вот тебе в дорогу. Только не ешь всего хлеба, а принеси краюху сестре моей средней и положи ей на стол. Тогда она узнает, что ты от меня идешь.
И дала матери Эйнара еще клубочек ниток, который приведет ее, куда надо. Сказала Анна бабе Яге «большое спасибо» и пошла путем-дорогой.
Долго ли, коротко ли шла – про то нам неизвестно, только стерла новые сапоги до дыр, сносила почти до лохмотьев платье нарядное, от хлеба краюха малая осталась. Не ест ее Анна, бережет. И вот совсем уже маленький стал клубочек, уже близко изба второй бабы Яги, и вдруг слышит Анна плач ребенка в лесу. Кинулась она на голос и увидела маленького мальчика, одного, босого и едва одетого, очень худого. Анна кинулась к нему и спросила:
- Откуда ты, дитя? Где твоя мама?
Мальчик ответил:
- Нет у меня никого, и я заблудился и очень хочу есть.
Анна вздохнула, вспомнила своего сына и подумала: «Была, не была, не возьму я греха на душу, не оставлю дитя без помощи, может, и Эйнара моего какая-нибудь добрая женщина накормит». И отдала малышу хлеб. А потом взяла его за руку и повела за клубочком. И, только они дошли до избы, которая крутилась по всей поляне, как мальчик мгновенно обернулся старой, страшной старухой, бабой Ягой средней. Анна испугалась, но делать нечего – к ней и шла. Баба Яга остановила избу и впустила туда Анну.
- Знаю, что была ты у моей тетки и сестры. За то, что не пожалела последнего куска хлеба для меня, помогу тебе. Ешь, мойся и ложись. Утро вечера мудренее. Авось, что-нибудь придумаем.
Анна поела, отпарилась-отмылась в баньке, и разом всю усталость и лет десять скинула. Выспалась в мягкой постели и утром увидела возле себя красивое, вышитое платье, еще лучше прежнего, и прекрасные узорчатые сапожки. Оделась – все в пору ей пришлось, и стала с бабой Ягой завтракать, в дорогу собираться. Баба Яга сказала ей так:
- Строга сестра наша старшая, так просто не скажет она тебе про живую воду, даже если мы попросим. Потребует она взамен твою молодость и красоту. Если отдашь – подскажет она тебе, как живую воду найти.
Крепко задумалась Анна. На все она готова ради сына, а все же молодости и красы жалко-прежалко. Вспомнила жениха своего, Бейнира любимого. И решилась.
- На все готова. Пойду к твоей сестре.