Тетя Соня, не крутите задом, это не пропеллер, а вы не самолет, две шаги налево, две шаги направо, шаг назад и поворот.
- Я, правда, не знаю, что такое «самолет» и «пропеллер».
Но слово «зад» мне хорошо знакомо!
- Ох, дорогой! Как бы нам с тобой теперь по нему не досталось – за это представление! – вздохнула я.
Глава 15. Тыкаюсь в спину, доверяюсь любому плащу…
Мы просидели в беседке почти до самого утра. Каждый был занят своими грустными мыслями. Нэлл – думала о предсказании, Ивонна – печалилась о покинувшем ее Кристофере, а я – беспокоился о Магде и Тэлли.
И только Корвин спокойно дремал у меня на коленях. Я машинально гладил ладонью его гладкие черные перья и боялся задремать, чтобы не уронить раненого героя.
- Где же они могут быть? – задумчиво спросила ведунья. – Ивонна, ты никаких городских новостей не знаешь?
- Откуда? – вздохнула девушка. – Я же из дома вышла практичекски в полночь. Да и городом не шла…
- Я мог бы сбегать и узнать – тут же предложил я свои услуги.
- Ага! И тоже – пропасть? За тобой Хьюго охотится. Вместе мс Кирцелиусом – не иначе. Посчитаться за убытки и прочие неприятности. Давно кнута не пробовал? Сиди уж здесь!
- Но, как мы тогда узнаем – ЧТО произошло с ребятами?
Ворон пошевелился.
- Дур-раки, однако! – сказал он.
И снова прикрыл глаза.
- Кто – дураки? Ребята?
- Мы все!
Ворон завозился у меня на коленях и, махнув здоровым крылом, кое-как взгромоздился на стол.
- Зачем кому-то тащиться в гор-род? – спросил он, важно расхаживая между чашками с остывшим чаем.
- Госпожа может посмотр-реть гор-родские новости в своем волшебном котле. А потом р-расказать нам о том, что она там увидела.
- А ведь и правда! – Нэлл всплеснула руками и вскочила со своего места. – Ты умница, Корвин!
- Я в кур-рсе! – довольно проскрипел ворон. – Потор-ропись! А то Ники умир-рает от беспокойства за свою подр-ружку!
Ведунья умчалась в дом, а я залпом выпил остатки своего чая.
Сердце начало выбиваться из ритма. Руки стали холодными, а ноги – ватными.
Я подумал, что даже о себе никогда так не волновался. И забарабанил пальцами по краю стола.
- Не дер-ргайся – проскрипел ворон.
И попытался пошевелить пострадавшим крылом.
- Сам не дер-ргайся – буркнул я. – И не помахивай тут крыльями. Они тебе еще прригодятся. Ты у нас – ценный источник информации, на минуточку.
Так что береги здоровье!
Время тянулось медленно-медленно. И, хотя на самом деле, прошло всего полчаса – они показались мне вечностью.
Наконец, Нэлл вышла из дома и быстрыми шагами направилась к нам.
- ЧТО? – спросили мы одновременно с Ивонной и вскочили с места.
- Не ЧТО, а – ГДЕ – ответила ведунья и устало опустилась в кресло.
- Дети – в Школе Невера.
- Значит, мне тоже надо туда пойти – с готовностью сказал я.
- «Пойти» не получится, дорогой!
- Почему – не получится?
- Потому, что тебе туда не добраться. Да и мне – тоже. Эта паршивая школа находится в небе, а не на земле. А ты у нас – вроде бы не птица.
- Я – птица – напомнил ворон.
- Ты – пока еще больная птица.
- А как же ребята туда попали? – спросила Ивонна.
- Их отвезли туда на какой-то хитрой карете. И сейчас она – тоже наверху.
А у нас ничего подобного под руками – нет.
- А Летающий Замок? – я припомнил ночное видение.
- Это – не вариант. Потому, что мы не знаем – кому он принадлежит?
И что делает в наших краях. Впрочем – какая нам разница – если до него все равно не добраться?
- А что вообще может летать? – задумчиво спросила Ивонна. – Кроме птиц, конечно.
- Ковер-самолет, метла, ступа, дракон – начал я перечислять сказочные предметы.
И получил подзатыльник.
- Тебе метлу сразу выдать? Или метлой треснуть? Что толку их вспоминать. Мы с тобой не в сказке живем, а в Средневековье. Сходи, расскажи святым отцам, что ты летать собрался! В один миг в небе окажешься! Дымом..
Я обиженно потер макушку. И пробубнил:
- Еще – Летучий Корабль…
- Корабль… Где его взять-то? У нас и плавучего-то нет. Что уж о Летучем говорить. Тут скорее Симон нужен – с его Хроноскафом – вздохнула Нэлл.
- Плавучий-то мы бы нашли – пробормотал я. – У Магды отец – моряк.
- И как бы мы его корабль в Летучий переделали? – с некоторым интересом спросила ведунья.
- Не знаю… Силой любви, наверное.
Девушки улыбнулись.
- Что ты о любви-то знаешь, юноша?
- Ну, много чего… Теоретически, конечно – вздохнул я.
- Любить - означает дарить часть себя, без оплаты и оговорок. Если хочешь получить любовь, нужно только дарить ее. И чем больше даришь, тем больше получаешь. Любовь похожа на бумеранг, она всегда возвращается обратно.
Может быть, не всегда от того человека, которому ты ее дал, но она все равно к тебе вернется. И вернется сторицей. При этом важно помнить, что запас любви у нас неограниченный. Мы не теряем ее, когда дарим. И единственный способ потерять любовь внутри нас - это не отдавать ее другим. Одна из причин, почему люди редко испытывают любовь, - они ждут, когда их сначала полюбит кто-нибудь другой. Но это похоже на музыканта, который говорит: «Я буду играть музыку, только когда люди начнут танцевать».
Или ждать от костра тепла, не положив туда дров. Тайна любви в том, чтобы всегда обращать внимание не на то, что ты можешь взять, а на то, что ты можете дать…
- Ох, и ничего себе! – изумилась Нэлл. – Это же почти научный трактат!
Откуда такие познания, юноша?
- Читаем иногда – улыбнулся я. – Всякое. В том числе, и научное…
У дядюшки Гийома в лавке не одни только башмаки встречаются.
- Не люблю Гийома! - встрял Корвин.
- Почему? – изумился я.
- У него там в клетке птица сидит. А он ее на волю не отпускает.
- Какая птица?
- Говор-рящая! Попугай называтся! Он стихи сочинять умеет!
Ворон закатил глаза и продекламировал:
Р-родился я в тыща каком-то году в банано-лиановой чаще. Мой папа был Папапугай какаду, тогда еще не говор-рящий. Но вскор-ре покинул он девственный лес: пленил его злобный Фер-рнандо Кор-ртес! Он начал на бедного папау кр-ричать, а папа Фер-рнанде не мог отвечать. Не мог, не умел отвечать…
Мы дружно засмеялись, а ворон обиделся.
- Не любите вы птиц! Злые вы! Уйду я от вас!
И он побрел по столу, повесив голову.
- Стоять! Бояться!– скомандовала Нэлл. – Сейчас мы с тобой любовью займемся!
Мы с Ивонной переглянулись и засмеялись.
- Это как? – заинтересованно спросил Корвин.
- А так – ответала ведунья.
И накрыла болтуна теплой ладонью.
- Ник! Ивонна! Давайте сюда ваши руки!
- Ты его, как Тэлли лечить будешь? – догадался я.
- Да. Я прикасаюсь к Корвину, вы – ко мне. Думаем о нем с любовью. И желаем ему здоровья!
Через какое-то время из-под наших пальцев заструилось серебряное сияние.
Птица повозилась под ним. И затихла.
- Все, довольно! Он спит. К вечеру проснется здоровым.
- Мне даже кажется, что он – храпит. – улыбнулась Ивонна и зевнула.
– Я пойду, пожалуй, а то сейчас прямо здесь засну – в беседке.
- Беседку у нас юноша к рукам прибрал. А мы с тобой лучше в доме поспим. Давайте все немного отдохнем. А потом еще раз подумаем – что нам делать?
Я соорудил в кресле подобие гнезда, положил туда птицу, потом убрал со стола посуду. И устроился на своем топчанчике. В полной уверенности в том, что мысли о ребятах не позволят мне уснуть. И тут же провалился в сон.
Наверное, потому, что мы говорили о кораблях, мне приснилось море.
Я никогда прежде его не видел, но сразу узнал, как старого, доброго знакомого. Оно тянется до самого горизонта. Залив спокоен и безмятежен...
Его еще не волнуют приходящие сюда день за днем толпы рыбаков, не злят пересекающие волны корабли, не раздражают своими противными криками жирные чайки.
Море еле слышно вдыхает своей могучей грудью утреннюю прохладу, осторожно перебирая руками - волнами прибрежную гальку. И что-то шепчет – наверное, здоровается со мной…
Я снимаю обувь и с удовольствием касаюсь босыми ногами холодного и влажного песка, оставляя на берегу свои следы. С невероятным наслаждением захожу в воду, ощущая как нежно гладит меня теплая прибрежная волна. Чуть-чуть щурясь от восходящего солнца, когда на лицо попадают его лучи, я бреду вдоль побережья. Большая серая скала преграждает мне дорогу. И тогда я просто опускаюсь на песок и начинаю смотреть вдаль. На душе легко и спокойно. Словно легкий морской ветерок выдул оттуда все печали и тревоги последних дней.
- До чего же хорошо! – тихо говорю я.
И слышу в ответ:
- Те, кто начинает новый день со встречи с морем, не могут быть несчастными, сынок.
Я оборачиваюсь. Высокий мужчина в матросской рубашке стоит за моей спиной. Его открытое загорелое лицо кажется мне смутно знакомым.
Он садится на большой камень, достает трубку и неспеша закуривает.
А потом долго смотрит на море. Я почему-то не хочу, чтобы он уходил. Может быть, мне еще раз нужно услышать непривычное для моего уха слово «сынок»?
Но он докуривает свою трубку, встает и начинает медленно подниматься вверх по склону. Я слышу, как мелкие камешки скрипят под его башмаками, быстро обуваюсь и бросаюсь следом.
Мы идем в город. Влажный воздух пахнет солью и водорослями.
Где-то внизу, у кромки воды слышны крики чаек. А у горизонта темнеют силуэты мачт и парусов. Узенькая улочка неторопливо тянется наверх. Маленькие домики с черепичными крышами. На одной из них – кованый флюгер с русалкой. Свежий ветерок набрасывается на него и русалка начинает смешно вертеть хвостом. Мужчина подходит к дому, касается рукой стены, потом прижимается к ней щекой…
Господи! Да это же Рэй – отец Магды!
Она рассказывала нам про этот домик и флюгер с русалкой!
И, чувствуя, что сейчас сон закончится, я изо всех сил кричу ему:
- Ваша дочь Магда – ЖИВА! Идите в Дауэр, Рэй! Найдите ведунью Нэлл!!!
Она вам все расскажет!
Он оборачивается. Смотрит мне в глаза. И медленно повторяет:
- Дауэр… Нэлл…Я услышал тебя, сынок!
И тут я окончательно просыпаюсь.
Глава 16. Ищи меня в гиблой мгле…
Пока никто не потащил нас за шиворот к директору «на разборки»,
я решила воспользоваться свободной минуткой и громко спросила у веселящихся детей:
- Скажите, ребята, вы не знаете девочку по имени Марика? Черноволосую такую, кудрявенькую. Мне говорили, что она учится здесь.
Дети удивленно обернулись ко мне, а потом радостно закричали наперебой:
- Марика?! Да кто ж ее не знает!..
- Меня она учила делать птичек из бумаги…
- А еще она нам объяснила - что такое великодушие. Она говорила, что бывают души маленькие, как кошелек, туда только деньги положить можно.
А бывают такие души, куда помещаются и небо, и земля, и люди, и животные. Вот это и есть великодушие…
- Марика веселая была и смелая, совсем, как вы…
- А ты помнишь тот урок, когда господин Мракс разозлился на Дика и приказал принести розги?
– Ну да, Марика распахнула окно, и в классе начался такой ураган, что Мракса вместе с его розгами вынесло в коридор…
Я радостно завопила, стараясь перекричать этот гвалт:
- А где же она сейчас?!
И тут дети притихли, словно испугавшись чего-то. Один рыженький мальчик грустно вздохнул и ответил мне:
- Пропала наша Марика. После того случая с ураганом ее вызвали к господину Неверу. И с тех пор Марику никто не видел.
Мы с Тэлли испуганно переглянулись. Было очень жалко Марику и страшно за ее судьбу. И одновременно страшно за себя: ведь и нам предстоял крупный разговор с чернокнижником. Как раз в этот момент распахнулась дверь, и в класс вкатился разъяренный господин Скрэт.
- Тэлли и Магда! Кошмарные дети! Вас немедленно требует к себе господин Невер!
Крепко держась за руки, мы перешагнули порог директорского кабинета. Выглядел он в точности так, как описывают в сказках жилище чернокнижника: тяжелая, массивная мебель из темного дерева, чучело какого-то крокодила под потолком, пепельница в виде серебряного черепа на столе.
Господин Невер сидел в кресле, закутанный в плед. «Урок танцев» дался колдуну нелегко. На голове у него лежал мокрый компресс, на носу красовался пластырь. Невер приподнялся в кресле и устремил на меня свой знаменитый замораживающий взгляд. А я вдруг поняла, что мне нисколечко не страшно!
И вовсе не потому, что чернокнижник имел сейчас бледный вид. А потому, что пять минут назад я смеялась над ним. А рассмеяться в лицо своему страху – значит, победить его!
Видимо, Невер понял, что больше не имеет надо мной власти. Он устало откинулся на спинку кресла и слабым голосом произнес:
- Скажите, дети, что плохого я вам сделал?
Мы с Тэлли переглянулись. Вообще-то нам было, что ответить на этот вопрос. Но мы решили пока промолчать. Чернокнижник вздохнул и продолжал:
- Кажется, вы принимаете меня за какого-то монстра. Посмотрите внимательно и скажите честно: я что похож на Темного Властелина?! На злодея, мечтающего о мировом господстве?! Да я всего лишь несчастный директор школы! В это страшное время, среди войн и смут, я собрал в ней сотни талантливых детей с уникальными волшебными способностями. Дал им приют и защиту от жестокого взрослого мира!
Да-да, Магда! Ты, наверно, забыла, что я защитил тебя от сестер из монастырского приюта. И разрешил Тэлли отправиться вместе с тобой.
Хотя прекрасно видел, что этот маленький эльф тебе ни разу не брат! И где благодарность?! Вы сделали из меня посмешище! Устроили цирк на уроке!
ЗА ЧТО?!
Я, честно говоря, ожидала от Невера другой речи, полной обвинений и угроз.
И жалобный тон директора школы немного смутил меня.
Тем не менее, секунду подумав, я хмуро ответила на его вопрос:
- Мне не нравится, чему здесь учат, господин Невер. Внушают, что сказки – ложь, приказывают губить природу.
- Ну и что? Программа обучения еще сто раз будет меняться!
Кстати, Магда, когда ты подрастешь, то вполне можешь стать одной из учительниц моей школы. Вот тогда и будешь учить детей, чему захочешь.
Но главное не это! Хотите знать, ЗАЧЕМ я создал свою школу?
Мы кивнули. Невер глубоко вздохнул и продолжил.
- Наш мир катится в бездну. Он гибнет среди бессмысленной вражды и междоусобных войн. Сеньоры рвут друг друга на части в страстном желании захватить трон, а подневольные им люди в этих сражениях убивают себе подобных и сами умирают, не понимая – за что! Да-да, наш мир обречен!
И спасение – только в вас!
Чернокнижник вскочил с кресла и ткнул пальцем в нашу сторону. Мы с Тэлли даже сделали шаг назад.
- В нас?!
- В вас, в детях! Наделенных волшебными способностями невероятной мощи. Тех, чьи душевные и физические силы на порядок выше, чем у простых людей. Тех, кто будет неуязвим перед любой опасностью! И только вы способны спасти человечество! Выросшие, с окрепшими способностями творить необычайное, вы станете истинными Вершителями судеб Мира!
- Или марионетками в руках тех, кто хочет вертеть этим миром! – сказал Тэлли, не по-детски, тихо и бесстрашно, глядя чернокнижнику прямо в глаза.
Невер поморщился:
- Мальчик, не говори глупости. Как будто вы позволите себе стать чьими-то марионетками. С вашими-то способностями! Нет, дорогие дети! Вам предстоит взять на себя управление этим миром! Установить в нем твердый порядок!
Вы, владеющие силами стихий, тайной Времени и Пространства, подобно великим богам древности, встанете над серой массой жалких земных людишек , погрязших в своих пороках, и определите каждому человеку его место в этой жизни, его роль, его смысл бытия. А всех несогласных вы просто сотрете с лица земли! Только так можно спасти этот мир!
- Только так? - прошептал Тэлли. – Через кровь и смерть? Но я не хочу спасать мир ТАКОЙ ценой…
Малыш снова побледнел и вцепился в мою руку. Я обняла его и, приободряя, погладила по голове, а потом решительно ответила:
- Вы сейчас говорили о серой массе людишек, погрязших в пороках…
Знаете, господин Невер, отец рассказывал мне об старом боцмане, который плавал с ним на одном корабле. Этот боцман был злее собаки и часто норовил заехать в зубы замешкавшемуся матросу. Но однажды, когда корабль шел по тропическому морю, за борт упал маленький юнга. И к нему тотчас же бросилась акула.
Тогда старый боцман прыгнул за борт, крикнул мальчику «Спасайся!» и ударил акулу ножом. Он погиб, а юнгу благополучно вытащили из воды…
- К чему ты мне все это рассказала, девочка? – холодно поинтересовался директор школы.
- К тому, что в душе человека много всего намешано. И темного, и светлого.
И какая сила через минуту одержит верх – предсказать невозможно.
Не годимся мы во Властелины Мира, господин Невер! Не хотим мы судить людей и указывать им «КАК НАДО» жить. Будем просто верить, что Свет в душе каждого человека окажется сильнее тьмы. И будем сами нести Добро людям, правда, Тэлли?
Мальчик кивнул соглашаясь. А потом добавил:
- А я ведь догадался, господин Невер, почему вы и ваши учителя так ненавидите сказки, песни, стихи. Потому что они обращают души детей и взрослых к Свету, пробуждают в них фантазию, зажигают огонь творчества.
А злодейству творить не дано! Оно может лишь издеваться и уродовать.
Невер сбросил с себя плед, вскочил с кресла. Его бледное лицо от злости пошло красными пятнами:
- Ты скверный мальчишка! – прошипел чернокнижник. – Я сейчас прикажу принести розги!
Я резко шагнула вперед, загораживая мальчика:
- Только попробуйте тронуть моего брата! Я вам всю школу разнесу!
Но Невер уже овладел собой. Он окинул нас презрительным взглядом и процедил:
- Я крайне разочарован в вас, глупые дети! Вы недостойны Дара Избранных, который достался вам по недоразумению. Да-да, мальчишка, я чувствую, что ты Избранный, хотя пока не пойму природу твоих способностей. Я предлагал вам целый мир…
- И пару коньков впридачу! – опять съязвил эльф.
И, видимо, попал в больное место, потому что чернокнижник поперхнулся словами, а потом со всей силы стукнул по столу кулаком:
- А ты откуда знаешь?!
- Плавали – то есть - читали! – усмехнулся Тэлли. - Но на Снежную королеву вы что-то не слишком похожи, господин директор!
Невер поморщился, словно мальчик наступил ему на больную мозоль.
- Ох уж эти сказочки! Ох, уж эти Сказочники! Шляются по временам и пространствам и забивают детям головы всякими небылицами.
Ну да, признаю, в другом мире наша миссия провалилась! Зато здесь у меня есть все шансы на успех. А вы, неблагодарные дети, должны как следует подумать о своем поведении и раскаяться! В Сумеречной башне у вас будет много времени на то, и на другое! Я приду к вам через три дня! И, если вы все еще будете упорствовать, то горько пожалеете, что родились на свет!
Чернокнижник взмахнул рукой. Как и прежде, липкий серый туман окутал его фигуру. А затем клубы тумана взметнулись вихрями и набросились на нас!
Я обеими руками обхватила Тэлли, не давая колдовскому смерчу оторвать нас друг от друга. Все завертелось у меня перед глазами…
А потом злой вихрь стих и мы с мальчиком оказались в тесной камере под полуразвалившейся крышей.
Сквозь дыры и щели пронзительно дул ледяной ветер.
- Неуютное местечко – сказал эльф и зябко передернул плечами. – Лучше бы с тобой тогда сбежали!
Я опустила голову, понимая, что мальчик прав.
В своем намерении найти Марику, я упустила одну очень важную деталь: то, что я рискую не только собой.
- Прости меня, Тэлли – пробормотала я. – Один из нас должен был проявить благоразумие. Ты давал мне мудрый совет, а тебя не послушала.
- Да ладно, «не парься», как говорит Симон. Я тоже виноват. Не удрал бы от тебя в таверну, ничего бы и не случилось. Сидели бы сейчас у Ивонны, пили чай с плюшками…
Тут он грустно вздохнул, и я вспомнила, что он голоден. Сама-то я хоть несколько ложек каши проглотила. А наш гурман есть эту «замазку» отказался наотрез. Интересно, за те три дня, что Невер отвел нам на размышлении, кто-нибудь сюда зайдет? Или мы так и будем пропадать в этом неприглядном месте без еды и воды? Знать бы, что все так получится – хоть пару сухарей бы с собой прихватили…Или куртку какую.
Словно отвечая на мои мысли эльф поежился и попытался засунуть свои замерзшие руки в рукава рубашки.
- И что мы будем делать? – спросил он.
- Спать. Во-первых, когда спишь, время идет быстрее. А во-вторых, народная мудрость гласит: «кто спит – тот обедает». Поэтому иди ко мне. Сейчас мы с тобой как-нибудь устроимся, обнимемся покрепче, и попытаемся заснуть.
Утро вечера, говорят, мудренее.
Я обошла наше тесное узилище и отыскала местечко, где не так дуло.
По счастью, на полу камеры валялись какие-то старые доски и гнилая пакля. Видимо, все это великолепие свалилось с дырявой крыши. Мы соорудили из этого мусора некое подобие лежанки. Я села на нее, привалившись спиной к стене, а Тэлли устроился рядом и положил голову мне на колени.
- Знаешь, Магда, если мы отсюда выберемся, я больше никогда не стану от взрослых убегать! Путешествовать по Граням, конечно, интересно, но очень опасно. Лучше бы Нэлл и, правда, меня выпорола…
- Ну, это еще успеется – грустно улыбнулась я. – Главное, что ты САМ понял – чего НЕ надо делать. Ладно, малыш, давай спать.
Глава 17. Лови мои цветные сны…
Я закрыла глаза. И попыталась подумать о чем-нибудь приятном.
События предыдущих дней медленно пробежали у меня перед глазами…
Хорошо, что я, наконец, вырвалась из приюта. Хорошо, что теперь у меня есть Ники. Хорошо, что отец – жив. Об остальном я подумаю завтра…
А пока попытаюсь вызвать в памяти давно забытую картинку: мы с мамой и отцом стоим на берегу. Если смотреть в даль, то видишь лишь бескрайний морской простор. У самого края прибоя он голубой, а чем дальше, тем цвет становится темнее. Утреннее море – великолепно! Вода чистая и прозрачная.
Воздух наполнен благоуханием сладких цветов и чистого воздуха. Волны с монотонным звуком бьются о разноцветную гальку.
В небе летают чайки и, временами, издают крик, как-будто зовут меня с собой полюбоваться морем с высоты птичьего полета. Очень интересно наблюдать, как волна отбегает назад, затягивая с собой небольшие камушки, а потом вновь наступает на берег, ставя все на свои места…
Вечернее море - романтично. Как красив заход солнца, когда этот большой, желтый, раскаленный шар, постепенно начинат темнеть и утопает в бездонном море! А ночное море - завораживает.
Луна, отражаясь в нем, превращается в то желтые, то серебряные блики, бегущие по волнам. Вокруг тишина и ничего кроме звука наступающей волны, ворошащей спокойнолежащие камни. В темноте трудно различить границу между водой и небом. А, если засунуть руку в эту черную тьму, то рука в ней пропадет. Я боюсь это делать, думая, что темнота утащит меня с собой.
А отец – смеется и говорит, что я – трусишка…
Мне на минуту даже показалось, что вместо затхлого воздуха Башни, я опять чувствую запах цветущих трав и соленого прибоя. Шум далекого моря убаюкал меня и я, наконец, тоже уснула…
| |
Теплый соленый ветер дул мне в лицо. Ласково играя серебряными брызгами, катилась к ногам зеленая волна. Солнце вставало из-за мыса, и его золотисто-розовые блики бежали по воде, как стайки диковинных тропических рыб.
Я улыбнулась и вошла в воду по колено. И тут вдруг услышала знакомые голоса:
- До чего же хорошо!
- Те, кто начинают новый день со встречи с морем, не могут быть несчастными, сынок.
Я поспешно обернулась. Ник и мой отец тоже были на берегу и о чем-то разговаривали?!! Я вскрикнула, и рванулась к ним. Бежала по берегу, оступаясь, и чуть не падая на теплый песок. Но, как это часто бывает во сне, картинка вдруг сменилась и я увидела отца, стоящим возле нашего дома.
Он медленно коснулся рукой стены, прижался к ней щекой. А Ник уже мчался к нему вверх по улице…
И тут цветная картинка сна опять дрогнула и начала рассыпаться на части, словно мозаика. Но я успела услышать голос Ника:
- Ваша дочь Магда – ЖИВА! Идите в Дауэр, Рэй! Найдите ведунью Нэлл!!!
- Да, я жива! Отец, я здесь! – закричала я в ответ… и проснулась.
Глубоко вздохнула, вытерла слезы. Тэлли мирно спал, положив голову мне на колени. Ледяной ветер, к счастью, приутих. Сквозь дыры в крыше башни мне весело подмигивали звезды. Я вспомнила полуразваленный сарай, в котором мы с бедной матушкой когда-то ютились. Выходит, мама была права, когда говорила мне, что отец жив и обязательно найдет нас. Спасибо Нику, который указал ему правильный путь! И спасибо волшебным снам, которые незримой нитью связывают нас с друзьями.
Я склонилась над мальчиком, стараясь укрыть его от ночного холода своим телом. Тоже немного согрелась и не заметила, как уснула снова.
Теперь я оказалась в какой-то пещере.
Правда выглядела она красиво, словно сказочный чертог какого-нибудь Горного Короля. На полу - мягкий зеленый мох, в котором мерцают золотистые звездочки светлячков. На стенах теплым голубым сиянием светятся прозрачные кристаллы. В центре пещеры - небольшое, но видимо, глубокое озеро, с водой темно-синего цвета. А за увитой плющом аркой входа весело блестела зелень весеннего луга. Внезапно порыв теплого ветра влетел в пещеру, разметал огоньки светлячков, поднял кружевную рябь на воде.
Ветер стих, и передо мной появилась…Марика!
- Магда, это ты? Как я рада тебя видеть!
А почему ты такая бледная и заплаканная? Тебя кто-то обидел?!
Моя подружка звонко тараторила, как в былые дни, в монастырском приюте, и при этом смотрела на меня встревоженно и сочувственно.
- Меня и моего друга держит в плену этот Невер, проклятый чернокнижник – вздохнула я.
- В Сумеречной башне?!
- Да. А откуда ты знаешь?
- Мне самой пришлось побывать в этом неприятном местечке. Но потом я сбежала оттуда! Магда, не грусти! Я очень скоро помогу тебе и твоему другу. Только, когда я прилечу на помощь, пожалуйста, не пугайся и ничему не удивляйся! Дело в том, что я тут подружилась с одной…
И тут мой очередной сон вздрогнул и рассыпался цветными осколками.
Я открыла глаза. Серые тучи вновь затянули небо, подул пронзительный ветер. Но на душе у меня было почти спокойно. Друзья не оставят нас в беде! Спасение близко! Но пока «близко» было только утро.Такое же холодное, как и ночь. Вместо завтрака мы с эльфом немножко поборолись, потом побегали друг за другом – насколько это позволяло маленькое пространство нашей камеры. Если вам когда-нибудь приходилось играть в «салочки» в собачьей будке, то вы поймете – как это весело! Немного согревшись, мы с хохотом рухнули на свою лежанку. И даже не услышали шагов на лестнице, опомнившись только тогда, когда железная дверь со скрипом отворилась.
Какой-то лохматый дядька, с кувшином в руке изумленно уставился на нас.
Наверное, он никак не ожидал увидеть здесь такого веселья. Он бочком втиснулся в приоткрытую дверь, поставил кувшин на пол и положил сверху краюху хлеба. И так же, боком, выбрался обратно. Звякнул замок.
Я подошла к двери и прислушалась. Шаги стихли. Мы с Тэлли подождали еще немного – и кинулись к еде.
- А жизнь-то налаживается – подмигнул мне мальчик.
И радостно протянул половину краюхи.
- Так не пойдет! – сказала я, забирая у него хлеб. Кто знает – когда нам еще что-то принесут?
Но посмотрела в его голодные глаза и отдала ему весь кусок. А свой убрала в карман передника.
- Ешь!
- А ты? – растерянно спросил Тэлли.
- Я не хочу. И вообще – у меня трехразовое питание: понедельник, среда, пятница. А сегодня у нас – вторник.
- Я мог бы поторопить время – вздохнул эльф, аккуратно собирая с ладони последние крошки своего скудного завтрака. – И сделать его средой.
- Я подумаю над этим. А пока просто попью водички. Заодно проверим – не намешал ли в нее чего наш дорогой директор? Так что воду тебе пока не дам.
- Я уже выпил пару глотков – вздохнул мальчик.
- Господи, Тэлли! Когда ты успел? Это же может быть опасно!
- Пока ты к двери подходила. Прости, пожалуйста, я не подумал…
- Ладно, будем надеяться, что все обойдется. Слушай, а про какую Снежную Королеву ты говорил с Невером? Я не знаю такой сказки…
- Это потому, что в твоем Времени ее еще не написали. И в моем – тоже.
Я ее читал, когда у Симона гостил. Рассказать?
- Да. И про Повелителя Часов – тоже. Только потихоньку – чтобы никто нас не подслушал.
Мы снова устроились на своей лежанке и эльф зашептал мне на ухо…
День потихоньку клонился к вечеру. Мы то играли в «слова», то рассказывали друг другу всякие веселые истории. Потом я с трудом уговорила Тэлли съесть половину спрятанного хлеба. И мы, обнявшись, снова заснули…
Глава 18. Nevermore
Я крепко зажмурился, изо всех сил пытаясь удержать остатки сна.
Дохлый номер! Вечернее солнышко нагло лезло сквозь сомкнутые веки.
А по столу, громко топая и ворча, разгуливал Корвин.
- А потише – никак нельзя? – сердито спросил я и сел на своей импровизированной постели.
- Нельзя! – буркнул ворон. - Сам тут ор-решь, как потер-рпевший! А потом бубнишь!
- Ору? – удивился я.
- Ну да. Какого-то Р-рея посылал к госпоже… Это у нас – кто?
- Это отец Магды. Тот самый у кого есть плавучий корабль. Ну, то есть я надеюсь, что он у него есть. И что Рэй до нас доберется.
- Ты ему адр-рес сказал? – ухмыльнулся Корвин.
И склонил голову на плечо.
- Я послал его в Дауэр и велел найти ведунью Нэлл. Это почти одно и то же. Госпожу в нашем городке знают все.
- А мы живем в Дауэр-ре? – удивился ворон. – Никогда не интер-ресовался названием…
Нэлл, потягиваясь, вышла на крыльцо с полотенцем на плече.
- Кого это ты ко мне послал, юноша?
- Рэя.
- Понятно. То-то мне всю ночь какие-то пьяные матросы снились!
И она отправилась к бочке с водой, весело напевая какую-то незнакомую и слегка фривольную песенку:
Только глянет сквозь утесы Королевский старый форт, как веселые матросы поспешат в знакомый порт. Там, хватив в таверне сидру, речь ведет болтливый дед, что сразить морскую гидру может черный арбалет.
Темнокожие мулатки гадают, и … поют, и несется запах сладкий от готовящихся блюд.А в заплеванных тавернах от заката до утра мечут ряд колод неверных завитые шулера…
Я почесал в затылке – сдается мне, что ее не слишком огорчил этот сон!
И ушел готовить то ли поздний завтрак, то ли ранний ужин. Лавры нашего маленького повара мне, конечно, не светили. Но я справился, и дамы остались довольны. Ивонна засобиралась домой.
А мы с Нэлл остались сидеть в беседке.
- Корвин! – позвала она. – Ты куда исчез, бродяга?
- Я уже не бр-родяга! – отозвался ворон. – Я – летун! И я – здесь!
И с шумом спланировав с дерева, уселся на протянутую ладонь.
- И как ты себя чувствуешь, дорогой?
- Пр-рекрасно! – ответил он.
И пошевелил крыльями.
- В таком случае – догони Ивонну и проводи ее домой. А потом загляни в город. За новостями. Проверим твои летные качества. А заодно и силы. Только анекдотов стражникам не трави, пожалуйста! Иначе они потом ко мне толпой набегут – заговоры от пьянства просить. А мне ими сейчас заниматься некогда. Да и наличие юноши в своем доме я никому не собираюсь демонстрировать. Хватит того, что Хьюго к Ивонне в гости, как на работу ходит…
- А можно – я ему чего-нибудь р-раскажу - или клюну? – ухмыльнулась вредная птица. – Решит, что он с ума сошел, сядет дома – и никого беспокоить не будет.
- Ну, хорошо, хорошо! – с сапожником, так и быть, можешь пошалить немножко!
Корвин слетел с ветки высокого клена и, заложив плавный вираж, опустился на скрипучий ставень у окна большого дома из красного кирпича. С интересом заглянул вовнутрь. А посмотреть там было на что!
Старый Хьюго, размахивая кнутом, вот уже полчаса гонял по мастерской двух своих сыновей, великовозрастных балбесов, чьи физиономии, носившие поразительное сходство с известным парнокопытным, наделенным длинными ушами и громким голосом, отнюдь не были обременены высоким интеллектом. Видимо, последнее обстоятельство особенно возмущало старого сапожника.
- Лодыри! Бездельники! Идиоты! – голосил Хьюго. – Третий день свиньи не кормлены, огород не полот, мусор не вынесен! Я вам покажу, как отца не слушаться!
- А вы, папаша, завсегда напрасно лаяться изволите! – почтительно, но не без некоторого нахальства отвечал Хьюго старший сын, успешно уворачиваясь от метких ударов. – Для ентого дела у нас Ник-паршивец был приставлен. А мы такому не обучены!
- Да уж! – поддакивал младший, старательно прячась за толстого брата.
- Мы – сапожных дел мастера! Виртуозы дратвы и подошвы! Короче, не королевское это дело – мусор выносить!
- Какие еще, прости Господи, «виртуозы»? Вы где таких слов нахватались?! Опять в трактире с бродячими студентами весь день пиво дули?!
- У нас там был симпозиум!
- Чего?! Постыдился бы! При родном-то отце так выражаться!
- Да вы не поняли, папаша!
Мы там беседы разные ведем, вумные, хвилософские…
- Я вот вам покажу сейчас беседы! Поглядите, чего с пьяных глаз наворочали! Как я ТАКОЕ буду заказчику отдавать?!
Хьюго выхватил из кучи обуви черный ботфорт сорокового размера.
Почему-то щедро расшитый вдоль голенища розовыми бантиками и белыми кружевными рюшечками.
- Нет, вы ответьте мне на вопрос, виртуозы хреновы, как господин начальник стражи будет в ЭТОМ на параде маршировать?! Дизайнеры, мать вашу!
- Ой, папаша! Какое-то вы новое ругательство сейчас сказали! А что оно означает?
- Не знаю и знать не желаю! Таким словом заморский купец изволил на нашего портного ругаться, когда тот ему рукава камзола к задним карманам пришил.
- Страшное, видно, слово! Не иначе как, колдовское заклятие!
- А вы мне зубы не заговаривайте! – кнут Хьюго замелькал в воздухе с удвоенной силой.
Сыновья бросились врассыпную. Один нырнул в сундук с заготовками.
Второй одним прыжком влетел в шкаф с уже готовой обувью и захлопнул за собой дверь.
- Весело тут живут! – Корвин негромко каркнул от удовольствия. – Пожалуй, я еще огоньку добавлю.
Тем временем уставший Хьюго наконец-то перестал метаться по комнате и отчаянно взвыл:
- Черт побери! Когда же я, наконец, найду этого Николаса?!
- НИКОГДА!!!
Старый сапожник вздрогнул и уронил кнут. Резкий, скрипучий голос, ответивший ему, доносился, казалось, откуда-то с неба.
- Здесь есть кто-нибудь?… - испуганно прошептал Хьюго. – Изыди нечистый!
- Никогда!
Черный Ворон неторопливо влетел в комнату и уселся на бюст какого-то унылого поэта. Старый сапожник случайно приобрел эту скульптуру на аукционе. По словам Хьюго, поэт поразительно напоминал ему любимого двоюродного дядюшку, который тоже был завзятым пьяницей и к тому же мастером рассказывать жуткие истории. При виде зловещей птицы Хьюго сделал шаг назад, споткнулся о злополучный ботфорт и рухнул на пол.
- Ты … этого, ты… того - пробормотал он. – Не хулигань… Кыш, кыш отсюдова!
Ворон потянулся, раскинул крылья, широко раскрыл клюв:
- Чего – того?! Я ж тебе ясно сказал: НИКОГДА! Или ты по нашему не понимаешь? – Тогда пер-реведу: nevermore! Все! Тепер-рь я у тебя жить буду! Кор-рмить меня надо четыр-ре раза в день. Колбасой, ветчиной, гр-рудинкой, свининкой, кор-рейкой, индейкой…
Ошарашенный сапожник покорно кивал, слушая список деликатесов.
- Спать я буду здесь - продолжал Ворон, с удовольствием топчась на голове поэта. - Очень мне эта скульптур-ра нр-равится! Что-то чудится р-родное!
- Ох, спаси-помилуй! – жалобно прошептал сапожник. – Да за что ж мне такая напасть?
Старший сын робко высунул нос из сундука.
- Папенька, пропали мы!
Мне про ентого ворона один стюдент заезжий стих рассказывал.
Стра-а-ашный! Счас вспомню… Ага: « И на все мои вопросы, где звучала ерунда, отвечал вещатель грозный жутким словом: «Никогда!»
Глаза Хьюго закатились, он медленно грохнулся в обморок. Впрочем, почти сразу вскочил и забегал по комнате.
- Ой, беда! Что же мне, горемычному, делать? За что ж это мне все?!
- За то, что у тебя совесть черная! Потому, что у тебя жизнь позорная! – очевидно вдохновившись сидением на бюсте поэта, Ворон заговорил стихами. – Несчастный, кайся и молись! От заблуждений – отрекись!
- Отрекаюсь… - мелко закивал сапожник. – А от каких?
- Чего – каких?
- Заблуждений каких, говорю, мне отречься?
- Перестань преследовать несчастного сироту, своего племянника Николаса! Клянись, что забудешь о его существовании! Иначе я отсюда никуда не улечу!
- Клянусь! Клянусь! – с блаженно-идиотской улыбкой возопил Хьюго.
– Нет у меня никакого племянника. И не было! Не знаю я никакого Николаса. Никогда не знал! Гы-гы… Никогда! Какое хорошее слово…
- Слушай, птичка, не улетай, пожалуйста! - младший сын приоткрыл дверцу шкафа. – Таким мне наш папашка нравится гораздо больше. Давай ты еще покаркаешь, а я у него чего-нибудь попрошу. Кошелек с золотом, например.
- Обойдешься! – Корвин презрительно каркнул. – Мне пор-ра! А ты, Хьюго, смотр-ри, не забудь пр-ро свою клятву!
Ворон взмахнул крыльями и красиво вылетел в окно. Хьюго, все с той же радостной улыбкой помахал ему вслед платочком.
- Ну все! – Корвин с торжествующим видом прошелся на столу в моей беседке. – Этот стар-рый пьяница больше не будет тебя пр-реследовать! Считай, что он забыл о твоем существовании!
- И как же тебе это удалось сделать, др-ружище?! - удивленно спросил я.
- Волшебная сила искусства и литер-ратур-ры! – Корвин гордо задрал клюв. – Читайте классику, господа!
Нэлл дослушала доклад ворона, перестала смеяться и вытерла выступившие на глазах слезы.
- Красавчик!!! – сказала она. – Пожалуй, теперь тебя не страшно напустить на самого Невера. Ты и с ним справишься! Полетишь наверх?
- Спр-рашиваешь! – обиженно проскрипел Корвин. – И не с такими дурр-раками спр-равлялись!
- Невер – не дурак – вздохнул я. – Он опасен!
- И, что ты пр-редлагаешь? Бр-росить р-ребятишек?
- Нет, конечно. Я просто хочу попросить, чтобы ты был осторожен. И горюю, что не могу составить тебе компанию. Нет у нас, к сожалению, ни ступы, ни метлы, ни дракона… Так что придется отпустить тебя одного…
Ворон согласно кивал головой, но явно пропускал мои слова мимо ушей. Он нетерпеливо перебирал лапами и беспечно чистил клювом свои блестящие перья.
- Ты закончил – поинтересовался он. – я могу отпр-равляться в дор-рогу?
- Лети, пер-рнатое! – улыбнулась Нэлл.
Знали бы мы – КУДА его отправляем!!!
Глава 19. На взлет!!!
Утро следующего дня выдалось еще более стылым и ветреным.
Из низких серых туч вот-вот должен был посыпаться не то дождь, не то град.
К тому же ни воды, ни даже завалящего кусочка хлеба нам в этот день не принесли. А от вчерашней порции не осталось ни глотка, ни крошки.
Бедный эльф совсем притих. Жалобно съежился в комочек на полу нашей тесной клетки. Мне даже показалось, что Тэлли раза два нехорошо кашлянул. Господи, только еще болезни мальчика мне не хватало!
А, может, в воду, которую нам дали вчера, была намешана какая-то дрянь?! Иначе, почему малыш такой бледный и вялый? Я изо всех сил пыталась растормошить Тэлли, рассказывала ему какие-то смешные истории, пела песенки. Мальчик слабо улыбался, а потом опять сжимался в комочек и замолкал. Я уже была на грани отчаяния! Завтра Невер явится «по наши души», и если Тэлли не станет лучше…
Проклятие! Тогда мне придется согласиться на все условия чернокнижника, чтобы спасти малыша! Эту фразу я, кажется, произнесла вслух. Ледяной ветер словно, услышав мои горестные стенания, злобно завыл, захохотал.
С полуразвалившейся крыши посыпались остатки деревянных досок и пакли.
Я наклонилась над Тэлли, чтобы хоть как-то прикрыть мальчика от порывов пронзительного ветра. А эльф, не замечая ничего, неподвижно лежал на полу и смотрел в свинцово-серое небо. Вдруг губы Тэлли шевельнулись.
Я еле расслышала слабый полушепот - полустон:
- Как красиво… Золотой…
- О чем ты, малыш? – дрогнувшим голосом спросила я.
Мне показалось, что мальчик бредит.
- Дракон… золотой… летит прямо к нам…
Ну, все! Точно – бредит! Я обняла Тэлли, прижала его к себе и в отчаянии закрыла глаза. Ледяной вихрь пронесся по нашей тесной тюрьме…и вдруг , как по волшебству, вой злобного ветра прекратился. Холод отпустил нас.
Сквозь зажмуренные веки мне почудилось ласковое золотое сияние.
И тотчас же волна тепла охватила меня, согрела от макушки до кончиков пальцев. Словно доброе солнце спустилось с небес, чтобы спасти несчастных детей. Я осторожно открыла глаза. И сначала ничего не поняла. Надо мной возвышалась сияющая золотом стена, почему-то украшенная узором в виде блестящих чешуек. Стена уходила куда-то вверх и заканчивалась сверкающим алмазами ажурным гребнем. Именно от этой стены шел мягкий, ровный жар, который согрел нас в продуваемой всеми ветрами башне. Я уже протянула руку, чтобы потрогать странное сооружение.И вдруг стена шевельнулась! Огромная золотая масса, повернулась вокруг свой оси, и я увидела искрящийся ярко-синий глаз, тонкий вырез ноздрей и главное – огромные белоснежные клыки, каждый размером с локоть! Уже понимая, КТО передо мной, но еще не веря до конца своим глазам, я растерянно вскочила, сделала шаг назад…
Сияющий золотой ДРАКОН огромным кольцом обвился вокруг нас с Тэлли.
Из-под груды узорных чешуек виднелись сверкающие алым точеные контуры лап. Дракон поднял голову, приоткрыл пасть, сверкнул мрамором клыков…
На нас дохнуло жаром, словно из жерла огромной печи. И только тут я обрела дар речи:
- Ой, мамочки! Спасите! – непонятно кому я это кричала и зачем, но тем не менее пятилась подальше от чудовища, одновременно таща за собой мигом вскочившего с пола Тэлли.
Несносный эльф вдруг вывернулся из моих объятий и ринулся к Дракону прямо в пасть! Подошел, протянул руку, бесстрашно коснулся мощной шеи, провел пальцами по узорной чешуе, словно погладил. И при этом приговаривал странные слова на незнакомом певучем языке:
- Рамалокэ…Ванимо Рамалокэ! Мэллон-ма!
Это он говорит с Драконом , по-эльфийски, догадалась я. Дракон наклонил голову, прищурил глаза. Я была готова поклясться, что слова Тэлли были ему приятны. Эльф почесал витой янтарный рог, украшавший лоб Дракона.
Из мощной груди чудовища вырвался низкий мелодичный звук, похожий на … мурчание громадной кошки!
Тэлли, оживший и повеселевший, радостно обернулся ко мне.
- Не бойся, Магда! Она тебя не тронет! Иди сюда!
- Она?! – только и успела я удивиться.
И тут откуда-то небес раздался пронзительный скрипучий голос:
- Кар-раул! Др-ракон!
Корвин камнем упал на голову чудовища, целя острым клювом прямо в глаз.
- Не тр-рогай р-ребят! Звер-роящер-р!
Дракон возмущенно встряхнул головой, резко выдохнул струю теплого пара. Ворона сдуло с места и приложило о каменную стену. Но он не сдавался:
- Даже и не думай их сожр-рать! Я тебя р-разнесу по чешуйкам!
- МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК! – низкий, рокочущий, подобно горному обвалу, голос прокатился по стенам тюрьмы и эхом затих где-то вдали. – Как вы разговариваете с дамой?! Где ваши манеры?! Потрудитесь немедленно извиниться!
Корвин отлепился от стены и, пошатываясь, подошел к Дракону. Верней, уже к Дракоше…
- Мадам?... – растерянно каркнкул он.
- Между прочим, мадемуазель!
- Пр-ростите, мадемуазель! Я ничего не понял. Думал, вы пр-роголодались…
- Юноша, да будет вам известно, я питаюсь исключительно солнечным светом! Да-да! Подзаряжаюсь от лучей нашего светила, которое дает мне силы и энергию для полета.
С этими словами красотка раскинула огромные крылья. Ослепительное солнечное сияние накрыло нас. Дракоша снова издала низкий, певучий звук и сложила крылья. Потом наклонилась к эльфу.
- Спасибо, милый мальчик, что ты поговорил со мной на Древнем наречии.
Как давно я не слышала этого языка. Ты, хоть и юн, но очень хорошо воспитан… Не то, что некоторые…
Дракоша бросила строгий взгляд в сторону Корвина.
– Напасть на юную безащитную девушку! Оскорбить ее!
Я-то полагала, что Вороны – ученые и мудрые птицы…
Не удостаивая более Корвина вниманием, Дракоша повернулась ко мне:
- Значит, ты и есть та самая Магда? Марика рассказывала мне о тебе. Подойди-ка, сюда девочка. Гм! Тебе совершенно необходимо причесаться!
Но в общем, ты мне очень нравишься. Я даже не обижаюсь на то, что вначале ты меня испугалась.
- Во сне Марика говорила мне, что нашла верного друга…Так это были ВЫ?
Дракоша улыбнулась.
- Мы с Марикой, можно сказать, нашли и спасли друг друга. Но это очень долгая история. К чему нам рассказывать ее, сидя в этом неуютном месте? Летим со мной, в мой дом. Там нам будет, что поведать друг другу.
В этот самый миг, порыв теплого ветра, совсем как в моем сне, пронесся над каменной тюрьмой. И через миг, кудрявая девочка в голубом платье обнимала меня и тормошила Тэлли.
- Магда, как же я рада, что Фиона вас нашла!
- Фиона – мое имя - дракоша изящно изогнулась и взмахнула хвостом.
Меня назвали в честь одной весьма необычной принцессы, которая не побоялась выйти замуж за одного весьма харизматичного молодого человека примечательной зеленой наружности…
Впрочем,в вашем мире эта сказка будет придумана только через несколько столетий. Так что не будем тратить время , а лучше поскорей отправимся в путь! Тэлли, Магда – устраивайтесь поудобней. Марика, полетит, пользуясь Даром. А этот каркающий невежда…
Драконша оглянулась…
- Меня зовут Кор-рвин. – голос Ворона прозвучал умоляюще. – Искр-ренне пр-рошу у вас пр-рощения, пр-рекр-расная Фиона! Был непр-рав!
- Ну, хорошо. Разрешаю вам сопровождать нас. Итак, дети, устраивайтесь!
Мы удобно разместились на спине Фионы. Марика, обернувшись вихрем, взлетела в небо. Корвин сел ко мне на плечо. Вид у Ворона был задумчиво-обалделый, если такое, конечно, можно сказать о птице.
- Эй, Корвин, что с тобой? – Тэлли протянул руку и погладил птицу по крылу.
Ворон вздрогнул.
- Какая женщина! Ах, какая женщина! Какой голос! Глаза! Какие КР-РЫЛЬЯ!
А я – стар-рый дур-рак обидел ее. Нет, мне пр-рощения! И я не успокоюсь, пока не завоюю сер-рдце пр-рекр-расной Фионы!
- Знал я, что взрослые от любви с ума сходят, но чтобы ПТИЦЫ так дур-рели! – хихикнул Тэлли. – Ладно, Корвин, не гр-русти! Я сам расскажу Фионе о твоих многочисленных подвигах и она тебя непременно полюбит
- Пр-равда? Я буду век тебе благодар-рен!
Ворон не успел договорить.
Дракоша взмахнула крыльями и резко взмыла в небо.