Глава третья Гром сверху 5 страница

— Так это его была идея? — не унимался Грязнов, с треском отрывая от курицы-гриль румяную ногу и жестом показывая, чтобы его примеру последовали другие.

— И мэр тоже не имеет к этой идее, как выясняется, никакого отношения.

— Ну так кто же?! — почти возопил Грязнов.

— Обстоятельства, Славка, — ответил за Меркулова Турецкий. — Я верно разбираюсь в ситуации, Костя?

— Абсолютно, — ответил тот. — Но! Прошу учесть, господа юристы, что всякая ложная версия имеет свои несомненные плюсы. И это второе, как, скажем, в данном случае. И тут я полностью согласен с твоим мнением, Саня.

— Как?! — красиво возмутился Грязнов. — У него уже имеется свое мнение, отличное от моего?! Ты когда успел, двурушник?!

— Пока ты раскачивался, — со смехом заявил Турецкий. — Вчера я побывал сразу на двух объектах. Даже на трех, если быть точным. И сделал для нас соответствующие выводы. Косте я их частично изложил сегодня, а тебе собирался сейчас, но, оказывается, у тебя собственный взгляд на события. Нехорошо, генерал, отлынивать от работы и еще делать вид при этом, будто ты единственный носитель истины.

— Это оскорбление! — начал Грязнов, но куриная ножка выглядела так аппетитно, что он переключил свое внимание на нее. — Ты авари… авари… — жуя и чавкая, махнул он обглоданной вмиг куриной костью и прицелился уже на вторую ногу.

Кроме Грязнова, курица больше никого пока не привлекала, друзья налегали на белугу, которая хорошо шла под коньяк.

— Официально делая вид, что мы носами роем землю, работая над этой версией… ложной разумеется, мы тем не менее убиваем одновременно двух зайцев, — заметил Александр Борисович.

— Зайцы? — оторвал взгляд от курицы Грязнов — заядлый рыболов и охотник. — Это интересно!

— Слушай дальше, будет еще интереснее… По предварительному заключению «молодого дарования» Сережи, я говорю про квартиру Баранова на Саввинской набережной, заряд, аналогичный, как уже известно, тому, что рванул на Бережковской набережной, ставил профи. Никакими наркоманами, которые собирались бы замочить доктора, там не пахло. Я имею в виду исполнителя.

— А почему говоришь об одном, а не о нескольких? — спросил Вячеслав.

— Объясняю. Замок в квартиру был открыт, как тоже сообщил наш Сережа, хитроумной отмычкой, есть следы, царапины на механизме этого секретного замка. И человек тот был весьма хилого телосложения. В пользу такого вывода говорит то обстоятельство, что при открывании или закрывании двери длина растяжки была очень невелика, понимаете? Бомба должна была рвануть сразу, едва пришедший домой Баранов потянул бы дверную ручку на себя, ну… сантиметров на тридцать, не больше.

— Но ведь она же не рванула! — возразил Грязнов.

— Вот именно. И это тоже, по моему убеждению, входило в планы исполнителя. Когда мы проводили следственный эксперимент, Баранову пришлось — что он, кстати, и продемонстрировал нам во второй раз и что также запечатлено видеокамерой — в буквальном смысле растянуться на полу, чтобы заметить тросик натяжения. А в первый раз, демонстрируя, как все было, он просто присел у двери — и сразу «увидел». Зачем присел? Вот вопрос. Почему не лег на пол? А потому, что все уже знал заранее. И где бомба, и где тросик должен «блеснуть». Вот ты, Славка, возвращаясь домой, всякий раз обнюхиваешь свою дверь? И на пузо ложишься на лестничной площадке?

— Не говори глупости! Да и кому я нужен?

— Ну хорошо, тогда на меня несколько раз устраивали покушение. Вернее, попытки были. Я что, тоже ложусь и оглядываю дверь снизу доверху?

— У тебя семья все-таки, — заметил Грязнов.

— Ладно, а у тебя ее нет, ну и что? Отвечаю: липа это, дорогие мои друзья и коллеги.

— Да, но, зная, что бомба уже как бы заранее засвечена, исполнитель вполне мог сам не рисковать и поставить тросик подлиннее? Почему же он этого не сделал? — задумчиво спросил Костя. — Хотя, в общем-то, ответ напрашивается…

— Вот именно. Он уже думал о тех, кто полезет в квартиру через окно, а не войдет через дверь! Будь тросик длинным, дверь можно было бы беспрепятственно открыть и снять заряд, установленный фактически у порога. А тот мужик наверняка знал, как полезут эксперты-взрывотехники через окно и что они там должны будут увидеть. Поэтому я настаиваю: бомбу ставил профи. Скорее всего, из бывших военных. Таких сейчас у нас как собак нерезаных. Но примерный внешний вид, точнее, его телосложение, нам уже известно. Тощий! Вот такого субъекта и надо искать на Бережковской набережной. Не убедил?

— Погоди, а почему не возле дома Баранова? — спросил Грязнов.

— А потому, что там уже практически все опрошены, и никто такого типа не видел. Возможно, что работа была проведена ночью, так как Баранов явился домой только в половине седьмого утра. А ночами люди имеют обыкновение спать. Тем более что в подъезде только старый кодовый замок, который я сам открыл, не зная нужных цифр, — просто по вытертым кнопкам.

— А на Бережковской есть надежда что-то узнать? — спросил теперь Меркулов.

— Там, РїРѕ-моему, проще. Растяжка вела РѕС‚ РјСѓСЃРѕСЂРѕРїСЂРѕРІРѕРґР° Рє двери РЅР° лестницу. Это уже как удалось восстановить криминалистам — РїРѕ обломкам РІ РѕСЃРЅРѕРІРЅРѕРј. РќРѕ лестница посещаема. Прежде всего мальчишками, там РІСЃРµ стены РёРјРё исписаны. Рђ Р±РѕРјР±РёСЃС‚ точно знал, что Артемова всегда С…РѕРґРёС‚ только пешком — странность Сѓ нее РІРѕС‚ такая, каждый день спускаться Рё подниматься РЅР° девятый этаж без лифта. Время возвращения ее известно. Заранее ставить заряд Рё тем более закреплять растяжку было Р±С‹ просто самоубийственно. Значит, РѕРЅР° была поставлена РІ последний момент. Надо учитывать Рё то, что Алексеев уже находился РґРѕРјР°. И если Р± пожелали взорвать его, заряд поставили Р±С‹ так же, как Рё Баранову, Сѓ квартирной двери — чтоб наверняка. Рђ здесь РІСЃРµ было проделано РІ расчете именно РЅР° женщину, тяжело поднимающуюся РїРѕ лестнице Рё РЅРµ обращающую внимания РЅРё РЅР° какие мелочи РІСЂРѕРґРµ того же блеснувшего тросика. Идея понятна? Больше того, СЏ даже РЅРµ исключаю, что тот взрывник РјРѕРі находиться еще РіРґРµ-то РІ РґРѕРјРµ, чтобы собственными глазами убедиться РІ выполнении заказа. Его могли видеть жильцы. Р’РѕС‚ РЅР° это РІ первую очередь РјС‹ Рё должны бросить РІСЃРµ наши силы. Р’С‹ довольны?

— Вполне, — кивнул Вячеслав, за разговором успевший прикончить курицу. — А ты не пробовал, Саня, объяснить все это тому олуху из мэрии?

— Даже не пытался, ибо сей шаг посчитал бессмысленным.

— Хорошо, тогда насчет сил, — продолжил Грязнов. — Он кого имел в виду, Костя, нас с тобой?

— Нет, — без улыбки ответил Меркулов, — скорее всего, твоих ребят, Вячеслав.

— Да-РґР°, Славка, твоих. РќР° первый случай Яковлева СЃ Галкой Романовой, Р° там посмотрим. Может, РєРѕРіРѕ РёР· бывших муровцев подключим. Опять же агентуру.

— А что, своих уже нет? — сварливым тоном возразил Грязнов.

— Мне асы нужны! — вздохнул Турецкий, перемигнувшись с Меркуловым.

Вячеслав Иванович просиял.

— С этого вам и следовало начинать… И как ты их хочешь использовать? — Он посмотрел на Турецкого.

— Галку пустить по квартирам — для опроса. Там народ проживает важный, не к каждому подступишься, а Галка умеет находить общий язык как с господами, так и с прислугой. А Володю? Для него у меня заготовлена работенка куда более интересная и, мягко выражаясь, пикантная. Одну лукавую девушку надо охмурить. И при этом остаться живым.

— Что, так опасна? — ужаснулся Вячеслав.

— Косте только не говори, — громко сказал Турецкий, прижав к углу своего рта ладонь ребром, будто он сообщает важную тайну. — Я бы сам взялся, да, боюсь, сил не хватит. А там опозориться просто никак нельзя.

Грязнов, естественно, «догадался» и загоготал этаким молодым жеребцом. А Костя помрачнел прямо на глазах.

— Эй, вы чего там затеваете? Молодежь мне развращать?! На самих давно пробы ставить негде, так теперь за молодых взялись? Я с таким трудом вырвал из-под твоего, Саня, влияния беднягу Поремского, так вы теперь другого испортить хотите? Не позволю! Сами, так уж и быть, черт с вами, бездельники, а молодых не дам развратить!

— Костя, да какой же там разврат? — мягко возразил Турецкий с укоризненным видом. — Всего и дела-то — постараться полностью расслабиться и отдаться во власть девушки. Быть с ней вежливым. А потом, когда она, как та пиявка, сама отвалится, аккуратно и нежно расспросить кое о чем. И все дела! Подумаешь! Инструктаж я бы поручил Славке. Девица, кстати, молодая, но, на мой взгляд, достаточно опытная. А что касается, к примеру, меня, то я боюсь, что наложение одного опыта на другой — понимаешь? — Турецкий пошлепал одной ладонью о другую, — может случиться совершенно непредвиденное. Девица быстро со мной соскучится и станет неразговорчивой.

Турецкий сам едва сдерживался, а Грязнов гоготал уже без перерыва. Костя посмотрел на него — стареющего льва, когда-то огненно-рыжего, от чего остались лишь пегие клочья вокруг настоящей генеральской лысины, и тоже заулыбался, чувствуя, что это был их очередной розыгрыш.

— Ну если только так, — сказал наконец снисходительно, чем вызвал новый приступ хохота — теперь уже у обоих «бездельников».

Отсмеявшись и вытерев слезы с глаз, Вячеслав спросил:

— А ты еще что-то про агентуру поминал, Саня? Это в каком смысле?

— Тут сложнее… — посерьезнел Турецкий. — У меня ощущение, что дела Баранова не совсем чистые. Нарколог, наркотики, понимаешь, масса всяких соблазнов, да та же девица в приемной, готовая на все… Там наверняка имеются зацепки, которые надо вычислить.

— Это у тебя ощущение или уверенность? — перебил его Меркулов.

— Уверенность, Костя, появится тогда, когда наша девушка откроет наконец рот. Вот в этом я убежден. Но она должна сделать это добровольно. Потому я и хочу ей всемерно помочь в этом вопросе. Вплоть до обещания жениться.

— Ничего себе запросы! — воскликнул Грязнов.

— Это только первый шаг, Славка. А второй последует после того, как наш агент, в смысле твой, сумеет вычленить из общей массы знакомых Баранова, всякого рода сволоты и наркоманов, вьющихся вокруг него, нужного нам человека. Я — вот тут уже почти — уверен, что киллера надо искать где-то рядом с ним или с его знакомыми. Неплохо бы, вообще говоря, установить и слежку за ним…

— Да, и прослушивание телефонов и мобильной связи, — в тон ему добавил Меркулов, — а ты сам не наглеешь, Саня? Откуда ты возьмешь соответствующие санкции? Лично я тебе их обеспечить не смогу.

— Но, Костя, — с фальшивым пафосом воскликнул Турецкий, — ты же сам только что обсуждал с нами президентскую тему! Уж если ты не совсем, извини, в курсе, то что могут на это ответить какие-то там судьи, от которых будет зависеть решение о прослушке? Да они в пыль разобьются, чтобы помочь органам выполнить строгий наказ президента! Ведь мы ж не о бомже, в самом деле, речь ведем, а о самом заместителе московского мэра!

— А что, Костя, Саня абсолютно прав, — поддержал Вячеслав.

— Ну хорошо, а чем вы оправдаете свой интерес к Баранову, расследуя дело вокруг Алексеева? — спросил Меркулов.

— А кого будут волновать такие тонкости следственных мероприятий? — сварливо ответил Турецкий. — Костя, ты меня иногда ну так удивляешь… прямо до изумления!

— Не хами! — отрезал Меркулов. — Там, где есть логика, там она есть, — уже примирительным тоном продолжил он. — Я разве возражаю? Я выясняю для себя, насколько вы сами уверены в своей правоте.

— Ну да, — Турецкий пробурчал, цитируя старинную реплику Карла Маркса, — «ваша правота по отношению к моей правоте столь бесправна, что я вправе…». Ты это имел в виду?

— Примерно! — с вызовом ответил Костя. — И ты не вправе, понял? Поэтому поступим так. Я попробую кое-что провентилировать. Насчет скоропалительных мер — не обещаю. Но отдельные вещи сделаю. Вы поднимайте свои кадры и начинайте облаву со всех направлений, на раскачку времени больше нет.

— Так мы и не… — попытался возразить Турецкий, но Меркулов остановил его решительным взмахом руки:

— Скажите своим, чтобы они ни на миг не забывали об отвлекающем моменте — то есть постоянном присутствии если не в самом доме на Бережковской набережной, то рядом с ним. И это должны видеть жильцы и проникнуться, ясно?

— Так точно, ваше высокопревосходительство, — взял под воображаемый козырек Турецкий.

— Ну а раз так, то военный совет закончен. Можете проводить меня. Но не напивайтесь после моего отъезда до состояния полной бессознательности!

— Костя, не обижай! Ты когда-нибудь такое видел?

— Вот и говорю, что боюсь увидеть…

Рабочая версия была РїРѕРґСЂРѕР±РЅРѕ изложена собравшемуся уже назавтра наличному составу участников следственной РіСЂСѓРїРїС‹. Собственно, для РЅРёС… Рё было предназначено совещание РІ кабинете заместителя директора департамента Грязнова. Р’ своей комнатенке Турецкий РЅРµ стал собирать народ. Люди могли Р±С‹ просто РЅРµ поместиться. Да Рё потом, РІ Генеральной прокуратуре столько посторонних лиц, явившихся Рє первому помощнику генерального РїСЂРѕРєСѓСЂРѕСЂР°, наверняка вызвали Р±С‹ нездоровый интерес, который был РЅРёРєРѕРјСѓ решительно РЅРµ нужен. РўСѓС‚ ведь как! Чем тише, тем ближе Рє истине.

Помимо грязновских оперативников и Поремского на совете присутствовали еще начальник следственного отдела межрайонки Кучкин, которого Александр Борисович твердо приписал к своей группе, а также «молодое дарование» Сережа Мордючков, которое уже умудрилось с утра «отметиться» пивком. Немного «вчерашний» Вячеслав Иванович, сидевший, естественно, на председательском месте, хищно поводил крупным своим носом в направлении эксперта-криминалиста и завистливо вздыхал. Турецкий, наблюдая, внутренне рыдал от смеха — сам он чувствовал себя, особенно после обещания Кости, уже на улице, у автомобиля, добиться санкции на установления прослушки, — в общем, нормально. Даже Ирина, супруга, не могла дома не оценить его старательных потуг появиться дома после дружеской попойки пусть и навеселе, но в абсолютно пристойном виде, что и было отмечено максимально благожелательным и обещающим поцелуем.

Подробное, с остановками, попутными разъяснениями, ответами на возникающие по ходу дела вопросы, изложение основной версии, а также и второй, используемой ими в качестве прикрытия, не заняло долгого времени.

Затем, когда общее любопытство было утолено, каждый из участников следственно-оперативной группы получил свое персональное задание. Не обошлось и без курьеза — это когда коснулись задания Володи Яковлева.

Слово для обозначения основных его задач, а также вариантов подхода к намечаемому объекту, было предоставлено Турецкому как человеку, ближе всех остальных знакомому с темой. А уж он постарался немного отвлечь молодых коллег от мрачноватых предчувствий — иного ощущения долгая и кропотливая, рутинная работа, которой им предстояло вплотную заняться, и не могла вызвать у них. А тут отвлеклись немного, посмеялись, накидали молодому капитану милиции дружеских советов, после чего разбежались — каждый по своему заданию.

Александр Борисович, как человек пунктуальный РІ делах, которые требовали обычно РѕСЃРѕР±РѕРіРѕ внимания, РїРѕРїСЂРѕСЃРёР» Яковлева немного задержаться. РћРЅ хотел высказать еще СЂСЏРґ уже чисто личных соображений, Рѕ чем РЅРµ РјРѕРі, естественно, говорить вслух РІ присутствии Гали Романовой.

Вячеслав Иванович посмеивался, Володя краснел, как застенчивая девица, — само задание подобного рода ему еще не поручали, хотя в оперативной работе, он прекрасно знал, случается всякое, а уж подобное задание всегда представляется скорее приятным, нежели наоборот. Но тут, правда, как посмотреть — с каких позиций и какими глазами…

А Турецкий предложил Яковлеву следующий вариант действий.

Итак, шеф — это, разумеется, он, Александр Борисович Турецкий, возвратившийся из диспансера в рабочий офис, — всем своим видом и тем более восторженными репликами объяснил узкому коллективу, что случайно познакомился с девушкой такого высокого класса, что просто потерял душевное равновесие. И разговаривает он теперь, общаясь к сотрудницам и называя их по ошибке Варварами, Варьками, даже Варежками, таким проникновенным и ласковым голосом, что стало уже заметно всем окружающим — залетел шеф. И вот теперь он, Володя Яковлев, отчасти как доверенное лицо своего шефа, получив задание проверить кое-какие факты, касающиеся деятельности наркологического диспансера, решил выяснить для себя наконец, в кого это с такой неожиданной силой втюрился Турецкий. И потому он здесь. В смысле на телефонной трубке ее мобильника, номер которого самым наглым образом списал с одного рабочего документа у Александра Борисовича.

Задача? Немедленно познакомиться с воображаемой дамой его сердца, и желательно как можно ближе. Лучше совсем вплотную.

Юный, цветущий вид капитана, его краснощекое, особенно с улицы, лицо, говорящее о прекрасном здоровье и не растраченных еще физических силах, должны были определенно привлечь внимание Варвары, с утра до вечера болтающейся между врачами, пропахшими лекарствами, и наркоманами с алкоголиками, тоже провонявшими известно чем.