Глава третья Гром сверху 1 страница
— Саня, СЏ РІСЃРµ понимаю. РЇ даже готов согласиться СЃ твоей дочкой РќРёРЅРєРѕР№, которая однажды РјРЅРµ так Рё заявила, причем открытым текстом Рё РїРѕ телефону, отвечая РЅР° РјРѕР№ РІРѕРїСЂРѕСЃ, Рѕ чем думает ее папа. РЇ СѓР¶Рµ РЅРµ РїРѕРјРЅСЋ, РїРѕ какому РїРѕРІРѕРґСѓ, РЅРѕ поставлен был РІРѕРїСЂРѕСЃ именно так. Рзнаешь, что РѕРЅР° выдала? Р, что меня РѕСЃРѕР±Рѕ поразило, РѕРЅР° почти РЅРµ размышляла?
— Костя, о чем же речь, к чему такое длинное предисловие?
— Чувствую твое изящное нетерпение. РћРЅР° ответила: «Дядя Костя, РїРѕ-моему, папе РїРѕ фигу». Рто ты научил ребенка так формулировать СЃРІРѕРё мысли?
— Когда это было? — грозно повысил голос Турецкий.
— Увы, давно. Но забыть об этом невозможно.
— Она, к сожалению, не ребенок, а вполне взрослая и самостоятельная девица, которой скоро исполнится пятнадцать лет, не забывай этого. К тому же, видит бог, Костя, наши дети растут скорее, чем мы им того желаем. Ртем самым не оставляют нам никаких надежд на продолжение и нашей собственной беспечной молодости. Но ты, полагаю, звонишь не для того, чтобы пофилософствовать по поводу «быстротекущего» времени? Колись скорее, а то меня ждет шеф.
— Вот по этому поводу, наверное, и ждет. Так что приготовься. Лопушок там заготовь заранее, чтобы прикрыть себе эту штуку свою.
— Сказав «а», говори и «бэ», какого размера должен быть лист лопуха, чтобы прикрыть, как ты говоришь, «эту штуку»?
— Ты о взрыве в доме на Бережковской набережной слышал? Там больше недели назад погибла женщина. А через несколько дней подобная история едва не случилась на противоположной набережной, не помню, как ее. Новодевичья, что ли?
— Саввинская. Слышал. Только это произошло всего несколько дней назад. У тебя, Костя, время бежит слишком быстро. Ну и что? Подобные расследования длятся месяцами, если не годами! А тут несколько дней, подумаешь…
— Я тебе говорил, кто меня теребил уже по этому поводу?
— Костя, не тяни! Уж не хотите ли вы, вместе с генеральным, повесить и эту бузу на меня?
— Смотри, ты догадлив! Рто радует.
— Я готов сто раз повторить, Костя, — раздраженно закричал в трубку Турецкий, — что сразу после нашего с тобой разговора я позвонил куда следует, проверил и дал соответствующие руководящие указания. Скажу больше. Там работает, по отзывам межрайонного прокурора, приличный и вполне достойный мужик. Нужна его фамилия — посмотрю, где-то записал. Ну звезд он, может, с неба не хватает, но деловой. Я предложил им подключить народ из городской прокуратуры, но они сказали, что сами справятся. Чего еще? Опять же и муровцы там на подхвате, если надо. Соседи из «конторы» бомбами занимались — картина ясная. Оба дела они соединили в одном производстве. Следствие движется. Так чего тебе еще от меня надо?
— Ну да, — сокрушенно как бы подвел итог разговору Меркулов, — я так и понял, тебе именно по фигу, как заявила твоя дочь. Рона права, Саня. Ну а теперь иди к своему главному шефу и получай заслуженное. Потом не забудь только поделиться радостью.
Константин Дмитриевич Меркулов, заместитель генерального прокурора по следствию, с сарказмом фыркнул.
Александр Борисович, опустив трубку на аппарат внутренней связи, потер ладонью лоб и задумался. Если вопрос ставится в такой плоскости, то, что же он, первый помощник генерального прокурора, не так сделал? Откуда эти громы и молнии?
Быстро и привычно «провернув» в мыслях все известное ему по убийству главного врача наркологической больницы, фактически крупнейшего центра по излечению алкашей и наркоманов в Юго-Восточном округе столицы, Турецкий не смог найти причин для волнения начальства. Ну а коли это так, то нечего себе и мозги полоскать. Лопушок на задницу, ишь ты, какие мы умные!.. Но фамилию того следователя все же надо вспомнить… Кучин, что ли? Нет, поменьше, Кучкин!
— Слушаю вас, Владимир Анатольевич! — бодро провозгласил Турецкий, по знаку секретарши вошедший в кабинет генерального прокурора.
РќР° лице РѕРЅ изобразил между тем столь глубокую озабоченность, что РјРѕР¶РЅРѕ было подумать, будто РѕРЅ СЃ утра Рё РґРѕ поздней ночи РЅРµ покладая СЂСѓРє трудится РІ своем кабинете РІРѕ благо государственной законности. Хотел было подумать — социалистической, как говорили раньше, РЅРѕ РѕС‚ нее СѓР¶Рµ отказались, Р° Рє капиталистической РїРѕРєР° так Рё РЅРµ подошли. Как подмечено Сѓ бывшего РІРѕР¶РґСЏ? Сегодня — рано, завтра — РїРѕР·РґРЅРѕ, значит, глубокой ночью. Рли что-то РІ этом РґСѓС…Рµ.
Но зоркого глаза генпрокурора ему обмануть не удалось.
— Присядьте, Александр Борисович… — озабоченным тоном заговорил генеральный. — А что у нас известно по поводу взрыва в доме заместителя мэра? — Он даже поморщился, настолько неприятным казалось ему то событие.
— Р’ настоящий момент РїРѕ данному делу Рё аналогичному ему РІ РґРѕРјРµ напротив проводятся следственные мероприятия. Рмеются рабочие версии, лично я… — Турецкий сделал «логическую» паузу, — знаком СЃ РЅРёРјРё. Отчасти. Рсчитаю…
— Меня РЅРµ устраивает, Александр Борисович, — строго перебил его генпрокурор, — это ваше «отчасти». Р, РІРёРґРёРјРѕ, РЅРµ только меня. Должен вам СЃ сожалением сообщить, — РѕРЅ СѓР¶Рµ РіРѕРІРѕСЂРёР» тоном, каким обычно начальство делает служебный выговор своему подчиненному, — что создавшееся положение категорически РЅРµ устраивает также Рё ряд… СЌ-СЌ-э… из…
Теперь уже Владимир Анатольевич, вероятно, сам раздумывал, как назвать определенно звонивших ему — господами или, по-старому, товарищами? Остановился на привычном.
— Некоторых лиц РёР· президентской администрации, Р° также РёР· Совета Федерации, РЅСѓ Рё конкретно нашего уважаемого РјСЌСЂР°. Р РІСЃРµ недовольны теми темпами, которыми движется расследование. Рто РІРѕ-первых. Рђ РІРѕ-вторых, нам подсказывают, что, РІРѕР·РјРѕР¶РЅРѕ, РјС‹ — СЏ имею РІ РІРёРґСѓ лично вас Рё работающих РїРѕРґ вашим постоянным контролем сотрудников межрайонной прокуратуры — РЅРµ учитываем всех обстоятельств дела. РќРѕ РїРѕ РїРѕРІРѕРґСѓ последнего, СЏ вам честно выскажу, Александр Борисович, СЃРІРѕРµ мнение: вероятно, РЅРµ стоит так СѓР¶ всерьез принимать РІРѕ внимание высказанные нам замечания. Еще РЅРё РѕРґРЅР° администрация РЅРµ указывала Генеральной прокуратуре, РіРґРµ Рё каким СЃРїРѕСЃРѕР±РѕРј собирать доказательства РІРёРЅС‹ либо невиновности того или РёРЅРѕРіРѕ человека. Однако, как СЏ СѓР¶Рµ заметил, выводы следует сделать незамедлительно. Ваши соображения?
— Насколько СЏ РїРѕРЅСЏР» вас, Владимир Анатольевич, вам было чрезвычайно неприятно выслушивать «советы» руководящих деятелей. РЇ РІРёР¶Сѓ РІ этом Рё СЃРІРѕСЋ РІРёРЅСѓ Рё готов покаяться. РќРѕ дело РІ том, что РјРЅРµ пришлось исполнять ваше устное поручение — РІ смысле ознакомиться СЃ материалами следствия, создать СЃРІРѕРµ мнение Рё РїСЂРё необходимости оказывать содействие местным кадрам, работающим, как Сѓ нас выражаются, «на земле». Р’СЃРµ это Рё было осуществлено. Если РІС‹ полагаете, что РјРЅРµ это дело придется взять официально РїРѕРґ контроль Генеральной прокуратуры, РІ том числе Рё РїРѕРґ СЃРІРѕР№ собственный… — РІР·РґРѕС…РЅСѓР» Турецкий, — наверное, потребуется ваше письменное распоряжение. Рначе СЏ РјРѕРіСѓ оказаться РІ роли частного лица, которое РїСЂРѕРёР·РІРѕРґРёС‚ давление РЅР° следствие. РќСѓ точно так Р¶Рµ как это сделали те, кто Р·РІРѕРЅРёР» вам.
Рто была, разумеется, дерзость, РЅРѕ смягченная совершенно искренним выражением лица. Да генеральному, вероятно, Рё самому СѓР¶Рµ осточертели Р·РІРѕРЅРєРё, поучающие его.
— Если вы полагаете, что для скорейшего расследования это вам необходимо, считайте, что получили такое распоряжение. Еще вопросы?
— Они могут возникнуть относительно кадров.
— Согласуйте с Константином Дмитриевичем, вам в этом смысле дается карт-бланш.
— РўРѕРіРґР° последний. Кто конкретно Р·РІРѕРЅРёР»? Рто для того, чтобы знать, РєРѕРіРѕ РїСЂРё острой необходимости привлекать РІ качестве свидетелей, Р° РЅР° чьи слова РЅРµ стоит обращать внимания.
— Ршь ты какой РѕРЅ! — воскликнул генеральный Рё укоризненно покачал головой. — Рђ если СЏ, Рє примеру, скажу, что тот потерпевший обратился лично Рє РјСЌСЂСѓ, Р° тот РІРѕ время недавней своей встречи — Рє самому президенту, который пообещал последнему дать соответствующее указание помощнику, Р° тот СѓР¶Рµ — нам, Рє РєРѕРјСѓ РІС‹ собираетесь апеллировать?
— К мэру, естественно. Наверняка он знает больше, чем высказал президенту. Вот и пусть теперь тоже помогает расследованию. Там же, во врагах у Алексеева, я слышал, чуть ли не половина руководства Белого дома, мешающего ему осуществлять политику в Московском регионе!
— Вы это слышали от него? — язвительно поинтересовался генпрокурор.
— РЇ СЃ РЅРёРј вообще РЅРµ встречался. Рто РІРёРґРЅРѕ РёР· материалов следствия.
— Вот и займитесь следствием вплотную. Рпостарайтесь, Александр Борисович, — снова поморщился Владимир Анатольевич, — чтобы звонки больше не беспокоили ни меня, ни иные вышестоящие инстанции. Покажите им всем, что дело попало в надежные руки. А письменное распоряжение вы получите немедленно.
Возвращаясь к себе в угловой кабинет, Турецкий раздумывал, почему столь обыденное задание с такой помпой поручено именно ему? Нет, убийство, кого бы оно ни коснулось, всегда особо тяжкое преступление, тут не возразишь. Но есть же помимо окружной еще и городская прокуратура, где имеются прекрасные кадры! Почему нужно, чтобы уже созданной и работающей бригадой руководил обязательно «важняк» из Генеральной? Да еще первый помощник самого?
Мысль, как это часто бывает, перекинулась РЅР° посторонний РІ данном случае объект — РЅР° быстро взрослеющую дочь РќРёРЅРєСѓ СЃ ее «папе — РїРѕ фигу», Рё тут Р¶Рµ настал момент просветления. РќСѓ конечно, как сразу РІ голову-то РЅРµ пришло?! Рто Р¶Рµ знаменитый СЌРїРёР·РѕРґ РёР· «Ералаша»! Там директор школы, РїРѕ примеру своего ученика, истово бьется башкой Рѕ стену: «Достали! Достали!..В» Р’РѕС‚ Рё весь фокус!
Значит, генеральный прокурор решил на какое-то время даже отказаться от услуг своего первого помощника, потому что его уже достали! Вот кому и требовались лопушки, по меткому выражению Кости.
Александр Борисович позвонил в межрайонную прокуратуру начальнику следственного отдела Кучкину.
— Слушайте, Валентин Арнольдович, — со смешинкой в голосе начал он, — а ведь вы накаркали, на свою голову!
— Простите, кто это? — сухо спросил Кучкин.
— Турецкий.
— Здравствуйте, Александр Борисович, — сразу сменил тон следователь. — Чем обязан?
— Да это не вы, это я вам обязан. Вы расследуете себе. А на мою голову шишки валятся, почему нет контроля, понимаешь? Как вам это? Лично мне не нравится. Вот и вышло распоряжение соответствующее. Короче, я сейчас перезвоню вашему шефу, чтобы поставить его в известность, а вы забирайте-ка все наработанные материалы и приезжайте ко мне. Впрочем, если хотите, я подскочу к вам.
— Лучше я, — вздохнул Кучкин. — А то у меня здесь проходной двор и постоянно достают звонками!
— Вот и вас достали! — засмеялся Турецкий.
— А чего тут смешного? — обиделся Кучкин.
— Абсолютно ничего. Просто я вспомнил директора школы из «Ералаша», который бился головой о стену! Не помните?
— Ну как же! Почти гимн времени!
— Значит, мы поняли друг друга. Жду…
Пока Валентин Арнольдович ехал на Большую Дмитровку, Турецкий отправился к Меркулову: надо ж было и с Костей «поделиться радостью».
— Судя по твоему сияющему виду, — сразу сказал Константин Дмитриевич, — тебя только что наградили. Чем?
— РС… светлость отобрали Сѓ меня принесенный СЃ СЃРѕР±РѕР№ лопушок, чтобы прикрыться самим.
— Да ну? Что ж, диспозиция понятна.
— Ну да, достали!
— Очень верная формулировка. Рчто думаешь делать?
— Во-первых, хотел с тобой посоветоваться, а после — со Славкой Грязновым. Вы оба, я слышал, умные люди…
Меркулов благодарно склонил седую голову.
— …и замечательно информированные собеседники.
— Короче, чего надо? Чего хочешь?
— От тебя — Володьку Поремского. От Славки — его орлов, парочку хотя бы. Но чтоб под его крылом.
— Разве там СЃРІРѕРёС… кадров РЅРµ хватает? РўС‹ Р¶Рµ сам только что уверял, что этот, как его…
— Кучкин.
— Ну да, толковый следователь? Так в чем же дело?
— Раз РІС‹ меня самого втравили, Костя, РІ эту РіРЅСѓСЃРЅСѓСЋ, СЏ СѓР¶Рµ РЅРѕСЃРѕРј чувствую, историю, то дайте людей, СЃ которыми СЏ привык Рё умею работать. Рђ Кучкин этот, который сейчас привезет РјРЅРµ РІСЃРµ материалы, может быть сколь СѓРіРѕРґРЅРѕ Рё толковым, Рё растолковым — делу это мешать РЅРµ будет. РќРѕ обычного следователя, тем более РёР· той Р¶Рµ межрайонки, СЏ Рє РјСЌСЂСѓ либо РІ Белый РґРѕРј послать РЅРµ СЃРјРѕРіСѓ, его просто РЅРµ РїСЂРёРјСѓС‚. Рђ РІРѕС‚ Володьку — пусть только РїРѕРїСЂРѕР±СѓСЋС‚.
— А сам, значит, не хочешь?
— Рђ СЏ, Костя, Р±СѓРґСѓ изображать РёР· себя тяжелую артиллерию. РљР°-ак вмажу! Р’РѕС‚ РѕРЅРё Рё должны бояться, Рё каждый знать СЃРІРѕР№ шесток! Рђ то ишь ты, Совет Федерации! Рммунитет неприкосновенности! Запоют, РєРѕРіРґР° потребуется, как миленькие!
— Чего это ты развоевался? — усмехнулся Меркулов. — Рли готовишься Рє затяжным Р±РѕСЏРј?
— А вот этого, Костя, я думаю, не случится. Рвообще, у меня есть ощущение, ничем, правда, пока не подкрепленное, что в данном конкретном деле нам придется искать не какую-нибудь суперсекретную мафию на уровне правительства, а самую обыкновенную — с того же, к примеру, Черкизовского рынка. Славного представителя мэрии, между прочим, могли также и на испуг взять. Зато покушения на двоих наркологов, причем на одного со смертельным исходом, лично мне указывают куда более низменные адреса. Но посмотрим. Во всяком случае, у следователя, который сейчас подъедет, кажется, точно такое же мнение.
— Но почему ты считаешь, что в данном случае прав он? А не, скажем, заместитель спикера Совета Федерации?
— Вот и ты, Костя, сознался, откуда ветер дует! А потому, что все убийства подобного рода всегда имели в основе своей совершенно конкретные и порой даже весьма примитивные цели. Дележ!
— Рђ разве РІ той Р¶Рµ РјСЌСЂРёРё РЅРµ было аналогичных случаев? РўС‹ РІСЃРїРѕРјРЅРё! Р—Р° последние пяток лет! РўСЂРѕРµ или четверо серьезно пострадали! Рли это для тебя СѓР¶Рµ РЅРµ аргумент?
— РЇ согласен, РЅРѕ если Р±С‹ такая РЅСѓР¶РґР° РІРґСЂСѓРі, Рє примеру, возникла Сѓ меня, то СЏ Р±С‹ достал именно самого Алексеева, Р° РЅРµ его совершенно безвинную СЃСѓРїСЂСѓРіСѓ, кстати, говорили, очень милую женщину. Рту Р¶Рµ самую ситуацию едва РЅРµ повторили РІ квартире РґСЂСѓРіРѕРіРѕ нарколога РёР· того Р¶Рµ района. Р’РѕС‚-СЃ! Рзвольте видеть! РќРѕ РІ последнем случае Сѓ меня есть некоторые РІРѕРїСЂРѕСЃС‹, РІРѕС‚ РѕРЅ сейчас приедет, РјС‹ Рё разрешим.
— В логике тебе отказать не могу. Что ж, вникай. Поремского обещаю. А с Вячеславом сам договаривайся. Привет ему, кстати, от меня. Мог бы, между прочим, и в гости пригласить, важный больно генерал-то, да у меня и звездочек на погонах поболе будет, — проворчал Костя, но добродушно. — Ступай, не мешай работать!
Кучкин задерживался, и Турецкий стал названивать Грязнову.
Вячеслав Рванович СЃ СЋРјРѕСЂРѕРј отнесся Рє «новому назначению» РґСЂСѓРіР° — посочувствовал РІ том плане, что «демократические процессы РІ обществе», кажется, достигли наконец своего апогея, если сам помощник генерального РїСЂРѕРєСѓСЂРѕСЂР° брошен РЅР° искоренение бытовой преступности.
Славка, видимо, не знал, да и не догадывался о подноготной этой истории. В Департаменте уголовного розыска МВД страны хватало и своих собственных проблем — иного масштаба. Рпока Турецкий, в самых общих чертах пересказывал ему существо дела, Грязнов поощрительно поддакивал, но, когда разговор коснулся его личной помощи, задумался. Однако, понимая, что поддержка друга в любых смыслах — дело обязательное и круглосуточное, как заметил один покойный уже поэт, обещал и свою посильную помощь.
Ну а тут в дверь постучали, Турецкий крикнул: «Войдите!» — и увидел слегка взъерошенного Кучкина. Сказав Славке в трубку, что к нему пришли и разговор переносится на вечер, Александр Борисович отправил ее на место и предложил следователю садиться.
— Ну давайте посмотрим, что у вас?.. Нет, поступим иначе, сначала расскажите, что вы сами думаете по поводу этих покушений, — начал Турецкий.
— У вас есть намерение соединить их в одном производстве? — спросил в свою очередь Кучкин.
— А у вас разве нет?
— Сложный вопрос, — уклончиво ответил следователь.
— Чем же? — удивился Турецкий.
— Видите ли, Александр Борисович, лично СЏ согласен СЃ вашим мнением. Р Рван Рванович — тоже, как СЏ понимаю.
— А что, это очень трудно понять?
— Ну как вам сказать…
— Послушайте, Валентин Арнольдович, — слегка раздражаясь, заметил Турецкий, — давайте РЅРµ будем ходить РІРѕРєСЂСѓРі РґР° около, Р° назовем вещи СЃРІРѕРёРјРё именами! Рначе РјС‹ можем РЅРµ сработаться. РЇ терпеть РЅРµ РјРѕРіСѓ СЌРєРёРІРѕРєРѕРІ!
— Я тоже! — улыбнулся Кучкин, разряжая возникшее напряжение. — Но в этом деле имеется ряд сопутствующих, скажем так, величин, которые способны помешать нам расследовать дело в избранном нами направлении.
— Рто РІС‹ РїСЂРѕ Алексеева, что ли? — СЃ уничижительной гримасой СЃРїСЂРѕСЃРёР» Турецкий.
— Вы же наверняка с ним не встречались, а я — только вчера.
— Ркак впечатление? — насмешливо спросил Александр Борисович. — Страшен?
— Не то слово! — засмеялся Кучкин.